их потомки") в войне Деборы-Барака с ханаанеями Хацора лишь три израильских рода: "Иуда", "Леби" и "Симеон", входящие в племя "Йакуб-эл", вообще никак не упомянуты Деборой (ок. 1270 г. до н.э.), а в событиях, связанных с горой Синай и оазисом Кадеш Барнеа участвуют только эти три рода, можно полагать, что именно эти колена и являются участниками Исхода Моисея (традиционная дата Исхода - 1312 г. до н.э.).
Поскольку в Танахе описаны две версии путей (маршрутов) Исхода из Египта, можно предпола-гать, что в начале Исхода народ разделился: часть колен направилась сразу же в оазис Кадеш Барнеа (где находился Мери-ра и его секта), а остальные, ведомые Моисеем, пошли к "божьей горе Хорив" (за скрижалями). Согласно сведениям Пятикнижия, кровнородственные роды: "Симеон", "Леви" и, возмо-жно, какая-то часть колена "Иуда", для каждого из которых ("Отцы Авраама") личным и родовым богом (илу) являлся Телец ("вот бог твой") - бог Луны Син (Йаhуе), были приведены к горе Синай Моисеем, и в затянувшемся ожидании возвращения последнего, как представляется, решили провести "Праздник Господу" (который и принял массовый, племенной характер).
Аарон - патриарх из старинной жреческой семьи рода "Леби", священник "по чину Мелхиседека", знающий обычаи «веры отцов», по месопотамской традиции возглавил организацию и проведение праздника своего племени: изготовление и освящение эмблемы бога (Сина-Йаhуе) и жертвенника, при-несение благодарственных жертв, коллективную трапезу (совместно с личным (терафим) для каждого мужчины богом), ритуальное пение и танцы.
"Прародителю", личному и родоплеменному богу, согласно представлений «черноголовых» о его статусе, надлежало на любом уровне участвовать в принятии решений о судьбе порождённых им чад ("идти перед нами"), опекать и заботиться о них, в том числе ему надлежало и освободить «детей своих» от гнёта рабства Египетского; поэтому заявление о том, что "Телец", бог Син (Йаhуе), "вывел тебя (Израиль) из земли Египетской", звучит вполне естественно, в духе традиций "веры отцов" (ибо он - "бог [один из главнейших богов] отцов твоих - Авраама, Исаака и Якова" (по Танаху)).
Однако "и сказал Господь [здесь это - Элоhим (Бог)] Моисею: поспеши... ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им" (Исх.32.7,8). Нарушены были исключительно все каноны эхнатонизма, в том числе и характер жертво-приношения. Однако в данном инциденте Моисей, уничтожив языческий символ бога Йаhуе, покарав и устрашив виновных, одержал полную и убедительную победу (очевидно, при вооружённой поддержке жрецов-египтян).
Глубокий след в содержании мозаизма оставили неординарные события, разыгравшиеся "при водах Меривы в Кадесе, в пустыне Син", оценка которых сделана авторами (составителями) "Священного писания" явно много веков спустя.
Так же как и название вод источника (ивр. "Мерива" означает "спор, распря, битва") хранит в себе память об остроте конфликта в оазисе Кадес Барнеа, так и наименование пустыни ("Син") содержит в себе намёк на причину, содержание, этого трагического события. Существует мнение (14.с462), что и другое, несколько более позднее, библейское название горы Хорив - "Синай", происходит от одного из имён шумеро-аккадского бога Луны "Син". Заметим, что наименование «Хорив» впервые упомянуто в Исх.3.1 (вероятно, кодекс "Е"), а «Синай» - в Исх.19.1 (вероятно, кодекс "J")) и, вероятно, связано с отождествлением щум.-акк. Йаhуе/Сина (Господа) с Элоhим (Богом), являвшимся монотеисту Моисею на горе Хорив (вероятно, кодекс "Е"), с образованием синкретического Йаhуе Элоhим..
Весьма скупые сведения, сообщаемые в Ветхом Завете о драме, разыгравшейся в оазисе Кадес Бар¬неа, всё же позволяют "вычитать", причину возникновения этого судьбоносного для мозаизма конфликта, "распри", ход самой распри и суть её последствий; что даёт возможность предпринять не-кую попытку реконструкции ситуации в целом.
Итак, после того, как все участники Исхода «пришли (собрались) в Мерру», в оазис Кадес Барнеа, «там Бог [устами Мери-ра] дал народу устав и закон» (Исх.15.22-25), т.е. новые (модифицированные), видимо, отличные от прежних (проповеданных в Египте), религиозные и иные установления, регламентирующие бытиё приверженцев "истинной веры". "На другой день сел Моисей судить народ" (Исх.18.13) у источника Мишпат ("Правосудие"). И жизнь (без рабства и надзирателей) входила в некое русло. Почти год после инцидента у горы Хорив (Синай) жизнь ха-ибири в оазисе у вод Меривы, в основном, протекала спокойно и размеренно, освещённая поклонением (с неизменным, скрупулёзным, соблюдением всех канонов эхнатонизма) единому и единственному Богу (Элоhим), перемежаясь лишь незначительными трениями на почве отклонения от непривычных для ха-ибри этических и моральных норм быта, предписываемых Законом Моисея. Сюда же, в Кадес, вернулись и двенадцать разведчиков, посланных осмотреть Ханаан, - «землю обетованную» (Моисей планировал из оазиса Кадес Барнеа пойти (повести людей) в Ханаан).
Однако, как отмечает З. Фрейд (85.с995), "Еврейский народ Моисея столь же мало был способен выносить высокоодухотворённую религию (учение Эхнатона в чистом виде), находить в следовании ей удовлетворение своих потребностей, как и египтяне ХVIII династии". И "Египетские легенды не смогли вытеснить старых залежей Вавилонских [шумеро-аккадских] традиций [отцов], с которыми [еврейский] народ [никогда и] не разлучался", - добавляет Э. Ренан (92.с63).
И пришёл день (по-видимому, в пору полнолуния), и род "Иуда" вознамерился, в русле канонов культа предков месопотамской «веры отцов», провести очередное ежегодное чествование бога своего рода, "первопредка" Сина. Заметим, что и в Древней Индии сроки поминовения предков ("шраддха") также увязывались с периодами лунных фаз (Р.Б. Пандей «Древнеиндийские домашние обряды (обычаи)». 990).
На сей раз символизировать, олицетворять, присутствие бога на родоплеменном празднестве дол-жен был живой жертвенный телец, ритуально чистый, традиционным образом выбранный и подготов-ленный (а не фетиш "золотой телец"). Левиты и симеониты, естественно, были приглашены принять участие в торжестве (в том случае, если у этих колен день "Праздника Господу" не совпадал), а также и в коллективной трапезе (видимо, принесённый в жертву телец (как тотем) поедался).
По-видимому, спор, диспут сторонников различных теологических концепций, возник в самом начале празднования. Левиты, опора Моисея в «истинной вере» (по-видимому, в основном миссионеры-египтяне, примкнувшие к левитам), указывая на быка, высказали сомнение в том, что он вообще может олицетворять присутствие какого-либо бога; и, наверное, без должного почтения, в обидных тонах, отозвались о родовом боге иудеев Йаhуе (Сине).
В Книге Исхода (17.7) и говорится о том, что спор произошёл "по (той) причине... что они (левиты) искушали Господа, говоря: есть ли Господь (Йаhуе) среди нас или нет?" (явно позднее толкование элоhиста (эпохи, когда боги Йаhуе и Элоhим слились в единого и единственного Господа Бога), усмотревшего ересь (они «искушали Господа») даже в предположении о том, что где-то нет Господа (Йаhуе). Отзвуки этого судьбоносного события просматриваются и в Пс. 81.8-9 (Кетувим. Йерушалаим. 1978). Если в данном псалме использовать и слово «села (лисилот)» (что на иврите означает «отвергал, попирал») в толковании предложения: «Я спасал тебя, отвечал тебе из укрытия громового, испытывал тебя у вод Мей-Меривы. Села!»); - то это выражение приобретает несколько иной смысл: «Я спасал тебя... у вод Мей-Меривы [когда ты (левиты), не выдержав испытания, отвергал (попирал) Меня (Господа)]».
Далее, в запале диспута, рассерженные и весьма огорчённые подобным кощунством (полным отходом от эхнатонизма), левиты (жрецы-египтяне), по-видимому, решили на практике продемон¬стри-ровать иудеям свою правоту, и от слов перешли к делу. Памятуя о благоприятном исходе инцидента у горы Синай, они, вероятно, возглавленные Мери-та-Амон (Мериам), не опасаясь кар шумеро-аккад-ского бога Луны Йаhуе-Сина, "по прихоти своей перерезали жилы тельца" (Быт.49.5-7). В возмущении и ярости от такого святотатства, первоначально опешившие иудеи бросились на защиту своей самой важной святыни, эмблемы своего бога-предка (самого бога Сина), гаранта благополучия их рода, выведшего их из Египта. И горячий спор тут же перешёл в жестокую (в начале кулачную) битву: египтяне и выступившие на их стороне колена "Симеон и Левий (видимо, частично)... орудия жестоко-сти мечи их... Они в гневе своём (первыми зарубили) убили мужей (иудеев)" (Быт.49.5-7).
Однако, как повествует Танах, это сражение, "распря", закончилось убедительной победой рода "Иу¬да", намного превосходившего численно своих противников (Быт. 49.8): "Иуда!.. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего" (левиты и семиониты). Видимо, в этой «распре» погибла (поскольку похоронена в Кадесе) и Мериам (в памяти народной сохранились рудименты судьбоносной взаимосвязи пророчицы с родом «Иуда»: её муж - иудей).
В результате этого поражения роды "Леви" и "Симеон" потеряли политическое равноправие в Союзе Израильских колен: лишь «от (земельного) участка сынов Иудиных выделен удел колену сынов Симеоновых», а род "Леви" «части и удела» не получил вообще (см. выше).
Любопытно, что после событий у вод Мей-Меривы (на начальном этапе становления мозаизма), по-видимому, возникло даже некое неравенство (отсутствие паритета) еврейских племён пред ликом Господа (Йаhуе). Так, о сакральном высокомерии племени «Йакуб-эл» (в основном, колена «Иуда», чей родовой бог Йаhуе был соотнесён (слит) Моисеем со Всевышним (первоначально Богом Элоhим)) по отношению к племени «Абраам» (чей родовой бог Абба/Энки, и которое (племя) обратилось в монотеизм в Ханаане (племя «Абраам» признало Йаhуе Элоhим Всевышним (т.е. Син возвысился над Энки)) свидетельствует Книга Левит (16.3,7): «Вот с чем должен (имеет право) входить Аарон во святилище (в скинию): с тельцом... и с овном» (а это по принадлежности - жертвы богу Луны Йаhуе/Сину; см. «Отцы Авраама»)), козлов же (жертвы архаичному Энки) позволительно ставить лишь «у входа в скинию собрания».
Умный и дальновидный, Моисей понимал, что в результате сокрушительного поражения «при водах Меривы» сторонников «истинной веры», эхнатонизма, поставлены под удар дело и смысл всей его жизни, сама идея монотеизма. И дабы загладить конфликт, примирив враждующие стороны, и попытаться сохранить основополагающие положения учения Эхнатона, пришлось пророку "взять грех на душу (можно представить с каким трудом это ему далось)": "у вод Меривы... Моисей... погрешил устами своими" (Пс.105.32,33). И пророк, приняв мудрое и взвешенное решение (дабы не остаться без паствы), принялся доказывать иудеям и симеонитам и убеждать левитов в том, что "Йаhуе (Син) есть Элоhим" ("Вот, я научил вас ...как повелел мне Господь ("Йаhуе"), Бог ("Элоhим") мой" (Втор.4.5)), чем, очевидно, весьма
