-5-
Солнечный май умудрился пропитать тихие городские улочки, дворы и скверы ароматом цветущих сирени и черёмухи, но на главных улицах благоухание нейтрализовалось выхлопными газами потока машин. «Горзеленстрой» почти круглосуточно проводил работы по очистке и благоустройству города. Мусорные машины и трактора с прицепами освобождали улицы от разного рода хлама и грязи, женщины в оранжево-люминесцентных жилетах в две смены засаживали многочисленные клумбы и газоны рассадой цветов. Мужчины чинили скамейки в парках и проводили покраску деревьев. Мэрия, чтобы улучшить внешний вид улиц и города в целом, заобязала директоров и владельцев государственных и частных предприятий, магазинов и кафе соблюдать не только чистоту тротуаров и газонов на прикреплённых к ним территориях, но и организовать около своих учреждений цветники, а жилищно-коммунальное хозяйство объявило конкурс на самый чистый и уютный двор. Победителям обещали неплохое вознаграждение.
Глеб с утра перед своей работой завёз Серафиму на приём к Григорию Витальевичу, который остался доволен протеканием беременности молодой женщины. Затем она обошла несколько мебельных салонов, присматривая подходящую мебель для нового дома; заглянула в магазин «Ткани». Ближе к обеду Серафима вышла из магазина детских игрушек с объёмным, но не тяжёлым пакетом. Через два дня Илюше исполнится два годика, и чета Зыряновых на семейном совете решила провести это торжество не совсем обычно, а приурочить к нему маленький праздник и назвать его «Здравствуй, летний ветерок», пригласив соседских ребятишек с родителями. Проведение подобного праздника стало дебютом не только в их семье, но и в округе.
Серафима продумала сценарий, разнесла простенькие четверостишия по семьям приглашённых, а сегодня она выбрала и купила поощрительные призы и подарки. Довольная покупками и собой, Сима зашла в кафе отдохнуть и перекусить, чтобы через час встретиться с мужем в условном месте и сразу уехать на поместье.
Кафе «Белая река» имело хорошую репутацию. В очень уютном и просторном зале гармонично размещались двадцать столиков, разделённые между собой вазонами с карликовыми берёзами, монстерами, роициссусами и нефролеписами. Около крохотной сцены, на которой ежедневно на три часа размещалась инструментальная группа, радующая посетителей живой музыкой, примыкала небольшая площадка-проход для желающих потанцевать. Повара кафе готовили достаточно прилично даже с точки зрения привередливых гурманов.
Серафима заказала себе салат из свежих овощей, порцию отварной рыбы и чай «Каркаде». Тихая неназойливая музыка ласкала слух и расслабляла, и ожидание обеда не казалось долгим и обременительным. Наполненные тарелки почти беззвучно нашли своё законное место на скатерти перед гостьей кафе, которая, вооружившись ножом и вилкой, тут же принялась за еду. Основательно проголодавшись за первую половину дня, она с завидным аппетитом съела салат и пододвинула к себе поближе тарелку с рыбой.
Дверь кафе в обеденное для соседствующих организаций время частенько распахивалась, впуская и выпуская очередных посетителей. Занятая хорошо приготовленной рыбой, Серафима не проявляла интерес к ним, но уловив мужской голос, разговаривающий на английском языке с немецким акцентом, навострила ушки.
- Добрый день, господин Гофман.
- Здравствуйте. Никак не могу привыкнуть к суровому климату России. У нас в Кёльне намного теплее. Наступило лето. У вас – сплошной обман – деревья цветут, а без тёплой куртки на улицу не выйдешь.
- Какая бы жаркая погода не стояла на начало мая, к цветению черёмухи и сирени всегда наступает холод. Приходится мириться с подобными капризами природы. Ничего уж тут не поделаешь: Россия!
Голос собеседника показался Серафиме знакомым. Поворачиваться и откровенно разглядывать мужчин она посчитала дурным тоном, но любопытство взяло верх. Сима, откинувшись на высокую спинку удобного стула и используя роицисс как прикрытие, метнула в их сторону внимательный взгляд. «Ба! Да это Вольдемар Мануилович! – узнала одного из беседующих Серафима. – Отобедаю, сразу же подойду и поздороваюсь. Невежливо оставлять человека без внимания». Но спустя несколько минут её решение изменилось.
- Как продвигаются дела относительно нашего «Утра»?
- Всё идёт по плану. Но наш директор ушлый малый, – в голосе Вольдемара чувствовалось напряжение, которое сказывалось на произношении и невозможности заменить чисто русское «ушлый» на подходящее слово на английском языке.
- Простите. Я не понял: «ушлый»?
- В русском языке у этого слова масса синонимов: знающий, хитрый, непростой, внимательный, аккуратный…с директором необходимо быть очень осторожным, действовать обдуманно, просчитывая каждый шаг.
- Не затягивай сильно, а то мой шеф теряет терпение. Он привык получать то, что ему нравится и то, что хочет. За это он бывает щедр и благодарен, но предупреждаю: не стоит его разочаровывать! Его жёсткость прямо пропорциональна его добродетели.
Они сделали заказ подошедшему официанту и, подождав, когда тот уйдёт, Вольдемар продолжил:
- Я и так делаю всё, что в моих силах. Зырянов имеет огромное уважение среди сотрудников. Его любят! У меня почти нет союзников!
- Вы сказали: «почти».
- Да. У меня есть симпатичная помощница, у которой имеются сердечные счёты с господином Медведевым. И всё. Нас только двое.
- А зачем вам ещё кто-то? Женщины в таких ситуациях бывают очень мстительны. Ради торжества справедливости, в их понимании, дамы проявляют чудеса изобретательности и стоят целой роты подсобников.
- Думаю, что вы правы.
- А теперь закончим с деловой частью нашего обеда и перейдём к более приятному занятию.
Серафима отодвинула от себя недоеденную рыбу и, сделав знак официанту, положила деньги на стол. Стараясь не привлекать к себе внимание, она выскользнула на улицу.
_
Глебу не очень нравилась грустная задумчивость жены. Она сидела сзади на пассажирском сидении и, глядя в окно, хмурилась.
- Что всё-таки случилось? – допытывался он. – С малышом не всё в порядке? Что тебе сказал Григорий Витальевич?
- С Арсением всё хорошо. Не волнуйся и следи за дорогой.
- Я же вижу, что ты сама не своя! Это, в конце концов, не честно! Мы договорились с тобой, что никогда и ничего не будем скрывать друг от друга.
- Глеб! – повысила тон Серафима. – Приедем на поместье, тогда и расскажу.
Не доезжая до дома несколько сотен метров, отец семейства остановил машину у леса, повернулся к жене и приказал:
- Рассказывай. Что произошло?
- Глебушка! – Серафима от переживаний чуть не расплакалась. – Если я правильно поняла, то фирму «Утро» хотят разорить. Или захватить.
- Кто? Откуда такие сведения?
- В этом замешан Вольдемар Мануилович и какая-то особа, тоже работающая у нас. У Серёжи с ней были какие-то проблемы.
- Та-ак. Едем к Медведевым. Там всё подробно расскажешь.
Вышедшие встречать молодых родителей бабушка Валя и Илюша удивлённо переглянулись, когда автомобиль, мигнув фарами и не останавливаясь, проехал мимо них в сторону центра Чернухи.
- Они, наверно, хлебушка забыли купить в городе, – объяснила себе и внуку Валентина Александровна. – Давай подождём. Они скоро вернутся.
Шныря растерянно вилял хвостом, высматривая удаляющуюся машину. Он хотел было бросится за ней, но оставлять без присмотра старого да малого стало бы грубейшим нарушением прямых обязанностей. Пёс слышал, как тоскливо заржал в загоне Вихрь, но утешить или объяснить что-либо новому другу ничего не мог.
_
Сергея нашли в правлении. Он проверял отчётность по тепличному хозяйству и был явно озадачен внезапному появлению в кабинете Глеба и Серафимы. Бухгалтер, глядя на хмурые лица супругов, пошутил:
- Мировая революция по сравнению с вашими проблемами – детская шалость.
- С нашими проблемами, – серьёзно поправил Глеб. – Садись, Серафима. Рассказывай всё подробно. Можно в лицах.
В дверь заглянула Катя-землемер и что-то хотела сказать Сергею Терентьевичу, но, увидев злое лицо Глеба, поспешно её захлопнула. Тревожная весть облетела все кабинеты, и работники сельсовета, перейдя на шёпот и соблюдая тишину, прильнули ушами к тонким перегородкам и двери, силясь вникнуть в суть надвигающейся бури.
Спустя полчаса Глеб и Сергей разработали план действий.
- Значит, так. Ты, Сергей, поднимаешь и перепроверяешь все бумаги, счета, накладные, отчёты по всей сети продовольственных магазинов с первого дня работы у нас Вольдемара. Конечно, другие дела и сон тебе придётся отложить до лучших времён, но по возможности мы с Серафимой тебе поможем. Я полностью ограничу доступ Инги к важным документам, найду Володю Петрова и объясню ему возникшую ситуацию. Думаю, он даст дельный совет и не откажет в консультации. Серафима, - Глеб обратился к жене. – Мы подвезём тебя к поместью, а сами уедем в город. Медлить нам никак нельзя.
- А обед?
- Обед подождёт. Поехали.
-6-
Ирина вставила выскочившую нитку в ушко иглы, опустила прижимную лапку и нажала на педаль электрической швейной машинки. Ровная строчка соединила переднее и заднее полотнище двушовной юбки.
На балконе в детской коляске завозилась восьмимесячная Надюха. Аришка - верная мамина помощница – тут же заботливо покачала её и посмотрела на мать.
- Проснулась? – Ирина обрезала нитку и включила утюг.
- Нет, - отозвалась старшенькая.
С появлением младшенькой сестрёнки она как-то сразу повзрослела. Жгучая ревность постепенно угасла, и вскоре появилась ответственность и ощущение нужности и важности. Она заботливо поправила у спящей малышки одеялко и на цыпочках прошла в комнату. На коврике в уголке были рассажены куколки перед крошечным столиком, заставленного игрушечной посудкой. Ариша присела на корточки и, что-то шепча, продолжила свою игру.
Ирина смочила проутюжельник и встревожено оглянулась на дочку, которая включившись в эмоциональный диалог между куклой-мамой и куклой - дочкой, ничего не замечала вокруг. Девочка протопала большой куклой по полу, подходя к маленькой, и, неприятно подражая взрослым, зло прошипела: «Чего морду гнёшь? Не будешь есть – вон из-за стола! До вечера у меня крошки не получишь!» Ирина только ахнула, видя, с каким раздражением кукла-мама выдворила с обеда куклу-дочку.
«Господи, да это она меня копирует…» - с ужасом поняла Ирина.
«Хм, хм. А-а-а! - заплакала голосом Аришки кукла-дочка. – Мамочка, извини, но я не люблю рассольник. Можно, я хлебушек с чаем поем?»
«Ты – тварь неблагодарная! Я тебя кормлю-пою, а ты только выхаживаешься передо мной!» - возопила кукла-мать.
«Мамочка, не сердись, пожалуйста, но меня может стошнить, как в детском саду. Придётся пол мыть, а ты и так устала», – кукла-малютка пыталась докричаться до теряющей рассудок куклы-матери, которая через секунду размахнулась и ударила её.
- Прекрати! – не выдержала Ирина. Немного успокоившись, она тихо повторила. – Прекрати так играть. Игры должны быть добрыми и спокойными, а не как у тебя.
Арина, сидя на полу, смотрела на мать широко раскрытыми глазами.
- Тогда я порисую. Можно, мама?
- Конечно.
Девочка собрала и аккуратно
