Потомственный цыган

перескочил через ограду, оглядываясь… Он видел единственный путь. Вскочив, он ударил каблуками по бокам и понёсся по дорожке. К сожалению, бежать ему было очень трудно, поскольку под ним ничего не было. Отчаянно семеня, он удерживал на весу седло.»  «Что за чертовщина?» - подумал Ваня. – «Не помню, чтобы я такое писал.»

«…Пферд совсем выдохся из сил. Преступники догоняли его. Прозвучал выстрел, затем ещё и ещё. Он повалился на колени, всё ещё сжимая коленями седло, испустил последний вздох и умер.»

Ваня захлопнул тетрадку, стирая ладонью пот с лица. Состав остановился, резкий толчок заставил заворочаться соседей снизу. Иван что-то беззвучно лепетал губами. «Не может быть,» - думал он. – «Пферд не должен умереть так рано! Неужели это действительно написал я? Нет, я точно помню, что там что-то было не так! Так что же это?.. Почему он бежал без лошади?» Пролистав на страницу назад, он нашёл описание ипподрома: «… На широких дорожках, в пыли, облачившись в яркие кожаные спортивные костюмы, резво мотали головами, ожидая старта. Номера покачивались на боках крепких молодых. Трибуны, вытянутые полумесяцем, галдели и бушевали в преддверии гонки.  Пферд пробирался сквозь частокол ног, спускаясь вниз: ему нужно было видеть весь заезд, чтобы быть уверенным…» «….Что его лошадь придёт первой,» - выпалил про себя Ваня. – «Разве я не писал именно так? Тут должно быть «уверенным, что его лошадь придёт первой»! Он ошарашено откинулся на стену. Где-то вдали скрипнули входные двери. Утреннюю тяжесть как рукой сняло – теперь у него появлялись проблемы посерьёзнее.

Он раскрыл тетрадь на случайной странице, намереваясь посмотреть, как много текста оказалось изменено. «Диана вежливо кивнула и вскочила на., резво перемахнув ногу через седло. Прихватив удила, она помчалась на пустом месте по полю, удаляясь от Пферда прочь..»

- На пустом месте?! – взревел Иван. Соседи по купе мигом заёрзали, поворачиваясь к нему.
- Что такое? – невнятно прогудел Николай Маджоевич.
- На пустом месте! Какого чёрта, у меня ведь было не так! – Ваня хлопнул ладонью по тетрадке. – Она ехала на своём жеребце, на Клинкоре! И потом он должен был спасти её от налётчиков! А куда подевались все лошади с ипподрома?
- Ну-ну, не кипятитесь, сынок, - прокудахтал пенсионер. – Я уверен, вы всё вспомните.
- Что вспомнить?! – заорал на него Иван. – Кто-то похитил всех лошадей из моей повести!! Кто это сделал?!

Он спрыгнул с верхней полки и навис над ним.

- Может, ты? Ты украл моих лошадей? Или ты? – он повернулся к испуганной Нине. – Вы хоть представляете, какую роль они играли для развития сюжета! Да без них я не смогу закончить повесть!

Николай Маджоевич сдвинул брови, выражая глубокую озадаченность, и поднялся, занеся руку над его плечом.

- Это, конечно, плохо, да, да… Вам, наверное, следует обратиться к проводнику… Возможно, они там помогут обнаружить пропажу…

Дверь вдруг стремительно отъехала, и на пороге показался Кондор. Иван не сразу узнал его: вместе вчерашней кожаной куртки он был одет в аккуратный пиджак, а грязные длинные волосы были расчёсаны и ровно уложены гелем.

- Так, кто тут говорил о лошадях? – озадаченно спросил он.
- Это я, я! – воскликнул Иван. – У меня из повести пропали все кони! Мне нужно срочно их вернуть! Постойте… - он заметил за его спиной Кирилла и Машу – Почему вы так оделись?
- Нет времени объяснять, - гаркнул Кондор. – Кажется, мы нашли его! Выдвигаемся на платформу, может быть, он ещё не ушёл!

Они разом развернулись и помчались по коридору. Иван выскочил вслед за ними, догоняя.

- О ком вы?  Кто вы?
- Этот цыган! Кристиан! – крикнул Кирилл на лету. – Мы из ФСБ, мы давно его выслеживали. Отдел по борьбе с угоном коней, - и на ходу он раскрыл перед ним тёмно-синюю корочку, на которой витиеватым узором красовалась двуглавая лошадь.
- Мы почти засекли его в Адлере, но ему снова удалось ускользнуть, - сокрушалась Маша. – Он проникает в общественные места и везде крадёт лошадей. Мы подозреваем, что у него некая маниакальная тяга…
- Постойте, но куда же он их угоняет? – озадаченно спросил Ваня. Они вынырнули на платформу, растолкав скопившийся с чемоданами народ, и встали, оглядываясь по сторонам.
- Вон он! – закричал Кондор, указывая пальцем на маленькую серую фигурку у ларьков. Кристиан нервно переминался с ноги на ногу, сжимая под плечом барсетку.
- За ним! – взвизгнула Маша, и они помчались вперёд, лавируя между потоками.

Кристиан, заметив их, вздрогнул, сгрёб барсетку в охапку и, оставив чемодан, бросился наутёк.

- Не отставать! – кричал Кондор. Ваня с трудом поспевал за ними в своих тапочках. Когда они оторвались от него слишком далеко, ему пришлось их сбросить и побежать по прохладному полу босиком.

Кристиан впереди перемахнул через заграждение, оказавшись в зоне пригородных поездов. Панки из ФСБ последовали за ним, но были остановлены охраной;  два метких удара ребром заставили людей в форме повалиться без сознания, чтобы открыть им проход.

- Он идёт к выходу! – кричал Кондор. – Не дайте ему уйти!

Иван оттолкнул кого-то на ходу, снёс лоток с мороженым, больно ударившись коленом, помчался, высоко вскидывая ноги. Кристиан ускользал от них. Они протолкнулись сквозь толкающиеся двери и выбежали в длинный коридор.

- Подождите! – кричал Кристиан, оборачиваясь. – Я всё объясню!

Я в жаб любил, наверное, но всё же,
никто не в силах будет мя понять,
Я если только вижу лошадь -
Ничто меня не может удержать!

- Что?! – заорал Кондор. – Быстрее! Он рвётся к выходу!

Цыган скакал, лихо держа барсетку, через заградительные столбы. Стены волновались, подскакивали вверх, и он седлал их, паря в воздухе, удерживаемый невидимой нитью над землёй. Он пролетел сквозь рентгеновскую камеру, оставив ошарашенных охранников глядеть на полчища мелких конских фигурок внутри барсетки. ФСБ-шники и Иван последовали за ним.

- Ай! Как здесь тесно! – воскликнул Кирилл. Они были уже близко. Тяжёлая дверь отчалила, и Ваня нырнул в столп яркого света – перед ним воссияла площадь, заставленная толпами иностранных машин.
- Стой! Не двигаться! – Кондор выдернул из-за пазухи револьвер и направил его на Кристиана. Тот замер у столба. Кирилл и Маша обступили его слева и справа.
- Вы не понимаете! Это нельзя остановить! – надрывно лепетал Кристиан.
- Верни мне моих лошадей! – закричал Ваня. – Придумай своих, если надо!
- Руки за голову! – скомандовал Кондор.

Цыган сделал испуганный взгляд, затем развернулся на каблуке и схватил барсетку обеими руками. Его ноздри толсто хлопали друг о друга.

- Опустите оружие, иначе я открою сумку! – заорал он. Кондор охнул.
- Стоять! Не смей ничего открывать! – он медленно положил ствол на землю.
- Я не могу ничего сделать, - причитал Кристиан. – Я знаю, что нельзя. Но как только рядом со мной оказываются лошади… Я не могу ничего поделать с собой! – он заплакал. – Возможно, это моя судьба! Отпустите меня, прошу вас!
- Медленно положи сумку на землю, - осторожно проговаривал Кондор. Цыган вдруг изменился в лице. Он обхватил барсетку обеими руками.

- Они вырываются! – прокричал он. – Я не знаю, почему! Они лезут наружу!

Ваня издал истошный крик и бросился к барсетке. Цыган заорал. Сумка треснула пополам, и из неё посыпались какие-то кругляшки; приглядевшись, Ваня увидел, что это маленькие лошадки, свёрнутые в комки. Ноги у них были невероятно короче туловища.

- Что ты с ними сделал, подонок?! – с ужасом произнёс Иван. - Как они теперь выиграют заезд?
- Назад!! – с ужасом закричал Кондор. Он бросился к клубку лошадей, который распадался и разбегался в разные стороны.

Через мгновение Иван понял его. Разбежавшись, лошади внезапно увеличивались в размерах и начинали ржать. У его ног они были уже размером с кошку, а у ограды возрастали в небольших жеребят. Пространство медленно заполнялось грохочущим, как фанфары, «игого».

- Нет, Боже, нет! – Кристиан недоумённо мотал головой. – Куда же вы?

Он заметался по брусчатке, подбирая разбухающих жеребят и пытаясь засунуть их обратно.

- Что же это такое? – лепетал Кристиан. – Я-то думал, что держу всё под контролем! Почему они продолжают расти…

Иван наполнился испугом. Табун лошадей, возросших до нормальных размеров, становился всё больше. Вот среди них уже мелькнул жеребец с жёлтой цифрой девять на морде – тот, на котором Пферд должен был ускакать от врагов. Он неистово чесал копытом и мотал головой, выдувая из широких ноздрей струи пара.

- Так вот ты какой… - прошептал Иван.

Публика, столпившаяся вокруг них, заохала: лошади понеслись вперёд. Кристиан издал страшный крик и закрыл лицо руками. Топот копыт поглотил его. Ваня отпрыгнул от летевшей на него кобылы, но оказался сбит копытом другого жеребца. Он лишь успел выпучить глаза и раскрыть рот для беззвучного крика, когда пыльное облако поглотило его.

Люди на площади побежали врассыпную. Табун диких коней, носясь, как угорелый электрон в атоме, давил их, оставляя лишь тучи пыли за собой. Мужичок в пыльной жилетке, неуклюже перебирая спортивными штанами, вскарабкался на решётку. Рядом сидела девочка лет пяти в белом горошчатом платье и любопытно смотрела на происходящее, держа во рту леденец.

- Ух, слава богу, я сел на этот рейс без коней, - прохрипел мужичок, переваливаясь через забор.
- А я вообще на нём не ехала, - ответила девочка, покачивая ножкой.