Мэйджи

Глэй  с трудом вытащила тяжёлый пакет из багажника и захлопнула крышку. Над стоянкой висело свинцово-серое предзакатное небо. Светодиодные фонари медленно зажигались по мере угасания небесного света, и белые точки над их головами превращались в плотные светящиеся комки.

- Давай мне, дорогая, - сказал Павел и рывком оторвал пакеты от асфальта. Глэй тут же подскочила к нему.
- Один понесу я! – она схватилась за его левую ладонь.
- Нет, я справлюсь, - заверил её Павел. – Лучше возьми коробку с салфетками, она легче. Чтобы нам дважды не ходить.

Глэй сверкнула  на него своими серыми глазами и поцеловала в щёку.

- Не корми его сразу! Пусть пока спит. Я тоже хочу на это посмотреть.

Павел кивнул и потащил два пакета к входу. Глэй открыла дверь машины и принялась вытаскивать с переднего сиденья огромную коробку с улыбающимся мультяшным солнышком на лицевой стороне. Коробка застряла в пространстве между сиденьями и никак не хотела выходить. Забравшись в кабину поглубже, Глэй увидела, в чём проблема – пластмассовая рукоять зацепилась за рычаг полёта, торчавший сбоку из коробки переключения передач.

- Ах, чёрт! Опять эта проклятая палка...

Сделав усилие, она освободила ручку и вытащила коробку наружу. Она была не тяжёлой, но очень неудобной в переносе. Сквозь отрывную наклейку из толстого слоя прозрачной пластмассы можно было видеть изгиб белой влажной салфетки с бархатистым узором. Надпись красным шрифтом под наклейкой гласила: «Внимание! Не использовать без перчаток.»

Стройная девушка со светлыми волосами захлопнула дверь и поволокла коробку  к терминалу в виде ажурной конструкции из металлических балок. Вход в лифт был очень узким, и ей пришлось поставить коробку под наклоном, чтобы та пролезла. «Назовите ваш номер!» - отчканил звонкий женский голос из динамика.

- ИК-1083, - ответила Глэй. Двери захлопнулись, и лифт взлетел на шесть этажей вверх.

«Ваш путь. Один поворот налево. Один поворот направо. Через зал. Один поворот в направлении красной дорожки. Квартира номер – 12758,» - голос замолк после звукового сигнала. Глэй вышла и потащила коробку за собой по гладкому сверкающему полу. Упаковка издавала громкий шипящий звук.

- Вам помочь? – послышался бодрый голос за углом. Она увидела долговязого прыщавого парня в красном кителе, в высокой цилиндрической кепке с золотым узором по краям.
- Нет, спасибо, Джигги, - сказала она. – Не сейчас.

Джигги озадаченно замолчал.

- Точно-точно? – спросил он всё с той же бодрой интонацией.
- Конечно, Джигги.  Я сама справлюсь, - заверила Глэй. Коридорный стеснительно улыбнулся и исчез.

Она протащила коробку через конференц-зал, где на мягких пуфиках сидели, уставившись в планшеты, их многочисленные соседи, повернула налево и оказалась на развилке из трёх поворотов. Коридор вслед за ними был устлан дорожками разных цветов: зелёной, синей и красной. Вздохнув, Глэй повернула направо, на красную дорожку.

- Он уже проснулся! – взволнованно сказал ей Павел, когда она открыла дверь. – Он пищит! Скорей, посмотри!

С порога девушка пробежала в комнату. Из высокой колыбельной кровати, плотно обложенной толстыми одеялами, доносился невыносимый, невероятно высокий писк. С периодичностью в несколько секунд он резко затихал и ещё через несколько секунд начинался снова в той же тональности, подобно сигналам азбуки Морзе.

- Мэйджи! – воскликнула Глэй жалобным тоном. – Ну что такое, малыш? Тихо-тихо… Иди сюда!

Она склонилась над кроваткой и вытащила оттуда гигантского белого червя, похожего на опарыша, с кольцевидным телом и чёрными жвалами длиной с ноготь. Он слегка извивался, сверкая обручами своего тела в тускло-жёлтом свете старого торшера.

- Ну-ну-ну. Не плачь, Мэйджи. Мамочка принесла тебе еды.

Павел нервно переминался с ноги на ногу, воткнув ладони в бока.

- Он не хочет есть! – воскликнул он вдруг. – Я дал ему листьев, как нам советовали, а он запищал только сильнее. Что, чёрт возьми, с ним происходит? Может быть, он болен?

Глэй ошарашено взглянула на него и аккуратно положила Мэйджи в кроватку.

- Ты что, начал кормить его без меня? – раздражённо спросила она. – Я же просила тебя подождать!
- Да зачем? Он начал пищать!
- Как это зачем?! – взвизгнула Глэй. – Я надеялась, что эти листья помогут нам решить проблему! Я хотела, чтобы мы вместе увидели, как он снова начнёт кушать! А если уж нам и суждено было испытать разочарование, то встретить его мы тоже должны были вместе! Понимаешь! Взявшись за руки, как крепкая семейная пара!

Павел покачал головой.

- Что ты несёшь? Ты хочешь, чтобы он тут умер от голода, пока ты там таскаешься по коридорам?
- Это я -  таскаюсь по коридорам?! – вспылила Глэй. – Да я уже три недели не вижу ничего дальше нашей красной дорожки! Я постоянно с ним! Как ты смеешь меня обвинять?..
- Постоянно? Да, ну разумеется… - Павел говорил на повышенном тоне, возбуждённо кивая головой.

Внезапно новый приступ истошного писка заставил их обоих замолчать. Они кинулись к кроватке и обнаружили, что Мэйджи извивается изо всех сил. Из его рта сочилась липкая оранжевая жидкость, оставлявшая на белоснежных простынях быстро засыхающие следы.

- Салфетки! Быстрее! – крикнул Павел. Глэй подбежала к коробке.
- Где тут перчатки?!
- А-а… Я не знаю! Взгляни в инструкцию!
- Где?
- Она на обратной стороне упаковки!

Глэй перевернула коробку.

- Тут написано… Раскрыть при помощи разгерметизатора… Паша, у нас есть эта штука?

Павел выругался.

- На кухне… На кухне должен быть! Сейчас!

Он в два прыжка преодолел миниатюрную прихожую и оказался на кухне, немногим превосходившей прихожую по размерам. Судорожно распахивая ящики, он рылся в куче звенящих ложек и вилок, в старых рыболовных снастях, в крышках от кофе, которые они собирали в прошлом году в надежде выиграть космический круиз.

- Нашёл!

Он подбежал к ней со странным инструментом, напоминающим штопор. Покрутившись вокруг коробки, он нашёл круглое отверстие, состыковал его с металлическим кольцом на конце прибора и нажал на штырь. Раздался звук выпускаемого воздуха.

- Перчатки, Глэй! Не забудь.
- Ага!

Она осторожно вытащила салфетку, источавшую едкий запах. Держа её на вытянутой руке, она поднесла её к кроватке и  вытерла Мэйджи пасть. Второй салфеткой она заткнула ему дыхательное отверстие, располагавшееся чуть ниже жвал и находившееся под угрозой закупоривания вязкой жижей. Мэйджи издал несколько икающих звуков и провалился в сон.

- Ух, вроде помогло, - облегчённо сказал Павел. – Поменяй ему простыни.
- Сегодня ты меняешь, - недовольно бросила Глэй, стягивая перчатки.

***

Глэй варила утренний кофе, когда раздался звонок в дверь. Она сразу поняла, кто это мог быть, потому что вариант был только один. Соседи не станут заглядывать к ним в такую рань, а все старые университетские друзья давно потеряли контакт с ними. Один лишь проректор имел право заходить к ним в любое время суток. Глэй убрала журнал со стола в в ящик и позвала Павла.

- Мэйджи спит? – спросила она.
- Да, - взволнованно ответил Павел. – Приоденься.

Она удалилась в комнату, а он, уже надевший свой синий костюм для выхода на службу, поправил галстук и открыл дверь.

- Здравствуйте, здравствуйте, друг мой, - сказал вошедший. Это был невысокий толстоватый мужчина в круглом жёлтом котелке с чёрной полосой, с застывшей на губах лёгкой улыбкой. – Как поживает ваша славная семейка?
- Отлично, господин проректор, - кивая, ответил Павел. – Не ожидали увидеть вас так рано.
- Много дел, приходится с раннего утра обходить народ, - проректор задумчиво поковырялся пальцем в густом мхе, свисавшем из цветочного горшка на полке. – Это лишайниковая герань? Образец ноль-тринадцать?
- Ноль-четырнадцать, - гордо заявил Павел. – Способна обходиться без света. Поэтому стоит здесь.
- Славно, славно, - проректор прошёл на кухню, где его встретила Глэй, примерившая на себя своё лучшее, красное в горошек, платье.
- Доброе утро, - улыбнулась она. – Не хотите ли кофе?
- Не откажусь, - проскрипел проректор. Он снял котелок и сел, покручивая его в руках.

Глэй налила густую чёрную жижу в пластиковый стаканчик и поставила перед ним.

- Ну что, расскажите, как успехи? - сказал гость, отхлебнув кофе. – Состояние вашего малыша улучшилось? Стал ли он нормально есть?
- Мы пока не знаем… - начал Павел.
- То есть, как не знаете? Он съел те особые фермерские листья и витаминные добавки, которые я вам выписал?
- Вроде как да, - неуверенно пробормотал Павел. – Но мы пока не знаем, продолжит ли он… Видите ли, он в данный момент крепко спит. Я не думаю, что следует будить его.
- Хм, - сказал проректор. – Разумеется, спящую особь ни в коем случае нельзя будить. Иначе это может грозить дальнейшими нарушениями в психике, которые нам совершенно… - Он встал и подошёл к полке с фотографиями, заложив руки за спину, - Ни к чему…

Супруги переглянулись. На лице Павла проступила неуверенная улыбка.
Проректор вглядывался в фотографии.

- А здесь вы ещё до усыновления? – спросил он, показывая на одну из рамок. На ней серьёзного вида студент с расстёгнутой рубашкой и длинными волосами обнимал одной рукой ослепительно улыбавшуюся желтоволосую девушку.

- Да, сразу после выпуска, - в голосе Глэй проступили ностальгические нотки. – Мы были тогда такими потерянными в жизни…
- Очень мило, - сказал проректор и развернулся на каблуке. – Разрешите мне взглянуть на него?

Павел неуверенно кивнул. Они прошли в комнату, где Мэйджи спал, свернувшись калачиком, накрытый кружевным платочком.

- Какой красавец! – прошептал проректор. – Настоящая прелесть. Пустите, я осмотрю его.

Он достал из сумки стетоскоп, пару ватных палочек, пробирки. Наклонившись, он прослушал спящего, приложив трубку к животику, сделал палочками мазок слизи с верхних колец туловища, аккуратно пощупал жвалы.

- Было бы здорово взвесить, - сказал он осторожно.
- Пожалуйста, - Павел пожал плечами. – Уверен, сейчас он ещё пару часов точно будет спать.

Глэй посмотрела на него с недоверием. Павел успокаивающе кивнул ей. Проректор разложил на полке весы, затем аккуратно поднял спящего червя и уложил его на них. Его брови сдвинулись к носу.

- Мда. Не очень-то хорошо, на самом деле.

Супруги опустили глаза в пол.

- В таком возрасте он должен весить как минимум на двести граммов больше. Вы уверены, что он начал регулярно питаться?
- Да… - сказал Павел.
- Учтите, такой вес – это очень плохой результат, - назидательно сказал проректор. – Им могут быть очень недовольны наверху. Я пока не очень разговорчив, зная, какая у вас прекрасная семья, - он подмигнул Павлу. Тот качнул головой. – Но всё-таки вам следует задуматься.
- Конечно. Поверьте, мы делаем всё, что в наших силах.
- Подумайте над его рационом, - сказал проректор. – Если он не ест листья, то, скорее всего, никогда их уже и не полюбит. Такой возраст сейчас, знаете… Вам нужно найти что-то, что он сможет есть регулярно.
- Что же, например? – поинтересовалась Глэй.
- Я пока не могу дать точного ответа на этот вопрос, - вздохнул гость. – Учёные ведут разработки, но для такого возраста вариантов слишком много, а риски слишком плохо исследованы. Я думаю, здесь может идти речь о самоподборе.

Павел взглянул на него