После ночи всегда наступает рассвет. Глава 10

рот, много пила. В те дни, когда строго постилась, воду брала только оттуда. Со временем по округе разнеслась весть о целебности источника, так как многие недугующие ощущали явное облегчение, испив из него. Местные жители очистили лес около ключа от валежника, углубили русло ручейка, но афишировать его местонахождение не стали, боясь вандализма со стороны не прошенных гостей.

К великой радости Шныри Серафима свернула с луга к лесу, и пёс, изредка оглядываясь на хозяйку, заторопился к вожделенному ручью.  Постепенно горячая земля луга с похрустывающим сеном сменилась на приятную прохладу лесной травы, которая мирно росла под кронами берёз и ольхи.

Пёс, вволю напившись, бегал по ручью, мутя прозрачную воду. Серафима подошла к источнику и, подставив ладонь под бьющий родник, залюбовалась кристально чистой влагой. Умывшись и утолив жажду, она решила идти ближе к сосновому бору, располагающемуся между Грибками и Гусево. Там недалеко у непроходимых девственных дебрей находились богатые земляничники. Об этих полянах девушка узнала в первое лето своего проживания у Матвея и с тех пор предпочитала собирать ягоды там.

Серафима проскользнула сквозь поросль сосняка и, уклоняясь от гигантских лап одиноко растущих елей и перепрыгивая через пеньки, старалась ступать по мягкому мху.  Её мысли скакали, словно белки с ветки на ветку.

Она подумала об Ирине Шпилькиной, которая вот-вот должна была родить. Егор планировал отвезти её в городской роддом в платное отделение, чтобы обеспечить лучший уход за женой и ребёнком. Он был первым мужчиной в посёлке, который шёл на такие траты ради супруги и малыша. Многие в Гусево не понимали его желания и осуждали, кто-то даже ехидно посмеивался, большинство относились к новости безразлично, но были и те, кто искренне одобрял намерения будущего папаши. Серафима тихо радовалась за подругу и молилась за удачное разрешение от бремени.

Девушка резко остановилась у большой пихты, которая связывалась со стройной красавицей рябинкой паутинкой. В тонкой, но крепкой ловушке запуталась недовольно жужжащая муха, а к ней неторопливо перебирая ножками, спешил огромный паук. Сима обошла рябину с другой стороны и продолжила свой путь. Она с улыбкой вспомнила пушистый серый комочек, беззаботно прыгавший по забору у калитки дома бабки Матрёны и деда Елизара; как он грозно изогнул спину и воинственно зашипел на доброжелательного Шнырю и даже отважно замахнулся на него лапкой. А ещё три недели назад это маленькое создание -  котёнок – беспомощно лежал на тряпице в коробке из-под детской обуви! У малыша была вывихнута задняя лапка, и знахарка, накладывая спичечную шину, невольно вправила её, потому что на следующий день, когда Анфиса и Дуся принесли его на очередной осмотр, он оказался вполне здоров.

Серафима проходила по небольшой, но хорошо знакомой поляне. На её краю росла вековая сосна, ствол которой с трудом обхватывал взрослый человек. Девушка любила это дерево и каждый раз, когда проходила мимо, обязательно обнимала или гладила его. Сосна словно звала Симу к себе и дарила ей покой, свет и тепло. Чуткая душа с благодарностью принимала эти бесценные дары и звучала в унисон с музыкой хвои.

Путешественница подошла к исполину и прильнула к нему, прижимаясь щекой к грубой и шершавой коре. Сердце, как обычно, забилось в ином ритме, и тело наполнила солнечная по цвету волна. «Я тебя тоже люблю! – эхом отозвалась Серафима и зажмурила глаза, прислушиваясь к возникшим вибрациям. - Хорошо-то как!».

Разноголосый шум леса дарил радостные эмоции, хотелось думать только о хорошем и добром. Её сердце сладко встрепенулось, едва мысли коснулись Глеба. Красавица видела, как парень нежно любит её и бережёт, как красиво ухаживает. Он никогда не приезжал к ней без подарочка или цветов, баловал свою любимую и чувствовал себя на седьмом небе, слыша её искренний счастливый смех. Две недели назад Глеб подарил Серафиме красивые золотые серёжки и пригласил в музей на передвижную выставку царского оружия из Эрмитажа.

Молодой человек старался помочь Матвею и Серафиме по хозяйству. В выходные дни они с дедом починили крышу сарая и напилили дров.
Хозяюшка хлопотала с обедом и решила напоить тружеников кваском.  Достав из холодильника кувшин с напитком, она, по обыкновению мягко ступая, вышла на порог, да так и замерла, не сводя умилённых глаз с мужчин, чинно сидевших в тени на завалинке, отдыхая, и о чём-то неторопливо разговаривавших. Серафима, боясь помешать и не говоря ни слова, поставила у их ног глиняный сосуд и удалилась.

…Сима, погладив шершавый ствол, повернулась, прислонилась к нему спиной и вновь зажмурила глаза, подставляя лицо пробивающимся сквозь густую крону рассеянным солнечным лучам…
Во вторник закройщица Клавдия Васильевна, заглянув в швейный цех, крикнула:
- Серафима! Срочно на выход!

Девушка, выключив машину, встревоженная побежала в приёмный зал. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда она увидела Глеба.
- Симушка, солнышко моё, я срочно уезжаю на подписание контрактов в соседний регион, на обратном пути заеду в Тольятти за запчастями для магазина. Меня не будет дней десять.  Заскочил к тебе на пять минут повидаться. Не теряй меня, моя хорошая, и не скучай сильно. Можно только чуть-чуть.

Он ласково привлек её к себе и нежно поцеловал.
Серафима проводила его до крыльца дома быта. Глеб взял её ладонь на прощание и поднёс к губам. Не сводя любящих глаз, тихо сказал:
- Как всё-таки трудно с тобой расставаться.
- Не печалься, - грустно улыбнулась Серафима, - за делами время бежит незаметно.
Глеб достал из кармана брюк крошечного пушистого мамонтёнка:
- Это тебе.

…Постояв у сосны, девушка продолжила свой путь к земляничникам. Верный Шныря неустанно исследовал кусты и поросль на предмет невидимых врагов или неприятностей и, убедившись в безопасности, продолжал свою поисковую работу дальше.
На толстой ветке старой бирючины сидел грач. Увидев нежданных гостей, он громко и предупреждающе защёлкал. Серафима, чтобы не нервировать птицу, прибавила шагу, покидая чужую территорию. Ей вспомнился детский дом, ворон Петька и соседский рыжий кот Васька.

Стоял такой же жаркий июль. Серафима сидела на скамеечке в палисаднике, примыкающем к игровой площадке, и читала заданные на лето литературные произведения. Большинство воспитанников отправили отдыхать в загородные оздоровительные лагеря, а те, кто не пожелал покидать стены детдома, коротали время за любимыми занятиями.

Боковым зрением девочка заметила какое-то движение в густой высокой траве и с интересом посмотрела туда. Рыжий хвостатый сосед, любящий гулять, где вздумается, встретил на своей дороге огромного жука-рогоносца. Такого чуда-юда молодой кот ещё не видел, и всё своё внимание решил посвятить незнакомцу. Кошачий нос оказался в непозволительной близости к насекомому, и страшенный рогач басовито загудел. Юный исследователь от неожиданности подпрыгнул и приземлился на четыре лапы, с выгнутой спиной и прижатыми ушами. В глазах поселился ужас, но природная смелость и любопытство перебороли страх и заставили Ваську пойти в наступление. Не расправляя спины и не ослабляя напряжённость в лапах, отважный воин, подняв шерсть от кончика хвоста до кончика носа, угрожающе топорща усы и шипя, боком, чуть пошатываясь, двинулся на новоявленного врага.

За происходящим внимательно наблюдал ворон Петька, сидевший на нижней ветке тополя. Он был возмущён не только появлением рыжего наглеца на законной территории, но и нарушением мира и покоя в его царстве-государстве. Мудро рассудив, что враг врага является другом, пернатый защитник всех сирот и обездоленных решительно слетел вниз. Пока кот, покачиваясь на вытянутых лапах медленно, но верно продвигался к намеченной цели, генералиссимус, чеканя шаг, подошёл к оккупанту и безжалостно клюнул его в основание хвоста. Мохнатый хулиган на удивление Петьки не отреагировал на предупреждение и продолжал вести наступательные действия против беззащитного жука. Негодованию ворона не было предела. В миг на его голове образовался боевой хохолок, расправленные крылья впечатляюще захлопали, а когти впились в загривок ничего не подозревавшему горе-воину. Бедный кот дико заорал и, извиваясь, стал отбиваться от наседающего Петьки всеми четырьмя лапами.  Шум поднялся невообразимый, но через минуту всё стихло.

Васька, очертя голову, покинул чужую территорию, а Петька горделиво каркнул и взлетел на тополь, чтобы продолжить осмотр своих владений и быть готовым к отпору захватчиков.

На Серафиму нахлынула ностальгия.
Она вспомнила девчонок из детского дома: Наташку-цыплёнка, Любку, Таньку, Лариску-крыску, Галю.  Где они? Как складывается их жизнь после учёбы? Как здоровье у Ноны Васильевны?

 …Впереди замаячил просвет широкой проселки, после которой начинался сосновый бор. Этот лес очень берегли: в нём росли величественные мачтовые сосны – гордость района. Сколько раз Матвей Маркелович пресекал попытки несанкционированной вырубки этого богатства? Не счесть. По решению колхозников устраивались дежурства по охране массива. Лесник даже обращался за помощью к казакам. В итоге, желающих лёгкой наживы явно поубавилось, но за бором местное население продолжало бдишь неусыпно.

Матвей строго отслеживал все зачистки леса, сам определял места для делянок, и договориться с ним о незаконных вырубках было невозможно.
Серафима с радостью помогала деду в посадке молодого леса на пустырях и неудобицах, на месте бывших делянок. Она ревниво осматривала ряды елочек и сосенок детсадовского возраста, а в питомнике с замиранием сердца следила за ростом кедров-малышей. Своих зелёных питомцев она любила бесконечно и могла долго и интересно рассказывать о них, сочиняя на ходу забавные истории и сказки.

Дорогу девушке преградил большой, почти двухметровый куст вереска, около которого ровным ковром раскинулся брусничник.
«Ещё немного и я окажусь в земляничном царстве», - улыбнулась она и подумала о Косте.
Чувство вины заполнило сердце и напомнило ей о трогательных свиданиях, свидетелями которых были эти сказочные леса.

Она со щемящей тоской вспомнила, как они, крепко держась за руки, прогуливались между вековых елей и невысокого кустарника, как находили замысловато изогнутые сухие веточки, напоминающих всевозможных зверюшек и птиц, как доверяли друг другу тайные тайности и, лёжа на светлом мху и глядя на проплывающие по небу облака, мечтали о будущем. Им было хорошо вместе. Сейчас Серафима чувствовала себя предательницей.

Опустившись на колени и поставив рядом корзинку, она сорвала первые сочные ягоды. Над земляничником деловито гудя, летали осы и шмели, неустанно опыляя множество маленьких соцветий.  На упавшие перезревшие плоды быстро заползали муравьи и букашки. Сима, как заядлая сборщица ягод, брала их обеими руками. Её длинные пальцы ловко отделяли нежный рубин от плодоножек и аккуратно складывали в корзинку. Шныря, уже изрядно набегавшись и поняв, что остановка надолго, распластался рядом с красавцем боярышником.

Набрав пол-лукошка, Серафима выпрямилась и потянулась,