Я устал. Устал от неповоротливой государственной машины и её нелепых законов, наглых журналистов, сценаристов и продюсеров, снова атаковавших меня, от Патрика и его бесконечных разговоров о деньгах, от себя самого, наконец. Воспоминания об истинной свободе, обретённой на Итаке, немедленно возвращали меня к мыслям о девочках и только добавляли новые мучения.
Прошло несколько месяцев, прежде чем моё имя и тело встретились в паспорте гражданина Соединённых Штатов Америки.
-Теперь ты дееспособен и наверняка захочешь вернуть свои деньги, - тоскливо констатировал Патрик, - но пойми, они все вложены в дело и я не смогу вернуть тебе всё сразу. Ты же не станешь меня снова разорять, правда, сынок?
- Не переживай, не захочу. Занимайся своим бизнесом, мне ничего не нужно.
- Я надеялся, что ты так ответишь, - обрадовался он и протянул мне бумагу, - подпиши и поставь число, месяц и год.
- Что это?
- Твой отказ от финансовых претензий ко мне, - заискивающим тоном ответил Патрик, - а те пятьсот тысяч, которые оставались у тебя после сделки с Лукасом, я уже перевёл на твой счёт.
Мне стал противен этот делец, которого я давно не считал своим отцом. Я подписал бумагу и ушёл в свою комнату.
Забытое слово «дееспособен», произнесённое Патриком, впилось занозой в моё сознание. Я - дееспособен, значит, способен к действию. Надо действовать! Конечно, надо действовать. Прямо сейчас, немедленно. С чего начать? С осмысления себя и своего положения в этом чуждом мне мире. Что меня ждёт? Продолжение бизнеса Патрика и торговля скотом? Избави Бог. Завершение образования и карьера юриста? Зачем, чтобы воплощать в жизнь нелепые законы «самой свободной в мире страны», понятия не имеющей об истинной свободе? Я не смогу ужиться с тобой, Америка, и тебе будет сложно со мной. Моё многомесячное существование в твоих удушающих объятиях убедило меня в этом. Ты горда тем, что завоевала свою свободу, а я свою свободу выстрадал. Что может задерживать меня на твоих просторах? Память о том, что свято? Она всегда будет оставаться со мной. Мои любимые девочки, мои, фиктивные по твоим законам, жёны? Я сам отпустил их, сказав, что отныне каждого из нас ждёт своя дорога. Что из всего этого следует? Только одно: нам нужно расстаться, немедленно и навсегда. Я прекрасно понимаю, что жизнь в любой другой стране не принесёт мне счастья - я везде буду чужим и одиноким. Моя дорога туда, где в бескрайнем океане крохотный островок ждёт своего доброго Правителя.
Я нашёл школьный атлас, достал карточку с координатами своей Итаки и стал линейкой измерять расстояния. Ближайшим портом оказался всё тот же Фритаун. Через несколько дней Патрик уедет по своим скотопромышленным делам, и я воспользуюсь этим, чтобы избежать вопросов и объяснений. Прощай, Америка. Прощай навсегда, ты больше меня не увидишь.
На этом первая тетрадь закончилась, и я открыл вторую.
ВТОРАЯ ТЕТРАДЬ
Мою Итаку поливает дождь, и я устроил себе выходной. Сколько дней прошло с момента моего возвращения в царство свободы? Двадцать, тридцать? Не знаю. У меня нет календаря, и дни я не считаю. Световой день целиком заполнен трудом. Теперь всё на мне: охота и готовка, уборка, стирка и огород, но эти заботы не тяготят, а радуют меня. Единственное, чего мне так не хватает на Итаке, это счастья Эдема, но оно невозможно без моих любимых девочек. Как вы там, родные мои?
Только сойдя с трапа самолёта, я осознал всю авантюрность своего поступка. Желание вернуться на остров так захватило меня, что сама процедура возвращения начисто выпала из моего воспалённого сознания. Океанские корабли, стоявшие на рейде Фритауна, и роскошные яхты местных алмазных князьков были не для меня, а лодки простолюдинов были столь малы, что вряд ли отходили от берега дальше десятка миль. Да и кто сможет доставить меня в точку безбрежного океана, не имея карт и навигационного оборудования. Меня захлестнуло отчаяние.
На краю рыбацкого порта я увидел катер. Он был много меньше яхты Кевина, но на фоне окружавших его утлых судёнышек казался громадным. Я шёл к нему, и в моей голове рождался совершенно безумный план. Я покупаю этот катер, узнаю координаты места взрыва, нанимаю рулевого, который доставит меня в эту точку и вернётся домой на другой лодке. Выключив двигатель, я отдамся на милость течения, которое либо принесёт меня к Итаке, либо … Что кроется за вторым «либо», было для меня тайной, но думать о ней не хотелось. Оставалось только найти способ объясниться с аборигеном.
Измождённый белый мужчина сидел на палубе и грустно смотрел куда-то вдаль. Я спросил, говорит ли он по-английски, он ответил и пригласил подняться на борт.
- Какие проблемы, сэр? – с надеждой спросил он.
- Вы сможете доставить меня в эту точку? – я протянул ему карточку с координатами, и моё сердце учащённо забилось.
Капитан отыскал карту, долго изучал, измерял и, наконец, вынес вердикт:
- В саму точку вряд ли, с моим оборудованием секунд не определю, а в район можно. Только там ничего нет, сэр.
- На карте нет, а в океане есть остров. Назовите цену.
Он надолго задумался, потом назвал сумму и весь напрягся в ожидании ответа.
- Заплачу на тысячу больше, когда отыщем остров, - пообещал я и увидел, как жадно загорелись глаза капитана.
Через день мы вышли в океан. Уверенность, что он отдаст мне Итаку, не покидала меня ни на минуту. Я сам стоял вахты за штурвалом, когда капитан отдыхал, и чувствовал себя Одиссеем, возвращающимся в своё царство.
- Где-то здесь, - произнёс капитан на четвёртый день плавания, оглядывая пустое пространство, - куда идти дальше, сэр?
Часа полтора я вглядывался в серые воды, протирал глаза и стёкла бинокля, молил океан лишь на мгновение показать мне островок, и он сжалился надо мной.
- Вот он! Вот он! – кричал я, увидев чёрную точку, - Туда! Туда!
Одиссей вернулся на Итаку! Ты заждалась своего правителя, и он соскучился по тебе. Теперь мы воссоединились. На всю жизнь.
Ещё в самолёте я составил список того, что привезу с собой на остров. Прежде всего, мыло, много-много мыла. Потом маленький ветряной генератор, провод, выключатели и лампочки с патронами, мощное духовое ружьё с оптическим прицелом, пульки с оперением, тетрадь и ручки. Пожалуй, не помешают и несколько полотенец. И всё, больше мне ничего не нужно.
Счастливый хозяин погрузил мои покупки в разбитый грузовичок и уже собрался везти меня в порт, когда я увидел аборигена, мерно размахивающего длинной палкой. После каждого взмаха трава покорно ложилась ему под ноги. Я жестами показал, что хочу такое приспособление. Хозяин принёс две палки с насаженными на них острыми длинными лезвиями разного размера, и бруски для их заточки. Я купил обе.
Мой капитан сказал, что эти штуки называются косами и показал движения, которыми косят траву, и я вспомнил, что когда-то в детстве знал это. Теперь я осваиваю процесс, скашивая траву на лужайке перед домом. Высохшую траву сжигаю в печке и удобряю золой лэррин огород. Капитан, готовясь к выходу, хотел выкинуть десяток проросших картофелин, но я забрал их себе. Теперь жду урожая. Если он будет, то моё меню станет просто ресторанным.
Мамбы не хотят отдавать остров без боя, и мне приходится ходить по нему с пистолетом. Вчера выиграл четвёртое сражение. Большая змея встала на моём пути, явно не собираясь уступать дорогу. Пришлось накормить её пулей.
Установил генератор. Три лампочки горят в пол накала, но как уютен стал наш дом! Жалко, что девочки не видят этого. Девочки, девочки, как же мне вас не хватает! Вы не даёте мне забыть себя. Я беру кастрюлю и сразу вспоминаю Миранду, стираю, и Кэролин помогает мне, копаюсь в огороде, и Лэрри стоит у меня перед глазами. Как вам живётся, любимые мои? Я помню о вас днём, и вы снитесь мне ночами. Порой кажется, что сновидения демонстрируют фильмы о ваших судьбах. Миранда стала музой художника или поэта, Кэролин – талантливого математика или философа. Только судьба нашей «маленькой хулиганки» остаётся для меня загадкой, и я волнуюсь за неё. Счастья вам, дорогие мои, пусть у вас всё будет хорошо!
На кустах картошки распустились цветы. Ура! Ура! Ура! Не знаю только, когда собирать урожай - сейчас или после цветения? Пожалуй, подожду.
Выкопал картошку, урожай отменный. В чём и как её хранить? Нужно будет посадить заново. Сегодня ел картошку! До чего же вкусно с маслом из груши!
На дальний конец острова прилетели очень забавные птицы. Хожу к ним каждый день и в оптику подглядываю за их жизнью. Хотел попробовать на вкус, но они сидят на самом краю скалы, и подстреленная птица непременно упадёт в воду. Ладно, живите, буду вас просто наблюдать.
Бурный поток размыл плотину. Целый день потратил на восстановление.
Сегодня случилось то, о чём я не мог и мечтать. Просидев несколько часов возле своих птиц и подстрелив в лесу свой обед, я шёл домой. Какой-то непривычный звук привлёк моё внимание, я ускорил шаг и … Под душем, напевая весёлую песенку, плескалась Лэрри! Поражённый, я застыл на месте. Моя маленькая девочка, в детскую любовь которой я не верил, приплыла ко мне, навсегда отрезав себе путь к возвращению. Как же я виноват перед тобой, любимая! Она повернулась, увидела меня, по своему обыкновению взвизгнула и прыгнула мне на грудь.
- Я нашла тебя, нашла, - шептала Лэрри, и тёрлась щекой об мою колючую бороду, целовала глаза, губы и нос, а я гладил её мокрую спину и повторял одно слово: - Прости, прости, прости …
Моя девочка, моя жена раздела меня, потащила под душ и мы мыли друг друга, вспоминая наши тела руками, губами и глазами.
- Ты голодная?
- Ужасно голодная, - отвечала моя любимая Лэрри, - такая голодная, что сейчас съем тебя и косточек не оставлю. Бежим на пляж. Я буду любить тебя так, как никто на земле ещё не любил.
Был первый день грустного светила. Мы лежали на песке и слушали песню океана.
[justify]- Я
