Сказка о том, почему волки на луну воют

                         

 Давно это было, ещё в ветхозаветные времена...
   
 Сказывали старики, что жил когда-то на земле народ, который почитал луну своей прародительницей.  
 И звался-прозывался народ этот — селенийцы.
 
 Знали селенийцы много наук, но более всего разумели науку о звёздах. А чтоб не забывать, откуда род их
 берёт начало, построили они множество белокаменных храмов, в которых горячо почитали праматерь свою — Луну.
 
 В храмах служили девы-чародейки, прекрасные жрицы Луны.

 Одетые во всё белое, ступали они тихой поступью по блестящему полу храма так, что со стороны казалось:
 это не девы идут, а плывут по воде белоснежные лебёдушки.
 
 Одна из жриц выделялась среди прочих особым даром: могла она принимать облик любого зверя.
 А звалась-прозывалась жрица эта — Еллия.
   
 Не любила Еллия холодный храм: хотелось юной деве тешить своё сердце тёплыми лучами солнца.
 Но строго-настрого запрещалось жрицам покидать недра мрачного святилища, а если и находились такие,
 кто преступал запрет — карались за то смертью лютой.
 
 Не пугал запрет Еллию: покидала она тайком Лунный храм, оборотясь при этом белой кошкой.
   
 Как-то раз, гуляя в кошачьем обличье, забрела юная жрица в чей-то сад.

 Вдруг, откуда ни возьмись, набросились на неё два разъярённых пса, которые непременно растерзали бы
 бедную кошку, не вмешайся вовремя хозяин сада — красивый юноша.
 
 "Клянусь Луной, какая жалкая кошка! — воскликнул, смеясь, юноша, отгоняя  собак. — Но твои  глаза!  —  
 подивился он незваной гостье. — В них светится огонёк разума... А раз так, ты — животное не простое.
 Покажу-ка я тебя своей бабке, она ведает много тайн, вот и послушаем, что она скажет".
 
 Как задумал — так и сделал.
   
 Бабка-ведунья только взглянула — тут же стала охать и причитать: "Ох, внучек, принёс ты собственную погибель. 
Разве не знаешь, как опасно иметь дело со жрицами Луны? Отнеси-ка ты её, да поскорее, на перекрёсток трёх дорог,
 там и оставь... Но помни! Как только опустишь кошку наземь — не открывай глаз до тех пор, пока трижды
 не услышишь кошачий крик. Исполнишь всё в точности — может, и убережёшься от беды".
   
 Опечалился юноша, услыхав бабкины слова, да делать нечего: подхватил кошку и отправился на поиски заветного
 места.
   
 Искал, искал, да и нашёл.
 
 Опустил кошку наземь и, как велела бабка, закрыл глаза.  
   
 Вот раздался первый кошачий крик, следом — второй... и тут юноша не утерпел, да и приоткрыл левый глаз:
 уж очень ему хотелось взглянуть на жрицу Луны.

 Взглянул — и тотчас превратился в дряхлого старика!
 
 Обернулась кошка снова девой-чародейкой, вот только понять не может, что это за седобородый старик
 стоит рядом и горько плачет.
 
 "Не печалься, старец, — улыбнулась чародейка, — разгоню твою кручину".  
   
 Сказала, взмахнула рукой, и в тот же миг седые космы старика превратились в шерсть, отливающую серебром,
 лицо обернулось звериной мордой, а ноги и руки стали лапами.
   
 С тех самых пор воет жалобно этот зверь на луну, словно просит у неё прощения, а за что —  и сам не знает.