Последняя ставка глава 3

Воистину, виски придумали в аду. Когти похмелья, рвущие разум на части утром, когда туман благостного опьянения рассеивается, имеют все шансы на победу в борьбе за самую жестокую пытку. В годы беззаботной юности едва ли кто-то об этом задумывается, с лёгкостью пускаясь в пляс с богами виноделия. Но с возрастом наливаешь себе в стакан всё меньше, и расплата за это малое следует всё страшнее.
«Неужели я уже успел превратиться в немощного старика, которому двух порций виски достаточно, чтобы утром чувствовать себя распятой на колесе белкой?» - подумал Мик, с трудом разлепив веки. Нащупав стилизованный под старину выключатель, что сиротливо торчал из стены его комнаты, роскошной по меркам забывших о благах цивилизации путешественников, и следившие за изменениями температуры его тела, чтобы вовремя зажечь свет, Роджерс зажёг свет. Часы на сенсорной панели напротив кровати, сочетавшей в себе телевизор, компьютер, визифон (сменивший устаревшие аппараты аудиосвязи) и средство наблюдения за постояльцами (об этом, разумеется, портье в открытую не говорили), показывали восемь утра по местному времени. Через час техники закончат с  «Носорогом», самое время привести себя в порядок и засесть в Зале Переговоров, душной комнатушке, в которой вечно царил полумрак (создаваемый умышленно предварительно разработанной программой освещения), будто бы подчёркивавший, что далеко не все сделки, заключаемые там между пилотами и нанимателями, соответствовали букве закона. Хотя, если сказать точнее, – больше половины таковых в той или иной степени ей не соответствовали. Оружие, психотропные вещества, антиквариат  с сомнительным происхождением – таким содержимым можно было серьёзно подпортить свою репутацию, правда, у большинства тех, кто брался за подобные дела, её уже было ничем не испортить. Сам же Роджерс предпочитал клиентов с самыми обычными грузами, не отказывая себе в удовольствии вскрыть контейнеры и удостовериться в том, что потом не возникнет никаких проблем. Мик не признавал банковских счетов, плату брал только монетами и слитками, благо такие клиенты находились. Не так часто, как раньше, но «Гудспид» никогда не искоренить неформальные перевозки. Всему виной их бюрократический аппарат корпорации. Благодаря оному, если вам необходимо, допустим, отправить букет роз даме сердца на соседнюю планету, вы непременно заполните с дюжину всевозможных заявлений, ваш букет раз десять просветят рентгеном, и специально обученный эксперт будет нюхать его в течение часа, чтобы убедиться в том, что цветы не источают яд. «Гудспид» - дешево, быстро и законно! Крупной рыбе и плавать труднее, как говаривал отец Мика. Вот почему Залы Переговоров на станциях вроде «Шамаль», убери оттуда контрабанду, пустовать никогда не будут. А уж то обстоятельство, что по неписаному кодексу чести, в Залах запрещались любые виды прослушивания, делал их привлекательными для тех, кому лишние уши были нежелательны.
Роджерс потратил около десяти минут на то, чтобы принять белее или менее человеческий вид, и, выскочив из комнаты, быстро зашагал к станции монорельса, на котором до Зала можно было добраться менее чем за четверть часа. Сквозь прозрачный купол центральной части станции, где, собственно, и располагался этакий деловой городок (чья кипящая кровь и поддерживала жизнь в «Шамаль»), на металл и пластик незатейливых строений, исполнение которых было скорее прагматичным, нежели декоративным падал свет тысяч звёзд, пропущенный через несколько фильтров. Серые и бежевые тона, преобладавшие в архитектурных решениях станции, едва ли можно было сравнить с палитрой уюта, царившего на «Носороге», но таков был негласный стандарт практически всех перевалочных баз космоса. Скорее, цвета холодного рассудка, могущего оградить пилота от невыгодной сделки, заключенной в спешке под сладкое пение клиента, имеющего обыкновение хитрить.
Едва Роджерс вошёл в Зал Переговоров, как к нему подскочил коротконогий уродливый мальчишка по прозвищу Немой (Бентли Кромвель обещал отрезать мальцу язык, если хоть одно услышанное здесь слово покинет стены Зала), нанятый хозяином станции в качестве прислуги. Немой удивительным образом мог ускорить встречу нужного пилота с нужным клиентом, и этот его талант сыграл не последнюю роль в популярности «Шамаль». Да и появлялся рядом мальчишка ровно в тот момент, когда был нужен.
- Мистер Роджерс, вас уже ждут! – писклявым голосом сообщил он, и, взяв Мика за руку, потащил его в дальний конец зала, где за безупречно отполированным металлическим столиком сидел неопрятного вида молодой человек.
- Мик Роджерс? – уточнил юноша. Мик кивнул. – Моё имя Эндрю Трэвис. Полагаю, вы не откажетесь заработать десять тысяч золотых?
Роджерс медленно опустился на стул напротив собеседника, сделал глубокий вдох и произнёс:
- Я внимательно слушаю.