Эндрю Трэвис не спал уже четыре дня. С той самой минуты, как исследовательская станция «Старгейз», где он работал в должности старшего научного сотрудника, получила данные с зонда, отправленного к недавно открытому планетоиду СП-3216, Трэвиса не покидало чувство необъяснимой тревоги. Его лицо, которое многие девушки назвали бы привлекательным, стало неопрятным из-за отросшей клоками щетины, волосы свалялись, водянистые серые глаза покраснели от круглосуточного бдения у обзорной панели утлого судёнышка, на котором он и четверо его коллег три часа назад прибыли на «Шамаль». «Уже пятая по счёту станция, думал Трэвис, - Надеюсь, хотя бы в этом зверинце найдётся подходящий корабль».
«Подходящий корабль». Да хоть какой-нибудь корабль, чёрт бы его побрал. Трэвис уже устал от того, что пилоты, с которыми он разговаривал на предыдущих четырёх станциях, либо крутили пальцем у виска, либо в страхе пятились, опасаясь за свои жалкие шкуры. И эти отважные и свободолюбивые парни называют учёный мир «трусливыми очкариками»? «Только мышцами и умеют играть, петушиная порода» - подумал Трэвис, скривившись от отвращения. Хорошо хоть у «Шамаль» репутация гавани для самых отпетых сорвиголов. Велика вероятность того, что кто-то согласится доставить их к месту назначения.
К планетоиду, из-за которого и пошла вся эта суета. Зонд раз двадцать успел облететь СП-3216, прежде чем на «Старгейз» получили фотографии Объекта Ноль. Стоит признать, что ныне люди науки скупы на яркие броские названия для своих открытий, цифры, термины – ничего такого, что могло бы зажечь интерес в глазах обывателя. Впрочем, на этот раз команда, в которую входил Трэвис, не намерена была привлекать лишнее внимание. В особенности «Полусферы», одного из крупнейших научных центров человечества, расположенного на Земле и занимавшего практически весь североамериканский континент. «Полусфера» обособилась от политических споров, в которых ныне участвовали три гигантских объединения – Планетарные Штаты (наследие США), Колониальный Союз (представленный в большинстве своём выходцами из Европы), и Империя Солнца (в которую вошла Россия, первой заселившая дальний космос, Китай, Корея, Япония и некоторые другие азиатские страны). Формации эти редко вступали в открытый конфликт, предпочитая проверенные временем методы «холодной войны», да и война вне земного притяжения была бы исключительно затратным предприятием. Шаткий мир, воцарившийся в покорённом людьми космосе, дарил простому человеку иллюзию уверенности в завтрашнем дне, а это многого стоило в непростых условиях жизни под чужими звёздами. «Полусфера» же, вместо того, чтобы держать равновесие на этих трёх глиняных китах, просто объявила себя организацией вне ведения какого-либо из объединений, проведя коммерциализацию своей деятельности и войдя в состав Конгломерата, который вполне можно было бы назвать четвёртой силой на политической арене. В этом мощнейшем комке денег и власти сплелись наиболее крупные и влиятельные корпорации, в числе которых были «Гудспид» и «Галактик Майнинг», также устранившиеся от игр политиков, мешающих бизнесу. За последние десять лет все крупнейшие открытия человечества были монополизированы «Полусферой», и координатор станции «Старгейз» опасался, что эти воротилы приберут Объект Ноль к рукам, едва узнав о его существовании. Вот почему Трэвису нужен был частный корабль и пилот, не работающий на «Гудспид». Вот почему его внимание привлёк «Носорог», горделиво возвышавшийся над прозрачным куполом зала ожидания. «Такие кораблики «Гудспид» не завербовать» - оживился Трэвис и поднял глаза на табло с номерами причалов. Вот он. Тихоход «Носорог», причал двадцать три, владелец Мик Роджерс.
- Что ж, - улыбнулся Трэвис, - Самое время нанести этому мистеру Роджерсу визит.
