АНТИИСЛАМСКИЙ ЗАГОВОР СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ИЛИ ВОПРЕКИ АВТОРИТЕТНЫМ МНЕНИЯМ.

побили русских, хотя численно были слабее.
Кроме всяких прочих недостатков, русские солдаты — самые неуклюжие во всем мире. Они не годятся ни для легкой пехоты, ни для легкой кавалерии. Казаки, составляющие главную массу легкой кавалерии, каковы бы ни были их положительные качества в известных отношениях, в общем являются настолько ненадежными, что вторая линия русских аванпостов, находящаяся перед неприятелем, располагается всегда позади аванпостов казаков. Кроме того, казаки совершенно не годятся для атаки. Что касается регулярных войск, пехоты и кавалерии, они не способны к легкому стрелковому бою. Русские, отличаясь подражательностью во всем, сделают, что им приказано или к чему их понуждают, но они наверняка не выполнят дела, если им приходится действовать на свою собственную ответственность. И действительно, последнего качества трудно ожидать от тех, кто никогда не был знаком с ответственностью и кто с одинаковой покорностью пойдет, если ему будет приказано, качать воду или сечь своего товарища. Было бы напрасно ожидать от русского солдата, чтобы он в своих действиях на аванпостах или в легких боевых схватках проявил быструю сообразительность французов или просто здравый смысл немцев. Что ему нужно, это — команда, ясная, отчетливая команда, — и если он ее не получает, тогда он хотя, может быть, и не обратится в бегство, но и не пойдет вперед, не сумеет действовать собственным умом.
Кавалерия, хотя на нее тратятся большие средства и уделяется много внимания, у русских никогда не была отличной. Ни в войне против французов, ни в польских походах она не сумела отличиться. Пассивное, терпеливое и покорное послушание, характеризующее русских, вовсе не являются теми качествами, которые требуются в кавалерии. Основное качество кавалериста, это — «стремительность» (dash), но ее-то больше всего и недостает русским. Так, когда 600 английских драгунов со всей смелостью и отвагой настоящих кавалеристов стремительно бросились под Балаклавой на численно далеко превосходящих их русских, они промчались через всю русскую артиллерию, казаков, гусаров и уланов, пока не достигли густых колонн пехоты; только тогда англичане повернули обратно, но остается еще сомнительным, кто в этой кавалерийской операции заслуживает звания победителя. Если бы такая безрассудная атака была предпринята против какой-нибудь другой армии, то ни один из них бы не вернулся, так как неприятель охватил бы их с флангов и позади и просто отрезал бы их. Русские же кавалеристы ожидали противника, стоя неподвижно, и неприятель проскочил через них  прежде чем они догадались привести в движение своих коней! Поистине, если можно привести какой-либо яркий пример против русской регулярной кавалерии, так именно этот факт.
Артиллерия снабжается материалами неодинакового качества, но где имеются хорошие орудия, она выполняет свое дело хорошо. Она обнаруживает большую храбрость в бою, но ей всегда недостает сообразительности. Русская батарея, потерявшая своих офицеров, становится ни на что не годной; но и пока живы офицеры, она способна только занимать предписанные уставом позиции, хотя бы это и было абсурдом. Во время осады крепостей, когда требуются пассивное упорство и постоянная готовность подвергнуться опасности, русская артиллерия отличалась не столько точностью прицела, сколько исполнительностью долга и устойчивостью под неприятельским огнем. Это доказывается всей осадой Севастополя.
Однако в артиллерии и инженерном деле встречаются как раз те образованные офицеры, которые выставляются русскими напоказ перед Европой и развитие таланта которых действительно поощряется. В то время как, например, в Пруссии наиболее способные люди, находясь на должностях младших офицеров, обычно натыкаются на препятствия со стороны своих начальников и всякие их предложения о введении того или иного усовершенствования порицаются как самонадеянные попытки к новшествам, — так что многие из них вынуждены были искать занятий в Турции, где они создали регулярную артиллерию, одну из лучших в Европе, — в России все такие люди поощряются и, если они в чем-нибудь отличатся, делают быструю и блестящую карьеру. Дибич и Паскевич сделались генералами — один, будучи двадцати девяти лет, другой - тридцати, а Тотлебен, в Севастополе, меньше чем в восемь месяцев продвинулся из капитанов в генерал-майоры.
Русские больше всего хвастаются своей пехотой. Она отличается чрезвычайной устойчивостью и, будучи в линейном строю, или колоннах, равно как и находясь за брустверами, причиняет немало хлопот неприятелю. Но этим и ограничиваются ее положительные качества. Она совершенно не годится для легкой пехотной службы; так называемые егеря являются легкой пехотой только по имени и фактически единственную легкую пехоту в армии представляют восемь батальонов стрелков, прикрепленных к легкому корпусу; русские пехотинцы обычно плохие стрелки, ходят они хорошо, но медленно; их колонны обычно бывают построены так плохо, что их всегда можно разбить артиллерийским огнем раньше, чем они пойдут в атаку. «Нормальные диспозиции», от которых не могут отказаться генералы, весьма способствуют этому. Например, в битве при Альме британская артиллерия произвела страшное опустошение в русских колоннах задолго до того, как британская линия, также довольно неуклюжая, была построена, вытянута вдоль реки и перестроена для атаки. Но и к чрезвычайной устойчивости русской пехоты, которой так много хвастаются, нужно подходить довольно осторожно после того, как при Инкермане 8 000 британской пехоты, застигнутой на позиции, не вполне еще ею занятой, сопротивлялись в рукопашном бою против 15000 русских, наступавших на них в течение четырех часов и все время отражаемых при каждой новой атаке. Эта битва должна была показать русским, что они в наиболее любимой ими области нашли мастеров своего дела. Все попытки русских потерпели неудачу вследствие храбрости британских солдат, а также благодаря сообразительности и присутствию духа, которые были проявлены как младшими офицерами, так и самими солдатами. На основании этой битвы мы можем считать обоснованной претензию англичан, утверждающих, что они обладают лучшей линейной пехотой во всем мире.
Обмундирование русской армии представляет почти полное подражание прусскому; снаряжение — крайне неудобное: через грудь крест-накрест идут портупея для штыка и патронные сумки, а также еще лямки, на которых держится ранец. Теперь, конечно, произведены некоторые изменения, но касаются ли они как раз этого, — мы не знаем. Ручное оружие очень неуклюже, и солдаты лишь недавно стали снабжаться пистолетами: русское ружье самое тяжелое и неуклюжее из всех существующих. Кавалерийские сабли дурного образца и плохо закалены. Относительно пушек (в Крым взяты новые орудия) пишут, что они очень хороши и превосходно обслуживаются; но однотипны ли они — это весьма сомнительно.
Наконец, русская армия все еще носит на себе печать первых шагов распространения цивилизации в стране и поэтому обладает всеми невыгодами и недостатками подобных тепличных созданий. В малых войнах казаки являются единственной боевой силой, которой следует опасаться благодаря их активности и неутомимости; но пьянство и грабежи делают их весьма ненадежными для их командиров. В большой войне медлительность, с которой русские выполняют свои стратегические маневры, не внушает больших опасений, если только им не придется иметь дело с таким небрежным противником, каким проявили себя англичане прошлой осенью. В правильном бою русские будут упорными противниками для солдат, но не опасными для генералов, которые ведут на них наступление. Их диспозиции обычно бывают очень просты, основаны на предписанных «нормальных правилах», и их легко разгадать; в то же время недостаток сообразительности как со стороны генералов, так и боевых офицеров и громоздкость войск делают чрезвычайно рискованными с их стороны какие-либо сложные маневры на поле сражения».

Все это подтверждается историей войн, в которых участвовала Россия, что русские воюют не умением, а числом. Достаточно привести широко известный факт, что девяносто процентов младшего командного состава (сержанты и старшины) советской армии составляли украинцы. Именно сержанты и старшины непосредственно управляют подразделениями и именно сержанты и старшины, а не офицеры ведут в бой солдат, призывая их: «делай, как я». Многие сражения, которыми гордятся россияне – выдуманы или поражения названы победами.
Не было Куликовской и Полтавской битв (тех, что описаны в российской истории) , и это подтверждается археологией. На Бородинском поле русская армия под командованием М. Кутузова потерпела поражение и именно поэтому отступила с поля боя. Сюда можно добавить  бегство большевистской армии 23 февраля 1918 года от германской армии.
Сводный отряд красногвардейцев – матросов, числом приблизительно в 1000 штыков, под командованием Народного комиссара по морским делам Павла Дыбенко, посланный против немцев под Псков и Нарву для организации «заслона» в рамках формирующейся тогда так называемой «завесы» для разграничения сферы влияния большевистских и немецких войск, был обращён в позорное бегство под Ямбургом немецкой ротой, (велосипедистов) составленной, в основном, из солдат, находящихся на реабилитации после ранений, полученных в результате боев на Западном фронте. Бежав до Гатчины (120 км. от Ямбурга), полностью разграбив там железнодорожную станцию, захватив несколько цистерн со спиртом, «братишки» двинулись на Урал, круша всё на своём пути. В мае 1918 года Дыбенко был изловлен в Казани, изгнан из партии большевиков с формулировкой: «за пьянство, бандитизм и морально-бытовое разложение».
Вот какая победа была одержана 23 февраля 1918 года. Какой праздник, такая и армия.
Теперь поговорим о происхождении русских. Начнем с официальной версии. Не было никакой «киевской Руси». Название «Киевская Русь» появляется в 19 веке и никакого отношения к истории не имеет. Детальная оценка официальных российских документов, на которые постоянно ссылаются историки, дана в работе украинского исследователя В. Белинского «страна Моксель» или открытие Великороссии». Единственное, что можно добавить к этому исследованию, так это то, что не доведено  до логического конца в исследовании, что русские не являются славянами.
В своих исследованиях российский академик А. Фоменко убедительно доказывает несостоятельность официальной российской истории, но его версия об «ордынской» России, Европе и мире выглядит, как еще одна попытка фальсификации истории. А. Фоменко, по каким- то только ему известным основаниям, связывает «орду» со славянами. Точно так же совершенно не понятно, откуда пришла эта орда на европейскую часть современной России?  
До 19 века в Европе не знали (кроме дипломатов) о существовании государства под названием Россия, а знали государство под названием – «Великая Тартария». В самой же России, не смотря на указы императоров, простые люди называли территорию, на которой они жили - Московией, а не Россией. Это