немного, даже несмотря на то, что песок был сыроват, а значит, не особо пригоден для наполнения. Он сидел, и даже вставил в разговор пару своих фраз, но до конца он так и не смог быть откровенен и прост.
И когда уже они закончили пить чай, и Настасья, убрав со стола, позвала всех ко сну, Васька пошёл было с ними в комнату, большую и тёмную, по домашнему убранную, но, задержавшись в дверях, вдруг отошёл в коридор и замер там, смотря на противоположную стену. Как он теперь будет спать с ними? От одной этой мысли ему становилось невероятно тревожно, и он не мог ничего с собою сделать. Он вздохнул и, не обращая внимания на их привычную болтовню, прошёл на веранду.
Над полем уже стояла ночь, но на горизонте ещё вырисовывалась светлая полоска, оставшаяся от ушедшего солнца. Трещали кузнечики, и еле заметно ветер шуршал по берёзовой просеке. Вася присел на корточки, прислонившись спиной к стене дома, и стал смотреть вдаль, пытаясь унять в себе эти тревожные мысли. Сейчас он понял, что позволил себе очень многое – и тут дело даже не в том, что он открылся людям, и они приняли его таким, какой он есть, нет, не в этом дело… всё в том, что он сам поверил им. И привязался. И начал чувствовать себя счастливым. А это значит, что сейчас он для самого себя переставал быть…
-Вася!- неожиданно прошептала Настасья, приоткрывая дверь и звоня колокольчиками,- ты чего здесь сидишь?..
Этот вопрос остался без ответа, но потом Настасья и сама поняла, что парень хотел ей что-то сказать и что не смог этого сделать.
-Вась… Можно, я поговорю с тобой?- спросила она тихо, и дождалась, когда он посмотрит на неё снизу вверх и еле качнёт головой,- только пойдём в дом… Здесь холодно…
И Настасья, кутаясь в лёгкую курточку, прошла в темноту дома. Вася встал и вдруг, чему-то сильно обрадовавшись, без раздумий пошёл вслед за ней. Девушка прошла на кухню и включила там лампочку, свет от которой был тусклым и едва заметным из коридора.
-Давай, проходи сюда…- прошептала она и села в угол у стола, указал на стул перед собой,- Юленьку я уложила, она спит сейчас…
Вася прошёл к ней и сел на стул, а потом положил руки на стол и уронил на них голову, закрыв лицо.
-Вась…
Он поднял голову и посмотрел на неё, а потом улыбнулся вымученной улыбкой, обнажая ровные маленькие зубы. Он закатил глаза и сказал чуть ли не радостно:
-Знаете, мне, ей-богу, так хорошо сейчас!..
Он замолчал и вздохнул, будто собираясь силами.
-Мне… У меня не было такого ни разу. А тут тебе – и дом, и поле, и разговоры по душам.
Он сделал перерыв и посмотрел девушке прямо в глаза взглядом, от которого всегда делалось неприятно.
-Я не заслужил этого!..- прошептал он.
Настасья открыла рот, чтобы возразить, подбодрить его, но он снова стал задумчивым, так, что ей показалось, что парень может снова закрыться.
-А что это у тебя на руке?- спросила она после некоторого молчания, чтобы вывести разговор в другое русло,- я видела это раньше, но не разобрала, что там написано…
Васька поднял левое предплечье и показал его девушке. На нём ручкой в несколько раз было написано витиевато «ЭТО ВСЁ». Парень посмотрел на девушку, ожидая вопросов. Но одного этого вида Настасье хватило, чтобы сделать для себя выводы.
-Ты писал это постоянно…- начала она обыкновенно,- когда тебе было плохо, или ты сомневался… но почему именно это?
Васька дёрнул плечами.
-Да, всегда это пишу… Вот ты правильно сказала – когда сомневаюсь… Вот когда мне кажется, что меня не существует, я смотрю себе на руку, на эту свою надпись, вспоминаю, что это я её писал, и понимаю – рука-то моя, а значит, существую…
Он усмехнулся и снова посмотрел на неё, будто неожиданно понял что-то.
-Вот поэтому мне и опасно верить в это всё… потому что если поверю, то тогда потеряюсь, забуду, кто я есть на самом деле. А так нельзя. Это тяжело, но я должен это вынести.
В глазах Настасьи сверкнул огонёк уверенности.
-Так ты ничего не понимаешь!- сказала она убеждённо,- Я же тебе говорила – не обязательно забываться, просто поверь, что ты человек! Обычный подросток, со своими проблемами, только тебе надо…
-Что?- с издёвкой спросил парень, искренне ожидая ответа.
-Тебе надо найти что-нибудь другое, что отличало бы тебя от остальных! Это же просто маска такой… твоей уникальности, это оправдание, которое объясняет твои проблемы и твоё неумение сходиться с людьми!..
Эта фраза больно ударила по его сознанию. Васька замер, открыл рот, но промолчал и, еле заметно покачав головой, опустил руки со стола. Настасья, сидящая напротив него, и сама даже испугалась того, что сказала – это было верное, точное попадание, та самая ошибка, которой для психологов нет оправдания. Вася вдохнул судорожно и, посмотрев на девушку, спросил:
-То есть вы хотите сказать… Что я сам это придумал, чтобы…
Он встал из-за стола и пошёл в темноту коридора.
-Вася!..- шёпотом крикнула Настасья и тоже вскочила из-за стола.
В коридоре уже на подходе к веранде она нагнала его и схватила за плечи, и прижала к себе, крепко обняв. И снова Настасья почувствовала эту неживую мягкую материю под своими руками, и на глазах у неё выступили слёзы. «Но господи!.. Какой кошмар это всё…- думала она напряжённо, сжимая мальчика за плечи,- Если это и в самом деле такой силы психическое расстройство, что это стало…»
И вдруг Вася немного успокоился и почти явно ощутил облегчение. Только что он прочувствовал сильнейшую душевную боль и разочарование, а теперь это всё отступило, от одного только осознания – болит, значит есть, значит, не так уж всё и идеально. А если не идеально, значит, это и есть – настоящая жизнь, и в неё можно поверить.
На следующий день Настасья даже боялась как-либо исправить свою ошибку, за которую ей было невыносимо стыдно – она поняла, что методы её совсем не вписываются в общепринятые психологические нормы, и сейчас, похоже, она многое делает неправильно.
У Васьки, наоборот же, настроение заметно улучшилось, и он избавился от этого гнетущего чувства тревоги. Он свободно уже говорил с ними, уже не боясь слишком им довериться. И видя это, успокоилась и Настасья – ведь, в конце концов, закончилось всё очень даже хорошо. Значит, с ним просто нужно было поговорить.
-Юль, на, разложи вещи в шкаф, пусть Вася тебе поможет… И ещё… Потом яблоки с земли уберите – и на сегодня всё.
И вот Юлька бегала с корзинкой упавших яблок, а потом плела венок из диких сухих ромашек и надевала себе на голову, смеясь, что она русалка. Васька ходил рядом, улыбался, натирал яблоки об свою футболку.
В тот день Юлька-таки сводила мальчика на карьер. Он было далеко за просекой, там, где пыльная кривая дорожка вела рядом с небольшим оврагом, на дне которого еле заметена была пересыхающая вонючая речка. Путь предстоял ещё не близкий, а Юлька всё пыталась побежать припрыжку, разгоняя вокруг своих ног клубы пыли.
-Ей, слышь?..- еле спрашивал Васька,- ты там потише… Помедленней!..
-А я всегда так бегаю!..- засмеялась девочка и на скаку развернулась к парню, и продолжала прискакивать задом,- я даже могу по сторонам не смотреть, когда вижу, куда мне бежать!..
-Это не есть хорошо…- прошептал Васька и остановился, вздохнув,- а ты что же, видишь уже, где карьер?..
-Да, вон он!- она указала на пару сосен, растущих на холмике,- вон за ними и карьер!..
-Да, но только ты учти, плавать я не буду…
И она, снова засмеявшись, сорвалась с места и побежала вперёд. Васька закрыл глаза и слушал удаляющийся топот её ног, лёгкий еле заметный шелест травы по ветру. Потом он открыл глаза и поплёлся вслед за удаляющейся фигуркой.
-Подойди сюда.- сказала Юлька и наклонила голову,- мне нужно тебе кое-что сказать.
Она сидела на стволе поваленного дерева, выгнутого над самой кромкой воды.
-Да говори так…- ответил Васька и потянулся,- Здесь же всё равно никого нет.
-А мне на ушко…
Парень посмотрел на неё с прищуром, а потом улыбнулся и подошёл к ней. Он нагнулся над водой и упёрся руками в чуть облезшую кору дерева.
-Ну, что ты хотела?...
-На ушко,- сказала она и нагнулась к нему. Она прислонила своё лицо к его уху, а потом нежно поцеловала его в щёку.
Васька замер, боясь шевельнуться.
Он, не открывая глаз, отступил назад и снова замер, а потом медленно, испуганно приоткрыл глаза и посмотрел на Юлю.
-Ты… зачем?..
Она сидела на дереве, в венке из ромашек, сидела, чуть наклонив голову.
Он отступил ещё на шаг и ошарашено проговорил:
-Ты зачем?.. Меня же… меня нельзя целовать…- прошептал он,- нельзя… я же…
Юлька спрыгнула прямо в воду и прошла босыми ножками к Ваське и, смотря ему в глаза, сняла со своей головы венок и надела ему поверх пушистых выцветших волос. У Васьки закружилась голова, он закрыл глаза…
-Ты уедешь потом?..- спросил голос где-то на другой стороне Вселенной,- ты говорил, что уйдёшь от нас… Куда?..
Он сглотнул ком и еле пошатнулся.
-В Вязьму думал…- прошептал он, не открывая глаз.- А потом – в Смоленск… а потом, я не придумал ещё…
Он почувствовал, как Юлька прижалась к нему, обняв за талию. Ему даже показалось, что он чувствует её тёплое дыхание рядом со своим правым плечом.
-А может, ты останешься? Я не хочу, чтобы ты уезжал.
Васька открыл глаза и посмотрел ожесточённо за её спиной – на мелкий песчаный карьер, окружённый молодыми янтарными соснами, на крутой, будто откушенный, овраг… Он не мог согласиться остаться, он не мог предавать то единственное спорное знание, которым обладал. Он не должен был соглашаться. И ему было тошно – от того, что ему хотелось этого. Ему захотелось сказать: «Дура ты!..», развернуться и уйти…
Он едва толкнул её от себя, но девочка тут же сцепила руки за его спиной и ткнула своей головкой ему в грудь.
-Это всё равно, какой ты,- сказала она с лёгким вздохом,- я всё равно буду тебя любить.
-Спасибо,- сказал он сдавленно и тоже схватил Юльку за плечи,- спасибо тебе…
А вечером был гром. Молнии стелились по небу кривыми зигзагами, и от раскатов грома в окнах звенели стёкла. С веранды вбежала радостная Юлька с тонкими мокрыми прядями, свисающими со лба, и затопала ногами по коридору, оставляя за собой мокрые лужицы. Из соседней комнаты она буквально вытащила Ваську и привела ко входу на веранду.
-Только посмотреть! Мне нельзя! Мне мокнуть нельзя!..- взывал он.
-Да только раз!- крикнула Юлька и выпихнула его на улицу.
Васька стоял под прерывистыми ударами дождя и смотрел на Юльку разочарованно. А потом хлопнул себя по коленям и запрокинул голову.
-А, всё равно ты мокрый!..- засмеялась Юлька и выбежала на улицу, схватив мальчика за руку,- побежали до карьера, кто быстрее?
-Юлька!- крикнула строго Настасья, показываясь на веранде с пустым стаканом в руке,- а ну срочно в дом! И Васька – тем более!..
-Мам, мы до карьера!- крикнула девочка и отбежала от дома, припрыгнув на ноге.
-До какого карьера?! Шагом марш сюда! Дождь идёт, а вы тут…
-Он кончиться скоро!- крикнула Юлька и подняла указательный палец к небу,- вон, тучки уже светлые!..
И, не говоря больше ни слова, она, схватив Ваську за руку, побежала вперёд, щуря глаза от тёплых мелких капель дождя, летящих им на встречу. Васька смеялся. Ему было это непривычно и даже неудобно – измокнуть до последней нитки, и при этом
