Зима холодной стали. Часть 3.

29 августа 2048 года.

Я закидываю на плечи походный рюкзак и надеваю джамп-ап — новый прототип кроссовок, которые я нашла на прошлой неделе в Реневеле. Но все никак не было возможности испытать их. У прошлого прототипа в темное время суток подошва светилась, освещая площадь вокруг себя, и могла регулировать температуру, сама фактура отталкивала грязь и воду, по-этому будучи белыми — они такими и останутся, не смотря на любые погодные условия.
Тихонько выхожу из дома, чтобы не разбудить Лео и Марка, и бросаю краткий взгляд на светящийся дисплей наручного плеера.
Двадцать семь.
Эти красные цифры сводят меня с ума.
Едва хватает сил бороться с отчаянием, которое так и норовит поглотить рассудок.
Порой мне начинает казаться, что мой плеер сломан, но я-то знаю, что это не так.
И как бы мне этого не хотелось, но проценты жизни не становятся больше.
Неспешным шагом я иду вдоль пустующей пятой авеню, так мы называем эту улицу, поскольку она очень напоминает реальную улицу в Манхэттене.
Будучи одной из первопроходчиков, все чаще я замечаю сходства этого мира с реальным. Возможно, в основу системного города положены настоящие места на Земле. Только вот в этой искусственной реальности они стали настолько повседневными и привычными, что перестали вызывать восторг.
К примеру, та же самая Эйфелева башня. Система воссоздала её на юге, в центре громадной площади. Я была там несколько раз, и самым ярким моим воспоминанием о ней было то, что, спрыгнув с вершины, двое покончили с собой, сойдя с ума.
А затем переродились в Реневеле, только вот проценты жизни укоротились вдвое, а то и втрое.
Наше сознание не бессмертно, когда-нибудь и оно будет стерто системой.
И сколько раз мы можем умирать, оставаясь живыми?
До тех пор, пока эти чертовы проценты жизни не станут нулевыми.
Тогда с приятным звоном маленьких колокольчиков наши тела рассыпятся на миллионы пикселей, стираясь системой.
И где-то там, в реальном мире, навсегда остановятся наши сердца.
Порыв прохладного ветра путается в моих белых волосах.
Я зарываюсь носом в вязаный шарф, темно-серого цвета.
Улица тонет в густом утреннем тумане.
05:48.
Обычно я бы ни за что не проснулась в такую рань, но сегодня моя очередь открывать что-то новое. Первый год пребывания здесь я подолгу не могла уснуть, думая о том, что же я смогу открыть и найти завтра. Буйная фантазия сгущала яркие краски и рисовала всевозможные исходы путешествия. Наивная.
Сколько разочарования я испытала за эти три года, многим бы его хватило с лихвой на все годы жизни. На этот раз в груди осело какое-то непонятное чувство, я шагала по пустым улицам в предвкушении чего-то, что вот-вот должно было случиться.
Никаких предположений не было, да и не могло быть.
Этот замкнутый круг системы исключает любые непредвиденные ситуации.
Но систему разработали люди — пожалуй, одни из самых несовершенных существ, не поддающихся законам логики. Можно ли считать идеальной систему, созданную не такими идеальными людьми?
Мой ответ однозначен: нет.
Как в этом мире, так и в реальном, не может быть совершенства.
Даже самые умные люди порой ошибаются, даже самая организованная система может давать сбой.
Я сворачиваю за угол улицы и карабкаюсь вверх по пожарной лестнице, взбираясь на крышу трехэтажного дома.
Расправляю плечи и вдыхаю прохладный воздух.
Выудив из бокового кармана рюкзака пару черных перчаток без пальцев, я надеваю их.
Соприкоснувшись с кожей, на ткани появляются голубые линии — очертания костей моей руки, а уже в следующий момент края перчаток удлиняются, окутав пальцы кристаллическим веществом, которое образовало когти, затвердев.
То, что нужно.
Я бегу вперед и прыгаю на крышу соседнего дома, цепляясь за её край руками. Кристаллические когти встревают в металлочерепицу и я подтягиваюсь, закинув сначала одну ногу, потом другую.
Бегу дальше, прыгая с одной крыши на другую и ловя воздушные потоки.
Как следует разбегаюсь, всеми силами отталкиваюсь от края и лечу вниз, приземлившись на пешеходный мост над широкой дорогой, которая образует спираль.
Кувыркаюсь, распределяя нагрузку на кости, чтобы не сломать себе ноги и спрыгиваю вниз, на дорогу.
Касаюсь наушника и перед правым глазом образуется круговая стереограмма.
Я осматриваюсь по сторонам и мой взгляд останавливается на туннеле, сквозь который проходит дорога. Стереограмма преобразовывается в линзу, приближая изображение и я могу видеть сквозь бетонные стены светлый огонек.
— Отлично!
Этот датчик способен улавливать наименьшие изменения в строении системы — краткие волны, излучаемые новыми предметами, которые воссоздаются.
Вокруг них образуется белый светящийся ореол. Он исчезает, спустя час.
Так что в этот раз мне повезло и я смогу найти что-то новенькое.
Я притаптываю на месте, пытаясь активировать подошву кроссовок, которая зажглась синим. Обувь стала намного легче, и я сделала шаг, затем второй — подошва буквально ускоряла мой ход.
За минуту я добралась до туннеля, длинною около шестисот метров, он изгибался дугой, проходя прямиком сквозь многоэтажку, чьи стекла переливались серо-голубым, а верхушка скрылась в густом тумане.
В затененном туннеле отчетливо видно мерцание ореола нового предмета, и я бегу вперед, раздираемая любопытством.
Заворачиваю за поворот и резко торможу, так как моему взору открывается снайперская винтовка, парящая в воздухе.
Вокруг неё, как кольца у Сатурна, мерцает белый ореол.
Я обхожу её вокруг, рассматривая, и попутно снимая черные перчатки.
Сверхлегкая, с лазерным и оптическим прицелом, кристаллические пули калибра 12, 7 мм.
Но зачем она здесь?
Ранее я не видела, чтобы сюда попадало оружие.
Значит ли это, что создатели решили пренебречь правилами безопасности и теперь этот спокойный мир может стать бойней?
Я должна уничтожить это оружие.
Но только моя рука потянулась к нему, как я услышала знакомый голос за спиной.
— Не так быстро, принцесса.
Я раздраженно выдыхаю, резко развернувшись. В два шага парень преодолевает расстояние между нами, и, бесцеремонно схватив меня за плечи, прижимает к стене.
— Соскучилась?
— Нет, — сухо отчеканиваю я, и его серые глаза сверкают, — но вот ты, по видимому, без меня и дня прожить не можешь, — мои губы приподымаются в усмешке, а его рука скользит вниз, сжимая мое запястье.
— Не обольщайся, — спокойно произносит он, приблизившись ко мне почти вплотную, так, что я ощущаю его разгоряченное дыхание на своей коже. Оно обжигает, проходя ко коже легким зарядом. Мое обоняние воспринимает дурманящий запах его одеколона. Запах корицы и мяты. А еще сигаретного дыма.
— Арья, — шепчет он и отзвуки его голоса проникают в мои легкие со вздохом.
Наши лица оказываются на одном уровне и взгляды связываются невидимой нитью.
Слишком близко.
Я закусываю губу.
— Уилл! — доносится звонкий женский голос и парень отпускает меня, чертыхнувшись.
Но в серых глазах по-прежнему пляшут дикие искорки.
Мое же сердце себе места не находит.
И почему я так реагирую на прикосновения других людей?
Не люблю я, когда так.
Из-за поворота выходит группа из четырех человек: две девушки и два парня.
Одна из них, та еще девица легкого поведения, бросается на шею оторопевшему парню, буквально засасывая его губы.
Мерзко.
Я отворачиваюсь, пытаясь подавить отвращение.
С компании доносится тихий смешок.
— Эй, ты, — обращается ко мне девушка, наконец-то отлипнув от Уилла.
У неё были короткие черные волосы и карие глаза. Длинные ноги и пышная грудь, которые она демонстрировала всем и каждому, надевая наряды, чьи рамки приличия были нахально стерты.
Сейчас на ней красовался красный топ и джинсовые шорты. А еще пятнадцати сантиметровая шпилька, куда ж без неё-то.
Джессика не привыкла к тому, чтобы кому-то доставалась вся слава, по-этому она делала все, чтобы оказаться в центре внимания.
И если переспать со всей мужской половиной системного города входило в её планы, то можно поздравить Джесс с успехом.
Ибо слава её гремела гулко.
Она раздраженно свела брови, ткнув в меня пальцем.
— Что ты здесь делаешь? Брысь отсюда!
— Если ты не заметила, мы живем в замкнутом городе. И никуда я отсюда не уйду, — я скрестила руки на груди, всем своим видом пытаясь казаться решительной.
— Вали отсюда, Арья, — послышался чей-то голос из компании и друзья засмеялись.
Уилл взял винтовку в руки и ореол исчез.
— Устройство активировано, — раздался электронный голос системы.
Парень перекинул её через плече и взлохматил свои черные волосы. Мой взгляд остановился на татуировках, часть которых была видна на шее, с под воротника рубашки.
Он знал, что я смотрю на него, но не поворачивал голову в мою сторону.
На секунду прикрыв глаза, он шумно выдохнул.
— Оставьте её, мы нашли то, что искали.
Уилл проходит мимо, скрывшись за поворотом.
А Джессика недоумевающе смотрит ему в след, раздраженно фыркнув и откинув назад прядь волос.
— Ты так просто не отделаешься, — она подходит ближе ко мне, и я чувствую запах её духов. Он настолько перенасыщенный и сладкий, что становится тошно.
Джессика резко хватает край моего шарфа, дернув за него.
Ткань впивается в мое горло, а затем падает на пол.
И я едва не задыхаюсь, потирая покрасневшую кожу.
— Не забывай, где твое место, — надменным тоном проговаривает она, развернувшись, и, пройдя по шарфу своими каблуками, кивает остальным, которые с интересом наблюдали за всем этим.
Они разворачиваются, смеясь, и, подождав пока к ним подойдет Джесс, уходят.
На ходу она бросает мне.
— И держись от Уилла подальше!
А затем их силуэты исчезают за поворотом.
Отличное начало дня, Арья!
Я утратила опасную находку… интересно, зачем Уиллу снайперская винтовка?
Этот парень не так прост, как кажется.
Он попал сюда так же, как и я, три года назад, и за это время никто так и не узнал его прошлого, как он оказался на грани жизни и смерти, почему принял участие в переселении. Но одно я знала достоверно: за три года его проценты жизни увеличились на двадцать пять.
Господи, да мне столько в жизни не набрать! И тем трагичнее моя безысходность.
Я бреду вглубь города.
Может быть еще не все потеряно, и мне удастся найти что-то новое.
Вот только невыносимая жара вносит свои коррективы и спустя час скитания, я еле-еле волочу ноги.
Разгар дня.
Водички бы.
Тут мне улыбнулась удача в лице автомата с газировкой.
На радостях бреду к нему, попутно чуть не падаю через урну, но вовремя огибаю её, доставая из кармана рюкзака платиновую карту.
Провожу по красной линии и нажимаю кнопку, доставая банку холодной газировки, которая приятно холодит пальцы.
Глоток и блаженное облегчение наполняет мое уставшее тело.
Легкая майка, шорты, кроссовки, и куртка, завязанная на бедрах.
Рюкзак за спиной и высокий хвост.
Мой личный стиль.
Далеко не похож на набор стандартной леди, но меня все устраивает.
Главное — удобно.
Я сжимаю пустую банку и бросаю её в урну.
— Трех-очковый!
Это успех, дамы и господа.
И тут в мою голову приходит безумная идея, как освежиться в такую жару.
Поскольку с находками мне сегодня не везет, то может повезет с бассейном.
Воодушевленная такой идеей, я направляюсь домой за вещами, но сверкнув за угол улицы меня буквально сбивают с ног.
—