это те, которые из высшего общества.
Триэр пытается облагородить себя.
- Ну… Меня тоже называют по-разному: хозяин – приятелем, хозяйка, когда в хорошем настроении, - Триэром Трезоровичем, а мой лучший друг – Эрчиком.
- И кто же твой лучший друг? – спрашивает Виолетта и встряхивает кудряшками на голове. Триэру почудились в ее голосе ревнивые нотки. И Триэр спешит успокоить очаровательную блондинку.
- Русланчик, сынок хозяйский. Знаешь, как дружны? Друг за дружку жизни готовы положить. Вот так!
- У меня тоже есть приятельница. Не могу сказать, что подружка…
Триэр спешит с предложением.
- Давай, а, дружить? Тебя всегда защищать буду. Хочешь?
Виолетта начинает испуганно крутить головой.
- Нет-нет-нет! Это – невозможно! Хозяева уверены, что моим другом может быть лишь тот, в ком течет королевская кровь.
Настает пора и Триэру сказать что-то очень назидательное.
- Друзей не назначают; их сердцем выбирают.
- Это – у вас, у простых. У нас же… Все очень сложно, - Виолетта опасливо оглядывается на калитку, за которой слышны чьи-то тяжелые шаги. – Прощай… Не могу дольше… Хозяева увидят, что с тобой, беспородным, общаюсь, возникнут проблемы, - Виолетта тотчас же ныряет за калитку.
Триэр идет к себе. Хоть ему и отказали в дружбе, но настроение у него все равно приподнятое. И причина – в распрекрасной соседке.
Триэр вбегает во двор своего дома и громко-громко лает. Тотчас же на крыльце, потягиваясь и зевая, появляется его лучший друг.
- Чего шумишь? – ласково спрашивает Руслан.
Триэр, переполняемый непонятной нежностью ко всем, а к лучшему другу – тем более, взвизгивает, бросается на грудь, дотянувшись, трижды лижет его щеку.
ЕКАТЕРИНБУРГ, апрель - октябрь 2008.
