посоветовал Була.
Шпала набрал номер Клизмы, машина тем временем выехала на главную городскую магистраль. Как и большинство главных магистралей провинциальных городов она называлась проспектом Ленина, хотя в стране давно уже буйным цветом произрастал капитализм, яростным борцом с которым и являлся Владимир Ильич. Это во многом идентифицировало сущность и специфичность времени, в котором довелось жить молодым людям. Старый добрый социализм низам, капитализм капиталистам, власть посредник, имеющий свою долю и с тех и с других, и у всех вместе в глазах товарно-денежные отношения и баксы.
- О, алло, привет, Клизма, ты...ну хоть один нашелся, - Шпала с облегчением вздохнул. - Короче, тут непонятки, телка у нас, приехали к Сержанту, там полный абзац, дом сгорел, Сержант, видимо, вместе с ним...а я почем знаю...да, но он тоже не отвечает...понятно...ладно...еду.
Шпала с задумчивым видом положил телефон в карман и посмотрел на Булу взглядом усталого путника.
- Поворачивай к дому Хмеля, - сказал он, - какие-то заморочки недетские начались. Толком не понял, в общем общий сбор у Хмеля. Чует мое сердце, не прав был дед, не из любви к небесным светилам погорел Сержант...
Через минуту после выезда на проспект машина застряла в пробке. Шпала вполголоса матерился, сложившаяся ситуация ему нравилась все меньше и меньше, а тут еще эта задержка на неопределенное время. Була молчал, но был недоволен ничуть не меньше. Состояние и мысли Коляна описанию не подлежат, настолько они были противоречивы, нелогичны и своеобразны.
- Боже, как ты был не прав, внося для разнообразия в человеческую жизнь эти чертовы пробки, - взмолился Шпала.
- Вопрос не по адресу, - ухмыльнулся Була, - это творение дьявола.
- Да хоть деревянного истукана, - зло прошипел Шпала,- суть от этого не меняется.
- Я тут вспомнил сказку про колобка, - сказал Була, - вот повезло типчику, катился он от бабки и дедки сразу видно без всяких пробок, а как иначе без движка да еще и с пробками, далеко укатишься, сомневаюсь...
- Тебя от пробок несет, че к чему колобка вспомнил, - Шпала непонимающим взглядом окинул фигуру товарища. - Если ты знаешь, он докатился до своего логичного конца. Че за грязные намеки, Сержант покоя не дает...
- Да нет, так к слову пришлось...
Видимо пришлось не зря. Колян неожиданно отчетливо вспомнил сказку про колобка. Особых эмоций это воспоминание не вызвало, но в купе с ранее упомянутым Богом создало в его голове странный вопрос, который он немедленно и озвучил:
- Товарищи, только не ругайтесь, меня интересует вот какой вопрос - бабка с дедом слепили и оживили колобка, так кем они ему приходятся - богами?
Шпала с Булой разом обернулись, похоже вопрос покалеченного оказался для них еще более неожиданен, чем сам факт амнезии. Шпала хмыкнул и покрутил пальцем у виска. Була, видимо от скуки более предрасположенный к разговору, спросил:
- Это ты к чему?
- Тогда уж господа...Ударился он, - внес ясность Шпала, - сильно...
- Насколько я знаю, Бог создал людей, если ошибаюсь, поправьте, - начал развивать свой вопрос Колян.
- Вот видишь, не все значит забыл, уже обнадеживает, - усмехнулся Шпала. - Ну это для кого как, я знал одного типа, так тот был уверен, что произошел от дыры в презервативе. Когда он это полностью осознал и принял в себя, то стал массово скупать презервативы, дырявить их и поклоняться. Создал культ дырявых презервативов, собрал вокруг себя единомышленников, начал проповедовать дыроначалие. Секта, помню, "дырявые" называлась. Кончил он, правда, плохо, в психушке. Смотри, Колян, меньше задавайся вопросами религии, плохо кончишь.
- А если бабка с дедом создали колобка, то получается, что они тоже для него как бы боги? - не обращая внимания на слова Шпалы, сказал Колян.
- Ну да, - после некоторого раздумья ответил Була. - Хотя опять же, с какой стороны посмотреть на это дело. С точки зрения религии - несомненно боги, но вот с точки зрения генной инженерии...
Шпала недоуменно посмотрел на подельника, но ничего не сказал. Разговор ему не нравился.
- ...С точки зрения генной инженерии, они его суррогатные родители. А вот если с точки зрения простой инженерии - конструкторы.
Шпала облегченно вздохнул, трактата о достижениях генной инженерии не последовало. Он съязвил:
- С точки зрения пищевой промышленности - кулинары...
Була недовольно посмотрел на него. Шпала не был авторитетом, а так, шестеркой Хмеля, хотя и более опытной, чем они с Коляном.
Ответ Булы озадачил Коляна, трудно было воспринять и переварить то, о чем, судя по всему, он не имел никакого представления и до потери памяти. Но он как мог продолжил беседу, напрягая до предела отказавшие мозги.
- Больно точек зрения много, я думаю, должна быть одна, но такая, чтоб самая правильная.
Шпала усмехнулся - идиот в процессе создания культа своего видения мира. Вот так, между делом, и зарождаются культы, секты и тоталитарные общества.
- Наверное, ты прав, - надув щеки, продолжил рассуждения Була. - Точка зрения всегда должна быть одна. Ведь если бы в зоне на понятия можно было смотреть с разных точек зрения, то начался бы беспредел. Вот, типа, ты по понятиям не прав, но тут появляется какой-то фраер,который утверждает, что если посмотреть по-другому, то ты будешь прав. Даже забавно. Допустим, ты отказываешься дрочить петуха, говоришь, что он якобы тоже человек. Но по понятиям-то он петух. Тут хоть обосновывай, хоть не обосновывай. А ты тупо утверждаешь, что у него налицо все признаки человека: руки, ноги и говорить он умеет. А петух в курятнике крыльями машет. И тебе насрать, что петух - это не тот у кого крылья. Петух - это суть человека. Вот тут и появляется этот фраер и выводит такую точку зрения, что все в шоке...
- Это че ж за точка зрения такая? -удивился Шпала.
- Я к примеру, щас такие умники есть, что даже почему топотание котов вредит правильному мироустройству обосновывают...Ну и вот, обосновал свою точку зрения этот фраер, и все вдруг отчетливо поняли, что опущенный мало чем отличается от авторитета!?! Это ж что тогда будет, это конец света какой-то. Поэтому точка зрения всегда должна быть одна.
Шпала угрюмо вздохнул.
- Тогда, - продолжил свои умозаключения Колян, - все эти точки зрения надо соединить в одну общую, самую правильную.
- Ну да, - пожал плечами Була.
- Значит, дед с бабкой одновременно и боги, и суррогатные родители, и конструкторы, и кулинары.
- Угу, - подтвердил Була. - Но опять же, возвращаясь к петуху, если мы так базарим, то получается, что и опущенный это не только петух, но и человек, такой же как и мы.
- Э..э..э, ну ты полегче, я толерантный человек, но не настоко же, - возмутился Шпала.
- Не, ну мы как рассуждали. С одной точки зрения - родители, с другой - конструкторы, с третьей - кулинары, а с общей точки зрения - все вместе взятое. То же и с опущенным, с одной - петух, с другой - человек. Вот и получается у нас мутант - человек-петух.
- Я понял, - неожиданно вскричал Колян, - Бог как раз и есть все вместе: и конструктор, и родитель, и кулинар.
- Это ты типа хочешь сказать, что религия это что-то типа главного закона, ну примерно как понятия, и поглощает другие точки зрения, - сказал Була. - А в религии главный Бог и в нем много там всего, и конструктор, и родитель.
Погоди, - вмешался Шпала, - фуфло гонишь. Я врубился к чему ты клонишь, только фуфло это. По понятиям главный - вор в законе либо авторитет, и че он по-твоему тоже должен быть все вместе, и человек, и пе...блин, даже язык не поворачивается сказать. Ты сам- то понял, что сказал?! А за базар отвечать надо.
- Так это Колян начал, - попытался оправдаться Була. - Может, его все-таки долбануть еще раз, чтоб не смущал и не совращал гонимостью своей.
Машина въехала во двор девятиэтажки. Здесь располагалась конспиративная квартира, специально снимаемая Хмелем для общих сходок и как центр управления текущими операциями. Что-то типа главного офиса, но исключительно для своих работников. Для встреч на высшем уровне снимался комфортабельный загородный дом. Для постоянной рабочей и межрабочей дислокации рядовые бойцы снимали себе квартиры самостоятельно, часто используя их не совсем по делу, а именно для пьяных вечеринок в стиле ню, совместно с представительницами фирм по оказанию интим услуг.
Хмель, он же Гоша Борзый, был представителем сразу нескольких школ криминального бизнеса. Этакой своеобразной нездоровой помесью различных течений и представлений о внутреннем устройстве, чести и достоинстве как криминального мира в целом, так и каждого его члена в отдельности. Начинал он еще в далекие восьмедисятые с зон для малолеток, будучи приверженцем старой воровской школы, отличавшейся строгими законами понятий и воровской чести. Но дальше жизнь завертела и закружила юного Гошу. С приходом новых времен, а именно капитализма и демократии, Георгий тоже обновился в полном соответствии с целями и задачами новой эпохи. То есть стал одним из братков, массово расплодившихся в то неспокойное время. Здесь, видимо, в связи с появлением в стране либеральных ценностей, в бандитской среде уже как-то туговато стало и с понятиями, и с воровской честью. На неписанные, но прежде свято соблюдавшиеся законы криминального мира стало либо совсем накакать, либо ими вертели как хотели, взависимости от ситуации и личных предпочтений. Новый сформировавшийся криминальный класс жил быстро, весело и обычно скоро умирал. Какие там могут быть понятия и ступени воровской школы, когда сегодня ты гуляешь в кабаке, а завтра гуляют на твоих похоронах. Ну и с приходом злобно оскалившейся звериной морды капитализма все трудней было соблюдать какие-либо ограничения, предписываемые понятиями. Тут секунды и либо ты их, либо они тебя. Ну и опять же, деньги не пахнут, в том числе и "тройным" советским одеколоном понятий. И если раньше бывалый сиделец с позиции своего нелегкого опыта мог со всей ответственностью заявить - человек человеку волк, то короткоживущие братки, из-за невозможности приобрести какой-либо опыт, руководствуясь чисто животным инстинктом, резюмировали свое мироощущение примерно так - отморозок отморозку отмороженная отморозь. Хмель не стал исключением и, не до конца еще вобрав в себя старые воровские понятия, быстро переориентировался на новые. Но и в этом счастливом состоянии полной отмороженности он пребывал недолго. Он сел, после того как группировка, в которую он входил, занялась самоистреблением. В ее рядах пустили корни паранойя и борьба за власть, вследствии чего ослаб внутренний иммунитет и инстинкт самосохранения группировки. В результате, кого не убили, тех посадили. И посадили надолго.
Когда Хмель вышел, то ничуть не был удивлен, что в стране наступили новые времена, с новыми соответствующими понятиями. Для него это уже представлялось как бы само собой разумеющимся, что после очередной отсидки он лоб в лоб сталкивается с обновленной действительностью. Ну и понятное дело вновь надо было приспосабливаться и обновляться самому, иначе криминальный мир тебя отвергнет или выгонит на задворки. А Гоша уже к тому времени был достаточно опытен, поэтому незамедлил обновиться. Суть нового порядка
