человек уже мысленно подыскивает тепленькое местечко на том свете и желает, чтоб переход произошел как можно безболезненнее. Правда, в нем до самого конца все же теплится надежда, что убийцы передумают, но это вряд ли, разве что в ситуацию вмешаются постороннии силы или случай. Человек либо молча понуро сидит, стараясь не думать о ближайшем будущем, либо голосит что есть мочи, с целью привлечь внимание случайных прохожих, либо молит о пощаде, не думая вообще ни о чем, кроме спасения своей, ставшей никчемной как только он встал на колени, жизни. Через пару минут или полчаса все кончится, все твои надежды, мечты, все уйдет в никуда, но "Спартак" по-прежнему будет играть в футбол, люди будут справлять Новый год, а пингвины падать на спину, когда над ними пролетает самолет, все останется, как было, только тебя в этом было уже не будет. И это портит настроение, туманит мозги, подобная нелогичная метаморфоза сводит с ума. И человеку хочется жить, очень хочется, пусть бесцельно, пусть пусто, но только жить.
Лизе казалось, что это всё присходит не с ней, что это сон, ну может страшное кино, а она лишь зритель в кинозале. Её убьют. Вот так просто, между делом возьмут и убьют. Эта разваливающаяся избушка, эта кровать и эти злобные рожи будут поледним, что она увидит в этой жизни. Нет, она не желает, нет, так нельзя, она хочет жить. За что?!!!!! Она молодая, красивая, богатая, ее впереди ждет наполненная чудесами и прекрасным жизнь, она не может вот так просто умереть, Так не бывает...
О том, что её предварительно хотели изнасиловать, девушка и не думала. Даже наоборот, где-то подсознательно желала этой отсрочки. Она выигрывала минимум полчаса, полчаса жизни - надежда умирает последней, вдруг произойдет чудо. Возможно, поэтому она даже не сопротивлялась, когда бандиты приступили к делу...
Була стал стягивать джинсы с девушки. Но тут вдруг Шпала остановил товарища.
- Слышь, чё думаю, давай водку в неё вольем, чтоб не верещала, да и на тот свет отходить легче будет, - сказал он.
- Думаешь, ну в принципе да, чтоб не брыкалась, - согласился Була. - Да и самим стоит остограмиться.
- Открой ей рот, - Шпала кивнул в сторону девушки головой. - Не будет открывать, вреж по роже.
Но силового варианта не потребовалось, Лиза пребывала в полной прострации и совсем не сопротивлялась. Шпала засунул горлышко бытылки ей в рот и стал вливать водку. Девушка начала захлебываться и закашлилась, при этом жгучего вкуса водки она совсем не ощущала.
- Ладно, хватит, - сказал Була, - я бревно трахать не хочу, пусть хоть немного шевелится. Налей лучше мне.
- Так все, нет больше, - Шпала перевернул бутылку горлышком вниз и демонстративно потряс, бутылка была пустой.
- Ну так другую тащи.
- Так совсем нет, выпили все.
- Ну, блин, - недовольно буркнул Була. - Стремно, чё делать будем...
- Ну может магазин ночной есть, - предположил Шпала.- А уж самогоном так точняк здесь барыжат.
- И кто пойдет? - Була посмотрел похотливо на девушку. - Я лично пас.
- Чё хочешь сказать, я пойду. Ничего не попутал, - возмутился Шпала.
- Слышь, давай убогого пошлем, водки-то думаю ума хватит купить, - выдвинул предложение Була. - Объясним на пальцах, что к чему, авось купит. Так бы Тимофеевича заслать, но он сейчас точно не ходок.
- Ну да, - согласился Шпала. - Слышь, Колян, иди сюда.
Смола сидел неподалёку от центра событий, разглядывал потолок и ни о чём не думал. Точнее думал, но думал своеобразно. Он пытался постичь мир, странным образом выбрав для этого закопченный потолок. Его мысли и взгляд на окружающий мир были поразительны и малопонятны, поскольку вообще не считали себя, то есть его, Коляна, частью этого мира. Любой человек, смогший бы заглянуть в мозг Смолы, несказанно бы удивился происходящим там процессам и объему пустоты. По сути это была черная дыра, без своего видения мира, но готовая принять в себя все что угодно, притом бесследно и без остатка. Мечта проповедников и ораторов, с единственным изъяном - вряд ли что могло в ней задержаться более чем на одну минуту. Колян вбирал в себя все видимое и слышимое, но не акцентируя на этом внимания, пропускал куда-то дальше, в неизвестность.И поразительным образом он видел мир не так, как показывали его глаза и воспринимал мозг, а так, как он выглядит в устах окружающих людей. Себя же он считал непонятной тенью, облаком, призраком, наблюдающим за миром из далёкого ниоткуда. И в его видении мир существовал где угодно, только не в его уме, то есть он был, был перед ним, но не зависел от него, являясь лишь уделом встречаемых им в новой действительности людей. Можно было сказать, что окружающая действительность и происходящие в ней события виделись им исключительно состоящими из мнений и слов людей, что были рядом. Причем, всех сразу, как бы с разных многих позиций. Но объять полностью, как уже говорилось, весь этот поток он пока не был в состоянии.
Лизины уста молчали, и её мнение, её позиция на Коляна не возымели до сих пор никакого влияния и воздействия. В данный момент он знал только то, что говорили его коллеги по бандитскому бизнесу, а с их точки зрения девушка была лишней в этом мире и разве что предназначалась для удовлетворения похоти. Близко к сердцу Смола это не принимал, потому что, как уже было сказано, он не анализировал, пытаясь понять и осознать, а пропускал поток мимо. Раз действие происходит, значит так и должно быть.
Колян без малейшей доли протеста согласился сходить за водкой. Он и сам хотел выпить, пьяное состояние ему понравилось. Шпала как мог объяснил, что, где и как от Смолы требуется, дал денег и выпроводил за дверь. Безусловно, со стороны здоровых членов банды это был риск, Колян запросто мог совсем потеряться и уйти черт знает куда, но больно уж притягивало к себе тело девушки, и отвлекаться на поиски водки было совсем не охота.
Була сдернул джинсы с девушки до конца. В этот момент Лиза потеряла сознание, не выдержав всей напряженности последних часов. Мозг включил самозащиту, дабы в нем не произошли необратимые процессы.
Коляну надоело исследовать подворотни Пьяного поселка. Прошел уже час, но магазин ему так и не встретился, равно как и местные жители, у которых можно было спросить насчет самогона. Он был по уши в грязи и устал, во рту сделалось сухо и гадко. Пару раз его стошнило. Теперь нестерпимо хотелось пить. Несмотря на полнейшее отсутствие мыслей и недостаточное ощущение себя самого, Колян начинал злиться. Заболела голова, хаос в мозгах стал еще более хаотичным. Непонимание происходящего бурлило и кипело и готово было вырваться наружу. Ощущения дополняло неизвестно откуда взявшееся чувство чего-то омерзительно-гадкого, не относящегося ни к не найденному магазину, ни к приближающемуся похмелью и ни к потере памяти. Это чувство приходило откуда-то издалека и давило, сжимая в тисках мозги. Колян через силу пытался разобраться, что это, но его полуотсутствующее сознание не могло воспринять эти ощущения и проанализировать их. Ему было плохо.
Свернув за очередной дом, он вдруг обнаружил, что вышел к избушке Ираклия. Метрах в десяти от него виднелись очертания машины.
Колян решил закончить поиски и пойти лечь спать. Неприятные ощущения сводили с ума, требовалось забыться во сне.
Смола вошел в ограду. Хозяин дома спал на земле возле курятника. Колян проследовал к входной двери.
Из темной комнаты раздавалось пыхтение. Несмотря на подавленное настроение и полную апатию, молодой человек заинтересовался странными звуками. Заглянув в комнату, он увидел развалившегося на стуле с полуприкрытыми глазами Булу. Переведя взгляд, обнаружил и второго подельника. Шпала стоя выполнял непонятные движения взад-вперед средней частью тела. Колян пригляделся и заметил оголенный зад девушки, переваленный через кровать. Где-то в глубине сознания он понял, что делает его товарищ. Из той, старой жизни, он знал, зачем происходит этот процесс, сработала память, заложенная тысячами поколений.
Була открыл глаза и заметил Смолу
- О, Колян, водяру притащил? Она сейчас лишней не будет. Ты вовремя подошел, - сказал он. - Не охота об сучку руки марать, но надо. Давай наливай...
Что со Смолой произошло в следующий момент, вряд ли бы он сам смог бы когда понять и объяснить, даже будучи в здравом уме и твердой памяти. Мозг будто озарила вспышка молнии и на миг где-то в глубине возникло очертание того чувства, омерзительно-гадкого, сжимавшего мозги. Он понял, что это, но из-за черной дыры в голове до конца не осознал. В мозгу сработали некие процессы, мало контролируемые, скорее даже подсознательные, связанные невидимой нитью с космосом, с непонятной всеобъемлющей сущностью вселенского разума. И на мгновение пришло Понимание, да да, то самое Понимание. Но все тут же бесследно исчезло в черной дыре. Но результат даже такого кратковременного осознания сути дал свои плоды. Не понимая, что он делает и зачем, не отдавая себе отчета, Колян схватил стоявшую рядом с ним табуретку и обрушил её на головы подельников...
Все произошло в одно мгновение. На полу валялись два поверженных тела. Они были живы, но скорого выздоровления ждать не приходилось. Молча глядя на них, Колян пытался осмыслить случившееся. Нельзя сказать, что он пришел в себя, поскольку он никуда и не уходил, его состояние все это время оставалось в неизменном виде, но озарившая его вспышка на миг затмила даже это привычное состояние, и теперь он пытался понять, что это было. Так и не разобравшись, лишь покачал головой и подошел к девушке. Он взял её на руки и направился к выходу из дома. Смола подошел к машине, открыл багажник и аккуратно положил девушку внутрь. Все свои действия он производил как робот, в полной прострации, и зачем это делает, не знал и сам. Колян закрыл багажник и вернулся в дом.
Друзья бандиты в ближайшее время приходить в себя не собирались. Спать Коляну расхотелось, требовалось чем-то занять себя. Его взгляд упал на дрова, лежавшие возле печки. Рядом была бумага для растопки. Молодой человек подошел к печи и переворошил бумагу. В основном это были газеты, но среди них Смола заметил книгу в мягкой потрепанной обложке. Колян взял её в руки и прочел название.
" Из Мрата в Лотси - путь Дизи и Чаки "
Колян вернулся на место и открыл книгу. Читать он не разучился.
* * *
Пятый день шли путники. Дорога лежала через леса, степи и горы. Переплавлялись через широкие бурные реки. Молодые люди стойко переносили все тяготы пути - ведь еще недавно они были войнами. Арнав, несмотря на преклонный возраст, не отставал от них, порой даже оказывался выносливей и проворней, видимо в этом ему помогал волшебный посох.
Все это время учитель в разговорах и на примерах приближал юношей к пониманию Понимания. Статус война прочно засел у них в мозгах. Арнав старательно и терпеливо изгонял из учеников примитивные представления о мире. Где-то удавалось и бывшие воины понимали и принимали новое мышление, где-то были не согласны или просто не восприимчивы. В целом, за тот короткий отрезок пути, что они прошли, молодые люди
