Колодук

поставила греться на плиту. Она озабоченно посмотрела на Антона, но тот лишь утвердительно кивнул ей головой. Поняла она этот знак или нет, осталось непонятным.
— Теть Ань, можно Вам рассказать кое о чем? — спросил Антон, вспоминая то, о чем без конца болтал Егор перед самой смертью.
— О чем? — спросила женщина, поднимая голову.
— Мы с ним виделись не раз, и я слышал, что он постоянно говорил какие-то странные вещи. Про то, что кто-то у него по чердаку ходит, про души, которые кто-то съел и про заброшенный дом. Я так понимаю это тот дом, на самом краю деревни?
— Наверное, — вздохнув, ответила Анна, словно выловив что-то важное из слов Антона. Но смысл был понятен только ей одной, ведь для ребят он оставался таким же туманным, как и раньше.
— Вы же знаете об этом больше?
— Ничего я не знаю.
— Вы что-то знаете. Он ходил в этот дом?
— Я не знаю...
— Вы же знаете.
— Ничего я не знаю! — крикнула Анна, как можно громче. В глазах ее читалось безумие, словно Антон пытался влезть туда, куда ему лезть не следует.
Парень глубоко вздохнул, показывая этим, что соглашается с женщиной, и если она не хочет делиться тайной, то это ее законное право.
— Прости, — произнесла она, потупив глаза. — Я не хотела. Просто я вся на нервах из-за него... Я даже не представляю что делать... Как мне теперь жить?
— Я понимаю, что Вам тяжело, — успокоил ее Антон, присаживаясь рядом на другой стул.
— На самом деле, я пришла сюда с просьбой, — призналась Анна, утирая мокрое от слез лицо.
— Какой еще просьбой? — поинтересовался Антон и посмотрел на затихшую Катю, которая была свидетельницей всего этого разговора. Девушка озабоченно посмотрела на мужа, но ничего не сказала.
— Тут каждый сам по себе живет, — сказала Анна. — У меня никого здесь больше не было, кроме мужа. И поэтому я пришла к вам, ведь мне больше не к кому идти. Вы так хорошо относились к нему, хотя он и... выпивал.
Анна пристально посмотрела Антону прямо в глаза.
— Пожалуйста, Антон, помоги мне похоронить моего мужа.
Парень на секунду даже опешил. Такой просьбы он не ожидал услышать. Катька удивилась не меньше него самого, и чуть было не выронила кружку из рук, в которую собиралась насыпать сахар.
— Я не до конца Вас понимаю, — наконец изрек Антон, справившись с удивлением. — В чем должна заключаться моя помощь?
— У нас тут есть старик один, Александр, — ответила Анна, теребя свой мокрый насквозь платок. — Он могильщик. Но он один этим заниматься не станет, потому что, понимаете, работа тяжелая, и один он с ней не справится. Я бы хотела попросить, чтобы ты помогли ему. Если тебя, конечно, данная просьба не затруднит...
— Конечно не затруднит, — влезла в разговор Катька, поняв, что Антон ничего вразумительного ответить не в состоянии. — Он поможет Вам.
— Катя, — начал было Антон, но перехватив осуждающий взгляд жены, умолк на полуслове.
— Что Катя? — воскликнула она. — Чего ты сидишь и мнешься, как я не знаю кто? Кто ей еще поможет? Тебе тяжело?
— Нет, не тяжело, — пробормотал Антон, не желая спорить с женой.
— Вот и все, — Катька подвела итог, возвращаясь к своей кружке. — Разговор окончен.
Когда она отвернулась, Антон развел руками и демонстративно закатил глаза. Анна вяло улыбнулась и поднялась со стула.
— Спасибо вам большое, — поблагодарила она. — Не знаю, что я тут делала, если бы вас двоих не было... Антон, загляните сегодня к Александру, он живет в седьмом доме, на той стороне дороге, объясните ему все и... Я думаю, вы и без меня все знаете.
— Теть Ань, — Катя обернулась, держа кружку в руках, и с недоумением глядела на соседку. — Вы разве чаю не попьете? Чайник уже вскипел...
— Нет, солнце, спасибо, — поблагодарила ее Анна, и натянуто улыбнулась. — У меня еще дома дел невпроворот. Прости меня, пожалуйста.
С этим словами она развернулась и вышла из дома, прикрыв аккуратно за собой дверь.
— Злишься? — поинтересовалась Катька, наливая в кружку кипяток.
— Нет, — ответил Антон, подперев рукой голову и уставившись в окно. — Я и сам собирался ей помочь.
Его мысли были чисты, и не помочь беспомощной женщине было просто кощунством, однако в томном взгляде парня читались страх и огромное нежелание идти в такую непогоду на кладбище, чтобы копать могилу покойнику, чей разум уже чист и кому уже ничего не нужно в этом бренном мире…


Глава 11


Было раннее утро. В предрассветных потемках Антон и местный могильщик Александр топали по лесной тропинке. У каждого на плече была лопата. Но кроме основного рабочего инструмента, у могильщика за плечами имелся холщовый рюкзак, содержимое которого было известно одному лишь старику.
Идти было тяжело. Путь в лес давно зарос, поэтому приходилось продираться сквозь ветки деревьев. Под ногами хлюпала грязь, и ноги то и дело вязли в ней. Земля, размоченная прошедшими накануне дождями, превратилась в это непонятное месиво, по которому было просто невозможно пройти. Слава Богу, утренний морозец, немного подморозил всю эту кашу, однако, идти по этой дороге все равно было большой проблемой.
— Делать мне больше нечего, — негодовал Александр, отодвигая в сторону преграждавшую путь еловую ветку. — Они дохнут, а я их закапывай... Словно ждут самой отвратной погоды, черти... Я понятно объясняю?
— Понятно, — поддакнул Антон, следуя за могильщиком. Он старался ступать аккуратнее, чтобы совсем не извозиться в грязи. Однако его кирзовые сапоги, уже были практически полностью покрыты коричневой коркой.
— Мне это не нужно, — продолжил Александр. — Я человек пожилой, пожил достаточно. Ну что же делать... Никто из нас не вечен. Все-то в яму лягут. И я лягу, и ты.
— Я пока никуда не собираюсь, — заверил его Антон.
— Я когда молодой был, тоже так думал, — усмехнулся Александр. — А теперь старый уже, помирать пора. А мой сын, прямо как ты рассуждает. Дескать, пока молодой, все можно. Дурак! Слушай что дед тебе говорит! Жизнь большую прожил, лучше тебя все знаю. Он у меня, знаешь, пьет как черт. Заливает и заливает! У него уж болит все, что можно. Ходит, за правый бок держится. Не дойдет до него, что не закончится это добром... Так, тормози друг, мне поссать нужно.
Старик кинул лопату на мокрую траву и, расстегивая на ходу молнию на штанах, направился к ближайшему дереву. Пристроившись к нему, Александр стал напевать песенку, и в тот же момент послышался звук льющейся мочи.
— Столько терпел, думал штаны обмочу, — пробормотал могильщик, поливая струей дерево.
Антон положил лопату рядом с лопатой деда, и направился на другую сторону дорожки, чтобы тоже справить малую нужду.
— Ну, так вот, — продолжил Александр, не отрываясь от своего дела. — Что мне делать с сынком моим? Может, ты мне подскажешь? Ты же доктор?
— Я фельдшер, — поправил его Антон.
— Какая разница? — возмутился могильщик. — Ты людей лечишь, значит, я тебя послушаю. А кто ты там, доктор медицинских наук, или профессор кислых щей — мне все равно. Что-то возьму, что-то не возьму... Но послушаю всегда.
Александр застегнул ширинку и отошел от дерева. Антон тоже закончил справлять нужду, и застегнул молнию на штанах.
— Это правильно, — согласился парень, возвращаясь к лежащей на траве лопате. — А что касательно Вашего сына, то если он не способен справиться сам со своей зависимостью, то в любой момент можно посадить его на лекарства...
— Ага, дураком совсем будет, — Александр поднял с земли лопату, и закинул ее на плечо. — Говно потом за ним выносить. Как даст раз инфаркт или инсульт, и все!
— Ну, это совсем не обязательно, — сказал Антон, подняв свою лопату. — Это печень дает знать о себе, скорее всего...
— Может и не печенка, а сразу весь организм, — перебил его могильщик, закуривая сигарету. — У него же столько всего болит, а все никак не доходит в этой башке. Хех, все его клетки питаются только за счет того, что он пьет. А обычная еда ему не нужна. Пойди, объясни попробуй. Что ему…
— Такого быть не может, чтобы клетки алкоголем питались, — попытался возразить Антон. — Это же...
— Это у вас там не может, а у нас все бывает, — рассмеялся Александр. — Вот брательник мой, Юрок, ему тоже лет так под семьдесят. Приезжает иногда, ну ладно. Так говорит, что у него сердца нет! Представляешь? И легкого одно тоже нет. Вот дела! На жопе всю жизнь просидел, а легкого нет. Ага... Еще говорил, что ему делали это…  шундирование...
— Шунтирование, — поправил могильщика Антон.
— Ну, шунтирование, — неохотно согласился Александр. — Я тебе что, профессор? Что слышал, то и повторяю. Шундирование у него... или шунтирование... Зато вон, на заднем дворе целину вскопал!
Старик громко рассмеялся. Антон улыбнулся, чтобы не выглядеть дураком в глазах могильщика.
— Да это же баба его все, — сказал Александр, вдоволь насмеявшись. — Села ему на шею и ножки свесила. Эх... восьмой десяток пошел, а ума не нажил. Я же ему сколько раз говорил! Юрок! Ты же так этим... как его... бомжем (ударение на первый слог, прим. автора) будешь! А что ему... эх, ладно... Тут же в лесу не пройдешь сейчас, бурьяном поросло все. Эх, запустили уже...
По мере их продвижения вглубь леса, дорога становилась все хуже и хуже. Деревьев стало больше, трава была все гуще и гуще. Тут, казалось, было намного темнее, нежели в начале пути. На дороге то и дело попадались поваленные деревья, через которые приходилось перебираться.
— Не лес, а черт знает что, — выругался Александр, откидывая с дороги прогнившее бревно. — Раньше за ним следили, а сейчас так... Не пойми что.
— А почему перестали? — поинтересовался Антон, поравнявшись с могильщиком.
— Ты, друг, много вопросов задаешь, — приструнил его старик. Лицо его было абсолютно непроницаемым, и невозможно было судить, сказал он это в шутку, либо упрекнул спутника.
— Люди здесь много не разговаривают, больше делом занимаются, — продолжил Александр, словно забыв о любопытстве своего товарища. — Поэтому в округе народа толком не видать. И у меня тоже работа. Видишь, иду работать, что же делать. А за лесом следить не моя обязанность.
— А чья? — не выдержал Антон.
Могильщик, повернул голову и недовольно посмотрел на парня.
— А тот, чья это обязанность была, помер уж давно, — ответил он, и снова отвернулся.
Антон больше не стал задавать вопросов, так как понял, что вразумительных ответов на них он не получит. Могильщик либо только с утра был не в настроении, либо пребывал в этом состоянии всегда.
Воцарилось молчание, было слышно лишь, как под ногами хлюпает грязь. В этом лесу даже птиц не было слышно. Оглядевшись по сторонам, Антон не увидел никаких признаков жизни: ни птиц, ни назойливых комаров, даже паутины на деревьях и той не было. Все это насторожило, и парень попытался вновь заговорить со своим спутником.
— Я понимаю, что произошло не совсем приятное...
— У меня ничего не произошло, — оборвал его Александр, почесав, заросшую щетиной щеку. — У тебя, может, и произошло, а у меня все спокойно. Когда моя бабка померла, так никто не пришел ее даже помянуть. Это и вправду так было. Знаешь, просто не по-человечески все получается.
Антон промолчал. Спорить со стариком он не стал, так как знал, тот всегда найдет, что ему возразить. Александр оказался одним из тех людей, которые были всегда уверены в своей правоте, даже если ошибались.
— А теперь что, — продолжил свой