Приемы Холлистока 3. Черные викинги.

несколько иное - того человека, у которого я его однажды позаимствовал. А вот лицо моё.
Генрих Холлисток, - нараспев повторила Хель. - Да, звучит легко. Хочешь, я иногда буду звать тебя так?  
Почему бы и нет, я не против! Ну что, пойдем на кухню — посмотрим, как у них дела?
Да, давай! - Хель еще раз взглянула на себя в зеркало и пошла к двери, услужливо открытой перед ним Холлистоком. - Слушай! - не дойдя до выхода несколько шагов, она вдруг остановилась.
Что такое?
А может быть, мне лучше надеть синий плащ с серебряной каймой? Или простой черный?
      Генрих весело расхохотался:  
Какая же ты, всё таки! Нет, оставь алый — мне нравится.
Хорошо, твое мнение для меня главное, - Хель кокетливо подмигнула и, проходя мимо, игриво хлопнула его по ягодице. - Пойдем смотреть на мясо. Хочу, чтобы ты наметанным глазом выбрал самое лучшее.  
     Гости стали прибывать аккурат к тому моменту, когда основные блюда начали водружаться на столы. Согласно пожеланиям Хель и выбору Холлистока, их ассортимент был не так велик как обычно, но и скудным назвать его было никак нельзя. Здесь были представлены как дары моря — жареные королевские креветки, омары, белая норвежская треска, так и несколько видов мяса — мраморная говядина, молодые поросята, нежнейшая, запеченая на вертеле, лань. За все птичье царство отдувались толстые лесные фазаны, но их дивный аромат стоил многих других. В качестве гарнира фигурировал лишь отварной картофель да несколько видов салатов, но, как известно, именно разнообразное мясо служит излюбленной пищей всех власть придержащих. Что касается вина, то его выбор был способен угодить любым пристрастиям. Обслуживался пир лучшими поварами, а честь встречать гостей, рассаживать их и прислуживать во время еды, была оказана самым красивым девушкам-покойницам, которые миллионами оспаривали друг у друга заветные места рядом с королевой Хельхейма, великой богиней Хель.
     Первыми в залу были введены двенадцать серых демонов,  командующих охраной внутренних областей, на которых был строго разделен Хельхейм. Второй явилась огромная змея Нидхегг, с целым выводком своих детей -  Гоином,  Офниром, Грабаком, Моином, Граввёлудом и Свафниром. Обитая на Берегу Мертвеца, они пожирали трупы, в изобилии усеивающие эти страшные места вечной муки и скорби. Следующим был пес Гарм, который, пользуясь своим особым положением, разместился рядом с Хель и Армором, восседавшими во главе стола. Вместе с ним прибыла целая свора гончих - его помощников, таких же великанов в образе черной собаки. Сразу вслед за ними две молоденькие утопленницы провели в Монбьюгг двух великанш, Листвор и Бьюгвор,  охранявших основные входы  в Хельхейм. Раскланявшись с гостями, они подошли к главам стола, и после короткой церемониальной беседы заняли места неподалеку. Великаны Ари, Андог, Бьрдваг и Хримгнимнир явились вместе, и  выразив свое почтение устроителям пира, сразу влились в оживленную беседу, возникшую между, хорошо знающими друг друга, гостями. В числе последних в  трапезную вошли три демона-наместника, червь Маард, по такому случаю принявший облик вполне симпатичного молодого человека и великанша Модгуд — родная сестра Хель, которой, впрочем, не суждено было родиться великой богиней. Живя в огромной черной башне на самом берегу реки Гьолль, она охраняла великий путь мертвых в Хельхейм — мост из стальных лезвий,  ворота Хельгринд и Последнюю Дорогу Хельвег, с которой ни один умерший не имел права сойти, не добравшись до места своего последнего пристанища. Модгуд,  пришедшая на этот раз в образе могучей воительницы, заняла место по левую руку Хель, и с этого момента начался пир.
     Я не буду приводить здесь многочисленные речи и тосты, сказанные гостями. Отмечу только, что каждый из них, видя счастливое лицо своей повелительницы, каждый счел своим долгом выразить почтение Армору, великому тертону, восьмому лорду всех тридцати вампирских легионов. Его отношения с Хель не были секретом для окружающих и желая ей всего самого наилучшего, они не преминули выразить надежду на то, что однажды он пополнит их ряды, внеся тем самым свою лепту в дальнейшее развитие и совершенствование Хельхейма. Выслушав все здравицы, в ответ Хель поблагодарила присутствующих за наилучшие пожелания, отметив, что не имеет ничего против, чтобы так оно и было. При этом она так выразительно смотрела на своего избранника, что и без лишних слов становилось понятно, что узы, связывающие этих двоих,  становятся только крепче, а чувства, прошедшие проверку временем, сильнее. Затем наступил  черед Холлистока. Чтобы не быть голословным, он по-очереди обошел всех с кубком, наполненным густым терпким вином, лично выразив каждому гостю свое глубокое почтение. Пообещав однажды оправдать их ожидания, он заметил, что все они выполняют общее дело и он никогда не выступал в оторванности от остальных миров.
     Пир продолжался много часов и не одна перемена блюд прошла под сводами Монбьюгга, прежде чем насытившиеся гости стали расходиться. Подобные неформальные встречи имели важное значение, помогая консолидироваться всем представителям высшей власти Хельхейма, лично обмениваться мнениями и опытом, сообща решать насущные вопросы. Хель любила наблюдать за своими помощниками в такие моменты, составляя для себя наиболее полную картину  происходящих в ее мире событий. На проблемы, просмотренные с разных углов, быстро находилось верное решение, а соответствующая обстановка умиротворяюще воздействовала на самые буйные головы. Провожая инеистого великана Хримгнимнира, уходившего последним, Хель подала ему руку для поцелуя:
Передай капитану «Нагльфара» - пусть он подходит к Берегу Мертвеца и бросает якорь возле Белого Вулкана.
Хорошо, моя королева! - великан почтительно склонил голову. - Что-то еще?
Пусть готовится к плаванию в Туман, - Хель многозначительно посмотрела на Холлистока, стоявшего рядом. - Также передай, что на этот раз я прибуду сама.
Слушаюсь! Мне можно отправляться?
Конечно.
     Хримгнимнир резко распрямился, но вдруг покачнулся и едва успел схватиться за столешницу.
Справишься? - Холлисток улыбнулся.
Ерунда! - великан отмахнулся. - Хорошее вино только сил придает!


                                         Глава 27. Прощание.



       После его ухода Хель отпустила всю прислугу, разрешив убрать посуду и объедки после отдыха, а сама со вздохом опустилась на скамью.
Устала? - Генрих погладил ее по голове.
Да, немного. Когда самый поздний срок твоего отъезда? «Нагльфар» отвезет тебя к границе потустороннего мира — так ты сэкономишь время и силы.
Я это понял. Спасибо, милая. Я знаю, что такое задействовать «Нагльфар». А самый поздний срок... сложно сказать, но время еще есть.  
Тогда пойдем наверх?
Пойду я один, а ты отдыхай! - Холлисток вдруг подхватил ее на руки и понес к выходу.
Как же это приятно и трогательно! - Хель обвила руки вокруг его шеи. - Хочется остановить время, чтобы еще и еще...
     Всё имеет начало и все имеет конец. С этой непреложной истиной вынуждены считаться все без исключения. Вот и сейчас, время пребывания Холлистока в загробном мире подошло к концу, несмотря на его и Хель, обоюдное желание, побыть вместе подольше. Впоследствии они смогут быть рядом, не оглядываясь на необходимость разлуки, но пока физический мир крепко держал Холлистока. Его миссия на Земле еще не была выполнена даже наполовину и несколько тысяч лет лежали впереди. Однако не стоит подходить к жизни этих сущностей с человеческой точки зрения. Логика их отношений, как и течение времен, не имеет ничего общего с понятиями, принятыми в среде людей. Краткосрочность человеческого бытия и простая предопределенность назначения, как одной людской единицы, так и общей массы, налагает на нас жесткие ограничения. Рождение, учеба, работа, рождение потомства, работа и смерть — все предельно четко и ясно. Страх, совесть, животные инстинкты, душевные переживания по своим жалким проблемам, ненависть, зависть, доброта, религия, целомудрие, сострадание,  — это все нам. В мирах, где человек или его душа могут побывать разве что только с помощью небывалого полета мысли, все обстоит иначе. Как — это другой вопрос. Вопрос не данного повествования.
Мне пора, - Холлисток легонько дернул плечом, на котором дремала Хель.
Что? - не открывая глаз, тихо переспросила она.
Пора собираться.
Хорошо. Надо же - а я, кажется, заснула.
Это и немудрено. Прости, своим появлением я вновь разрушил твой привычной распорядок.
О чем ты! - Хель нежно провела рукой по его волосам. - Сам знаешь, что для меня это как подарок. Но я умею ждать и знаю, чего хочу. А уж как я умею добиваться желаемого — не тебе мне говорить.
  Холлисток улыбнулся:
Знаю, милая, знаю.  
Тогда - отправляемся! - Хель встала с кровати и потянула за руку лежащего Холлистока. - Сам меня поднял, а теперь валяешься. Давай-давай, пока я  добрая. А то еще немного - и не отпущу!
     Пока Холлисток одевался, Хель успела дать Ганглати несколько указаний, и в скором времени они уже выходили из Эльвиднира. Над Хельхеймом стояла темная ночь, и их быстрые шаги были единственным звуком в его мертвой прохладной тишине. Вдали виднелось несколько маленьких ярких точек, в которые на этом расстоянии превратились огромные костры Парвааля, пожирающие грешников, и только серое небо загробного мира давало сейчас неясный свет, рассеивающий общую черноту.
     Дойдя до одинокого дерева, стоящего на соседнем холме, Хель обернулась к Холлистоку:
Держись!
      Ему не надо было объяснять, что делать. Подойдя к ней сзади, он крепко обнял ее за талию, и в то же мгновение Хель резко развела в сторону руки. Раздался резкий свист, земля задрожала под ногами, а налетевший вихрь вмиг поднял в воздух тысячи камней, устроив вокруг них бешеный круговорот...
     Все стихло так же внезапно, как и началось. Вместо долин и холмов теперь перед ними простиралось безбрежное Третье море, вечно гудящее в своем неистовом волнении. Прямо напротив, из его вод поднималась белая конусообразная гора, возле которой стоял гигантский корабль, корма которого терялась в невообразимой дали. Это и был «Нагльфар», корабль мертвых, целиком сделанный из ногтей умерших.
Он стал еще больше, - Холлисток повернулся к Хель. - Скоро моря станет мало.
    Та, уже принявшая привычный облик огромной мощной амазонки, с малоподвижным, словно вырезанным из камня, лицом, довольно кивнула:
«Нагльфар», это сила, способствующая равновесию. Когда ему станет мало места оно нарушится, но это произойдет не скоро. Судно уже может вместить в себя до десяти тысяч великанов и трехсот тысяч мертвецов, но это даже не половина того, что нужно.
А многие люди стригут свои умершим ногти, чтобы «Нагльфар» не строился слишком быстро, - тихо проговорил Холлисток.
   Хель криво улыбнулась:
    -  Да, только они не задумываются, что к тому моменту, когда на мертвые попадают ко мне, ногти успевают немного отрасти. Как видишь, нам этого добра хватает!  
Вижу! Поистине, «Нагльфар» способен внушить ужас и уважение всем.
Пока что да. Но те, кто ниже нас, тоже не сидят без дела.
Мы слишком сильны, - уверенно сказал Холлисток. - Силы каждого из пяти миров достаточно, чтобы остановить любые