Бедняжка, добро пожаловать в ад, - грустно сказал молодой человек.
- Можно мне как-нибудь зайти к вам в гости? – Регина встрепенулась.
Она во чтобы то ни стало должна побороть свою депрессию. Она не даст замуровать себя на этой фазенде. Не позволит украсть у нее радость жизни. Вот перед ней мальчик, который не перестает улыбаться, он счастлив, и ей так нужно прикоснуться к его энергетике.
- Ну приходи, только если не будешь обижать мою… девушку.
- О! Гай, ты не думай, я очень рада за тебя и за нее, - призналась Регина. – Я давно хотела бы с ней подружиться. И теперь, я думаю, это стало возможным. Можно я загляну к вам вечером на чай?
- Ну хорошо, загляни, только ненадолго, ты понимаешь? – и он многозначительно посмотрел на сестру, вдруг покраснев под ее пристальным лукавым взглядом.
- Гай, вы можете мне доверять, я вас не обману, - заверила она его искренне.
С тех пор она стала частым гостем в маленьком коттедже.
Молчаливый сутулый Цезар разобрался с усилителем, и теперь Гай каждый вечер в рамках культурной программы терзал барабанные перепонки девушек, исполняя им брутальные арии своего любимца на электрогитаре, усугубляя впечатление вокальным исполнением сольных партий басом на грани реальных возможностей голосовых связок. Регина зажимала рот, сдерживая смех, но косилась на спокойно улыбающуюся Семерку и заставляла себя сдерживаться. Она видела, что поддержка девушки много значит для Гая, и тоже пыталась вести себя достойно, чтобы не обижать родственника. Гай самозабвенно наслаждался собственной игрой. Впервые у него были слушатели, готовые благосклонно оценить его мастерство.
Потом все вместе резались в карты, в лото и домино, потом могли просто сидеть у большого окна в темной комнате и рассказывать разные истории, всматриваясь в звездное небо.
В такие вечера Регине смертельно не хотелось уходить и покидать такую теплую компанию. Она была готова попроситься к ним на ночлег, хоть в комнату для прислуги, потому что уже знала, что Семерка постоянно спит с Гаем. Но не решалась, боясь показаться слишком навязчивой.
Сейчас она направлялась к Гаю, желая узнать, куда это так быстро рванула Семерка, когда заметила, что у парня опять идет носом кровь. Все же следует настоять на осмотре врача. Мало ли, с чем это связано. Она поздоровалась с братом с той теплотой, которую с некоторых пор испытывала к нему, но Гай проигнорировал ее приветствие. Он напряженно смотрел куда-то, и даже не повернул головы в сторону Регины. Кровь вытекала из носа и стекала по подбородку на рубашку, но молодой человек этого даже не замечал.
Девушка посмотрела в том же направлении и увидела, что к ним направляется Семерка, а на пути у нее стоит Максуд. Мужчина не видел ни Гая, ни своей невесты, ставшей с некоторых пор холодной и равнодушной к нему. В данный момент он не сводил взгляда с рабыни, спокойно и безмятежно шествующей по аллее. Она поравнялась с мужчиной и поздоровалась, Гай видел, как она склонила перед ним голову, как и положено рабам, потом остановилась, потому что мужчина что-то ей сказал. Гай вцепился в подлокотники кресла. Все же он слишком далеко от Семерки. Но что этому уроду нужно от нее средь бела дня?
А ему что-то оказалось нужно, потому что он попытался схватить рабыню за руку, но та вдруг очень ловко вывернулась и отскочила на безопасное расстояние, продолжая стоять рядом. Мужчину это разозлило, и он снова попытался ее схватить, уже более грубо, но опять потерпел неудачу. Каким-то образом девушка избежала плена, и снова была на свободе. Этого оказалось достаточно, чтобы мужчина взбесился.
Он набросился на нее с перекошенным лицом, что-то крича, но, к безграничному изумлению и Гая и Регины, Семерка решила дать отпор Максуду. Тот несколько раз пытался ее ударить, но был остановлен удачно выставленными блоками. Девушка вдруг схватила его руку, крепко сжавшую ее предплечье, и каким-то неуловимым движением перекинула мужчину через плечо. Он оказался на земле, но это не остановило его, не охладило его пыл, а еще больше разъярило его. Вскочив, он выхватил нож и ринулся в атаку на одинокую девушку.
Гай больше не мог смотреть на это, он принялся яростно крутить колеса своей коляски и что-то кричал, приближаясь к ним. Максуд глянул на него, но это лишь подстегнуло его ускорить свои действия. Семерка тоже увидела Гая, поэтому поставила блок, увернулась от ножа и отошла в сторону, давая место Гаю для маневра. Тот на всей скорости врезался в мужчину, сбив его с ног, слетел с кресла прямо на него, пока тот не успел подняться, и принялся наносить ему удары в челюсть с остервенением, которое напугало даже Семерку.
В это время подбежала Регина, громко крича на весь парк, что Максуд напал на беззащитного человека, причем инвалида, и мужчина, изловчившись под довольно тяжелым телом молодого парня, наконец, рванулся и вскочил, сбросив Гая на землю.
Девушка привлекла-таки чье-то внимание, к ним бежали какие-то люди со стороны хозяйственных построек, и мужчины почел за лучшее ретироваться.
- Ну, шакалье отродье, я вам еще покажу, - прошипел он, и поспешил прочь, чтобы не столкнуться с подмогой. – Вы своей кровью умоетесь!
Ему дали уйти, не удостоив ответом.
- Ну ты даешь, - проговорила заворожено Регина, помогая Семерке поднять Гая и усадить в кресло.
- Семь, кто же ты? – задал вопрос и Гай. Он внимательно смотрел на нее, весь подбородок его был в крови. - Знаешь, это не просто махалово, ты вела бой, уворачивалась от атаки, как в фильмах. Это какая-то техника, причем, серьезная. Где ты этому научилась?
Восхищенные глаза уставились на рабыню, она смутилась.
- Она не помнит, - ответила за нее Регина. – Семерочка, ты молодец! Мы восхищаемся тобой.
- И шрамы у тебя на теле странные, - продолжал свою линию допроса молодой хозяин. – Откуда они? Они получены в боях?
Рабыня растерянно пожала плечами. По ее виду можно было догадаться, что такое поведение, продемонстрированное ею несколькими минутами ранее, в первую очередь шокировало ее саму. Между тем она спохватилась, достала платок и принялась вытирать кровь с лица своего хозяина.
- Ты… защитил меня. Спасибо, - прошептала рабыня и взглянула таким проникновенным взглядом на своего хозяина, что Гая бросило в сладкую дрожь и сердце радостно запрыгало в груди.
- Ну хорошо, поехали отсюда, а то придется объяснять всем подряд, что тут произошло, - Гай первым сообразил, что пора уезжать с аллеи. – Больше, Семерка, от меня ни на шаг, поняла?
Девушка послушно кивнула.
***
Они пересекли долину за пару часов и вошли в парк, раскинувшийся на огромной территории. В центре, скрытый деревьями, высился особняк, стилизованный под средневековый замок средней руки. К нему вела подъездная аллея, огибающая деревья в центре, и заворачивающая к парадному крыльцу замка справа и слева, с двух сторон охватывая асфальтовым кольцом клочок парка.
- Твою мать, какая красота, - презрительно процедил Арсений, стирая пот со лба.
Солнце стояло в зените, палило нещадно, ветра почти не было.
Их давно заметили, во дворе уже ждал комитет по встрече непрошенных гостей. В центре колоритной композиции высился странный молодой человек с длинными белыми волосами, высокий и худой, его окружала команда подобных ему людей, в большинстве своем длинноволосых. Они демонстративно держали руки на ружьях, висящих на груди.
- Смотри, эльф! - тихо хохотнул Бертуччо, без стеснения разглядывая лидера в центре. – Не удивлюсь, если у него и ушки треугольные. Арс, проверим, а? Ну точно он операцию сделал, спорим?
- Позже, - отрезал Арсений, не спуская глаз с хозяина особняка. Он погладил ствол своего Бекаса.
Ребята, шедшие позади них, тоже положили руки на свои ружья, в основном помповые, с короткими стволами.
- Они здесь в ролевые игры, что ли, играют, - пробормотал Бертуччо, поправляя на плече автомат УЗИ.
- Ага, а мы орки, и все по-взрослому, - Арсений сплюнул, не сводя глаз и блондина.
Они уже добрых три минуты сверлили друг друга взглядами, пока гостям было позволено приблизиться к ступеням замка.
В десяти метрах они остановились. Тишина накрыла обе делегации. Только слышалось карканье ворон, воркование голубей, и слабый ветер доносил редкие окрики со стороны плантаций, расположенных дальше вглубь долины, скрытых за особняком.
При этом сердце Арсения болезненно сжалось. Уже несколько недель его не покидала мысль, что, возможно, его жена томится в рабстве, и это было невыносимо. Как страстно он надеялся на то, что она жива, так же неистово он молился, чтобы эта последняя версия оказалась несостоятельной. Он боялся увидеть, что с ней могли сделать на плантациях, зная ее непримиримый характер и своенравие. Ее обостренное чувство справедливости могло причинить ей много боли и страданий, и Арсений снова мысленно застонал.
«Ненавижу! Убью» - вновь и вновь твердил он. На лице же его застыла вежливая улыбка.
- День добрый, - произнес он приветливо, - не дадите ли напиться с дороги усталым путникам?
Ни одно хмурое лицо напротив не озарила ответная улыбка. Блондин молчал, пристально разглядывая высокого крепкого мужчину с недобрыми серыми глазами. Этот тяжелый взгляд может покалечить, и его лучезарная фальшивая улыбка никого здесь не обманет.
- А что путники забыли в наших дебрях? – казалось, он с трудом разлепил губы, снизойдя до ответа. Его голубые глаза были холодны как лед.
- Забыли, кое-кого, - охотно кивнул Арсений. – Мы ищем одного человека. Вот, дошли до вас, хотим узнать, не забегал ли к вам.
- Чем можем – поможем, - сподобился до кивка головой «эльф».
Команда Арсения по-спартански переносила жару и жажду, но Арсений и сам понимал, что без воды дальше им придется худо. Провианта сколько угодно в заплечных мешках и рюкзаках, а вот вода кончилась еще четыре часа назад. При воспоминании о бассейне на предыдущей плантации, Арсений громко сглотнул, облизывая пересохшие губы. Это не укрылось от внимательного взгляда хозяина замка.
- Пошли за мной, - произнес он и спустился по лестнице, свернув направо. Его команда не отступала ни на шаг, ревностно осматривая ряды непрошенных гостей.
Обогнув здание, все вместе вышли к небольшому колодцу, установленному на забетонированном пятачке, стилизованному под старину, с «куликом» для поднятия ведра.
Усталые запыленные путники радостно выдохнули, бросившись к колодцу. Заскрипел механизм, ведро бухнулось о воду, издав изумительный всплеск, и через короткое время несколько голов склонилось над полным ведром, в котором отражался фрагментик неба и огромные глаза счастливчиков, оказавшихся в очереди первыми.
- Там кружка есть, - подал голос блондин, прислонившись к перилам беседки, обвитой плющом.
Кружка дожидалась жаждущих, прикованная к бортику колодца длинной тонкой цепочкой. Арсений улыбнулся, оглядывая своих «архаровцев».
«Архаровцы» вдруг спохватились, и все дружно обернулись к нему.
- Арсений Николаевич, - позвал высокий брюнет с серьгой в ухе, мастер спорта по самбо, стрелок от бога, безжалостный убийца по призванию, - идите, пейте. Вам больше всех досталось.
Арсений улыбнулся ему, тепло и с признательностью, но отрицательно покачал головой.
- Пейте, а мне поговорить нужно, - и приблизился к хозяину.
