Глава 4. Первый полёт.

садитесь, пожалуйста, в кресло пилота. Прямо перед вами штурвал. Слева две главные рукоятки – контроллер управления скважностью импульсов темпорального поля и контроллер реактивной тяги. Под правой ногой педаль – это переключатель реверса тяги маршевых двигателей. Справа расположены две основные кнопки управления главными синхротронами: зелёная кнопка – ввод энергоустановки и  красная, соответственно, её глушение. Как видите всё не просто… а очень просто. Запутаться – невозможно. Сначала расскажу о контроллерах. Начнем с реактивной тяги. Предположим, что линтер дрейфует в космосе, вдалеке от каких либо тел, и контроллеры установлены на минимум. Теперь, не трогая контроллер скважности, вводим контроллер тяги на максимум, кстати, всего предусмотрено сто градаций. Тогда корабль начинает ускоряться вперёд, не покидая поверхности текущего момента, и величина ускорения будет равна четырём гравам [1 грав – 9.95 м/с^2].  Таким образом, через два часа шесть минут корабль достигнет своей максимальной реальной скорости – триста километров в секунду. Если при такой реальной скорости ввести на максимум контроллер скважности, то эффективная скорость корабля составит девяносто процентов от скорости света. Здесь под скважностью мы понимаем отношение периода следования импульсов темпорального поля к длительности пребывания корабля на поверхности текущего момента. Хочу сразу сказать, что первые позиции обоих контроллеров отмечены специальным усилием переключения, так что при вводе и при выводе контроллеров рукоятки сами задержатся на этих позициях. Так сделано специально, потому что первые позиции соответствуют режиму зависания над планетой, равной по массе Эрецу. Вектор реактивной тяги на этой позиции направлен точно вниз. Вводить контроллеры можно одновременно, тогда стороннему наблюдателю покажется, что корабль сорвался с места и исчез вдали. Когда мы вводим контроллер скважности, реактивная тяга становится импульсной и приуроченной к моменту погружения в гиперпространство. Глубина погружения регулируется автоматически в зависимости от установленной скважности. Так сделано специально, чтобы исключить перегрузку энергосистемы. Пока эта связь не была установлена, существовала возможность перегрузки при неблагоприятном сочетании глубины и скважности, и однажды это закончилось трагедией. Как, госпожа Эстер, пока всё понятно?
– Да, вполне, господин Дедан, вы всё объясняете очень доходчиво.
– Тогда я продолжу. Всё вышесказанное верно при условии, когда штурвал мы не трогаем, и он находится в нейтральном положении. Теперь подробно расскажу о штурвале. Он имеет много степеней свободы. Вы можете наклонять его на себя или от себя, вправо или влево, приподнимать его, как бы пытаясь оторвать от пола, или, наоборот, опускать, пытаясь вдавить в пол. Ещё можно вращать штурвал по стрелке часов или против. Каждое воздействие на штурвал соответствует включению тех или иных двигателей ориентации. При введённой скважности эти двигатели ведут себя точно так же как маршевые, то есть создают импульс тяги в фазе пребывания в гиперпространстве. Впереди себя на курсовом экране вы видите объекты окружающей космической обстановки и прицел – курсоуказатель. Когда вы берёте штурвал на себя, нос корабля поднимается, если от себя – опускается. Достигнув нужного направления, вы должны отпустить штурвал, и он сам вернётся в нейтральное положение. В этом основное отличие принципов управления линтера от планера. Там штурвал остаётся в руках лётчика  его положение соответствует положению рулей, а здесь – двигатели ориентации, это совсем другое. Наклон штурвала вправо – влево соответствует крену корабля в ту же сторону. И здесь такой же принцип – достигнув нужного,  вы отпускаете штурвал, и автоматика сама стабилизирует ориентацию корабля. Вращение штурвала соответствует повороту корабля по азимуту. И теперь последнее: движение штурвала вертикально вверх соответствует вертикальному взлёту, движение штурвала вертикально вниз – используется при плавном приземлении. Нейтральное положение штурвала при котроллерах тяги и скважности на первых позициях соответствует зависанию корабля. И теперь самое главное: расскажу про педаль «тормоза» – это переключатель под вашей правой ногой. Когда педаль не нажата, маршевые двигатели разгоняют корабль прямо по курсу. Если педаль нажата – происходит реверс тяги и корабль тормозится. Есть ли вопросы, госпожа Эстер?
– Нет, всё очень просто и понятно.
Дедана немного задела такая самоуверенность, он сел на рабочее место инструктора.
– Отлично, тогда я включаю симулятор и ввожу полётное задание. Вы находитесь недалеко от Эреца, на расстоянии орбиты Ареса. Вы должны посадить линтер на Эрец, желательно в район космопорта.
На экране появилось звёздное небо.
– Я полагаю, – сказала Эстер, – что прямо под кнопками управления синхротронами находится шар управления бортовым вычислителем.
– Логично.
– А экраном вычислителя служит тот же курсовой экран, чтобы пилот не разбрасывался взглядом на разные объекты.
– Прекрасно, подбодрил Дедан.
Эстер слегка нажала на шар, и на экране появилось меню команд. Операционная система была стандартной, и Эстер быстро нашла нужную команду – «найти Эрец по спектру отражённого света». Одна из звёздочек на экране отметилась мигающим крестиком. Затем она проверила соответствующей командой состояние энергосистемы и главных синхротронов. Индикаторы показали норму всех отделов энергоснабжения и полную мощность синхротронов. Эстер ввела контроллеры на первые позиции и, лихо управляя штурвалом, совместила курсоуказатель с отмеченной звёздочкой. Затем она плавно ввела оба контроллера на максимум.
– При таком положении Эреца относительно Шемеша  от орбиты Ареса до точки назначения примерно  пятнадцать световых минут. Можно отдохнуть. Эстер вывела на экран все основные параметры, о которых рассказывала Шошана, и улыбнувшись, посмотрела на своего наставника.
– Пока вы всё выполнили безупречно! Если честно, я от девушки такого не ожидал. Вам никто не говорил, что у вас развита интуиция, а для пилота  – это просто счастье!
– Это у неё в крови, – сказал Шиммон.
– Тогда я попробую немного усложнить задачу. Навстречу вам, госпожа Эстер, несутся обломки кометы, но вы об этом не знаете. Что произойдет?
– Столкновение маловероятно, так как при полностью введённой скважности, линтер находится на поверхности текущего момента очень короткое время. Но если всё же это случится, то автоматика отбросит корабль на некоторое расстояние от опасной точки, которое зависит от реальной скорости корабля в момент предполагаемого столкновения. Максимально – это будет один световой час.
– Отличный ответ! Я ввожу параметры столкновения.
Картина звездного неба резко изменилась. Эстер поняла, что курс корабля стал другим, и что линтер куда-то забросило в результате столкновения. Эстер вывела контроллеры на первую позицию и дала команду вычислителю найти Шемеш. Ответ был отрицательным. Эстер вывела на курсовой экран угловые шкалы по горизонтали и вертикали. Затем, взявшись за штурвал, она развернула линтер на сто восемьдесят градусов и сразу увидела Шемеш. По визуальной оценке он был намного дальше, чем в начале выполнения упражнения. Она дала команду – рассчитать расстояние по отношениям яркости и действительной светимости Шемеша. Получилось час и двенадцать световых минут. Затем Эстер дала команду поиска Эреца, ответ опять был отрицательным.
– Что, по-вашему, это означает? – спросил Дедан.
– Это означает, господин капитан, что Эрец находится в соединении с Шемешем, и что корабль находится в плоскости эклиптики. Чтобы узнать, где Эрец – за Шемешем или перед ним – нам придётся подняться над эклиптикой. Я рассчитаю курс корабля, чтобы пройти над Шемешем на расстоянии восьми световых минут  – это безопасно.
Эстер дала вычислителю соответствующие команды, и крестик на экране отметил точку прицеливания. Опять взявшись за штурвал, девушка направила корабль на эту точку и ввела контроллеры на максимум.
– Через полчаса Эрец должен появиться на экране, тогда я уточню курс.
– Прекрасно! Выше всяких похвал. Я промотаю время – считайте, что полчаса уже прошло.
Картина на экране изменилась – Шемеш заметно ушёл вниз. Эстер снова запросила поиск Эреца и нашла его за Шемешем.
– Следуем тем же курсом, пока Шемеш не будет в надире, затем возьмём курс на Эрец. Проходить ближе к Шемешу я почему-то не хочу.
– Правильно и не нужно! Я снова пропущу время.
Эстер переключила экран на другую камеру, Шемеш был как раз снизу.
– Теперь можно домой, – сказала она и, пользуясь штурвалом, навела курсоуказатель на Эрец. – Через двенадцать минут подойдём к родной планете.
– Время – плюс одиннадцать минут, – сказал Дедан.
Эстер дала команду вычислителю рассчитывать реальную  скорость корабля относительно Эреца по частотному сдвигу спектральной линии кислорода и выводить цифры в окошко на главный экран. Индикатор показал двести километров в секунду. Эстер включила радар и вывела его показания в другое окошко рядом с первым. Радар показывал расстояние до поверхности. Эстер начала торможение и сбросила реальную скорость до восьми километров в секунду. Когда расстояние уменьшилось до пятисот километров, Эстер направила корабль вдоль поверхности. Вновь переключив экран на надир, она увидела знакомые по географической карте очертания континентов. Слегка повернув штурвал, девушка направила линтер вдоль экватора. Корабль шёл над западным континентом, через пять минут показался океан, в северной половине которого виднелся родной Падан-Арам. Ещё через пять минут показался восточный континент. Эстер начала торможение и направила корабль слегка вниз. Она переключила индикатор скорости на другой источник данных, теперь это был сдвиг частоты радара.
– Что вас заставило это сделать? – не выдержал капитан.
– Мне кажется, что при малых скоростях и небольших расстояниях так измерять скорость точнее.
Эстер снизилась до пяти километров и сбросила реальную скорость до величины чуть ниже трёхсот метров в секунду.
– Теперь надо найти космопорт, – сказала она. – Вот я вижу поля фотонных электростанций, их ни с чем не перепутаешь, мы их проезжали. А вот и железная дорога!
Эстер развернула линтер на девяносто градусов и пошла вдоль дороги. Когда дорога нырнула в тоннель, она ещё сбросила скорость и стала снижаться.
– Вот какие-то строения среди пустыни, я думаю – это и есть вход в подземный город.
Эстер вывела контроллеры на первую позицию и зависла чуть в стороне от строений. Затем, слегка надавив на штурвал, она плавно опустила линтер на песок и вывела контроллеры на ноль.
– Десять баллов! Я бы даже поставил одиннадцать. Я, конечно, встречал одарённых учеников, но чтобы вот так с первого раза… Очень многое из того, что вы делали, я не рассказывал, вы заранее это всё прочитали?
– Вообще-то нет, я больше увлекаюсь биологией, а не техникой – просто действовала по наитию.
– Что вам сказать, господа. С таким членом команды, как госпожа Эстер, вы точно не пропадёте.