смерть! Почему-то... А её собственного символа у полудроидов нет.
На постаменте пирамидку поднимал один из борцов. Оба, взявшись за руки, взойдут на неё добровольно и одновременно, как вещь. Сойдёт только один. Хозяин, или второй, когда пирамидка растает...
Теоретически существовал путь к отступлению. Через похищение. Если кто-нибудь разберёт верх тента, борец с пирамидки может поднять шатёр и позвать дракона... Проверить не случилось. Не для того на неё всходили, на то приходили смотреть...
Вход в этот шатёр по билетам и приглашениям. Цена которых велика, и ничтожна на фоне ставок.
Но однажды и Лал должен достаться кому-то... Стремясь избежать такого неприятного поворота, Густав отправил Хан-Марика искать на правом крыле подсадного борца, из лучших, страховку. Помощник хозяина не подходит. Марик вернулся озадаченный... Объёктивно, лучший - Шаман... Ну, как есть... Густав отреагировал флегматично. Мог брать, мог не брать. В общем-то, нет проблем... Зови.
Оказавшись лицом к лицу со своим сюрхантером, жар Лалов припомнив кожей, Густав имел секундное колебание, а не отдать ли его коротким жестом Маричке. И перелистнуть страницу... Не сейчас.
Спросил лишний раз про заказчика, реакцию посмотреть. Реакция без лукавства. "Для всех одна заказчица была, и для чар, - хозяйка в птичьей маске. Но общались мы не с ней. С маленькой, чей голос как медянка отододи..." Передёрнуло, когда произнёс. "Слабак..." - подумал Густав, Крохе не поддавшийся. Борец ожидал уточняющих вопросов, но Густав в них не нуждался. Он сложил в уме выгоды, и... Внешность оказалась на первом месте! Обойдя борцовские качества. Густав не ревновал людей к их красоте, напротив, чужая эффектность, и чужая заносчивость ему удобны. Шаман привлечёт зрителей к себе, как отдельному аттракциону. Поклонников. И недругов, наверняка. Если кто-то на правом крыле, не рискуя вступить в схватку, спит и видит его поражение, что может быть слаще, чем увидеть наяву здесь? Просмотреть, на подушках развалившись, бой двух кобр в безысходном пространстве?.. Да и пока шёл сюда, кое-кто за ним увязался!.. Из потенциальных учеников, которых Шаман не брал. Вон, маячат... Великолепный, шикарный зверь. Машина... Решено. Ударили по рукам, Густав принял красавца. "А как только ты, чёртово охвостье галло, перестанешь быть мне нужен..."
Так хозяйство вельможи Густава будет выглядеть в скором времени, а пока...
"Насмешничаете?.. Ну-ну... Да-да, конечно!.. Так прямо и сделаю по-вашему!.." Стоически выдержал последнюю порцию шуточек от Биг-Рамона, про то, что непременно нужно дать имя такому громкому сооружению, новой достопримечательности Южного, сродни их именам, Биг-Бен, например, Великий Колокол... Болтун - версия Джуна, предложившего Густаву по дешёвке ушные затычки, оптом.
Рамон не случайно обнаружился поблизости, Суприори его приятель, не игрок Против Секундной Стрелки, но обслуживающий игроков, консультант в области механики. Стрелка бывает разной... Чистый хозяин с Техно призван исправить ситуацию.
Насмотревшись на беспокойно шарахающихся от гулкого тента прохожих, вскрики, переходившее в смешки, подмигивания и откровенный хохот, Густав дал себе три дня. И ни дня сверх! На демонтаж, решение проблемы и окончательный монтаж конструкций. По высшему классу. И - углом, да-да!.. Углом к ряду, углом к ветру! Как сейчас. Всегда есть решение. Не за счёт разворота исправьте, за счёт свойств материалов, скрытой механики... Ребята с Техно, ищите решение!
Щедрость заказчика и азарт мастеров уложились в день подготовки и ночь монтажа. Ночь захотел Густав. Чтобы утром - во всей красе. Распоряжался Суприори, он стал человеком Густава на Рынке Техно и гидом, получив коллекцию танцевальных убранств, по цене равную оплате всех нанятых им. Насмешливый Суприори оказался полезен не раз и не два. В механике, в материалах, в истории того и другого осведомлённый поверхностно, он этого не скрывал. Чем ценен, всегда знал, где найти того, кто не поверхностен. Знал, чего тот запросит. Если же надавить придётся, а не купить, то, на какие точки. Про таких, как он, говорят: есть второе дно. А то и третье...
Суприори же привёл "монтажников", что званы к решению проблем иного рода, связанных с жилым шатром. В соответствии с задачей, привёл ночью. Тьма, взвесь молочная грязная, дышится, как в воде... Густав был у себя, шатёр внутренний - маревом на расстоянии двух прыжков, успеет сбежать. Суприори с горой Чёрного Дракона, сверкающей белками глаз, ворчащей глухо и непрерывно, не расположил к себе тех, в туманном киселе, кто окружили часть ряда, охраняя работавших... Сами как серый, зелёным просвечивающий туман. В масках без лиц, прорези для глаз и всё... И не на месте прорези, низковато... Тьфу. Густав плюнул и перестал всматриваться.
И поближе было на кого посмотреть... Его шатёр окапывали Чудовища Моря и засыпали ров. Сажали что-то, как сажают деревья. Затем словно подрезали, украшали, обвешивали... Но на рассвете ничего подобного и даже палок каких-либо не торчало из земли. Следов их самих тоже не обнаружилось.
В колпаках островерхих, в плащах до пят, лишь руки зелёные полностью свободны. Поднимаются вверх, а перепонка под ними натягивается... От локтя... До колена что ли?.. Тьфу. Главный - высокий. Второй - приземистый. Третий... Кривой какой-то, прихрамывая, шустро скакал вокруг. С бичом в руке. Хлопая редко и оглушительно. Те же, что охраняли вдалеке, словно лентами поводили бичами, заторможенные, бесшумные.
Густаву наскучило зрелище. Сырой воздух пробуждал память о Горьких Холмах. Память о соли комом вставала в горле, запах, ушедший от морского в совсем уж пустынную горечь, безжизненную даль. Да и его тент, притихший в ночном безветрии, скоро начнут разбирать. Густав улетел и вернулся утром.
Шагнул из марева в простор нового тента... Тихий. Высокий. Золотинками свет плывёт из узоров, будто в пыльную взвесь, но воздух чист... Ничего так... А те два? Вскинув руки между готовых игровых шатров, усталый Суприори приветствовал его. Гордый чужой работой и блистательным решением задачи. По стилю одинаковые, безбалочные, по орнаментам стен различающиеся, но не сильно, они всем видом своим говорили Южному Рынку о принадлежности одному хозяину, богатому, и к категории увеселений. Отлично! Без вывесок ясно. Пологи могут откидываться на ширину стены, могут фиксироваться щёлью, пропускающей лишь избранных. Просторные!..
Густав забежал в первый, во второй... Обмер, не ожидал. Запрокинув голову, покрутился на пятках. Не как владелец, а как коробейник мелкий, зашедший под тент богача. Кто тут хозяин, кому поднести пиалу Впечатления, подождать пока через золотую соломинку выцедит?.. Ты - тут хозяин! И соломинки света рыночного, пробивающиеся в стыки, текущие сквозь узоры, все твои. "Ааа!.. Вот теперь чувствую, что богатый!.."
Тенты держались без шестов, балок и центрального столпа. Скатами чуть-чуть провисая внутрь. Какая сила удерживает шпиль - загадка. Держит щепоткой за середину платка само пасмурное небо, прячет под ним что-то, фокус собирается показать... Стены образованы из блоков, лоскутов столь причудливых форм, что описать их нет возможности. К земле крупные, вверх уменьшающиеся, из-за чего шатры казались ещё выше. Щели между всеми. Они золотили проникавший внутрь свет авантюриновым блеском. Окон нет. Не заказывал, это редкость, окна в шатрах. Лоскутные стены пластичны, вроде и не противостоят утреннему сквозняку, но и внутрь не пропускают его. Шум Южного - тоже!.. Ого, в шатрах, при откинутых пологах почти глухо!.. Густав небрежно спросил, крепкие ли, и получив утвердительный ответ, щёлкнул выкидным ножом. Без замаха втыкая в ближайший блок, амёбу пятна, обведённую авантюриновым блеском. Зря он это сделал...
Треугольная, расширяющаяся от верхней пики до подножия узкая грань, стала видимой, отдельной, взвизгнула. Треск металла в руке, выламывающая боль. Густава тряхнуло от макушки до ног, и огнём ушло в босые подошвы. "Чо-ортовы технари!.."
- Слабовато, - прогундосил Суприори, удивления не выразив. – Размахнись давай, а лучше с разбега… В лучший мир…
- К ней чего, металлом нельзя прикасаться?!
- Не знаю, к кому "к ней", но бить ножом без предупреждения определённо не надо. Никого.
- А с предупреждением?
Суприотри поднял отлетевший клинок, медленно приблизил к тенту и нацарапал знак утра, полудроидам всегда приятный. Рисунок поплыл немного, после чего остался частью узора.
- По-хорошему... По-доброму...
- Ха. В чём смысл?
Суприори пожал плечами:
- В скорости и скольжении. В непрерывности. И куда усилие направлено...
Густав дорисовал волнистую линию, удвоив в символе море, и отправились в жилой шатёр. Перед входом обнаружился коврик, выбежавшим хозяином незамеченный. Густав правильно расценил его, заходя, как мостик. Зашёл, вышел... Под впечатлением от молнии, пробившей его насквозь, уже аккуратнее одной ногой встал возле коврика, второй на него. Глаза говорили ему, что стопа обыкновенным образом стоит на земле, а ощущения, что она утопает в мелкий песок или золу. На вопросительный взгляд Суприори ответил:
- Жилой заказывал? Ночной дом?.. Это от сырости, от теней. Сорбент, если тебе о чём-то говорит. Пыль до вершины стоит, ты просто не видишь её. И отводы.
- Молодца! - похвалил Густав всё вместе, окинув взглядом. - Рассчитаться хватило?
- О да! - кивнул Суприори, чему-то засмеявшись.
Густав изобразил недоумение, и тот объяснился:
- Они своё возьмут. Это такой сорбент, липучий... Кое-кто любит тени, находит их вкусными, полезными... А к Великому Морю ходить не желает. Там-то его самого, пожалуй, сочили бы вкусным!
- А как насчёт меня самого?! - удивился заказчик такому повороту.
- Дверь покрепче запирай! - захохотал Суприори, откидывая голову, стриженный, жёлтый ёжик. - Не боись, всё продумано! Тени не пройдут за ров, лакомка - за порог!..
"Офигенно уютно будет сидеть внутри!.. - подумал Густав под заливистым смехом. - Начерта я спросил, меньше знаешь, крепче спишь. Работа выше всяческих похвал".
Тенты в согласии с его прихотью выходили углами на центральный ряд, подрагивали от ветра. Пологи откинуты со стороны, обращённой к раме Южного - приветственно и широко. Красота... И вельможа Густав ещё раз поблагодарил распорядителя.
Глава 90.
Как у хаски, красивой служебной собаки древних времён, были светлы её холодно-голубые радужки, обведённые серым. Перед стартом, в гоночном кругу, вдаль устремлённые - суровые, пустые, взгляд - прямой бросок отододи. Но стоило притормозить и развернуться нос к носу их Белым Драконам, как эти глаза, озёра подо льдом, отразили лицо подруги, словно весеннее солнце - весенний лёд, и потеплели. До нежной лазури, с лучиками, с улыбкой в них. Азарт сменился вольготным штилем... Чести размотала шарф, закрывавший голову и лицо, встряхнула чёрными, короткими волосами, и вдохнула свободно, потягиваясь:
- Ещё отыграюсь! Ну, уж за Трассой мою Бум из этих никто не возьмёт!.. Жаль бумки, ни себе ни людям... Прыгай ко мне.
Всадница напротив протянула ей руку и была заброшена, - акробатки, - на петлю, предусмотрительным дроидом свёрнутую, драконьего белого хвоста. С широкой, как плавник, мягкой кисточкой. Смеясь, она положила голову на неё, соломенный сноп волос
