Уважаемый кадий! – Он обратился к судье. – Ты хранитель наших законов. Что заслуживает подлый раб в этом случае?
- В данном случае хозяин раба должен возместить пострадавшей стороне стоимость трех рабов или отдать провинившегося раба пострадавшей стороне. – Здесь Назир аль-Дахман еле сдержал злорадную улыбку. – Если раб передается пострадавшей стороне, то пострадавшая сторона, в данном случае Бек-Дели эль Каддад, может наказать его по своему усмотрению, но ни в коем случае не лишать жизни. Пострадавшая сторона обязана сделать выбор: согласиться на денежную компенсацию или забрать раба.
В голове у Баруха завертелся круговорот мыслей. Ему было жалко отдавать деньги. Если Деяна заберут, то кто будет гравировать надписи на клинках мечей?
- А что он сделал?
- Вчера вечером сидел в моем саду с моей младшей женой, разговаривал с ней и подарил ей серебряный браслет.
Барух был озадачен этим известием:
- Он разговаривал с ней по-арабски?
- Да как мы с тобой.
Барух еще более изумился. Почему Деян разговаривал на арабском языке? Откуда у него серебряный браслет? А может это был все-таки не он?
- Добродетельный мой сосед, - обратился Барух к Бек-Дели, - а ты уверен, что это был мой раб? А может быть это был кто-то другой? Давайте я приведу моего раба и узнаем. – Барух хлопнул в ладони и прибежавшему слуге дал указание привести Деяна.
Появившегося Деяна обступили вооруженные слуги Баруха и Бек-Дели эль Каддада.
Барух обратился к нему по арабски:
- Скажи, Деян, откуда у тебя серебряный браслет?
Деян молча смотрел на Баруха, как бы не понимая его.
- Зачем ты лазил в сад почтенного Бек-Дели эль Каддада? Ты общался с его женой? – Барух внимательно вгляделся в лицо своего раба. У Деяна не дрогнула ни одна мышца.
- Сдается мне, уважаемый сосед, что ты все-таки ошибся. Вот видишь, он ничего не понимает по-арабски, и откуда у сакалиба серебро?...
- Но их вместе видела моя старшая жена, и они говорили между собой.
- Позвольте мне. – Вмешался Назир аль-Дахман. – Закон гласит, что раб, залезший в чужой гарем, подлежит кастрации, и это осуществляет пострадавшая сторона.
Услышав это, Деян не сдержался и с испугом взглянул на кадия.
- Ну вот, - заулыбался кадий, - он все понял.
Бек-Дели злорадно улыбнулся:
- Устами справедливого кадия говорит сам всевышний.
- Но позволь, достопочтенный Назир аль-Дахман, сорвется твой заказ, да и другие будут под угрозой срыва. Я готов заплатить штраф как за трех рабов…
- Это уже твои проблемы. Закон суров, но это закон. Найди себе гравировщика и заплати ему. А сакалиба придется отдать Бек-Дели.
Услышав это, меняла просиял:
- Свяжите его.
Слуги менялы набросились на упирающегося Деяна, связали его и увели.
- Ты конечно понимаешь, что происшедшее никак не должно отразиться на сроках моего заказа? – Кадий повернулся и вышел.
У Баруха от надвигающейся беды подкосились ноги. И все-таки его терзала одна мысль: «Где сакалиб взял серебро?..» От другой мысли у Баруха похолодело все внутри: «А вдруг серебро украли у меня?»
Он быстро пошел в соседнюю комнату и снял замок с сундука, где хранились все его деньги, и начал их пересчитывать.
Станята кубарем слетел с крыши кузницы:
- Дядько Людота, там Деяна связанного повели…
- Куда повели?
- Не знаю. Может он знает? – Станята как обычно так называл Баруха.
Наскоро вытерев руки, и как был в фартуке на голое тело, Людота быстрым шагом пошел к Баруху, а Станята побежал следом. Оттолкнув преградивших ему путь слуг Баруха, Людота начал искать Баруха в его доме и застал его, считающим свои деньги у открытого сундука. Увидев входящего Людоту, Барух прикрыл крышку сундука, но не успел его запереть, так как Людота быстро подскочил к нему и схватил за горло:
- Ты куда Деяна дел, пес смердячий?
Пальцы Людоты больно давили на горло Баруха, и ему очень трудно было говорить, но он все-таки попытался это сделать:
- Как ты смеешь? Ты, мой раб… Да я тебя… Отпусти…
- Говори, а не то… - Людота еще сильнее сдавил горло Баруха.
- Он мой раб, что хочу… Слуги, помогите… - Барух захрипел и потерял сознание.
На крик Баруха вбежали двое тщедушных слуг, но что они могли сделать против Людоты? По сравнению с ними он был просто великаном.
Людота повернулся к ним:
- Говорите, где Деян.
Слуги что-то залепетали, но Людота ничего не понял и в ярости пошел прямо на них. Испуганные слуги попятились, а затем стремглав выбежали из дома. Людота даже не заметил, что Станята в доме задержался.
Людота зашел в кузницу, быстро переоделся и достал кинжалы. Он не знал что делать дальше, но решил, что вооружившись на крайний случай, он еще раз допросит Баруха. Людота вышел из кузницы и услышал из-за забора тонкий девичий голос:
- Станат, Лудот, Станат, Лудот…
Людота с разбега взобрался на глиняный забор и увидел испуганное девичье лицо.
- Там, Лудот, там, Деян, слушай, Деян.. – Увидев Людоту бессвязно повторяла она, показывая рукой в сторону дома соседа Баруха..
Людота спрыгнул в сад и поспешил вслед за Зайнаб, которая показывала дорогу.
У самого входа в дом со стороны сада Зайнаб остановилась и, стараясь говорить тихо, стала объяснять что-то Людоте. Ничего не понимая, Людота молча отстранил с пути Зайнаб и тихо вошел в дом. Зайнаб показала куда нужно идти, и Людота направился в указанном направлении. Дойдя до поворота коридора, Он остановился и осторожно выглянул. У закрытой двери на скамейке сидел крепкий по арабским меркам человек, вооруженный мечом, но по сравнению с Людотой он казался подростком. Зайнаб тронула Людоту за плечо и показала на дверь. У нее из глаз текли слезы и она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос.
Людота резко вышел из-за угла и направился к арабу. Охранник не успел обнажить меч, как получил такой сильный удар в грудь, что у него перехватило дыхание. От молниеносного второго удара в ухо он рухнул как подкошенный и потерял сознание. Людота толкнул дверь. Она была заперта. Людота отступил на шаг и ударом ноги выбил ее.
В комнате на топчане Людота и Зайнаб увидели Деяна. Деян лежал без рубашки, и видно было, что, несмотря на прохладу помещения, его тело все было в капельках пота. Его руки были закинуты за голову и крепко связаны. Ноги его были широко раздвинуты и тоже крепко связаны. Выше колен его штаны были все в крови. Деян лежал и тихо постанывал.
Зайнаб вскрикнула и бросилась к Деяну. У самого топчана она упала на колени и начала целовать его потное тело. Людота подошел и обрезал все веревки, которыми был связан Деян.
- Братко, попить бы… Все, братко, не жить мне, сделали из меня мерина. Не плачь, Зайнаб, не плачь.
- Ничего, Деян, терпи. От этого не умирают. Сейчас я тебя отнесу к нам в кузню.
- Людота, оставь меня. Они и тебя убьют. Беги. Бери Станяту и беги.
- Еще чего… Чтобы я тебя бросил?!.. – Людота попытался поднять Деяна, как вдруг Зайнаб вскрикнула.
Людота обернулся. У двери стоял араб с обнаженным мечом в руке. По его виду было понятно, что это не вооруженный слуга менялы, а настоящий воин. За ним раздавались звуки шедших на подмогу людей. От отчаяния Людота выхватил кинжал и бросил в араба. Видно боги были на стороне Людоты, и кинжал попал прямо в горло. Араб захрипел, выронил меч, схватился за горло и упал в конвульсиях. Людота только успел подобрать меч, как подоспели остальные воины.
Коридор был тесный, и Людота сражался только против одного воина, а остальные теснились сзади. Людота наносил мощные удары мечом, и араб, отступая, с трудом их отражал. У Людоты складывалось впечатление, что он одолевает, но это было до тех пор, пока они не оказались на улице. Он сразу понял свою ошибку. Перед ним были три опытных воина, которые выманили его на свободное место, чтобы никто не мешал друг другу. Теперь Людоте пришлось не сладко. Он повернулся спиной к ближайшему дому и с трудом отбивал удары, предназначавшиеся ему. Казалось конец был уже близок. Людота начал уже уставать. Ему скользящим ударом поранили левую руку, и кровь начала стекать по руке. Правда двоих он тоже задел, но они продолжали нападать и обрушивали на Людоту град ударов.
Людота сражался, из последних сил спасая своих близких. Недалеко, наблюдая как он отбивается от превосходящего по численности противника, столпилось немало людей. Уже изнемогая от усталости, он закричал боевой клич северян:
- Слава!
Этот клич повторился в толпе, и после этого клича из толпы в арабских воинов вначале полетели камни, а потом выскочили несколько человек и напали на них сзади. Их просто смяли, кого задушили, кого забили камнем. На помощь арабским воинам бросились местные жители, а из близлежащих домов и соседних улиц уже бежали, вооруженные чем попало славяне. Вооружались все, даже женщины и дети.
И вспыхнул бунт, жестокий, беспощадный, отметающий все доброе и человечное. Как сноп соломы может вспыхнуть от одной искры, так и это сражение Людоты с арабскими воинами явилось толчком к всеобщему сопротивлению.
Это не была битва двух враждующих армий. Это была самая настоящая бойня, когда люди находились в такой ярости, что не разбирали кто перед тобой: воин или нет. Убивали всех: воинов и женщин, стариков и детей. Убивали всех, кто не был с ними одного племени, у кого родной язык был другой, кто отличался цветом волос и цветом кожи, кто просто попадался под руку. И у каждого участвовавшего в этой кровавой резне была своя правда. Одни мстили за свою потерянную свободу, за смерть близких, за безысходное будущее, за возможность просто жить. Другие защищали свою жизнь и жизнь близких, защищали так же яростно, защищали от ярости взбунтовавших рабов, защищали свои жизни те, кто вообще не имел рабов–сакалибов, и их было большинство.
Но пока ярость и отвага людей, которым просто нечего терять, кроме своих жизней, переломили сопротивление арабов, и как снежный ком, увеличивающийся в размерах, сражение начало распространяться на соседние улицы.
Людота, не веря своему спасению, вернулся в дом менялы. Зайнаб сидела на полу у топчана, на котором находился Деян, и голова ее лежала на его груди. Рука Деяна нежно гладила волосы Зайнаб, и они о чем-то тихо разговаривали.
- Уходим отсюда. - Людота подошел к Деяну и взял его на руки.
На улице раздавались звуки битвы, и Людота направился в сад, чтобы вернуться тем же путем, которым он и Зайнаб шли. Сад был довольно густым, и Людота выбирал такой путь, чтобы ветки деревьев не мешали им идти, и чтобы Деяну не причинить лишние страдания. Вдруг Зайнаб вскрикнула, и Людота обернулся.
То ли шальная, то ли наоборот, метко выпущенная стрела попала Зайнаб в спину точно между лопаток. Зайнаб схватилась за ствол дерева, колени ее подогнулись и она медленно сползла по стволу на траву.
- Деян… - она протянула руки по направлению к Деяну и дыхание ее прекратилось. Это было ее последнее слово.
- Зайнаб, Зайнаб... - Простонал Деян. - Братко, положи меня рядом.
Людота уложил Деяна под дерево рядом с Зайнаб. Деян взял ее безжизненную руку.
- Братко, тебе не кажется, что она чем то похожа на Русаву?
- Не думаю.
- Братко, позволь мне взглянуть на Русаву.
Людота достал кинжал и протянул его Деяну. Деян взял кинжал, посмотрел на изображение на клинке.
- Прости меня, братко, прости за все… - Деян собрал все силы и воткнул кинжал прямо в сердце. Тело Деяна вздрогнуло и
