Юдора

злая.  Ну, хочешь, я сама тебе его надену? Вот, смотри, смотри, как оно тебе подходит. Красивое, правда?
«Всё, – подумал Вадим, – Жанка окончательно с катушек съехала. Со скелетами разговаривает, а это предел».
Но реагировать  на это совсем не хотелось.  Не было уже ни сил, ни желания. Хотелось спать. Он забылся тяжёлым, тягучим, как время, сном. А проснулся от того, что его тормошит супруга и кричит на ухо:
– Вадим! Вадим! Вадичка! Ну проснись же!
– Ну зачем так кричать на ухо? – сердито проворчал муж. – Жанка, будь человеком, дай спокойно умереть.
– Она нас отпускает!
– Кто – она?
– Юдора!
– Ты точно спятила. Это неудивительно. Тут любой свихнётся.
– Она сказала, что уйти можно только по воде! По воде!  Понимаешь?
– Жанка ты, Жанка, –  вздохнул муж. – Ты полагаешь, я над этим не думал? Если в озеро поступает так много воды, то она должна же куда-то выходить. Да я все берега облазил, даже в воду заходил. Кроме дальней стены – там слишком глубоко. Ну да, выходит вода где-то по трещинам, но мы же не рыбки.
– Она сказала, что   ровно в полдень укажет нам путь, – не обращала внимания на реплику мужа Жанна. – Она сказала, что в полдень мы должны быть у воды. Который сейчас час?
– Без четверти двенадцать. Но всё это глупости! Я не хочу никуда идти.
– Если не ради меня, то ради нашего ребёнка! Может быть, это наш единственный шанс.
– Ну, хорошо, хорошо! В конце концов, и размяться не помешает. Где тут наши шашки?  Зажмурь глаза, а то ослепнешь. Я дёргаю шнур. Закрыла?
– Да!
Ярко-красный огонь залил подземелье своим светом, больно ударив по глазам даже сквозь веки. Адаптация длилась пару минут. Щурясь, супруги пошли из убежища. На выходе Вадим обернулся; по привычке окинул взглядом покидаемое помещение; вернулся за старой масляной лампой, сунул за пояс айсбайль. И вдруг взгляд его привлёк блеск на суставе безымянного пальца женского скелета. Это было кольцо – его подарок супруге.  Фаланги пальцев были сжаты в кулак. Это поразило его больше, чем сияние бриллианта. Вадим решительно отвернулся и пошёл прочь, взяв за руку супругу.
Расположившись у камня, где они отмечали открытие пещеры, молодые люди  любовались колдовской красотой подземной природы, жгли одну шашку за другой и ожидали чуда. Когда осталась последняя, Вадим спросил:
– Ну и где же знак? Обманула тебя твоя Юдора. Только зря ей моё кольцо подарила.
– Нет, она не могла! – крикнула Жанна. – Она сказала, что мы обязательно увидим. Только нужно смотреть всё время на воду.
– И выплывет русалка и покажет нам путь!
Вадим расхохотался и швырнул гаснущую шашку в озеро. Снова наступила темнота, но в глазах продолжали играть красные блики.
Перестав хохотать, супруг спокойно спросил:
– Здесь будем умирать или поползём обратно в нору?
– Давай посидим ещё, милый.
– Давай, – согласился муж. – Куда нам спешить?  А знаешь, я на этом самом месте был самым счастливым человеком. Правда, это длилось недолго. Жаль, что этим ощущением абсолютного счастья я могу поделиться только с тобой и никогда не поделюсь им со своими детьми. Поэтому в данный момент я чувствую себя самым несчастным человеком. Мы останемся здесь навечно. Сколько бы ни билось моё сердце, я буду признаваться тебе в любви. И мы будем лежать с тобой так же красиво, как Юдора и Флорентий.  И через каких-нибудь пару сотен лет такие же спелеологи-туристы, молодые, красивые, честолюбивые обнаружат наши останки и скажут…
– Свет! – закричала не своим голосом  Жанна. – Свет! Я вижу свет!
– У тебя галлюцинации.
– Нет!  Твои   глаза ещё не привыкли к темноте, потому что ты держал близко к  ним огонь. Сейчас они привыкнут, и ты сам его увидишь.
Вадим прижал ладони к  векам, просчитал до тридцати и открыл глаза. В воде он увидел слабое свечение и блики на поверхности у дальней стены зала.
– Правда – свет, – неуверенно   прошептал он. А потом закричал: – Жанна, вперёд! По правому краю озера можно подойти совсем близко к стене, а там останется только нырнуть. Передвигайся за мной осторожно, чтобы не переломать ноги. Я тут уже каждый камень изучил.
– А ты мне не верил! Юдора не могла обмануть.
– Сейчас не время для упрёков, любовь моя! – весело кричал Вадим. – Нужно скорее двигаться, пока солнце не спряталось. Твоя Юдора оказалась умнее меня. Она сидела у воды с потухшим факелом и увидела свет в воде. А я сто раз проходил мимо: туда-сюда, туда-сюда, и до меня  ни разу не дошло, что нужно просто посидеть на бережку, подумать, потушив свет.
Он весело болтал без умолку весь путь. Ушли куда-то усталость, уныние, дурное настроение. Их вела надежда. Добрались быстро и без травм – царапины и ссадины не в счёт. У самой стены свечение воды было отчётливым и не вызывало больше никаких сомнений: выход найден!
– Куртки лучше оставить, – сказал Вадим. – Ты идёшь первой. – Он боялся, что проход может оказаться слишком узким и он, застряв в нём, отрежет путь к спасению Жанне. – Набираешь полную грудь воздуха, прыгаешь в воду и ни в коем случае не закрываешь глаза. Плывёшь на свет, на входе вытягиваешь руки вперёд. Думаю, течение тебя само вынесет. Когда вынырнешь, береги глаза от солнечного света.  Всё, вперёд! И жди меня там. Я следом за тобой.
Поцеловав жену, Вадим помог снять ей куртку, подвёл к самому краю обрывистого берега и подбодрил словами:
– Смелей, любимая! До выхода отсюда не более десяти метров, и глубина не более трёх. Ты сможешь!
С этими словами он слегка подтолкнул жену, и она с шумом погрузилась в холодную воду. Вадим видел  её силуэт, быстро приближающийся к яркому пятну. Затем свет померк на некоторое время – и снова заиграл радостным блеском. Значит, прошла благополучно. Недолго поразмыслив, брать или оставить лампу и айсбайль, решил попробовать их спасти. Ведь он обещал. К тому же Вадим был превосходным пловцом, уверенным в своих силах. Донырнуть до выхода не составило труда. Он оказался прав: течение само засасывало его в каменную трубу, отверстие которой оказалось не таким   маленьким, как он опасался; и, тем не менее, он умудрился застрять.  Висевший на поясе ледоруб сыграл роль якоря, зацепившись за породу и попав загнутым острым клювом в небольшую расщелину. Чтобы освободить инструмент, нужно было или податься назад, или отцепить его от карабина на поясе. Сделать первое было невозможно из-за сильного течения, а второе – сложно из-за того, что для этого следовало дотянуться   до карабина в ограниченном пространстве и расстегнуть его. Сделав несколько отчаянных рывков вперёд, Вадим понял бесперспективность этих усилий.  Поэтому перешёл ко второму варианту. Пока  возился с карабином, запас воздуха в лёгких ослабленного организма быстро таял. Натянутый ремешок айсбайля никак не давал высвободить петлю из карабина. Тогда было принято последнее решение: отстегнуть весь пояс. После этого течение само понесло тело ныряльщика по проходу, который чем дальше, тем становился просторнее, а свет – нестерпимо ярче. Когда  казалось, что вот-вот он потеряет сознание, вода вытолкнула его на залитую солнцем поверхность. Вадим зажмурился от  сильной  рези в глазах;  жадно хватая воздух свободы, пропитанный июльским зноем,  сделал несколько гребков;  почувствовав под ногами твёрдую почву, он издал какой-то невероятный победный клич и стал неистово звать:
– Жанна! Жанна! Ты где?
– Я здесь, любимый! – не менее радостно совсем рядом отозвалась супруга. – Только я ничего не вижу!
– Я тоже! – весело  крикнул мужчина. – Это ерунда! Это пройдёт! Главное, что мы вырвались!
Вадим быстро по голосу отыскал Жанну, заключил её в объятия и покрыл мокрое лицо поцелуями. Ощупью они выбрались из воды на камни. Солнце откуда-то сверху согревало их. Идти дальше вслепую не решались  – горы есть горы; после долгого пребывания в темноте  требовалось дать глазам привыкнуть к яркому свету. Через некоторое время дневное светило спряталось где-то в скалах и стало возможно  открывать глаза. Они смогли разглядеть  перед собой чашу крохотного озера, зажатого с трёх сторон скалами,  напоминающее по форме подкову. Из него брала начало небольшая речушка, с шумом струясь по каменистому не очень крутому склону.  
– Уходить можно только по воде, – сделал вывод Вадим, всё ещё щурясь.
– Да, – подтвердила Жанна, – Юдора так и сказала: уйти можно только по воде.
Муж не знал, что на это  ответить. Лишь  посетовал:
– А я свой айсбайль там оставил вместе с поясом, на котором был футляр с видеокамерой. Не посмотрим теперь кино с нашими приключениями.
– Это не беда, дорогой. Посмотрим фото. Думаю, с картой памяти ничего не сталось.
– А я вот не додумался вынуть карту памяти. Жалко,  – вздохнул Вадим, – какой бы фильм получился! Все наши друзья были бы в восторге. Да и не только друзья. Думаю, многие телеканалы заинтересовались бы таким материалом.
– Вадим, – Жанна с мольбой посмотрела на мужа. – А давай не будем никому говорить о нашем открытии. Пусть Юдора с  Флорентием лежат и дальше, никем не тревожимые. Давай усмирим свои тщеславие и гордыню.  Пусть это будет нашей с тобою тайной. Нашей и наших детей, которым мы когда-нибудь расскажем, в честь кого мы их назвали.
Вадим с удивлением посмотрел на супругу.
– Ты уверена?
Жанна только кивнула в ответ.
– Ну ладно, – согласился супруг, – как скажешь. Я сейчас на всё согласен.  А теперь давай выбираться. Нужно разыскать наши вещи. Я давно мечтаю добраться до гусиного паштета с ванильным печеньем.