А С Я. Страницы из романа "Жизнь ни за что".

АЛЕКСЕЙ  СУХИХ


АСЯ


РАССКАЗ
(Страницы из  романа «Жизнь ни за что»)
Молодой инженер Леонид Сугробин, отработав один год обязаловки по распределению в Забайкалье, не принял сердцем удивительные, но суровые места. И уехал по зову школьного приятеля в солнечную и жаркую Киргизию, сияющую жемчужину Средней Азии.


  В один из сентябрьских вечеров Леонид Сугробин, инженер-конструктор  СКБ машиностроительного завода в столице Киргизской ССР, занимавшийся в читальном зале республиканской библиотеки самообразованием, увидал входящую в зал Анастасию Тян, конструктора из закрытого отдела его СКБ,  кореянку по национальности. Аська, так её звали все за глаза, была самой настоящей красавицей страны утренней свежести, пусть и выросшей на гостеприимных среднеазиатских просторах. Каким ветром рассеяло по миру какую – то часть корейцев, но в Советском Союзе их оказалось немало. Даже на Урале в институте в его группе обучался один кореец, настолько обрусевший, что даже женился на русской. Возможно, на исторической родине им было некомфортно. Возможно, они считали, что где жить хорошо, там и родина. Как уже исторически известно, после массовой эмиграции из-за революции семнадцатого года, только русские тоскуют по родине, покинув её. Но на то они и русские. Сугробин не размышлял так об Аське, как и совсем не задумывался о ней. Она была прехорошенькая и он, как и все, любовался ей. И только однажды слепил комплимент, сказав ей: «Вы корейская принцесса, Асенька. Вам бы корону на головку». На что она улыбнулась и внимательно посмотрела на него.
 Отходя от книжной стойки с кипой журналов, Ася окинула взглядом зал, и глаза её встретились с глазами Леонида. Он махнул ей рукой, приглашая присесть рядом.
- Приятно увидеть в библиотеке коллегу, - сказала Ася, присаживаясь рядом с Леонидом за стол. Сама хожу нечасто, а коллегу встречаю первый раз.
- Вот и познакомимся по случаю возможных общих интересов, - ответил он. – Я больше года не отслеживал литературные новости, да и другие тоже. И сейчас листаю годовые подборки.
- Вас интересует литература?
- Не только. Но мне хочется быть хотя бы частично вместе со всем миром и знать, что происходит на земле, о чём думают великие и просто люди.
- И что же Вы годами не заглядываете в библиотеку, желая знать многое?
- Я целый год жил в глуши. Гораздо дальше, чем Саратов, куда хотел сбежать Чацкий. И там не было публичных библиотек.
- Мне тоже известны места, где нет библиотек.
- Но я не совсем пропащий. Я даже написал для газеты «Советская Киргизия» отзыв на фильм «Коллеги». Правда, меня опередили с отзывом. У меня остался второй экземпляр. Хотите прочитать?
- Гм! Давайте.
Леонид листал журнал «Вокруг света», пока Ася читала его заметку.
- Совсем неплохо, - сказала она, отдавая машинописные листки. – У меня появлялись похожие мысли. Только подружкой Зеленина ты напрасно восхитился. Она к нему приехала, как в кунсткамеру на местную экзотику посмотреть. И никогда больше не вернётся.
- Ну и ладно. За то зав. отделом газеты пригласил меня делиться мыслями. А я для начала поделился с Вами.
- Знаешь, - сказала Ася. – Мне с коллегой трудно разговаривать на «Вы». Давай будем проще.
- Это я понимаю, как «давай дружить».
- Может и так.
Из библиотеки они возвращались вместе. Она снимала комнату в частном домике в полукилометре от общежития. Пока добирались домой, Леонид предложил Асе сходить вместе в оперный театр.
- Через неделю дают «Травиату». Роль отца Альфреда будет исполнять какая – то знаменитость из Мариинки. А в Мариинке всё с большой буквы. Это я не по слухам знаю. Я завтра за билетами сгоняю.
Ася благосклонно улыбнулась, давая согласие.

  Леонид Иванович! Тебя наши сотрудники начали замечать в общественных местах под ручку с нашей кореяночкой, - сказал непосредственный руководитель инженера Сугробина Алексей Клименко, сгребая шахматы в коробку после очередного обеденного сражения.
- Подтверждаю, Алексей Григорьевич, - сказал Шлотгауэр. - Сам видел, как Леонид купил цветы у «Сон –куля» и вручил их Аське.
- И она взяла? – спросил Шин.
- И взяла, и улыбалась приветливо.
- Надо разбираться, - задумчиво протянул Шин.
- А чего разбираться, - ответил Сугробин. - Ты всех нас пригласил на свой день рождения. Вот я и приду к тебе с Анастасией. Все и во всём разберётесь. А ты, Алексей Григорьевич, к чему разговор затеял.
- Думал похвалить, но не сообразил, что Шин о национальной безопасности задумается.
- Никакой национальности, - заорал импульсивный Шин. – У нас сколько угодно смешанных браков. Только поначалу наши старики упрямились. А как поняли, что в Корею не вернутся – успокоились. Так что, Лёня, приходи ко мне в гости с Аськой. Буду только рад.
- Эх, тёзка! - стукнул по плечу Алексея Леонид. - Знать бы прикуп, можно бы не работать.
«Любительская киностудия дворца культуры им. Ленина приглашает кинооператоров». Объявление висело на фонарном столбе вблизи дома правительства.
- Послушай, Ася, какое хорошее объявление. Я с твоего разрешения пойду обучаться на оператора. Не смотри на меня так. Я буду выбирать те часы, в которые ты занимаешься в своей художественной студии.
- Ладно, согласилась Анастасия. - Иди и занимайся в киностудии. Когда тебя пригласят снимать фильм, ты посодействуешь, чтобы меня пригласили художником.
- Ты очень милая, Асенька. Я тебе подарю за это цветочек.
- У меня вся комната в цветах.
- Знаешь, в этом городе так приятно ухаживать за девушками. Даже простой инженер с ни на что непригодной зарплатой может дарить цветы любимой при каждой встрече
- Я твоя любимая?
- А ты всё сомневаешься, принцесса.
- Нисколечко, - сказала принцесса, закрываясь букетом. – Но так приятно слышать подтверждения.
 
 К пустовавшей третьей кровати в комнате   Сугробина возвратился её хозяин. Высокий альпинист перворазрядник Петров Пётр Петрович всё лето работал инструктором в альплагере «Ала-Арча». «Петрович», - представился он Сугробину.  Петрович и Сугробин сдружились с первой встречи. Каждый думал, что их сблизили родственные души искателей приключений и романтических грёз. Они понимали друг друга почти телепатически, и стали бывать вместе при всех совпадающих случаях. Он дружил с симпатичной татарочкой, служившей на заводе инженером в отделе главного металлурга. Сугробин представил их Анастасии, и они стали везде бывать вчетвером. Их квартет представлял живописную даже для многонационального города картину, когда появлялся в театрах, кафе, ресторанах или в спортивных сооружениях. Все были приятны внешне, молоды, спортивны. Но, одновременно, каждый из них имел свои индивидуальные увлечения. Ася училась рисовать, татарочка увлекалась художественной гимнастикой, Пётр в городском лагере проводил теоретические занятия с альпинистами. Сугробин начал учиться на кинооператора.
  В конце ноября похолодало. Летняя рубашка и полотняные брюки пришлось сменить на костюм и прибавить к нему плащ. Подорожали цветы, выращиваемые в теплицах. Одна гвоздичка доставалась принцессе вместо пучка гладиолусов или чайных роз. И если они были вдвоём, то чаще укрывались в читалке республиканской библиотеки, повышая интеллектуальный потенциал до самого закрытия. Она была умная девочка и образованнее Леонида в то время. Знания её были шире и глубже. Хотя и он старался держать хвост пистолетом.
 В декабре наступила киргизская зима. В парке Панфилова залили каток. Сугробин с Асей катались на коньках два вечера. Перед новым годом потеплело и лёд расстаял. А после новогодних фейерверков, выглянуло тёплое солнце, народ поснимал шапки и кепки,
  Новый год Леонид с Анастасией встречали вдвоём в её обители. Хозяева дома ушли к родственникам, и им никто не мешал радоваться и любоваться друг другом.
  В канун нового года Сугробин получил письмо из редакции «Советской Киргизии», в котором его приглашали на репортёрские курсы под названием «народный университет рабкоров».
 Журналистских факультетов в стране было раз...два… и обчёлся. Квалифицированных кадров в редакциях газет и журналов явно не хватало.  Журналы и газеты за редким исключением были донельзя скучными. И по чьей – то идее в верхах пропагандистский аппарат решили увеличить малой кровью:  не создавать в университетах новые факультеты журналистики, а поручить редакциям на местах подучить желающих писать, и часть достойных принять в штаты. Но и тут заскорузлая мысль партийного чиновника продвинула основную идею диктатуры пролетариата, обозвав курсы университетом «рабочих» корреспондентов. Сугробин не понимал, почему его должен направлять и учить рабочий класс, а он должен ему служить. Он хотел, чтобы социализм был обществом равных возможностей и член компартии должен был быть примером беспартийным в объёме и качестве своего труда и равным с остальными в правах, а не только быть начальником. Сугробин хотел всего правильного и пошёл на курсы пополнять знания. «Распухнешь от знаний и лопнешь, - рассмеялась Аська. – Так дальше пойдёт, так и на любовь будешь оставлять один день в неделю, как немец». «Откуда про немцев так много знаешь?» «Рассказывают…»
 Курсы рабкоров начались в январе. Никто желающих учиться не встречал с объятиями. Желающих переквалифицироваться в писаки пришло сотни полторы молодых и моложавых людей обоего пола и среди них не было ни одного рабочего. Целый час записывались, заполняя небольшую анкетку. Сугробин нашёл человека из газеты, который ответил ему на заметку о фильме «Коллеги» и прислал писульку о курсах. Приятный пожилой человек без обиняков сказал ему, что есть у него задатки, но ещё мало понятные, и которые надо развивать. И что курсы должны ему помочь, и путь в газету может быть успешным. После сдачи анкеток выступил Главный редактор «Советской Киргизии», пожелал успехов и подтвердил слова уже знакомого журналиста, что некоторые из пришедших могут быть приняты в штат. Потом первую лекцию с большим оптимизмом прочёл весьма эрудированный человек. Курсы с перерывом на лето должны были продлиться до следующего января. По два вечерних занятия в неделю. Сугробин принял решение учиться. Прослушал первую лекцию до конца и зашёл за Асей в её художественную студию.
- Надо же, - сказала она, - А я – то думала, что не увижу тебя до воскресенья.
- Не хочу уподобляться немцам, - обнял Леонид принцессу. – И надо успевать всё возможное сделать сегодня. Никто не знает, что случится завтра.
  Никто не знает, что такое завтра!? А пока Сугробин работал в СКБ и укреплял этим экономическую мощь государства, тренировался в команде альпинистов, переводил плёнку в киностудии, посещал журналистские курсы, и был безмятежно влюблённым в Анастасию и гулял с ней и Петровичем с его подружкой напропалую. При таком раскладе появилось много знакомых. Город был невелик, все дороги вели в центр, где были театры и кинотеатры, цирк, центральный стадион, библиотека.
   Жизнь продолжалась. В один из весенних вечеров на занятия в журналистском рабфаке, когда рабфаковцев осталось с полсотни, и они стали различать друг друга и здороваться при встречах, читать очередную лекцию пришёл Чингиз Айтматов.
 Чингиз Айтматов – советская литературная звезда 60 – х годов