Школа 5. Первая половина 60-х

Какая-то ржавая консервная банка из под горошка, толстая палка... Сбивать палкой эту банку, что-то чертить на земле... Я ничего не понял, а Витька с Зинкой играли вовсю, аж банка гремела.  Потом мы поехали к дяде Семёну, он жил в Нахаловке, возле железной дороги. У него был свой дом,  а во дворе его дома поставили длинные столы, и народу за столами сидело очень много. Причём все родственники со стороны мамы. Песни они красиво пели, много песен было украинских. А мне кто-то дал конфет и я их ел сколько хотел. Конфеты назывались «Школьные».


Первый раз в первый класс



Перед школой я выучил стишок:

Утром рано Филиппок в школу к нам стучится
- Открывай пошире дверь, я пришёл учиться!


Мне конечно же купили новый портфель, чернильницу-непроливашку (которая на самом деле ещё как проливалась!), ручку и перья, карандаши, резинки, тетрадки разные – в линейку, в клетку и в полоску. И конечно же к первому сентября отец меня подстриг, оставив только чубчик (мода такая была). Одели меня во всё новое, однако никакой ученической формы у меня не было, и как выяснилось вскоре – у всех мальчиков в школе не было определённой формы. Разве что рекомендовалось одевать белую рубашку или пришивать белый воротничок. Штаны были самые обыкновенные, то есть брюки или шаровары. А вот у девчонок была форма. Все девчонки одевали коричневое платье и чёрные фартуки. В праздничные дни фартуки были белые. И ещё у девчонок были чулки и бантики на косичках. А у мальчишек были только чубчики... В общем, отправили меня чистеньким и отглаженным, пожелав хорошо учиться и слушаться учителей.
В школу мы пошли втроём - я, Вовка и Сашка. Мы пошли не так, как ходили с Ольгой записываться, а другой дорогой - мимо 25-го магазина, по Советской, потом в небольшом проходе возле одноэтажного белого больничного здания, потом направо, дальше налево по улице Арсеньевской и там уже школа. Во дворе было полно детей, все празднично одеты, девчонки в белых фартуках. Всякие пионеры, пионервожатые... Горн хрипит, барабаны стучат... Нас всех построили у забора и кто-то стал говорить о том, что первое сентября - это праздник, что мы пришли туда, где нас научат читать и писать, помогут найти дорогу к знаниям. Нас всех проверили по списку, построили попарно и велели взяться за ручки. Мне в пару досталась маленькая незнакомая девчонка, которую звали Нина Шаповалова. Передо мной стоял мальчишка, у которого сзади, в шее торчал какой-то жук. Как он туда только вгрызся?
- Эй, - окликнул я мальчишку, - тебя как зовут?
Мальчишка обернулся: - Иваном меня зовут, я - Ваня Иванов.
- Слушая, Ваня, у тебя на шее какой-то жук сидит...
- Знаю, это клещ...
- Клещ! Энцефалитный? А почему он такой здоровый? И почему ты его не вытащишь?
- Здоровый, потому что он крови моей напился. А вытаскивать его нельзя, а то хуже будет... Врач сказал, что клещ сам должен отвалиться.
- Прекратили разговоры! – скомандовала молодая женщина, - внимание все сюда! Я – ваша учительница, зовут меня Нина Ивановна. А вы все вместе – первый «Б» класс.  Сейчас мы все пойдём в класс, где познакомимся поближе.


В классе стены были свеже выбелены, а парты пахли краской. Нина Ивановна рассадила нас всех за парты и стала вызывать по списку одного за другим.  Выяснилось, что в классе у нас семь или восем Вовок! А ещё были близнецы Сашка и Наташка Щербинины, Валька и Вовка Гусельниковы. Когда я был в дошкольном лагере, то там тоже были близнецы, два брата.  Но те близнецы были похожие, а мои новые одноклассники - не очень... Вовка, Сашка и Ирка тоже оказались в нашем классе. Колька Фролов тоже. Ванька, Виталька, Танька, Валерка, Генка, Любка – столько разных имён и лиц! У нас в классе была даже второгодница! Апухтина была выше всех в классе ростом и выглядела совсем взрослой. Самое интересное, что она жила как раз напротив школы! Тут стоило задуматься: если такая вот улыбчивая девушка, живя в паре шагов от школы,  не смогла перейти во второй класс, значит учиться будет нелегко. Эх, как бы самому не остаться на второй год в первом классе...


Конечно же мы все перезнакомились, тем более что шли со школы вместе и разговаривали обо всём. Первый день в школе пролетел как один миг, а потом начались занятия, то есть суровые будни.



***


Дали нам в самом начале задание на дом: рисовать палочки, квадратики, кружочки. Причём рисовать не ручкой, а простым карандашом. Почему простым, а не красным? Так было бы красивее... В общем нарисовал я этих палочек сколько надо, а потом взялся за круги и квадраты. Нарисовал и задумался – а ведь так скучно получается, лучше было бы в этих кругляшах поставить две точки, и палочку так и так. Вышла рожица смешная! Я во всех кружках нарисовал эти рожицы – вышло очень смешно! А сестра Ольга спрашивает: - Ну, сделал домашнее задание?
Я ей показал, а она рассердилась и отчитала меня: - Так делать нельзя! Тебе за такую работу двойку поставят! Бери сейчас же резинку и стирай!
Пришлось мне стирать все рожицы и обводить заново кругляши...




Школьные будни


Путь к знаниям начался с изучения букв... Но буквы учили не все сразу, а по одной-две, и учение растянулось надолго. Мы учились читать по слогам: «Ма-ма, мы-ла, ра-му», Мы не ра-бы, ра-бы не мы!».
Наша учительница Нина Ивановна заболела, и вместо неё приходили то одна, то другая чужие учительницы. Они всё время путались в том, какую букву мы проходим, и поэтому приходилось каждый раз повторять всё снова. Это мне очень надоело. С немалым трудом мы всё же одолели букварь. Читать я научился так, что мог прочесть любое слово без выговаривания слогов, то есть строчил, как пулемёт. Но от нас  требовали читать только по слогам. Было противно слушать эти «ма-ма мы-ла ра-му»,  «мы-пы гу-гу...». Прямо в сон клонило от тоски....
Зато на переменках было весело! Как только уборщица брала в руки колокольчик, так все тут же просыпались и неслись во двор, где девчонки тут же начинали прыгать через скакалку, а мальчишки гоняться друг за другом.

По утрам в хорошую погоду вся школа строилась на стадионе и мы делали зарядку – поднимали то одну руку, то другую, то правую ногу, то левую, крутили головой и прыгали на месте.

А иногда строили все классы в дворе или в коридоре, и директор школы, Зоя Ивановна Груздева, объясняла всем правила поведения в школе. Нельзя было сорить, шуметь, хулиганить, портить парты и так далее.
В классе за шалости бывало учительница ставила в «угол». Когда я был маленький, то меня иногда тоже ставили в угол. Мне тогда становилось так одиноко, так обидно. Я стоял в углу, глотая слёзы, и думал, что вот возьму и умру прямо тут, в углу. И потом буду лежать в гробу с гордым видом, а все вокруг, ломая руки от горя, станут причитать:
- Да что же мы такое натворили?! Зачем мы поставили его в угол? Ну, подумаешь, разбил он эту вазу с цветами... Эта дурацкая ваза сама по себе неуклюжая, нефельтикультяпистая, так что туда ей и дорога! Чёрт с ней, с вазой... Эй, Вовка, всё, вставай! Мы тебя прощаем....

В общем в углу для меня было стоять страшным наказанием. А тут ставят за баловство то одного, то другого, даже девчонок... А они стоят себе в углу, посмеиваются... Им даже там в углу веселее получается, чем всем остальным...
Но вот однажды, на такой вот «линейке» Зоя Ивановна велела выйти перед строем Кашлака. Этот Кашлак был парнем хулиганистым, любому мог щелбана дать или затрещину просто так... Не знаю, в каком он классе учился, может быть в седьмом...
Зоя Ивановна объявила всем нам, что Кашлак этот неисправим, что на все замечания он не реагирует, не слушается, грубит, поэтому было решено на педсовете исключить его из школы. Исключить из школы! Это прогремело как гром среди ясного неба!
- Всё, Кашлак, - сказала Зоя Ивановна, - ты свободен, уходи! Вон из школы!
И Кашлак пошёл мимо нас вразвалочку, коренастый, широкоплечий, с дурацкой блуждающей улыбкой на круглом лице.
Я, как и все остальные, был ошарашен. Вот так просто выгнали из школы! А что же ему теперь дальше делать?
Мы спросили учительницу:
- А куда теперь Кашлак денется?
- Да никуда он не денется, - ответила учительница, - пойдёт работать на завод. А если там не сумеет, то отправят в деревню коровам хвосты крутить! В общем, мотайте себе на ус...


***


Но, невзирая на крутые меры, некоторые ученики продолжали хулиганить. Некоторые здоровые лбы из старших классов обижали нас первоклассников. Они могли дать пинка, затрещину, толкнуть или обозвать. Вот и меня начал терроризировать один мальчишка из третьего класса. Он меня толкал и тянул, в общем мучал. И тут к нему подошёл мальчишка побольше и дал моему мучителю хорошую затрещину. Тот сразу за голову схватился:
- За что?
А этот мальчишка ухмыльнулся и сказал:  - Маленьких обижать нехорошо!
Заступником оказался Сашка Шаповалов, старший брат той самой девчонки, с которой мы вошли первого сентября первый раз в первый класс, держась за руки. Было удивительно то, что Шаповал за меня вступился, потому что он со своим другом Алькосом и с братом Петькой были ещё те хулиганы... Кстати, Алькос этот был братом нашей второгодницы... Почему он за меня вступился? Может быть из-за того, что знал, что я с его сестрой Нинкой в одном классе учусь? А может быть потому, что он знал, что у меня есть сестра Ольга. А Ольга была старшеклассница и красавица...


***


После школы мы бросали дома портфели, переодевались, быстро съедали обед и собирались обычно где-то на брёвнах. А после того, как темнело, мы играли в прятки во дворе музыкальной школы.

Считалочки всякие были:

Катилася торба с высокого горба.
В этой торбе хлеб, соль, пшеница.
С кем ты хочешь поделиться?


Или эта:

Шел поп через мост
Поймал курицу за хвост
Эта курица была
Алексеева жена

При этом говорящий считалочку держал ладошку вниз, а все вытягивали под неё свои указательные пальцы. На последнем слове ладошка резко сжималась, стараясь поймать чей-нибудь пальчик...Кого поймали, тот и курица, тому и водить.

Или эта:

На золотом крыльце сидели
царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной...
Кто ты будешь  такой? Говори поскорей. Не задерживай честных и добрых людей!

Или эта:

Вышел месяц из тумана
Вынул ножик из кармана
Буду резать, буду бить -
Всё равно тебе водить!

Тут на каждом слове рука считающего отсчитывала по кругу каждого, и последний становился водящим.

Водящий начинал считать до десяти или до двадцати, уткнувшись в ствол дерева или в стену:
- Раз, два, три, четыре, пять... я иду искать!
Все конечно уже попрятались и сидели тихо. Кто в кустах, кто за забором, кто за углом, кто за деревом... Водящий отходил от своего дерева и внимательно озирался по сторонам, приглядываясь - а не шелохнутся ли кусты, а не высунет кто-то нечаянно голову. Только водящий кого-то заметит, то тут же бежит к дереву и стучит по нему: - Вовка, я тебя застукал, можешь вылезать!
Водящий идёт в другую сторону, а кто-то успевает за его спиной пронестись ветром и застукаться.
Если кто-то был в опасности, то ему кричали:
- Топор, топор, сиди как вор!
А когда водящий в поисках спрятавшихся уходил далеко от того места, откуда он начал водить, то тому, кто мог опередить водящего, кричали: - Пила, пила, лети, как стрела!
И вот ты бежишь со всех ног и хлопаешь по дереву: - Туки-туки!
Кого последнего застукали, тот водит.


Клуб