Романтик из Урюпинска, или долгая дорога в Рио-де-Жанейро

по заказу.

Как-то раз сырым, осенним днем Ильин встретил на автобусной остановке бомжа с опухшим,  очень знакомым лицом. Антон узнал в нем альтиста симфонического оркестра. И тот узнал Ильина.
- Как дела? - зачем-то, скорее автоматически, спросил Антон Сергеевич.
- Плохо. Украли инструмент.
- И что теперь?
- Я уже созвонился с москвичами. Ищут.
Ильин  понял, что это обычный алкогольный треп и что никакие москвичи уже не помогут. Музыкант сказал: "Если найдут инструмент - я поднимусь". Антон Сергеевич понимающе кивнул и подумал: "Хоть Гварнери вручи в эти пьяные, безвольные руки - ему уже ничего не поможет.  Да, здесь есть над чем задуматься".
20
- Тебе только что звонил какой-то мужик со странной фамилией Вирт.  Еврей,  наверное, - обратился к Ильину  ответственный секретарь. – Просил тебя срочно позвонить вот по этому номеру.
- Это немецкая фамилия, - снимая  трубку,  сказал Антон. - В переводе на русский означает "хозяин".

- Здравствуйте. Господин Вирт? Моя фамилия Ильин.
- Здравствуйте, Антон... Как вас по батюшке?
- У нас в редакции до пенсии всех по именам зовут, как на Западе.  А как вас величать?
- Карл Францевич. Я заместитель председателя общества предпринимателей нашей области.
"Папа Карло", - ухмыльнулся про себя Ильин.
- Вы  какой язык учили? - спросил Вирт.
- Немецкий. А в чем дело?
- Мы набираем группу для стажировки в Германии. Необходимо хорошее знание языка.
- У меня нет таких знаний, да и языковой практики давно не было.
- Ну, это не беда. У нас отличные преподаватели. Через три месяца вы у нас заговорите.
- Простите, а в каком качестве я поеду в Германию?
- Вы не могли бы зайти ко мне к восемнадцати часам?
- Хорошо. Давайте адрес.

Карл Францевич оказался лысоватым сорокалетним мужчиной, поволжским немцем, говорящим на чистом русском языке. Выяснилось, что он хорошо был знаком с творчеством Ильина. Видел его работы на фотовыставках, читал рассказы и миниатюры в местных  газетах.
Предложение было очень заманчивым. Немецкая сторона оплачивала дорогу от Москвы и обратно, медицинскую страховку, выплачивала стипендию, которой должно было хватить на проживание в чужой стране. Помимо этого, немецкие фирмы помогали российским предпринимателям в совершенствовании своего мастерства, и даже разрешали подрабатывать в своей же фирме. Перечень профессий был велик. От садоводства и  строительных  специальностей до книгоиздательского дела. Ильин сразу же выбрал рекламную фотографию.
Антон Сергеевич внес необходимую сумму и осенью вместе с другими тридцатью соискателями приступил к занятиям немецким языком. Это был первый этап подготовки к поездке. Весной планировалось еще три месяца  изучать язык, потом сдать экзамен, а после этого участвовать в семинаре, под руководством специалиста из ФРГ. Затем предстояло тестирование, по результатам  которого,  несколько человек могли выехать на полгода на стажировку.    
Ильин успешно прошел все эти этапы подготовки,  а по тестированию показал лучший  результат, и в числе девяти человек был  включен в список.
Антон ликовал!  Неужели пробил мой час? - думалось ему. Он уже представлял немецкие улицы с аккуратными домиками под красными черепичными крышами, запах кофе,  цветущих лип, вкус сочных сосисок "Вурст"  с тушеной капустой.
В один из июльских дней он  встретил приятеля, который на телевидении вел свою программу о культуре.
- Слышал, ты в Германию собрался? - здороваясь, спросил Анатолий, - когда уезжаешь?
- Говорят в сентябре.
- Давай передачу сделаем, - предложил телевизионщик. - Бери гитару,  фотографии,  вырезки  с  рассказами  и ... (он  посмотрел  в календарь), в  пятницу  к  десяти  утра  приходи на запись в летнее кафе на улице Пушкина.
После выхода передачи  с Ильиным стали здороваться на улицах города незнакомые люди. Это было непривычно и приятно, но главным было то, что после этой передачи Антон подружился с Анатолием Андреевым, закончившим с красным дипломом Литературный институт имени  Горького. Они сошлись в нелюбви к провинции со знаком "минус", хотя и не отрицали, что в провинции есть свои  плюсы.  Но, все же, как ни крути,  минусов оказывалось больше.
Однажды Андреев рассказал, что послал   наудачу один из своих рассказов в США, в знаменитую русскую газету. Рассказ был опубликован. Анатолию выплатили гонорар, и прислали бандероль с многостраничным, красочным еженедельником.  

- По-моему теперь с тобой пора делать интервью, - листая заокеанскую газету, сказал Антон.- Как ты на это смотришь?
- Положительно, - улыбнулся Андреев.
Перед концертом симфонического оркестра Ильин встретил в фойе театра знакомого журналиста ежедневной газеты,  единственной в городе, где нормально платили.
- Могу сделать для вас интересный материал, - сказал  Ильин.  В нашем сонном городе живет интересный парень. В свободное от работы время пишет рассказы, но здесь его не печатают, у автора нет денег. Тогда он посылает рассказ в США, в крупнейший еженедельник, который читает все русское зарубежье, и там его публикуют, да еще платят очень приличный гонорар в долларах. Как, годится?
- Нет. Это не интересно нашему читателю.
- Ты серьезно?!
- Абсолютно!
- А что, прости, интересно вашему читателю?
- Ну, например, в каком доме живет сын губернатора?  Какая у него мебель?..

Вскоре канал "Провинция" закрыли, и Анатолий Андреев, плюнув на Урюпинские закидоны, уехал работать в Москву, да так там развернулся, что бывшие приятели позеленели от зависти!
А Ильин так и не попал в Германию. Впрочем, никто туда не поехал. В августе девяносто восьмого произошел обвал рубля, и немецкий  проект был закрыт.
21
Пролетел еще один год, похожий на предыдущий. Отличался он лишь тем, что в этом году Антону Сергеевичу стукнуло пятьдесят. Он сделал небольшую персональную фотовыставку.  Пришло много народу. Говорили что-то  хорошее, приятное, но почему-то было грустно.
Утром заместитель редактора сказал Ильину: "Вот телефон Союза писателей, позвони, узнай,  где и когда  будет проходить семинар. Там послезавтра наших гениев будут принимать в Союз. Приехали москвичи и питерцы.
Сделай информацию со снимком".
Антон набрал номер и сразу же попал на секретаря областной писательской организации Татьяну Петрову. После взаимных приветствий и договоренности о встрече, Татьяна сказала:
- Да, кстати, захвати свои короткие рассказы.
- Зачем? - спросил Ильин.
- На всякий случай.
В конференцзале бывшей обкомовской гостиницы Ильин увидел знакомые лица претендентов: работника телевидения, заместителя редактора местного краеведческого журнала, сотрудника пресслужбы администрации области, несколько молодых и не очень молодых поэтов. Пятерых - двух солидных женщин и трех мужчин Антон видел впервые - это были люди из Москвы и Питера.
После небольшого вступительного слова началась процедура приема в Союз писателей России. Будущий обладатель заветного членского билета вставал,  коротко рассказывал о себе, и если было что читать - читал.
Очередь дошла до Ильина. Читая свой рассказ, он почувствовал просыпающийся интерес археопага. Закончил. Председатель спросил: "Еще что-нибудь есть?". Ильин прочитал еще один рассказик. Чтение прерывалось смехом и короткими репликами. Потом попросили прочитать еще. После третьего короткого рассказа председатель встал, простер царственным жестом руку в сторону Ильина и сказал:
- Этот человек талантлив. Рекомендую его в Союз писателей России. Сделал паузу и добавил, - Но при  одном условии: нужна книга  или хотя бы брошюра.
- Это условие невыполнимо, - ответил Ильин.
- Почему? - удивился председатель.
- У меня нет денег на издание брошюры.
Поднялась незнакомая женщина с пышной копной волос и сказала:
- Я могу напечатать книгу ваших рассказов. Вам же не сто тысяч надо! Двести-триста экземпляров хватит?
- Вполне! - подхватил Антон. - А что для этого надо?
- Прислать дискету с текстом рассказов. Вот моя визитка.
Через неделю Ильин  послал  в  Петербург бандероль с дискетой.   Вскоре ему позвонили и сообщили, что дискета получена, но надо подождать.

Прошел примерно год. В хороший, солнечный день бабьего лета в редакции зазвонил телефон, и приятный, женский голос сказал: "Ваша книга готова. Надеюсь, у вас есть деньги на оплату трех посылок?".
- Конечно, конечно! Спасибо огромное! А я уже и не надеялся.
- На днях получите. Поздравляю!
Не каждый день  фотокорреспонденты областных газет выпускают книги своих рассказов, да еще бесплатно! Ильин был счастлив! Он подписывал свои книжки налево и направо и дарил приятелям, коллегам, землякам. А через пару недель самая читаемая газета напечатала хвалебную рецензию с фотографией автора, и Антон Сергеевич почувствовал себя чуть ли не Нобелевским лауреатом.
Ильин принес книжку в областную писательскую организацию, подписал и подарил Петровой. Татьяна Ивановна поблагодарила и сказала: "Напиши и издай еще одну книгу, и будем тебя принимать в Союз".
Тогда,  год назад,  придя на выездной семинар за информацией для своей газеты, он и думать не  мог о вступлении в Союз писателей.  Но уж, если предложили, и не кто-нибудь, а  завотделом  "Литературной России", то глупо было отказываться. А в том, что его примут в Союз  он  не сомневался  - материала для второй  книги было предостаточно.
22
Ильин как-то подсчитал - за девять лет жизни в этом городе, к которому от уже привык,  редакции газет, где он работал, закрывались пять раз. Катя шутила: "Тебя уже можно использовать, как спецагента. Если нужно, чтобы газета закрылась, надо принимать на работу Ильина". Как ни странно, к безработице Антон Сергеевич стал относиться спокойно, и  не как к неизбежному злу, а даже, как к некоторому благу. Да это и понятно - в редакции провинциальных газет много не заработаешь. Цены на всё росли, а гонорары и оклады оставались прежними. Когда, бывая в Москве, Ильин говорил о заработках в 50-70 долларов в месяц, - москвичи ушам своим не верили. Такие деньги в Средневолжске Антон мог  получить за две три фотосъемки, но "левые" заработки были редки, и это вносило нервозность в провинциальную, размеренную жизнь. Особенно бесило, что за одну фотографию в газете здесь платили в десять-пятнадцать раз меньше, чем  в  московских редакциях!

Как  ожидалось, и этот популярный еженедельник, в котором так хорошо работалось - закрылся. Популярность не помогла, а даже помешала, ибо была замешана на оппозиционности к официальной власти. Забирая трудовую книжку, Ильин громко сказал: "Да здравствует свобода!" - чем вызвал недоуменный взгляд сотрудницы отдела кадров.
На следующее утро он встал на учет в Центр занятости населения, где ему разъяснили права и обязанности, суть которых сводилась к тому, что нужно было два раза в месяц отмечаться и получать ежемесячное пособие, мало отличающееся от редакционной  зарплаты.  Но главное - свобода! Он теперь мог делать все, что душе угодно: читать, часами играть на гитаре, бесплатно ходить на концерты, в филармонию (его все знали в лицо), гулять по набережной, посещать бассейн,  засесть, наконец, за  свою вторую книгу.
Только теперь Антон Сергеевич почувствовал  преимущества жизни в провинции.  Всё было рядом, под боком: рынок, магазины,