Учебник Повелителя времени

приблизится «Царская реальность», но не станете ее участником (по причине неготовности), то наименьшее, что вас ждет – это близкое к сумасшествию состояние.
– Горе же беременным и питающим сосцами в те дни. Они только не смогут удалиться от людей (детей), которые станут «катализаторами» окружающих событий. Для них последствия будут самыми тяжелыми, вплоть до «окаменения» и «замещения Имени» одного человека – «Двойником» другого.  

Наблюдая эффект засыхания (естественной мумификации) в современных нам Египетских пирамидах, я сделал вывод о том, что нижние их камеры были полны водой вплоть до времени Его распятия. Тогда еще, упоминаемый в хрониках, «сарацин» копировал монеты, но смерть Учителя, как «возвращающий сон», остановило время нашего мира, выбросив Его на три дня вперед, в будущее.
Но это будет так же и наше будущее!
Значит, день Его Воскресения и станет тем Днем Гнева?
Мой ученик превзошел меня в познаниях, и мне надо было вернуться и расспросить Его об этом.

Я снова направился в прошлое.    

Глава 4
Слова и дела Учителя
Запомните: Всякий раз «расширяя настоящий момент», в прошлое вы будете попадать никому не известным человеком. Вас там снова никогда не было.
Этим эффектом я научил Его успешно пользоваться, для того чтобы скрываться от преследователей или оставаться неузнанным во всех тех местах, которые Он раньше уже посещал, проповедуя новое знание.
Почему же нужно скрываться, после «исцелений», «воскрешений» и прочих «чудес»? Да потому же, почему никому нельзя говорить о совершенном «изменении прошлого». Если вам поверят (а Ему верили), то обязательно найдется толпа недовольных, которые именно в этот, «измененный вами день»: один купил вола, второй нашел кошелек, третий женился и т.д. А вы, гад такой, «обнулили» их приобретения! Верните, кричат, «все нажитое непосильным трудом! Три портсигара золотых. Три пиджака замшевых…».
В общем, возможность оставаться неизвестным – очень важна для хрононавта.    

Таким, безымянным Его спутником стал и я на все Его последние дни.
За мою явно славянскую внешность, очевидно, меня прозвали русским именем. Но, чтобы не привлекать излишнего внимания, я не возражал.
Так как я всегда был возле Учителя, обо мне еще тогда начали сочинять всякие небылицы. Я не обращал на это внимания. Меня тогда интересовали совершенно другие вещи, вещи, о которых Его спутники даже вопрос сложить в голове не могли, не то, чтобы уж постичь глубину Его ответов! Как говорится: «талантливый стрелок может попасть в очень далеко стоящую мишень, а гениальный – попадет в мишень, которую люди вообще еще не видят».
Даже я не представляю, сколько времен Он посетил и сколько суммарных лет провел в других жизнях?! Чтобы описать все Его дела не хватит и всех книг мира (как не зря говорится). Но теперь Его знание на порядки превосходило те мелочи, которым обучал Его я!
Теперь вы можете понять причины моего очередного возвращения и то, чему я учился у Него, только находясь рядом и слушая. Ведь заметить процесс «расширения настоящего» невозможно. Все что я узнал, - я узнал из Его поступков, действий и высказываний.
И чем больше я понимал, тем больше вопросов у меня появлялось. Я все больше убеждался, как прав был Учитель, когда говорил называющим Его «Господом», но не делающих того, чему Он учил:
« Придет, – говорил Он, – время, когда вы осознаете, насколько важно все, что Я говорю вам, и вы захотите вернуть хоть один день, в который Я был с вами; и не сможете»!
Но, я-то мог.
И я вернулся еще раз, теперь в те дни, когда Он только начал свой трудный путь.
Я провел там три года своей жизни, чтобы не упустить ни одной крупицы Его Учения, ни одной фразы или поступка, объясняющих истинную природу вещей.
И я не жалею ни об одном дне, пусть даже проведенном в простом ожидании, в каком-то сарае из двух стен и соломенной крыши, дожидаясь, окончания долгих зимних дождей.  
Его высказывания, иногда – действия, я приведу в хронологической последовательности, с указанием того, что им сопутствовало и объяснениями их истинного смысла. Как Он однажды сказал: «Вам, (Повелителям времени) дано знать истину, а всем остальным все будет говориться в притчах». Как Он растолковывал мне эти «притчи», я тоже расскажу.
В каждое Свое слово Он вкладывал столько смысла, что охватить все сразу мне не удавалось и поэтому снова пришлось записывать очень многое. Для краткости (мне ведь все записи придется, в который раз уже, в себе переносить! Завидую сумчатым) я писал только Его изречения, сокращая и зашифровывая их, как только мог. Место и причину сказанного, если не мог вспомнить, я искал во время своих коротких возвращений, для восстановления сил, читая и перечитывая Его Завет и Писание.
Имени Учителя я намеренно не называю, потому что в действительности звали Его совершенно не так, как сейчас принято произносить. Имя Его для вас прозвучит, мягко говоря, неблагозвучно. К тому же, оно только собьет с толку тех из вас, кто будет возвращаться в другие эпохи и страны, и где Его знают под другими именами. Или Его поступки и сложенные о Нем легенды приписаны какому-нибудь другому Герою.
Начну с того, что всех своих будущих учеников он встречал вопросом: «Чего ищите?»
С этого вопроса начинается любой путь. И вы спросите себя:
Для чего мне это надо? Чего я хочу достичь? К чему стремлюсь?
– Для чего тебе идти за Мной? – Вот они первые слова Учителя. Он сразу заставлял задуматься о цели, преследуемой кандидатом в ученики.
Многие даже цели сформулировать не могли.
Все пошли, и я пошел – говорит один. Другой заявляет – родители приказали, ума, пойти, набраться. Третьему какие-то уменья подавай. Таких Он отправлял к ученым, которых окрестил «Книжниками». Это о них Он позже и говорил, что они «все» знают, «все» умеют, но даже пальцем не пошевелят, чтобы что-то сделать!
Возле себя же Он оставлял только людей действительно готовых к радикальным переменам. В мировоззрении, в жизни. И конечно – в смерти.
Учитель часто повторял, что «Не носят новое пальто поверх старого. Это неудобно и глупо». Переучивать всегда труднее, чем учить. Потому и не было среди Его последователей ни одного ученого тех времен. Всех Он, что называется, брал с улицы и начинал «с нуля».
Как сказано в Писании: «Мудрость мира сего – безумие перед Господом».
То, чему Он собирался нас учить, до сих пор называют «безумием» или в лучшем случае «сказкой».
Что говорить про посторонних, когда даже Его мать Его не понимала.
Так в один знаменательный день, когда они с матерью были приглашены на свадьбу, и в разгар гулянья оказалось, что все горячительное уже выпито, мать обратилась к Нему с просьбой, которая скорее была похожа на испытание с подвохом.
Перед этим Он имел неосторожность рассказать матери о своих достижениях в познании обратимости времени. В самом начале Учебника я предостерегал вас от таких опрометчивых заявлений.
Он это же предостережение, потом, сформулировал по-другому: «Для человека, слишком отличающегося от остальных – врагами будут даже домашние его».
Матери же Он тогда ответил: «Знаешь ли ты, о чем просишь, Жен-щи-на (подчеркнул Он, давая понять, что требовать такого могут только от постороннего, но никак не от сына)? Если в одном месте что-то прибудет, из другого обязательно убавится! Одно изменение обязательно повлечет другие.
У любого действия всегда есть две стороны.
– Ты согласна на то, чтобы что-то (неизвестно что) убавилось у тебя? Или у Меня? Мое или твое время? Ведь Я могу потратить месяцы жизни на изготовление вина в той реальности (потом Он будет называть ее «Царской реальностью») только для того, чтобы этим людям стало повеселее?! И которые скорее всего, даже не оценят того, что Я сделаю?
Даже мать, не понимая Его, хотела Его испытать. Искала «знамения», как доказательства правоты своего мировоззрения. Не Его нового Учения, а именно своего привычного миропонимания. Подсознательно ожидая публичного краха Его теорий. Как зритель, приходит в цирк не для того, чтобы поверить в «чудеса» фокусника, а для того, чтобы разгадать «фокус» и получить удовольствие, похваставшись силой своего ума.
И Ему пришлось, чтобы не превратиться в мишень для ее насмешек, «расширить настоящее», найти вина (уж не знаю, купил ли Он его или приготовил из своего винограда) и заменить им налитую во все емкости воду.
Для стороннего наблюдателя ничего не произошло. Да еще хорошо было то, что «превращение» воды в вино не заметил никто кроме слуг и Его матери. Мать теперь молчала. А слуг никто никогда не слушает.
Его действия с вином в той реальности лишь мое предположение. Я никогда Его об этом не спрашивал, а Он Сам всегда избегал воспоминаний об этом эпизоде.
Много месяцев спустя он облек этот случай в легенду «о сильном искушении и Искусителе», и рассказывал в назидание ученикам, о том, как тяжело бывает противостоять соблазнам. И о том, что соблазны приходят всегда, будь ты хоть в пустыне. И о том, что приходят соблазны как раз от тех людей, от которых их меньше всего ждешь!
Братья Его так же, при каждом удобном случае провоцировали: «Иди в столицу, стань известным. Что ты сидишь в безвестности в нашем селе. Иди, делай чудеса в городе, в праздник, при большом стечении народа! Да имени своего не скрывай! Ведь каждый хочет своими делами прославиться, а ты что – глупец что ли? Или все ты нам врешь, о том, что якобы изменяешь чье-то там прошлое?  
Они не понимали, что изменение прошлого – это всегда действие недоказуемое. Никаких доказательств тут предъявить нельзя! А хвастаться этим, значит – самому нарываться на обвинения во лжи и другие издевательства (как это было потом с Марией).
Это первый запрет, о котором я вас предупреждал. Потому что Учитель тоже прошел через это.

После того случая Он избегал длительного общения со своими родственниками. Хотя те, спустя некоторое время, подчиняясь больше стадному инстинкту, чем вере в Его Учение, все же стали следовать за Ним.
Лишь только однажды, когда Он, находясь в одном из «расширенных настоящих» для исцеления очередного смертельно больного, отключился (замер или «окаменел» для своей реальности), создавая «временную петлю» еще одной реальности, родственники (опять же от «большого ума») забрали Его неподвижное тело домой, сказав окружающим, что Он: «вышел из себя». Но, закончив свои дела в той временной петле (Ниже я расскажу об этих петлях) Он вернулся к нам, сказав, что нет для Него более близких людей, чем те, которые верят Ему и стремятся научиться тому, что Он делает.
А на первых порах ученикам приходилось только верить Ему на слово. Ведь, повторю, со стороны все выглядело обычно так:
Подходит Он к какому-нибудь калеке с отмирающими мышцами руки, например. И говорит: «Хочешь, я тебя исцелю?». Калека, наученный нашей «прекрасной» жизнью, и зная, что за все приходится платить, говорит: «Ну, если хочешь, исцели», подразумевая: «Ты сам хотел этого, так что не проси у меня ничего за это».  
Он же подходит, берет калеку за руку и тут же рука уже здорова. Причем не то что окружающие, но и сам бывший больной не понимает, что произошло. Для него он теперь уже и не был никогда калекой, о чем могут остаться лишь смутные, похожие на плохой сон,