Отпетые мошенники галактики (фант. юмор, роман)

рифмования суровой прозы действительности. Но, честно признаюсь, эти глаза околдовали меня.

К тому же, от внезапной догадки я даже перестал ерзать на том высоком сидении, на котором уже успел устроиться.

Черт подери, я узнал ее! Я узнал ее, дьявол её забери, эту леди!


Glava Vlll.

Сделав свое нехитрое открытие, я здорово разволновался. И, чтобы хоть как-то успокоится, тут же мысленно пересчитал все патроны, какие только были, в обойме моего револьвера. А потом повторил этот счет в обратном порядке. Такому трюку за пару жвачек научил меня Гарри, когда на Ганимеде нас вели расстреливать.

-Сынок! - помнится сказал тогда шеф. -Даже, если у тебя отберут твою пушку и, тем более, если ее отберут, не вздумай паниковать и думать о чем-нибудь плохом. Считай без устали патроны и, уж поверь старику на слово, умрешь с завидно крепкими, абсолютно не расшатанными нервами.
Так я и делал с тех пор. В любых, даже самых безнадежных ситуациях. И никакому, даже самый ужасному, стрессу с тех пор я не по зубам.

-Кто она? – с ледяным спокойствием мотнул я головой в сторону незнакомки.

И бармен, с которым у меня, на мой взгляд, установились почти родственные отношения, повернулся в указанном направлении.

Тем временем я продолжал играть начатую мной еще в капитанской каюте игру. То есть, играть роль полуобразованного нувориша, хозяина жизни, этакого денежного мешка, тупого ублюдка, не знающего толком грамоты и только что и умеющего как чавкать за столом, да считать деньги добытые на приисках Церреры.

Эта роль, как нельзя лучше подходила для задуманного дельца.

Потому, ничуть не противореча первоначальному замыслу, я ткнул пальцем в сторону заинтересовавшей меня особы и повторил:

-Кто эта девка?

Барменщик дегенеративно хохотнул и еще более ублюдочно прищелкнул языком.

-Так это ж миллиардерша. С Юпитера, - промямлили он, пуская слюнки, когда понял о ком я вёл речь.

Я заставил себя как можно натуралистичнее рассмеяться.

-Вот так встреча, - всхлипнул я, чуть не падая от давящего меня почти искреннего смеха. -Два миллиардера на одном суденышке... Хе-хе... Ну, где вы, господа, такое видели, а.. хе-хе…

Бармен моей игры не понял. Зато слова мои он принял за чистую монету и на лице его тут же отобразилось уважение, разбавленное завистью граничащей с ненавистью. Да, вот так.

Он жутко, очень жутко уважал меня сейчас. И только на самом донышке глаз негодяя зажглись нехорошие огоньки. Да, зависть - самое коварное чувство, какое я только знаю и которое может возникнуть чаще всего на борту суперсовременного пассажирского лайнера, набитого, как банка килькой, самыми настоящими, матерыми и отпетыми миллионщиками.

-А я думал ты рангом пониже, - вздохнул ублюдок. - Эдак, нулей на несколько, - признался он совсем упавшим голосом.

И мне на какое-то время даже стало жаль беднягу. Согласитесь и сами, летать на корабле, где все увешаны золотом, как рождественская елка серпантином, занятие не для слабонервных.

Я ему сочувствовал.

Но его взгляд мне не нравился.

-Сказать, что ты заблуждался, приятель, значит ничего не сказать, - заметил я многозначительно. - У меня, дорой друг, 500 миллиардов в банке. И все они мои. Все до последнего астра.

К сожалению и, как правило, во время вранья меня здорово заносит. В своих фантазиях я ухожу так далеко, что еле возвращаюсь обратно и перегибаю палку до такой степени, что сам потом себе удивляюсь.

Наверное, только по этой простой причине я добавил к названной цифре ещё какие-то жалкие пятьдесят миллиардов. Сумма, согласитесь, для вранья смехотворная, но, тем не менее, которая согласно смелому моему вранью, лежала у меня дома под подушкой.

Даже для такого наглого вранья, как карманные расходы, названная сума была вопиюще необузданной в плане фантазии.

Но бармен, находясь в шоковом состоянии, не выйдя ещё из ступора после первой названной мной цифры, уже не в состоянии был отличить ложь от правды и уж, тем более, ложь от лжи.

С некоторых пор он проглатывал всё, что я ему подавал.
И пока глаза кустобрового главнокомандующего бутылок и рюмок возвращались в прежние орбиты, я, чтобы не привлекать к своей персоне лишнего внимания, ловким и отработанным движением опрокинул стакан в горло.
Миллиардер, так миллиардер, вяло думал я, попутно отмечая, что пойло ни в дугу и на Санрее, когда тамошние аборигены чуть не съели меня, приняв в каком-то кабаке за человекообразный ардурианский банан, питьё было получше.

Ну да чёрт с ней, с выпивкой. Не для того же пару часов назад я отстреливался в порту, чтобы надраться здесь.

-Давненько я такого не пивал, - между тем нагло заявил я. И на этот раз впервые сказал правду.

Тем временем на авансцене жизни вялотекущей в этой удостоенной моим присутствием забегаловке произошли кое-какие изменения. Дамочка за столиком, скорее всего уловив неподдельный интерес с моей стороны к её персоне, наконец, решилась на очную ставку.

Она томно взглянула, грациозно поднялась с места и не менее грациозно, свалив по пути парочку стульев, продефилировала ко мне. Она остановилась лишь, когда нас разделала пара сантиметров.

-А, вспомнил! Вот чёрт. Так это же она, моя мамочка!.. Мамуля! - захотелось мне выкрикнуть все эти слова.

Ведь фото именно этой женщины оправленное в пластиковую рамочку, на столике у своей кроватки видел я в детстве. К сожалению, детдомовском детстве.

Конечно, она меня бросила. Но вправе ли я осуждать её? Родителей, как известно, не выбирают. Их итак на всех не хватает. В отличие от детей.

Ещё немного и я бы с радостью бросился на шею этой молодящейся тётке. И, возможно, даже слегка придушил бы её в своих объятиях за то, что она в своё время сдала меня в детдом для детей миллиардеров.

Но в самый последний момент я всё же сумел совладать с собой и подавить проснувшиеся во мне, пусть и светлые, но, несомненно, дикарские наклонности.

Я ведь прекрасно понимал: моя родительница давным давно приказала долго жить. А то, что явилось моим глазам, скорее - призрак. Фантом, явившийся из глубин моей фантазии.

В общем, как бы там ни было, но поверх пластиковой маски плотно сидящей на моём лице и изображавшей в данную минуту восторг и привязанность, я поспешно и деловито натянул гримасу холодности и отчуждения.

-Кто это? - повторил я как можно развязнее, адресуя вопрос всё тому же бармену с той лишь разницей, что ткнул теперь пальцем в щёку опрометчиво приблизившейся прекрасной дамы. - Что она делает на моём корабле?

Мизансцена, которую я на ходу съимпровизировал, не была бы блестяще сыгранной, не отрыгни я душком только что выпитой миллионерской сивухи прямо во вздёрнутый, маленький носик.

Шалунишка за стойкой, как я надеялся, с недавних пор уже не пропускавший ни единой фразы из моих умопомрачительной дешевизны тирад, услышав будто бы невзначай оброненное мной признание в том, что и лайнер, оказывается, мой, снова впал в уныние, ступор, в дальнейшем возможно плавно перешедший бы в паралич и кому со всеми закономерно вытекающими из этого последствиями.

А по выражению его откровенно жуликоватых глаз я понял, что до этой минуты он ни сном ни духом не ведал на чьём корабле имеет честь обсчитывать клиентов.

-Графиня Орлова, - представилась красотка, что бы хоть как-то скрасить наш с барменом мальчишник. - Кэтрин, - добавила она, протянув по светскому обычаю руку для поцелуя и которую я чуть не оторвал впопыхах, звонко чмокая.

Тем не менее леди таки сумела вовремя освободиться от моего смертельного захвата, применив в создавшейся ситуации всё своё умение и уж тем более, не обойдясь без хитроумного приёма, который где-то и когда-то удосужилась разучить.

-Мы с отцом Кэйджем Орловым путешествуем по разным мирам, - сказала она негромко. - Путешествуя, мы надеемся отыскать моего брата Самюэла. Вы ведь не встречали человека с таким именем? - нагло прослезилась красотка. - Он мужского пола. И должно быть ужасно одинок без своих истекающих к нему любовью родственников, - выдала она исчерпывающие характеристики своего братца.

Я чувствовал, что сейчас вот-вот разрыдаюсь. Так мне было жаль этого разнесчастного типа, очень не вовремя потерявшего своих настолько богатых родственников, что и помыслить страшно.

Но, хотя и с трудом, я сумел взять себя в руки.

Лишь только сосчитал все свои сбережения в национальном банке. И даже не в одном.

А потом я глубоко вздохнул.

И, когда сердце перестало трепыхаться в груди, как дешевая трёхкопеечная канарейка в лапах марсианского кошкохвоста, с абсолютным, ледяным спокойствием я заорал:

-Чёрт побери! Сестрица! Где ж тебя носило, дрянь ты такая. Так вот же он я, твой Сэмюэльчик!

Нет, вначале я не заорал. Я лишь подумал: не заорать ли со всей мочи?

Или подождать? Мало ли что.

В общем, с присущей мне осторожностью, с проявлением родственных чувств я решил не спешить, а сперва хряпнуть космической сивухи прямо на глазах хлыща за стойкой.

Наверное, бармен уловил настроение клиента, ибо налил мне нечто своей крепостью смахивающее на реактивное топливо, на котором летало наше допотопное корыто в бездонных глубинах космоса, набитого по самую завязку плотным, первосортным вакуумом.

В общем, не выжидая пока желудок мой прекратит сопротивляться влитому в него, и, слушая невнятное мурлыканье девчонки навязывающейся в родственницы, я принялся анализировать события последних минут.

Что-то во всём этом деле мне не нравилось.

Конечно, многие Самюэла считают везунчиком, даже где-то баловнем судьбы. И я, возможно, таковым и являюсь. Но не настолько же!

Возможно кому-то бредущему по тернистой дороге жизни, покажется нормальным встретить богатую, и, что не менее важно, любвеобильную родственницу. Но я то знаю: в жизни так не бывает. Хотя и хочется, согласен, поверить в небывалое. В сказку.

В любом случае нюхом, шестым чувством, начавшем работать у меня ещё до того как я родился, я почуял расставленные силки.

Западней несло за милю.


Glava lX.

Тем не менее, пока я ломал голову над тем, о чём пытается сообщить мне интуиция, слово за слово, завязался разговор с сестрицей.

В основном, говорила сестрица, а я лишь кивал невпопад, да отвечал рассеянно и односложно.

Нет, Орловых не знаю. Никогда не слыхивал. Нет. Да. Нет. Может быть. Слава богу, богатых людей немало в галактике. Всех не упомнишь... Не миллиардер?.. И даже не миллионщик?.. Возможно не миллионер. Ах, да... Да, понимаю. Гениально. Колоссально. Чудненько. Ещё чуднее... Не всем так везёт.

Вот так мило и непринужденно мы болтали, топчась вокруг да около, но, не затрагивая самого главного. Но кожей затылка я давно уже ощущал бесстрастный, тяжёлый взгляд снайпера.

Меня пытались провести.

Меня пасли, чтобы прикончить.

Кто-то хорошо знал мою психику, если сумел убаюкать меня так, что я даже не помышлял о спрятанном в кармане револьвере.

Я почти видел снайпера. Чувствовал спиной. Интуицией.

Я даже попробовал представить ввинчивающуюся в мозг тяжёлую свинцовую пулю. Но такое плохо получалось, так невыносимо хотелось жить.

Хотелось жить, но времени не оставалось.

-Ты простофиля, Сэм! - крикнул я себе мысленно. - Падай на пол!

И я бы выполнил этот свой приказ, отданный мозгом телу. Но что-то мешало.