или Про „сирень“ и не только
Очередному дню милиции,
с трепетной любовью
(больше, правда, с трепетом)
посвящается
Автор приносит глубокие извинения за вынужденный натурализм и пару крепких словечек. Ну так без них ведь никакая байка не байка…
Вот вы говорите - менты плохие, менты козлы... Ну ладно, бог с вами, согласен, я тоже частенько их кляну на чём свет... Однако есть, есть одна милицейская служба, к которой лично у меня - вообще никаких претензий, верите? Сколько ни сталкивался - работают ладно, аки швейцарская часовая механизьма.
Штаны, правда, жалко. Хотя, понимаю: безопасность граждан превыше... Граждане должны спать спокойно.
А штаны? Было б о чём жалеть - отстираются…
Короче, дело как было... Случилась у меня в тот день страшная катастрофа. Нет, не пугайтесь, без фатальных исходов, но всё же. Для меня лично, то есть, страшная. Кишечник забастовал. Ну, не знаю, обиделся на меня, что ли, за какую гадость несвежую, или наоборот, бактерии в йогурте попались слишком живые. У кого, к примеру, дизентерия была - меня поймут. Это, знаете, когда сзади примерно так же жидко, как спереди.
А я, как назло, с друзьями о визите договорился. Я же не предполагал!
Еду. Терплю из последних сил. Кто „в теме“ - знает, что пауза между „сеансами“ не бывает долгой. Думаю, хорошо хоть друзья совсем близкие. Неудобно было бы у малознакомых людей прям с порога в комнатушку без окон бежать, даже тапочки не испросив, и своё здрасте уже через ту дверь кричать.
Собираю волю в кулак, но… Нет, решаю, всё равно не дотерплю. Обидно, конечно - остался всего-то неполный километр. Верчу башкой: куда бы... Куда, мать твою, бы?!
Вот - кусты! Есть бог на свете! Жиденькие, конечно, как мой стул, но на безрыбье - сами понимаете. Да и время - не то, чтоб совсем позднее, но темно уже. И народу - почти никого.
Паркуюсь. Место, правда, далековато нашёл, но тут уж как повезло. Машину на бегу на „сигналку“ ставлю и - к намеченной цели, азимут сто двадцать.
Понимаете, конечно, что „на бегу“ я просто для красоты слога сказал. Все представляют себе этакий „бег“. Словно по минному полю. Когда сфинктеры уже с напряжением не справляются, и приходится ягодичные мышцы не ходьбе посвящать, а к ним в помощь налаживать.
Не знаю - может, именно моя крадущаяся походка того мужика насторожила? Не знаю, честно! Гулял там мужик с огромным овчарочьим кобелём. Кобель - сказка! Моей любимой масти. Но кто ж знал, что сам мужик такой сукой окажется!
Короче, прошли они мимо меня. Я оглядываюсь - они оглядываются. Я оглядываюсь - оглядываются. Я снова - и они опять!
Я-то понятно чего оглядываюсь. Не хочется мне, блин, свидетелей в моей интимной беде. А мужик почему такое гавно - не пойму. Деликатности - ну ни на грош. Сука! Кобеля-то, небось, на прогулку по той же надобности вывел, падла!
Решаю - не до сантиментов. Пока от него благородства ждёшь - сфинктеры от натуги порвутся! Ныряю в кусты... Благода-а-ть!.. Успел. Сижу. Задумался. Считаю звёзды. Не то чтобы они сегодня какие-то удивительно красивые, нет. Просто - что ещё делать в кустах за отнюдь не романтическим занятием?
Кажись, все звезды успел пересчитать - так долго меня не отпускало. Ноги затекли - капец! - десять минут потом шагу ступить не мог. Стоял, мял ляжки, „иголки извлекал“.
Выхожу. Боже! Как же мир твой прекрасен и удивителен!
Бодрым шагом - к машине. Мужика с кобелём и след простыл. Подхожу. Тяну руку в карман - за ключами. Вдруг - дальний свет в глаза. Пока не сильно удивляюсь: мало ли идиотов по дорогам шастает. Через секунду понимаю: нет, нечто удивительное в этом всё же есть. Идиот с дальним светом несётся на меня по тротуару.
С визгом тормозов в пяти шагах от меня приседаю и - чисто рефлекторно - пытаюсь обосраться. Не получается. Нечем…
Из бело-синего „жигулёнка“ выпрыгивают два „ниндзи“ в „брониках“ и с „калашами“, сгибают меня пополам в недвусмысленную позицию и утыкают мордой в капот.
Гажу в штаны более уверенно.
Понимаю: чуть рыпнись или даже вякни - башка отяжелеет на девять граммов. В те времена ни от чего зарекаться было нельзя. Ментовские пули были столь же разящими, как и бандитские. Поди докажи, что пострадал без вины, когда ты уже труп. Отпишутся.
„П*здец! - думаю, - У них что, киллеры с террористами закончились, что они за мелких дристунов с таким рвением взялись?“
Нет, тут что-то не так. Не может быть, думаю. Может, улицу „зачищают“ перед высоким визитом, и я под раздачу попал? Или бандитов окружают? Или просто обознались. Бывает же...
Ага! Хрен тебе в обе руки! Не обознались.
- Этот? - спрашивают „ниндзи“ невесть откуда выскочившего мужика с кобелём.
- Этот. Он самый. - довольно кивает мужик.
Сука! Я же говорил - сука! Твоему кобелю, значит, можно кучи до небес сооружать, а мне кустики скромно удобрить - нет?!
- Стой, не дёргайся, гнида! Ноги шире!
Ствол в рёбра. Проворные руки начинают „массаж“ . В другое время я бы расслабился, но не сейчас. Тупо гляжу на растущую перед носом горку вещей из моих карманов.
„Точно!“ - меня озаряет. Я же „оборотням“ под руку попался. Сейчас у меня „найдут“ героин или атомную бомбу. А мужик - в доле. Прикормленный свидетель. Прощай, молодость! Мамочка, прости!..
Сфинктеры вновь предательски ослабевают...
Тем временем подъезжает вторая ментовская тачка.
Ну, думаю, уже и начальство приехало. Хвалить за службу и вешать медали за оперативное задержание злодея. Теперь осталось дождаться журналистов. И тогда друзья хоть по телевизору меня сегодня увидят.
Вышедшая бригада, впрочем, и не думала вручать медали. С большим чемоданом, возглавляемая сукой-мужиком с его чепрачным кобелюкой, процессия потопала куда-то за „мои“ кусты.
„Неужто и правда - эксперты? Неужто дерьмо сличать будут?“ - отчаиваюсь я, непроизвольно добавляя в нижнее бельё нового материала для сравнительного анализа.
Громила в маске, наконец, закончил досмотр. В трусы, разве что, на наше обоюдное счастье не полез.
- Фамилия, имя, отчество? - покончив с мануальными процедурами, приступил он к интеллектуальной викторине.
- У Вас же права в руках…
- Я читать не умею, умник! Бегом отвечай, говорю!
Называю.
- Здесь с какой целью?
- Гуляю. Воздухом дышу.
Очко, конечно, играет, но я решил отстреливаться до последнего патрона. А пусть докажут!
- Да? В своём районе почему не гуляется? Я, например, не езжу за тридевять земель для „погулять“ .
- Вы взрослый человек, вправе...
Он не дослушал о своих правах. И не стал разъяснять мои, как в американском кино...
- В магазин зачем полез? Кто навёл, где сообщники, как замки вскрывал... - он так часто сыпал вопросами, что я запутался, на какой следует отвечать первым.
- Я не лллез... не вскрывал... ввы что!
- Да? А это тебе зачем? Быстро!
Объяснять представителю закона, на кой ляд тебе в кармане отвёртка - это, поверьте, задачка не из простых. Как ему доходчиво втолковать, что безоружным в наше время ходить страшновато, нож с собой таскать - закон пока не велит, а его коллеги - вот как сейчас - не очень чтобы на выручку обычно торопятся? Прикиньте щекотливость моей ситуации, а? А ну как за коллег разобидится?
А „ниндзя“, знай, частит, в лицо слюной моросит и всё сильнее ко мне прижимается.
Знаете, волосатая ладонь размером и тяжестью с добрый кирпич, сжатая на вашем кадыке, и вас бы легко убедила говорить только то, что хочется её хозяину.
Вот и я, к великому стыду, не оказался героем. Я расстался с благородным намерением не вплетать в историю друзей так же легко, как с очередной каплей компрометирующего „материала“. Мигом заложил. Со всеми потрохами. И где живут, и зачем я к ним в гости собрался.
И вот, едва я закончил про детали нашего отхода с места убийства Кеннеди и уже совсем было собрался посвятить его в совместный план ликвидации Папы Римского - гляжу, мужик и кобель обратно трусят.
- Раскололся? - с надеждой спрашивают.
- Да дебил какой-то! Порожняк гонит... - отрицательно мотает головой „ниндзя“.
Гляжу, мужик лицом какой-то грустный сделался. А кобель ничего так - улыбается, хвостом бьёт.
Тут и „эксперты“ гуськом возвращаются. Горланят наперебой.
- Жопа, - говорят, - полная. Контрольки на месте, пломбы целы, замки и решётки не тронуты.
- Может, ты, - говорят, - Андрей Иваныч, его спугнул чем? Он и передумал.
- Тут и к бабке не ходи - этот ограбить хотел. - В меня пальцем тычут.
- Ага. На рожу только стоит посмотреть!
- Сколько тебе повторять, Иваныч, - скрытней надо, скрытней.
- Может, „пальчики“ всё-таки с дверей снимем?
- Да ну! Возиться... Волоки его в отделение - там разберёмся.
„Бля, - думаю, - Угораздило же посрать рядом с магазином. Да ещё и под охраной с собакой. Где вообще такое видано?! Президентский дворец, что ли?“
То, что потею от ужаса - херня! Главное, чувствую, время нового „сеанса“ подкрадывается. Не доеду ведь ни до какого отделения!..
- Дяденьки!.. - кричу…
Как я не умер в тот день или хотя бы не поседел на всю голову, не знаю. Видимо, мою нервную систему больше другая проблема заботила.
Да-а...
А отпустили меня так же внезапно, как и захватили. Матюгнулись в сердцах, расселись по машинам и уехали. Видать, просто на понт меня брали - подобным макаром у них, оказывается, половина преступлений „раскрывается“.
Извинились, конечно. Так и сказали:
- Повезло тебе, выродок! Но ничего - мир тесен...
Ну-у, а мы с мужиком поупирались друг в дружку злобными взглядами, позыркали молниями, да и пошли-таки, слова не обронив, каждый по своим делам. Он - кобеля-красавца выгуливать, а я - знакомым уже маршрутом - на звёзды глядеть. Больно уж полюбил я в тот день астрономию...
Вы знаете, к друзьям я так тогда и не доехал. Хорошо хоть к тому времени дома уже имелась отличная итальянская стиральная машинка. С фронтальной загрузкой, внушительной вместимостью и бешеными оборотами...
