Мент Рябов

Пасмурным осенним вечером Костя возвращался с работы. Его путь лежал мимо шумного, дорабатывающего последние минуты городского рынка. Константин шёл, не спеша, как всегда слегка выпивший — сегодня опять в бригаде «мероприятие»: у Васькиной племянницы родилась дочь. Так бы и потихоньку дотопал до своей «хрущёбки», но на его пути встал милиционер с погонами капитана.

- Ваши документы! О, да Вы же пьяны.

- Командир, я только чуток. Это не возбраняется. Я ведь не хулиганю и порядков общества не нарушаю. Человеческое достоинство в норме. Я сам в газете об этом читал, что чуток если, то можно.

- Хм, грамотные стали, начитались. Гражданин, всё равно пройдёмте со мной.

«Влип,- подумал Костя,- опять бумагу на работу пришлют. Бог с этой тысячью штрафа, но ведь заторкают с разбирательствами и беседами. Да и ребята заприкалывают.»

Кстати сказать, как и большинство народа, Костя свою родную милицию не жаловал, мягко говоря, недолюбливал. Если в компании разговор зайдёт о блюстителях порядка, то каких только обидных и презрительных слов не вспомнит. Откуда только берётся такое «красноречие»: фараоны, легавые, менты, свистки, мусора... Да и за что же их любить: редкая встреча с милицией для Кости обходилась без штрафа, а раньше и без вытрезвителя. А, главное, ничего по-человечески не понимают: ну выпили, так ведь со дня рождения идём, да и праздник сегодня — день рыбака. Какой же мужик себя рыбаком не считает? Так нет, один чёрт: то в пикет, то в обезьянник волокут.

«Эх,- продолжал свои раздумья Константин, а капитан-то серьёзно наехал, не отбазаришься».

- Пройдёмте, Константин Вениаминович,- прервал строгий голос офицера эти размышления.- И вон того молодого человека с собой прихватите.

Костя только сейчас заметил, что к углу соседнего павильона прислонился огромной спиной здоровенный детина на пудов девять-десять. Он сидел на асфальте, широко разбросав ноги, похожие на давно срубленные дубовые брёвна, и, склонив слюнявое лицо аж до самого пупа.

- Вставай, родной!

«Родной» вставать не захотел и признаков жизни не подавал.

- Сейчас помогу маленько,- капитан ловким движением взвалил обмякшую тушу на щуплое плечо Константина.- А теперь потопали за мной.

- Где машина? Куда тащить?- Костя пытался повернуть голову.

- Какой тебе автомобиль. Бензина нет. Здесь пешком недалеко. Вон, через мост.- И капитан бодро зашагал в сторону путепровода.

«Эге,- прикинул Костя,- это до отделения километра полтора. Да и в другую сторону от моего дома».

Однако делать нечего, переступая на полусогнутых дрожащих ногах, придерживая обеими руками сползающее тело детины, Костя двинулся следом за строгим милиционером.

Через сотню шагов Константина прошиб пот, ещё через сто метров его одежду можно было выжимать, а продвинувшись на полкилометра, он почувствовал, что сердце бьётся быстрее, чем компрессор в его родном цехе. Жадно хватая широко раскрытым ртом холодный и сырой воздух, Константин свалил мОлодца на тротуар.

- Всё, больше не могу...

- Отдыхай. Пока перекурим.- Капитан сочувственно смотрел на обоих «клиентов».

Честно говоря, Кости было не до сигареты. Только бы дыхание перевести, лишь бы сердце через виски не вылетело. Всё, что было выпито за здоровье Васькиной племянницы и её новорождённой дочери, со страшной скоростью испарялось и вылетало с тяжёлым дыханием.

- Ладно, отдышался?- Опять стал строгим и недоступным страж порядка.- Пошли.

Детину взяли уже вдвоём. Тот, почувствовав вторую опору вовсе перестал перебирать ногами, и его грязные штиблеты гребли внутренней стороной стопы мусор давно не убиравшейся улицы.

Путь до участка казался нескончаемым. Ещё несколько раз останавливались перевести дух. Чем ближе подходили к цели, тем чаще и продолжительнее отдыхали. Детина стал пускать слюну и что-то невразумительное бормотать.

- Да заткнись ты, с... Ой, извините, товарищ капитан,- Костя осёкся,- доконал гад. Где только так отожрался, пьянь непроглядная.

Рябов расстегнул китель, снял фуражку. Взмокший чуб торчал дыбом, обнажив уже появляющуюся лысину.

- Ну вот и пришли,-  прошептал милиционер, часто хватая воздух открытым ртом,- заноси.

- А, Рябов! Опять притащил Женечку,- встал из-за пульта дежурный.- Что ты с ним возишься. Ведь опять просто так отпустишь. Что с него взять-то?

- Вот-вот! - неожиданно, открыв наивные голубые глаза, внятно произнёс мОлодец, до этого не подававший признаков жизни.- И я сколько раз ему говорил: не троньте меня, товарищ капитан, я — несовершеннолетний!

- Ну уж теперь дудки, Женя! - отрывисто и зло выкрикнул капитан Рябов.- Сегодня я тебя сдаю по всем правилам из своего отдела по делам несовершеннолетних во взрослую жизнь! Вчера тебе исполнилось восемнадцать лет, ты по пьяне-то и запамятовал небось? А я этого дня уже не первый год жду. Теперь насидишься в «обезьяннике», сегодня тебе уже можно, взрослым стал. Принимай клиента, дежурный!

Офицеры принялись оформлять документы о задержании ставшего взрослым Евгения, а Костю попросили подождать за дверью. Несколько минут пришлось томиться в коридоре: «Закончат с этим малым, возьмутся за меня,- думал Костя.- В принципе, можно уйти, да пропуск на завод остался у капитана. Найдут же ведь — хуже будет. Ладно, будь, что будет».

- Пошли, Константин Вениаминович,- капитан Рябов, одевая фуражку, двинулся к выходу. Прости, что поэксплуатировал тебя. Я этого Женечку уже несколько лет по два-три раза в неделю таскаю. «Раз я пьян,- говорит,- несите меня». А задержать нельзя, наказать — практически невозможно. Несовершеннолетний. Он это понял и обнаглел. Не учится, не работает. Пьёт да приворововает по мелочи на базаре. Никак его не прихватишь по-серьёзному. Торговцы по мелочи заяву писать не хотят, говорят: зачем нам лишний раз светиться. И дома у Евгения вся семья такая же пьянь... Вот такие у нас дела в отделе по дела несовершеннолетних...- капитан тяжело вздохнул.

Константину впервые в жизни стало по-человечески жаль милиционера: со своим-то оболтусом не знаешь порой что делать, а им приходится возиться вот с такими детинами. Прямо отморозки какие-то, а не молодёжь! Вслед за Рябовым вздохнул и Костя.

- Дай-ка, браток, огоньку,- капитан глубоко затянулся.- Кури, - протянул Косте пачку.

- Спасибо, я свои, рабочие, без фильтра. А меня куда?

- Да никуда. Иди домой. Ещё раз спасибо за помощь. Я бы один его не допёр, бычка этакого. Прости, что злоупотребил служебным положением, а что делать? Машина нам не положена. Ждал, может патруль поедет, так он куда-то запропастился. Опять, наверное, из УАЗик сломался. Хорошо хоть ты, Константин, подвернулся. Ну, давай! Гляди за своим сынком.

И капитан Рябов, вобрав голову в воротник кителя, побрёл в темноту улицы. К новым своим «клиентам»... А Костя — домой, спать: завтра на работу...

Из глубины соседнего двора доносились звуки дребезжащей гитары и сипловатый голос подростка:

«Возьми моё сердце!
  Возьми мою душу!
   Я так одинок,
    Что хочу умереть...
      Весь мир я разрушил...»