виновато улыбаясь, ткнул пальцем в причинное место и сказал:
- Там у меня, это... Шарики вшиты…
Хилер вопросительно посмотрел на Федю, потом опять на обсуждаемое место под атласом и спросил:
- Зачем?
Совсем засмущавшись, Федя пролепетал:
- Чтобы женщин удовлетворять…
Руди засмеялся, покачал головой, спросил, не мешает ли, и продолжил осмотр оставшейся территории с наколками. Позже я все выпытывал у Феди, не рассказывал ли он кому-нибудь о столь интимной подробности. Он поклялся, что даже из близких друзей никто не знал об этой необычной операции. Дело давнее. Юный соблазнитель женских сердец решился на нее в самом начале "взрослой" жизни. После обидных слов, услышанных от мимолетной знакомой... Как такую особенность под атласом заметил хилер для меня осталось загадкой.
Все мы в тот день прошли общую очистку организма и даже как-то привыкли к манипуляциям хилера. Сначала резким движением вдоль тела рассекалась аура, затем сильные короткие пальцы врезались в плоть, текла кровь, потом хилер извлекал из раны какие-то окровавленные сгустки, объясняя, что это - сконцентрированные болезни. Все было одинаково, но очень необычно. Руди работал виртуозно, как актер, демонстрируя большой арсенал приемов и объясняя попутно через переводчика, что именно он находил у каждого из нас, материализовывал и удалял. Потом дочери-ассистентки быстро стирали с наших тел ватными тампонами кровь, а целитель втирал какую-то мазь. По команде маэстро пациент, как ни в чем ни бывало, вставал со стола, демонстрируя красные пятна на тех местах, где только что из тела брызгала кровь.
Я был седьмым в очереди. Руди сказал, что он не видит каких-то серьезных проблем, уделив мне лишь несколько минут. Что-то диктуя жене, хилер втирал в меня пахучий бальзам. И все! В конце встречи я все-таки еще раз попытался поговорить с хилером и показать привезенные рентгеновские снимки, но Руди мягко остановил меня и спокойно сказал, что он все знает. Потом сложил у своей щеки ладошки, прикрыл глазки и причмокнул. Тогда я не придал этим жестам никакого внимания. Разочарование и сомнения наполнили мою душу. На обратном пути я силился понять, что же происходит. Допустим, фокусник средней руки может продемонстрировать подобные фокусы с кровью и кусочками извлекаемой плоти. Легко. Но разглядеть Федин секрет… Не думаю, что они как-то сговорились.
Остаток дня мы опять провели за разговорами на террасе. Поскольку после того, как хилер «вскрыл нашу ауру», и нам запрещалось неделю мыться вообще, мы не ходили ни на пляж, ни в бассейн отеля. Запах ароматических масел от бальзамов, которые хилер втирал в каждого после «вскрытия ауры», окружал нас, как облако. Нельзя сказать, что это было неприятно. Наоборот, приносило некое успокоение и прохладу. Несмотря на октябрь, днем было жарко. К тому же инструкция поведения, озвученная Руди на ближайшие три месяца, запрещала нам прикасаться и к спиртному. Благо я открыл для себя первоклассный кофе, который выращивали и обжаривали на островах. Надо признаться, что последнее время я выпивал дюжину чашек крепкого кофе днем, чтобы взбодрить себя после бессонных ночей. Боли так и не отпускали меня. Остальные "пациенты" оценили свежевыжатые соки. Особенно - манго.
Мы замкнулись в своем маленьком круге и обсуждали только то, ради чего приехали. Каждый делился своими впечатлениями и переживаниями. Мне показалось, что одни преувеличивали воздействие хилера, другие, наоборот, скептически отзывались о происходящем. И только Наташа не принимала участия в спорах, повторяя одно: поверьте, и все получится. Надо сказать, что второй день принес новые аргументы в ее пользу. В ту ночь я впервые за последний год спокойно спал! Не ворочаясь и не вставая от боли. До самого утра. Я спал как младенец, как счастливчик, как праведник. Меня пришли будить на завтрак. Я проспал все на свете! Поначалу, пытался разобраться и объяснить такой сон каким-нибудь наркотиком в том пахучем бальзаме, который запрещалось смывать. Однако очень скоро махнул на все рукой и почувствовал себя таким счастливым... Это может понять только тот, кто утратил что-то очень дорогое, долго пытался вернуть, и вот, наконец, обрел. И уже не важно, как это произошло. Главное - случилось. Мне хотелось верить во все чудеса на земле, и я боялся спугнуть охватившую меня эйфорию.
Третий день хилер посвятил снятию порчи и сглаза. Он по слоям снимал проблемы, подбираясь к главной. Суть этой процедуры состояла в том, что Руди укладывал нас по очереди на стол и после неких манипуляций подносил к стопам какой-то черный предмет. Если по телу пробегали судороги, то в этом месте нужно было работать. Дамы бальзаковского возраста очень стеснялись своих тел и проблем и всегда просили нас выйти. Меня и семилетнего Димку, у которого плохо поворачивалась шея, сглазы и порчи обошли стороной, а вот когда к Серегиной ноге хилер поднес свой черный предмет, здоровенный детина как-то по-женски взвизгнул и скрючился.
Руки хилера концентрическими кругами прошлись по телу "братка" и остановились у солнечного сплетения Сергея. Медленно вводя пальцы куда-то под мощные ребра, Руди стал там что-то искать. Мы молча сидели на своих местах, боясь помешать работе целителя. Спустя какое-то время, хилер остановился, и на его напряженном лице промелькнула тень улыбки. Очень медленно он стал вынимать окровавленные пальцы из мускулистого тела, и потом извлек небольшой камушек. Показав его нам и Сереге, он осторожно положил окатыш в большой таз. Пока ассистентки вытирали окровавленного Серегу, он спросил у Руди, можно ли взять камень с собой, на память. Хилер замотал головой и серьезно предупредил, что кто-то очень хочет Серегиной смерти, и камень непременно нужно уничтожить.
Наташе тоже не повезло: у нее Руди нашел проклятье. Долго и медленно он вытаскивал из-под ее левой груди длинный изогнутый предмет, похожий на рыбью кость. Так же медленно он положил его рядом с Серегиным камнем в большой таз. Мы не снимали на видео и не доставали фотоаппараты, боясь, что вспышка помешает этой милой женщине, ставшей за несколько дней всем нам хорошим другом. Она не только искренне верила сама, но и всячески помогала поверить нам. В отличие от дам бальзаковского возраста, Наташа не прогоняла мужчин при своих «операциях», обнажаясь перед нами, как перед соратниками, а не соглядатаями. И это было так трогательно, что все искренне переживали за нее, более, чем за кого бы то ни было.
Когда ассистентки помогли Наташе одеться и посадили рядом с нами, Руди плеснул какой-то жидкостью в большой таз и поджег. С минуту пламя полыхало совсем без дыма, а губы у хилера беззвучно шевелились. Увлеченные этим ярким ритуалом, мы смотрели на язычки пламени и верили, что вот так просто, целитель может избавлять каждого от чьей-то зависти и черной порчи. Это вселяло веру в чистоту и справедливость нашего несовершенного мира.
После прощальной молитвы Руди выглядел усталым и молчаливым. Это настроение передалось и нам. Наверное все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Кто-то, даже очень сильный, взваливает на свои плечи нелегкую работу по борьбе с человеческим злом. Злом, которое не пришло откуда-то извне, а возникло по чьей-то воле. Причем, не всякий из нас может сотворить зло самостоятельно, но он может обратиться к черному колдуну, и тот за деньги совершит зло. О люди, почему вы не можете жить в мире!
Остаток дня мы провели на террасе, почти не разговаривая. Федя попытался было намекнуть на выпивку, но все так сурово глянули на него, что он затих. Нам это показалось святотатством. Что касается меня, то я перестал сомневаться и искать какие-то несоответствия в действиях хилера. Ко мне вернулась жизнью без боли. Едва стемнело, я отправился спать. И чудо повторилось. Всю ночь спал, не просыпаясь. На любом боку и в любом положении. Вскочил рано утром и долго бродил по длинному песчаному пляжу вдоль отеля. Стопы ощущали прохладный и влажный после отлива песок, а я все наматывал километры, прислушиваясь в правой ноге. Никаких признаков боли.
Следующий день Руди назвал «операционным»: многие из нас подверглись болезненным экзекуциям. Феде целитель как-то через глаз проник пальцами в голову и вытащил двухсантиметровую опухоль, которая давала жуткие головные боли. Сереге он положил ватку с каким-то лекарством, казалось, раздвинув ребра руками. Делал он это быстро, резкими движениями пальцев, что даже на видео трудно было что-то рассмотреть за потоками крови и ватными тампонами. Хотя всех нас больше волновал положительный результат, нежели какое-то познание тайны. Обеих дам бальзаковского возраста и маленького Диму доктор Руди отказался «оперировать». Оказывается, если порок врожденный, или уже было хирургическое вмешательство, или проблема не мешает жить, таких пациентов хилеры не трогают.
Меня в этот раз Руди осматривал через свой белый лист бумаги очень тщательно. Поворачивал в разные стороны, с живота на спину, просил поднять или согнуть ногу. Мне показалось, что осмотр продолжался очень долго. Я даже поймал момент и, сгорая от любопытства, заглянул сверху на тот белый листок, что держал в руке хилер. Но там ничего не было. Руди заметил мое разочарование и улыбнулся. Через переводчика он объяснил, что только посвященному открыты тайны взаимодействия с космической энергией. Для остальных виден только белый лист бумаги. Я мысленно отругал себя за такое мальчишество, вспоминая слова Наташи: нужно только поверить. Закрыв глаза, тут же стал взывать о помощи ко всем известным мне святым. Через какое-то время Руди воскликнул:
- Я все понял. Там кровеносный сосуд пережимается стертым суставом.
Будучи немного знакомым с анатомией, я судорожно пытался представить, как это может произойти, и почему никто из многочисленных врачей с их техникой не мог этого понять. Тем временим Руди позвал своих сыновей, а дочери по его указанию начали готовить какую-то мазь, что-то смешивая в чашке. Меня раздели и уложили на бок. Руди навалился сверху, скручивая плечи вокруг позвоночника. Сыновья ухватили меня за руки и за ноги, упершись коленями в стол. По команде хилера они резко дернули меня в разные стороны. Да так сильно, что все во мне затрещало. Хилер тем временем, как-то через паховую область начал проникать пальцем в мой тазобедренный сустав. Было больно. Я чувствовал, как горячая кровь пульсирует у меня на коже живота и бедре, стекая струйками вниз. Руди еще что-то крикнул, и моя правая нога захрустела от резкого рывка наружу. В глазах потемнело от боли. Позже, когда я пришел в себя, Федя рассказывал, что в тот момент я так дернулся, что чуть не вырвался у четырех державших меня мужиков.
Сознание то покидало меня, то возвращалось. Сквозь красную пелену ощущений мне казалось, что в правом тазобедренном суставе, рядом с первым пальцем хилера куда-то еще глубже внутрь приникает второй. Много позже, еще и еще раз просматривая видеозапись, которую после долгих уговоров Васенька сделал моей камерой с первого ряда, я видел, как Руди проталкивал в сустав какую-то мазь. Тогда, на
