Хомут для донжуана. Часть 3

Глава 16
Только мы со Стаськой вышли на улицу, позвонил Болтов:
- Немедленно домой!
Голос у мужа был настолько встревоженный, что я пожалела: нет у меня ведьминой метлы, не могу в мгновенье ока оказаться на родном пороге. Хорошо еще, что Тумаков, прочитав по моей испуганной физиономии, что случилось нечто неприятное, выжимал из машины не менее ста километров в час, наплевав на все дорожные знаки по ограничению скорости, да и в «пробки» мы, слава богу, не попадали. Так что дома я оказалась через полчаса.
- Что стряслось? – завопила я, узрев на крыльце печальную фигуру супруга.
Он посмотрел на меня с омерзением и отвернулся.
- Валера, да что произошло? – тормошила я Болтова, но тот, бросив мимолетный взгляд на подходившего Стаса, приказал ему как в те далекие времена, когда Тумаков работал у него личным водителем:
- Сгинь, пока не позову.
Стаська не обиделся (или сделал вид) и равнодушно зашагал обратно к машине. И только когда мы остались наедине, муж, криво усмехаясь, протянул мне конверт:
- Не желаешь ознакомиться с содержимым?
Недоумевая, я вынула из конверта фотографии. И остолбенела на пару минут: некто (уши бы ему, паразиту, оборвать!) запечатлел Полину Малышеву-Болтову в компании директора супермаркета «Все для вас» Владимира Ивановича Кардышева. Ладно, если бы мы невинно пили кофе (как это частенько бывает при подписании очередного договора), но на фото господин рекламодатель откровенно лапал меня за грудь, а я при этом радостно скалилась. На другом снимке я почему-то сидела у Кардышева на коленях, а тот теребил меня за блузку, расстегивая пуговицы. Третий кадр вообще заставил покраснеть: я обнаженная лежала на каком-то бордовом кожаном диване, а директор магазина громоздился на меня, причем уже без штанов!
-Что это? Откуда? – во рту стало сухо и горько, в глазах потемнело.
- Между прочим, я хотел у тебя спросить то же самое, - ядовито ответил обиженный супруг. – На крыльцо подбросили. Значит, меня обвиняешь во всех грехах, заставляешь оправдываться, нанимаешь сыщика, чтобы отслеживал каждый мой шаг, а сама… Неужели я настолько стар для тебя, что ты завела любовника? – голос Болтова звенел и наливался не выплеснутым гневом.
- Ерунда какая-то! – с трудом проглотив горький комок, я постаралась успокоить «рогоносца». – Если хочешь знать, еще пару часов назад я готова была предъявить тебе подобные обвинения в измене.
Я пошарила в сумочке и протянула Валерию фотографии, которые забрала у директора супермаркета. Болтов глянул и, оступившись на узком крыльце, свалился на землю. Я ойкнула и кинулась поднимать свое сокровище. Но не удержалась и брякнула:
- Как видишь, из нас получилась великолепная пара: на каждого есть компромат. А поскольку и я, и ты знаем, что честны друг с другом, то стоит поискать изготовителя фальшивок. Как думаешь?
Мой старый больной (в смысле – с фиолетово-желтым от кровоподтека лицом), а теперь еще и грязный (недавно шел дождь, и земля у крыльца превратилась в грязь) муж вдруг отвернулся от меня. Плечи его тряслись. От смеха или рыданий? Лично мне стало весело. Я-то как сумасшедшая спешила домой, страшась беды, а из неприятностей – всего-то пара-тройка глупых картинок! Но зато все живы и относительно здоровы, а это - главное!
- Вы помирились? – крикнул из машины Тумаков. – Можно мне уже в дом войти, а то «припудрить носик» хочется. Причем, с каждой секундой все сильнее! Не дайте опозориться на старости лет гениальному фотографу!
Услышав слово «фотограф», Болтов дернулся, отнял от лица испачканные землей ладони и заявил:
- Я когда-нибудь начищу ему морду!
Я фыркнула и набрала номер Ступицына. Надо кончать с этим любителем фотошопа. Ведь если его не успокоить, то завтра, весьма вероятно, мы будем разглядывать снимки, запечатлевшие "развратницу" Алку и "жеребца" Руслана. А почему нет? Похоже, подонок крепко взялся за нашу семью. Вряд ли он пощадит наших друзей.
ххх
Ступицын обещал заехать после работы. Раз так – я принялась за обычные бабские дела: уборку, готовку, стирку. Валерий о чем-то шушукался со Стасом: они разложили на журнальном столике злосчастные фотографии и изучали их с лупой. Потом Стаська, наплевав на конспирацию, уехал к Алке с Русланом – надо же сообщить о том, что Петечка в порядке (не считая пробитой головы и странной девицы в качестве сиделки). А Болтов улегся на диване в гостиной, укрылся газетой и делал вид, что читает.
В кухне я чистила картошку и размышляла о том, как мало нужно для счастья: на плите в сковороде шкворчат маслом котлеты на ужин, из гостиной доносится довольное похрапывание Болтова, в окно тянет золотую голову подсолнух, а десять минут назад позвонил Ванька и сообщил, что уже через неделю будет дома. И тут же встревожилась: хорошо, если бы все наши приключения закончились до того, как сын вернется с гастролей. Да где же Ступицын? Он мне нужен. Очень! И Виктор почему-то не отзывается. Если еще и он попал в беду, я не выдержу.
Во дворе остановилась легковушка. Я обрадовано кинулась открывать дверь и тут же огорчилась: Валерий опять вызвал на домашнюю репетицию клубных «зажигалок». Не дом, а танцпол какой-то!
Первой приехала Лизонька. Она приветливо мне кивнула, прошла в гостиную и остановилась у дивана, на котором дремал Болтов.
- Буди, не стесняйся, - крикнула я девушке.
Та улыбнулась, протянула к спящему начальству руку, чтобы потрясти за плечо…
Рядом с диваном стоял журнальный столик. Вот черт! "Компромат"-то мы забыли убрать! И взгляд девушки невольно упал на снимки. По тому, как округлились глаза Лизоньки, я поняла: отныне и вовеки веков мы с Болтовым для служащих ночного клуба будем секс-бомбами. Я ждала от девчонки неловкого смешка или ойканья (а как бы вы повели себя в подобной ситуации?). Даже если бы Лиза покраснела и отскочила от столика, я бы ее поняла. Но девушка вдруг размахнулась и со всего размаха врезала кулаком по физиономии моего супруга, а когда Валерий, вскрикнув от боли и неожиданности, проснулся, вскочила на него, как лихой наездник на коня, и принялась душить, шипя рассерженной дикой кошкой:
- Гад! Развратник! Люське всего тринадцать! Сволочь!
Я, прибежав из прихожей, в ужасе пыталась сдернуть мегеру со стонущего Болтова, но Лиза пиналась, кусалась и норовила снова вцепиться в шею боса. А силы мои, увы, уже были на исходе.
- Что за шум? И драка есть?
Ступицын! Какое счастье - он приехал! И какое везение, что я не успела запереть входную дверь!
Увидев полицейского (а Василий был в «мундире»), «Лизонька» спрыгнула с моего изрядно помятого и еле дышащего супруга и заявила:
- Арестуйте этого педофила! Он изнасиловал мою младшую сестру!
Схватив со стола снимок, где Болтов «красовался» с обнаженной малолеткой, девушка брезгливо отдала фотографию озадаченному Ступицыну.
- Это Люся, моя младшая сестра. Какой-то «добрый богатый дядя» несколько месяцев назад начал оказывать ей знаки внимания: дарил подарки, водил в кафе. Конечно, от меня и мамы Люся скрывала кавалера. Мы думали, она гуляет со сверстником, а когда узнали, что «мальчик» в дедушки годится, было поздно! Сестра гордилась, что у нее в обожателях не прыщавый подросток, а взрослый бизнесмен. А он напоил и изнасиловал девочку! Глядите, свой «подвиг» еще и заснял, не постыдился! Что, Валерий Николаевич, «трофеи» собираете? А Люська, между прочим, беременна.
- Ох, ни фига себе! – сказала я, шлепаясь на пол.
Глава 17
- Арестуйте его, - потребовала Лизонька.
Ступицын с интересом рассматривал снимок. Потом как можно добрее улыбнулся возмущенной танцорке:
- Милая девушка, давайте мы сначала отдадим эту фотографию на экспертизу, хотя я и невооруженным взглядом вижу, что это подделка: я хорошо знаю господина Болтова, но ни разу не замечал у него наличие трех рук.
Девушка заморгала.
- Ну вот же, - полицейский ткнул пальцем, - видите: одна рука лежит на спинке дивана, другая вытянута вперед, как будто Валерий Николаевич что-то показывает, а третья рука держит девочку за талию. Полина Васильевна, вы не замечали: у вашего мужа не бывает появление дополнительных конечностей, например, в минуты сильного стресса?
Глаза Василька откровенно смеялись. А я, как Лизонька, способна была сейчас только моргать и судорожно ловить ртом воздух.
- Слава богу, - простонал с дивана Болтов, - кажется, меня реабилитировали.
-Между прочим, - посерьезнел Ступицын, - когда Орешников к вам собирался заехать?
- Кто? – я вытаращила глаза.
- Витька. Сыщик, тобой нанятый. Он мне нужен, но я никак не могу до него дозвониться.
Признаться, то, что Виктор оказался однофамильцем моего любимого автора, приятно удивило.
ххх
Еще в «Ивушках» Орешникова терзала неудовлетворенность собой: что-то он просмотрел при недавнем визите в ночной клуб, чему-то, очень важному, не придал значения. И это «что-то» было как на ладони…
Еще во время первой встречи с мужем нанимательницы, сыщик попросил Болтова придумать ему убедительный повод для посещения «Алмаза» в «нерабочее» дневное время. Супруг Полины хоть и косился на детектива, как бык на красную тряпку, но все же вспомнил, что давно собирался поменять в служебном помещении шкафчики для верхней одежды сотрудников клуба.
Под видом представителя компании, занимающейся обновлением интерьера, Орешников и пришел в «Алмаз». В разговоре со словоохотливым барменом Серегой, он обмолвился, что фирма собирается изготовить именные шкафы, то есть на каждой дверце будет красоваться табличка с фамилией сотрудника. Так он стал обладателем списка всего персонала, включая «зажигалок» - наемные танцоры также пользовались служебным гардеробом. Потом Виктор с озабоченным видом, вооружась рулеткой, сновал туда-сюда по комнате, где сотрудники «Алмаза» оставляли верхнюю одежду и переодевались в униформу. Внимания на него никто не обращал, – миляга-бармен уже успел растрепать о цели визита незнакомца, что Орешникову было на руку. Так, изображая из себя нерасторопного замерщика, сыщик краем уха поймал немало любопытнейших сплетен, которыми между собой обменивались Болтовские служащие. Одна особенно понравилась: оказывается, прежний управляющий клубом три месяца назад уволился в связи с отъездом на постоянное местожительство в другой город, и на его место приняли некого Леонида Александровича Каркасова, предприимчивого молодого человека, которого, как понял Витек, в клубе недолюбливали за непомерную жадность и желание выслужиться перед начальством. И не только не симпатизировали, а, похоже, тихо ненавидели. Причем, все, начиная с уборщиц и заканчивая ди-джеем.
Вскоре Орешников лично познакомился с новым управляющим. Высокий, худощавый парень лет тридцати, с острой, какой-то лисьей мордочкой, на которой самой примечательной деталью были черные сросшиеся брови, подлетел к «замерщику» и, отчаянно жестикулируя, начал требовать разрешение на присутствие в служебном помещении. Хорошо, что Виктор подстраховался и заранее выпросил у Болтова документ, подтверждающий его полномочия. Каркасов прочитал записку, поел глазами подпись хозяина ночного клуба, и, надменно тряхнув блондинистым чубом («красится, как баба» - машинально отметил Орешников), удалился в свой кабинет, потеряв к