Судьба князя Игоря 2. Князь Игорь и император Роман

(Г.Г. Литаврин “Малоизвестные свидетельства о походе князя Игоря на Византию в 941 году” // “Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто”, с. 143, М., 1999)

    Вместо слова “обмаравшийся” митрополит Александр использовал более крепкое выражение. Упоминание “нашествия” доказывает, что ладьи князя Игоря вовсю хозяйничали в Мраморном море.
    Разорённые территории византийские источники обозначили одним термином – Стенон. Слово это употреблялось ромеями в тройном значении: 1) весь пролив; 2) деревня на середине европейского берега Босфора; 3) весь европейский берег Босфора. Н.Я. Половой настаивал на втором значении слова (Н.Я. Половой “К вопросу о первом походе князя Игоря против Византии” // “Византийский Временник”, 1961, XVIII, с. 94). Но византийские авторы явно толковали этот термин в более широком смысле: “… предали огню побережье Стена” (Продолжатель Феофана “Жизнеописания византийских царей”, кн. VI.39, с. 263, С.-Петербург, 2009); “… пройдя всю Никомидiйскую стратигiю много людей поранили и выжгли весь берегъ Стена” (А.Н. Веселовский “Видение Василия Нового о походе русских на Византию” // ЖМНП, 1889, январь, с. 88). Понятно, что русы не ограничились уничтожением одной деревеньки, а жгли всё подряд, куда только смогли добраться. Византийские правители в это время прятались в Константинополе под охраной огнемётов и срывали злобу на беззащитных пленниках:

    “Роман приказал казнить всех [пленных] в присутствии посла короля Гуго, то есть моего отчима”
                    (“Антаподосис”, кн. V.15 // Лиутпранд Кремонский “Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь”, с. 97, М., 2006)

    Спятивший от страха василевс не сообразил, что за его злодеяние ответят своими жизнями подданные империи. Да и кто ему эти сограждане? Иеронское сражение напоминает короткую вылазку из осаждённой крепости: вылезли, убедились, что противник им не по зубам, и тут же спрятались обратно. Разве так ведут себя победители? Так ведут себя побитые.
    Первый этап войны принёс страшное разорение Византии. Столица, правда, устояла, но её предместья оказались выжжены. Такие же результаты похода 860 года на Константинополь киевского князя Аскольда итальянский автор Иоанн Диакон (X-XI вв.) назвал “триумфом”, а другой итальянский автор Андрей Дандоло (XIV в.) – “славой” (П.В. Кузенков “Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение руси в средневековых и письменных источниках” // “Древнейшие государства Восточной Европы”, с.151-152, М., 2003). Правда, Аскольд заставил ромеев принять его условия. Так что ни о каком поражении руси и речи быть не может. Главная неудача Игоря была политической – византийцы по-прежнему отказывались возобновить торговый договор, а когда они убедились в неприступности своей столицы, их упрямство только возросло. Война затягивалась, и требовалось какое-то новое решение. Тогда Игорь велел изменить направление боевых действий, и русский флот двинулся к азиатскому побережью Византии. При этом Феофан даже не пытался хоть как-то вмешаться. Боялся.
    Вторым этапом войны стало разорение малоазийских провинций империи. О возвращении князя Игоря в Киев после первого этапа войны сообщают все русские летописи, а также и Лиутпранд Кремонский. Н.Я. Половой в своём исследовании рассматривал всего два варианта развития событий: либо две части русского войска случайно разделились и тогда Игорь ничего не знал про оставшуюся часть, либо Игорь бросил соратников на произвол судьбы (Н.Я. Половой “К вопросу о первом походе князя Игоря против Византии” // “Византийский Временник”, 1961, XVIII, с. 91-92). Но куда логичнее третье объяснение – воеводы Игоря выполняли заранее согласованный план военной кампании. В противном случае не стали бы дружинники продолжать войну аж три месяца. В русском войске не замечено, в отличие от византийцев, никакой паники, там соблюдалась дисциплина. В летописи ведь ясно сказано: “СъвЪщаша Русь” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 43, Рязань, 2001). Русы СОВЕЩАЛИСЬ, то есть был устроен военный совет и на этом совете воеводы вместе с князем обсуждали дальнейшие планы. И последующие их действия явились реализацией намеченных тогда планов. Какая же тут неразбериха, какая паника. Паниковали ромеи, а русы упорно стремились к своей цели
    Причины возвращения Игоря в Киев были веские. Во-первых, немыслимо оставить на такой долгий срок государственные дела, да и опасность со стороны древлян и уличей требовала присутствия князя. Во-вторых, чтобы переломить ход войны, были необходимы более значительные силы, а собрать их мог лишь сам Игорь. Но и возвращать дружину из похода неразумно – это равнозначно признанию поражения. Тогда ромеи и вовсе возгордятся. Значит, следует продолжить военное давление на империю, чтобы принудить её вступить в переговоры. А если это не поможет, то князь поднимет уже общерусское ополчение. Примерно так могло выглядеть решение военного совета.
    Князь Игорь передал руководство воеводе Олегу (который в Кембриджском документе назван предводителем похода), а сам с десятком ладей (по сведениям Льва Диакона) направился к Босфору Киммерийскому (Керченский пролив) – обычный маршрут русов при возвращении на родину. Вот только напрасно зубоскалил Лев Диакон (Лев Диакон “История”, кн. VI.10, с. 57, М., 1988 ), десяток ладей не был остатком от флота, сам флот сохранил боеспособность и по-прежнему грозил империи. Столь малый конвой показывает, что дромонов Феофана Игорь не очень-то и опасался А ещё при князе оставались сухопутные войска, способные отбить охоту к нападению хоть ромеям, хоть болгарам. Инициатива в войне по-прежнему оставалась за русской стороной.

                                                                                                               IV

    Оставив в покое Константинополь, русский флот, при полном попустительстве византийцев, переместился в Чёрное море. И вот только теперь на сцену выходит византийская армия. Так значит, до сих пор все военные силы империи защищали лишь священную особу императора и его придворных. Ради простонародья рисковать не стоит – всё равно потом новые люди народятся. Против руси двинулись имперские войска из европейских фем Византии под началом лучших полководцев:

    “И послан был тогда по суше им наперехват из стратигов патрикий Варда Фока с всадниками и отборными воинами”
                    (Продолжатель Феофана “Жизнеописания византийских царей”, кн. VI.39, с. 262, С.-Петербург, 2009)

    “Был же послан тогда и Варда Фока по земле с отборными всадниками, чтобы прогнать их”
                    (“Хроника Симеона Магистра и Логофета”, т. I, сер. “Византия и ее окружение”, гл. 136.73, с. 231, М., 2014)

    Дополнительные подробности сообщает “Житие Василия Нового”:

    “… они пробрались до Ривы <…>. Тогда явился с востока доместикъ Панфиръ съ сорока-тысячнымъ войскомъ, также Патрикiй Фока съ большимъ войскомъ македонянъ, и Феодоръ святЪйшiй стратилатъ, по прозванiю Спонгарiй, съ большимъ отрядомъ фракесiйцевъ. Обойдя безстыдныхъ псовъ, свирЪпо лаявшихъ на насъ, они заперли ихъ въ средину”
                    (А.Н. Веселовский “Видение Василия Нового о походе русских на Византию” // ЖМНП, 1889, январь, с. 88-89)

    Эти подробности и были переписаны в русскую летопись:

    “Потомъ же пришедъшемъ воемъ отъ въстока, Панфиръ деместикъ съ 40-ми тысящь, Фока же патрекий съ Макидоны, Федоръ же стратилатъ съ Фраки, с ними же и сановници боярстии, обидоша Русь около”
                    (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 43, Рязань, 2001)

    Итак, македонские конные и пешие отряды возглавил патрикий Варда Фока, а войско из Фракии – стратиг Феодор и доместик Памфир. Русский флот остановился возле устья реки Ривы, хотя, конечно, он не находился там постоянно, а курсировал вдоль побережья, ведь военные действия продолжались более трёх месяцев. Ну и что же византийские храбрецы? Перехватили? Прогнали? Да ничего подобного. Византийцы русов всего лишь обошли (“обидоша”). Русских воинов Василий Новый злобно обозвал псами, свирепо лаявшими на ромеев. Стало быть, русы, как раз, стремились к решительному сражению. Зато храбрые слуги императора предпочитали оставаться на почтительном расстоянии от русского войска, ничуть не препятствуя разорению своих областей. Вот она, несравненная ромейская тактика – при встрече с неприятелем обогнуть его по большой дуге и дожидаться, пока он сам уйдёт. Впрочем, одну удачную (по их мнению) операцию ромеям вроде бы удалось провернуть:

    “Росы отправили было в Вифинию изрядный отряд, чтобы запастись провиантом и всем необходимым, но Варда Фока этот отряд настиг, разбил наголову, обратил в бегство и убил его воинов”
                    (Продолжатель Феофана “Жизнеописания византийских царей”, кн. VI.39, с. 262-263, С.-Петербург, 2009)

    “И вот достаточно большой отряд их был послан в пределы Вифинии, чтобы собрать для них необходимое пропитание и другое необходимое, – наткнувшись на этот отряд, вышеупомянутый Варда Фока жестоко с ними обошёлся, обратив в бегство и зарубив”
                    (“Хроника Симеона Магистра и Логофета”, т. I, сер. “Византия и ее окружение”, гл. 136.73, с. 231, М., 2014)

    Русские летописцы поверили ромеям на слово и записали эту историю, как сами её поняли:

    “… Русь, изидоша, въоружившеся, на Греки; и брани межю ими бывши зьлы одва одолЪша Грьци”
                    (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 43-44, Рязань, 2001)

    Ромеи, конечно, умели себя хвалить, но был ли у них настоящий повод для похвальбы? Разве они сразились с русским войском? Упаси, бог! Русы, ведь, народ дикий, правильной войны не знают, бить станут долго и больно! Был выбран противник, достойный ромейской храбрости (чтобы её, храбрость, не истратить слишком быстро). Русское войско должно было регулярно питаться, а это значит, что отряды для поиска продовольствия посылались постоянно и в большом числе. Если вспомнить нашествие Наполеона, так за французскими фуражирами гонялись партизаны, армия на такую мелочь не отвлекалась. Но византийская армия придерживалась своих понятий: главное не победить (кто эту победу оценит?), а удачно себя разрекламировать.
    Если сказать, что русский отряд был большой, то это очевидная ложь, но и маленьким его назвать – только себя позорить. Ромеи использовали ничего не значащие слова, которые именно поэтому и невозможно проверить. Понятно, что крупные воинские соединения заготовкой продовольствия не занимались, это дело для вспомогательных команд. Когда в Вифинии (область, соседняя с Босфором) один из таких отрядов был настигнут ромеями, можно представить, сколько врагов приходилось на каждого русича. Навалившись всем скопом, будто бы удалось одолеть один (!) продотряд, и вот об этой-то стычке византийские авторы трубили, как о великой победе. А ведь разгром Византии продолжался три месяца – с 11 июня по 15 сентября. Ну, пусть даже один месяц ушёл на войну в проливах, одна крохотная стычка за два месяца – позор и для самого трусливого воинства.
    Да и какая это победа? Ромеи окружили русов? Нет. Уничтожили? Нет. Взяли в плен? Тоже нет. Хвастались, что обратили их в бегство, но от преследования