Мы искали друг друга. Гл. 4. Позвони мне, позвони

Глава 4. Позвони, мне позвони

1
Любому студенту технарю известна поговорка: «Сдал сопромат – можешь жениться». Пресловутое «сопротивление материалов» - это некий рубеж, высота, если хотите, взяв которую, студент с большой долей уверенности может рассчитывать на успешное окончание учебы. У будущих геологов тоже есть такая планка. Называется она минералогией.
Достаточно полистать увесистый томик «Курса минералогии» Бетехтина, чтобы сразу же стало ясно: науку эту нахрапом не одолеть.
У всякого геолога-второкурсника, будь он даже семи пядей во лбу, при мысли о летней сессии начинали дрожать поджилки - минералогию сдавать! О-о, это не для слабонервных.
Нервозную атмосферу подогревали рассказы бывалых, уже изведавших (многие и не по одному разу) на себе, что такое сдавать минералогию. Ходили слухи, практически  легенды, о черном мешочке Профессора, последнем, и якобы самом серьезном испытании. Ведь можно зазубрить учебник. Можно. Заучить наизусть названия всех минералов из учебной коллекции. Написать шпоры с химическими формулами минералов и их свойствами: твердостью по шкале Мооса, плотностью, цветом, блеском, спайностью, сингонией кристаллов…  Все это, в принципе, можно сделать заранее. Но, когда Профессор достанет свой черный мешочек, этот «ящик Пандоры», и извлечет из него камешек, который  видишь впервые, а ты должен будешь сходу определить, что это за минерал, то…
Меж тем сессия надвигалась неумолимо. Как всегда, ее начало было отмечено появлением, без санкции начальства, в университетском вестибюле самодельного плаката со знакомой по учебникам истории фигурой красноармейца, указывающего пальцем. Только, вместо привычного «Ты записался добровольцем?», воин вопрошал:  «Ты сдал посуду за прошлый семестр?».
Как обычно, плакат провисел лишь полдня, пока не попался на глаза бдительному комсоргу Дятлову.
Шутки шутками, а минералогию никто не отменял.
Саша отчаянно трусила, готовясь к экзамену. Смотрела в учебник, и чувствовала себя последней тупицей: нет, никогда ей не одолеть сей премудрости.  Мыслимое ли дело, запомнить всё это?! Родители вздыхали, глядя, как мучается их чадо.
- Не надрывайся ты так, Шурка. И не бойся – на экзамене все вспомнишь, - попытался успокоить дочку папа.
Саша лишь рукой махнула: уйди, мол, не до тебя.
Удивительно, но папа оказался прав.
К экзамену Саша перегорела, страх ушел куда-то, сменившись полной апатией. С утра пораньше она заглянула, было, в учебник, но тут же отложила книгу. «Перед смертью не надышишься», - сказала Александра сама себе и преспокойно отправилась на экзамен.
Волнение  вернулось, едва Саша взялась за ручку двери экзаменационной аудитории. а когда тянула билет, пульс ее подскочил, должно быть, до 200 ударов в минуту, а то и более. Но потом, все встало на свои места: Саша легко вспомнила нужную информацию (а чего не вспомнила – подглядела в шпаргалке). Черный мешочек оказался не таким уж страшным испытанием. Профессор держал там очень хорошие, практически эталонные, образчики минералов, легко узнаваемых по характерным признакам. Вот  угольно-черный кристалл с сечением в форме сферического треугольника – ну, конечно, турмалин, друза нежно-голубых кристалликов – целестин, а мутно-белый кубик – да это же просто соль, по-научному – галит. Чтобы убедиться, Саша лизнула камешек – соленый. Профессор укорил, спросив:
- А не облизывая, нельзя разве определить галит?
Еще пара-тройка вопросов, и Александра вольной птицей выпорхнула из аудитории, радостно размахивая зачеткой со свежей записью «минералогия -хор».
- Сэнди, как?!  – услышала она, едва только оказалась в коридоре.
Зуля и Ленка Куракина ждали подругу, чтобы поздравить с успехом. Или утешить, в случае провала. Сами-то они уже отмучились: Зуля сдала на «хорошо», а Ленка была безмерно счастлива, что отделалась «трояком». Саша от избытка чувств обняла по очереди обеих.
- Четверка!
- Молодец!- похвалила Куракина.
- С тебя причитается, - добавила Зуля.
- Конечно. С тебя тоже.
Решили: такое событие, как сдача минералогии, не отпраздновать просто грех.
- Поехали ко мне, девчонки, - предложила Ленка. – Суббота, мои на дачу укатили.
Согласились, разумеется. По пути затоварились в гастрономе, взяли колбасного сыра и три бутылки сухого «Душанбе». Зуля осталась недовольной.
- На фига нам эта кислятина, водки надо было взять.
- Ну тебя, Зулька! Мне вообще водки нельзя, - возразила Саша.
- А вино, что, можно?
- Можно. Немного. Диета моя на днях благополучно закончилась.  
- Зуля, как ты только ее пьешь, водку. Фу, гадость! – поддержала подругу Куракина.
- Много вы  понимаете, - буркнула Зуля. – От водки меньше вреда, чем от всякого го...
Впрочем, настаивать она не стала. Да и напрасно клеветала Зуля на «Душанбинку» - приятное легкое вино, и, что немаловажно, не бьет по карману.
На улице – жарища, а ведь только начало лета, что-то в середине будет! Пока добрались до Ленкиного дома, запарились. Зуля, та вся вымокла – пот с неё в три ручья лил.
- Залезай под душ, - предложила хозяйка.
Уговаривать Зулю не пришлось. Оставив Ленку с Сашей собирать на стол, она скрылась в ванной, откуда тотчас же послышался шум льющейся воды и восторженные Зулины вскрики.
- Лен, у тебя халатик мне найдется? – спросила она, наплескавшись вволю, выйдя из ванной в одних трусиках, с полотенцем на голове.
- У меня они в стирке,..  о-о! – осеклась Ленка, уставившись на Зулин бюст. – Ну, ты, мать!..
Посмотреть было на что: две спелых, аппетитных дыньки, пятого, не меньше, размера, увенчанные багровыми вишенками плавно покачивались, подобно огромным медузам на невысокой волне – даже на девчонок это зрелище произвело впечатление; мужики – те  попадали бы на месте. Или истекли бы слюной, однозначно.
- Рубенс отдыхает. – хихикнула Саша, дурашливо прикрывая глаза ладонью.
- Вы чего?- не поняла, сначала, Зуля. – А, это… Завидно, да?
- Да уж. Отпад! –  согласилась Ленка. – Под одеждой они у тебя не так эффектно смотрятся. Только как такую тяжесть все время таскать?!
- Чего вы прицепились к моим сисям. Ленка, дай хоть рубашку какую-нибудь, пока обе не поумирали от зависти. Я в своем зажарилась, не могу больше.
Она бросила на спинку стула свое голубое, с множеством украшений в виде рюшечек-воланчиков, платье и внушительных размеров бюстгальтер (назвать такую солидную вещь лифчиком – проявить неуважение). Ленка принесла ей футболку, натянув которую, Зуля не столько спрятала, сколько подчеркнула собственные роскошества.
- Ну что, девчонки, обмоем минералогию, - предложила хозяйка, разлив вино в бокалы.
- И за окончание моей диеты, - добавила Саша, чокаясь с подругами.
Выпили. Зулька картинно поморщилась, осушила бокал одним махом, Ленка смаковала, тянула вино, сложив губы трубочкой, Саша осторожно прихлебывала, словно горячий чай, заново привыкая к забытому вкусу.
- Слава богу, минералогия позади. Отмучились. – Еще раз порадовалась Куракина.- Я, когда билет взяла, глянула – ой, мамочка, думаю, пропала!
- Фи! – небрежно бросила Зуля. – Ты просто не умеешь обращаться с «преподами». Они же, все, кобели. Им бы только на голые коленки поглазеть, да в вырез платья залезть зенками.
- Куда уж нам с тобой тягаться! Ты их наповал убиваешь… Хи-хи, - усмехнулась Ленка. – Как наставишь  два своих орудия, они тут же сдаются. Так?
- А-а, фиг! Профессор, старый хрен, пялился  на сиськи, пялился, ну, думаю – пять баллов обеспечено… Вот паразит – я ему и ответила всё! А он: Деникаева, я вам не могу поставить «отлично», знания у вас поверхностные. Ну, не гадство?!
Зулька, надо отдать  должное, на экзаменах отвечала блестяще, что удивительно - при её-то непутевости. Красивая девка, татарка по отцу, по матери  украинка, Земфира Деникаева (так звалась она согласно паспорту) могла, что называется, отмочить номер. Взять, хотя бы,  такое её признание: как-то раз  попала Зуля в одну веселую компанию, «перебрала» и отрубилась напрочь, а наутро обнаружила, что,… как бы помягче выразиться, лишилась невинности. «И ты на них не заявила?», -  удивилась Ленка. «Да, ну… Я же ничего не помнила. Обидно только: самый волнующий в жизни момент пропустила». Зуля так легко и непринужденно поведала о своем «грехопадении», что воспринималось оно досадным казусом, не более.
- Значит, два события отмечаем, - обратилась Зулька к Александре, - минералогию и окончание твоей диеты? Как ты, бедная, выдержала?
-  Нормально. Ко всему привыкаешь… А, если честно, нет-нет, да не устоишь: тортика кусочек, картошечки жареной…
- Винца рюмочку, - добавила Зуля.
- Кто о чем, а вшивый о бане, - засмеялась Саша.
Зуля отмахнулась.
- Ну, тебя… А я тоже болела желтухой.  Давно, в детстве. Лет пять  мне тогда было, или шесть… Только я не в «Заразке» лежала, а в Детской инфекционной,.. знаете, да? Нет? Повезло вам, значит. Помню: нас заставляли постельный режим соблюдать, а кто не слушался – нянечка грозилась трусы отобрать.
- Как это?
- Вот так. Снимут с тебя трусики, и будешь лежать под одеялом, как миленькая. Не станешь же с голой жо... по палате бегать… Ха-ха-ха.
Все трое покатились со смеху. Саша представила себе Зулю, не ту, пятилетнюю, а сегодняшнюю, бегающую нагишом…
- Ну, Зулька! Уморила.
Саша с трудом одолела хохот, вытерла слезы.
- К нам, слава богу, таких мер не применяли.
- Напрасно. На вас, поди, управы не нашлось. Шастали, небось, к мужикам. А? Я заметила, там
имелись симпатичные мальчики.
Зуля, вместе с Куракиной, пару раз навестили подругу в больнице. Деникаева, неугомонная, и в «Заразке» строила глазки мужичкам-пациентам.
Ты, подруга, давай колись: были у тебя там шуры-муры? По глазам вижу – были!
- И как ты догадалась, - не стала отрицать Саша.
Ей, вдруг, мучительно захотелось рассказать девчонкам о Максе – вино, похоже, сделало свое дело, развязало язык.  Только, о чем, собственно, рассказывать? Если разобраться, ничего ведь и не было…
Беседа подруг прервалась самым неожиданным образом: хлопнула входная дверь. Девчонки испуганно посмотрели на Ленку: родители?!
- У нас гости?
В комнату вошел высокий парень.
У подруг отлегло от сердца – это же Ленкин брат, Борис.
- Привет, - поздоровался с девушками Боря. – Празднуем? По какому случаю?
- Мы минералогию спихнули, - ответила Ленка. – А ты, почему не на даче? Я думала, вы все уехали…
- Ага, размечталась! – Борис подмигнул Саше и Зульке. – Работы полно, какая нафиг дача… Кузов одному хмырю рихтовали, надо было срочно закончить.
Борис работал на СТО автослесарем, а по выходным, иногда, шабашил. Он был на два года старше Ленки, и уже отслужил в армии. Кроме того, учился на заочном. Самостоятельный человек. И всегда при деньгах.
- Меня возьмете в компанию? – продолжил Борис, подошел к столу, взял в руки бутылку, повертел. – Такую ерунду пьете!
- Я им говорила, - подхватила Зуля.
Борис хотел что-то  сказать, но взгляд его остановился, на Зулиной груди, и… слова застряли в горле. Зулька сидела все равно, что голая, футболка не в счет – скорее раздевает, нежели одевает…
- М-м, - промычал Боря нечленораздельно. – Один момент!
Он вышел в прихожую, и тут же вернулся с пакетом, из которого достал бутылку с лейтенантскими звездочками на «погончике».
- О! – оживилась Зулька.- От це, дило, як каже моя мамо.
Саша приуныла. Коньяк, да еще в сочетании с