Глава Пятая
Русские евреи – создатели Израиля
То, что Израиль основали евреи Российской империи, также общеизвестный факт. Известно также и то, что первые массовые алийот* были вызваны событиями, сотрясавшими Российскую империю. (*"Алия" на иврите "восхождение": ведь в Землю Израиля не прибывают; в нее восходят. Поэтому в Израиле вновь прибывшие евреи зовутся не иммигрантами и репатриантами, а "олим", переселение в Израиль "алией", а массовые исходы-"алийот" получают дополнительное именование.)
Важно, однако, другое: из России евреи приносили на Землю Третьего Храма нематериальную субстанцию опыта Третьего Рима, которая преображала самого человека до такой степени, что, сам того не осознавая, он превращался в творца Истории.
1. Первая Алия
Первая алия (1882 - 1903 годы) была вызвана политикой Александра III, не пожелавшего продолжать политику либерализации, которую проводил его предшественник Александр II.
Практически сразу же по восшествии на престол после убийства своего отца, новый император Александр III резко ограничил права евреев, дарованные Александром II, и год от года лишь ужесточал свою политику, лишая евреев надежды на будущее в Российской империи. Реакцией на сложившуюся ситуацию был призыв Лео Пинскера, эмансипированного российского еврея-врача, к "автоэмансипации", то есть к обретению евреями независимости от других народов, гарантом которой может быть только исход из их среды.
К той же идее "автоэмансипации", но в другой империи, Австро-Венгерской, пришел другой эмансипированный еврей - Теодор Герцль. Он написал книгу "Государство Евреев" и организовал Сионистский конгресс, на котором целью еврейского народа было объявлено создание независимого национального государства. Однако, призыв Теодора Герцля прозвучал спустя полтора десятилетия после призыва Лео Пинскера, прозвучавшего в Российской империи. Поэтому к моменту выхода Теодора Герцля на историческую арену у русского еврейства уже имелся огромный реальный опыт. Это был и опыт многочисленных "палестинофильских" организаций, впервые объединившихся вокруг сторонников Лео Пинскера, и опыт деятелей Первой массовой алии, отправившихся на землю своих предков возрождать национальную жизнь.
Вывод, казалось бы, напрашивается сам собой: мысль о возвращении на землю праотцев породило разочарование евреев в эмансипации как в средстве решения "еврейского вопроса" в государствах Европы. Естественно, что самую острую реакцию среди эмансипированных евреев должна была вызвать непримиримая юдофобская политика российского императора.
Однако, этот вывод обнаруживает свою поверхностность при более пристальном рассмотрении проблем, решением которых Первая алия и последовавшие за ней Вторая и Третья алийот (преимущественно евреев Российской империи) заложили фундамент будущего Государства Израиля и определили его облик. Никогда и нигде юдофобия не приводила к подобным результатам. Но на сей раз на евреев воздействовало нечто неизмеримо большее, чем юдофобия. Это нечто - нематериальная субстанция опыта Третьего Рима, без воздействия которой евреи бы ни за что не отправились на землю праотцев возводить свой Третий Храм.
*
Сразу же возникает вопрос: а почему Теодор Герцль считается основоположником государства Израиля, коль скоро лидерами реального сионизма были евреи Российской империи? Ответ на этот вопрос дает Ахад Ха-Ам, выдающийся деятель Первой алии и идеологический оппонент Герцля. Из его описания атмосферы, которая воцарилась в среде российского еврейства после Первого Сионистского конгресса, видно, какое значение имело для "палестинофильского" дела появление в нем человека "Запада", коим являлся Теодор Герцль.
"Для них (российских евреев) невозможна мысль, что "они" - евреи Запада - могут не преуспеть в том, что вознамерились сделать. Головы кружатся, сердца бьются чаще, и многие из "вождей", долгие годы - до прошедшего августа (Первый Сионистский конгресс состоялся в августе 1897 года) - жившие лишь мыслью о колонизации Палестины, ...теперь вконец растерялись и спрашивают друг друга: "Что проку в такой работе? Близится пришествие Мессии, а мы занимаемся пустяками. Настало время великих дел, ибо великие люди Запада встали под наше знамя и возглавили нас." В их мире произошла революция и, стараясь это акцентировать, они присвоили своему делу даже новое имя: его называют уже не "палестинофильство", а "сионизм"."
"Западные" евреи, из среды которых вышел Теодор Герцль, и в самом деле обладали опытом эмансипации, отсутствующим у евреев российских. Это обстоятельство к концу XIX века превратило "западных" евреев в естественную элиту еврейского народа, а самого Теодора Герцля в естественного вождя. Герцль и взялся за дело совсем иначе, чем деятели Первой алии: он четко сформулировал и поставил перед народом стратегическую цель, которую народ давно утратил; он создал политическую организацию, ее структуру и руководящий орган, объединив тем самым все "палестинофильские" круги и направив на достижение общей цели; он заложил финансовую основу упорядоченной деятельности на Земле Израиля.
Ничего подобного у евреев Первой алии не было, да они на это и не посягали.
Однако, "западность" Теодора Герцля обусловила и видение основанного им Государства Евреев. В фантастическом романе "Обновленная земля" Теодор Герцль в деталях описывает это будущее Государство. Оно представляется ему таким, каким должно было бы быть идеальное западно-европейское государство. Основная идея ясна: все, что в Европе оказалось неосуществимым, осуществят евреи в своем обновленном государстве. Да и как может быть иначе, коль скоро за дело берется "избранный народ"?
При всем очевидном различии личностей и целей, достижению которых посвятили свою жизнь Карл Маркс и Теодор Герцль, есть то, что их роднит: "западный" рационализм, особая способность руководствоваться "законом разума" для создания умозрительных моделей, не имеющих ничего общего с жизнью реальных людей. Поэтому в теории Герцля действует некий несуществующий в реальности "Общееврей", подобно тому, как в теории Маркса действует также несуществующий в реальности "Общепролетарий".
В противоположность им евреи Российской империи оказались готовыми к встрече с жизнью реальных людей и ее вызовами, так как обладали особой способностью руководствоваться "законом чувства". Полагаясь на интуицию, именно они находили уникальные решения проблем, с которыми сталкивались. И это та самая причина, .по которой не "западные" евреи, а евреи Российской империи реализовали идею Теодора Герцля совершенно неожиданно для ее автора.
На принципиальное различие между евреями "Запада" и "Востока", под которым в те времена подразумевалась прежде всего Российская империя, указал Ахад Ха-Ам.
"Духовная проблема выступает в двух различных формах, одна характерна для Запада, другая - для Востока, чем и объясняется основополагающее различие между западным "сионизмом" и восточным "палестинофильством"...Восточная форма духовной нужды абсоютно отлична от западной. На Западе это проблема евреев, на Востоке же - проблема еврейства. Первая касается индивида, вторая - нации. Первую испытывают евреи, получившие европейское образование; вторую - евреи, воспитанные по-еврейски. Первая - продукт антисемитизма и от антисемитизма зависит самое ее существование; вторая - естественный результат связи с тысячелетней культурой, и она останется неразрешенной, даже если преследуемые евреи добьются во всем мире благоприятного экономического положения, будут в наилучших отношениях со своими соседями, получат полнейшее общественное и политическое равенство."
Это четко очерченное Ахад Ха-Амом различие корнями уходит в различие...римского и греческого опытов.
Да, как ни странно это звучит, но различие римского ("западного") и греческого (российского) опытов в сионизме обнаружило себя необычайно ярко, и проявилось в различии подходов "западных" и российских евреев к решению основополагающих проблем.
2. Идея Государства
Хорошо известно, что Теодор Герцль рассматривал разные варианты решения "еврейского вопроса", включая коллективное крещение. К идее Государства он пришел, осознав бесполезность любого варианта. Эмансипация рассеяла иллюзии: на смену христианскому антисемитизму, от которого избавляло крещение, пришел антисемитизм расовый, от которого избавления не было. А это означает, что европейцы-неевреи никогда не признают в еврее человека, равного себе.
Это общее настроение "западных" сионистов выразил в речи на Первом Сионистском конгрессе Макс Нордау, соотечественник и ближайший соратник Теодора Герцля.
"Еврей наивно говорит: "Я - человек и ничто человеческое мне не чуждо", а ему возражают: "Успокойся, с твоей человечностью нужно быть осторожным; в тебе недостает надлежащего чувства чести, сознания долга, любви к отечеству, и идеализма..."
В романе " Обновленная земля" Герцль берет реванш: евреи в описанном им фантастическом Государстве Евреев как раз обладают всеми качествами, в которых им отказывают европейцы-неевреи в реальной жизни. Эти придуманные Герцлем евреи вполне способны осуществить предложенный им План.
"Всякий план в своем основном виде прежде всего должен быть прост, иначе он не будет удобопонятен всякому, знакомящемуся с ним...Наш план в сущности таков: если бы нам дали достаточную территорию на началах сюзеренства для нашей справедливой необходимости, предоставив обо всем остальном позаботиться нам самим, то все создалось бы само собой."
Это "само собой" вовсе не признак легкомыслия. Просто Теодор Герцль приписал евреям, строящим государство по намеченному им Плану, качества, характерные для организованных немцев.
"Эмиграция должна совершаться медленно и продолжаться десятки лет, иметь своими пионерами сначала самых бедных, строящих по заранее обдуманному плану города, улицы, мосты, железные дороги, телеграфы...и, наконец, заботящихся о домах, и городах, которые они избрали бы своим постоянным местом пребывания, обрабатывая эту страну...Сначала отправятся уже отчаявшиеся, затем бедные, затем средний класс, а там уже и богатые люди, и, таким образом, первые мало-помальски достигнут обеспеченного положения."
*
В отличие от Теодора Герцля, Ахад Ха-Ам видел евреев такими, какими были именно они, и считал, что народ к государству не готов. Причина неготовности - Закон, "высохшее законническое озеро", иссушившее в еврее живое человеческое чувство. Поэтому Ахад Ха-Ам практически игнорирует антисемитизм (и это в Российской империи!). Его волнует не отношение неевреев к евреям, а качества, которыми неевреи обладают, а евреи лишены. Суть отличия одних от других он выражает в противопоставлении неевреев как народов литературных евреям как народу Книги.
