Глава 8 Дед Пук-пук

                          Глава 8
                      Дед Пук-пук

Позавтракав, Гришка оделся и побежал на автобус. Прие-хав на вокзал, рыжий,  купил билет на пригородный элек-тропоезд. Он заскочил в ближайший вагон и, устроившись у окна, задремал. Электричка протяжно свистнула, дёрну-лась и стала быстро набирать ход. Мухомор открыл один глаз и посмотрел, за окном мелькали небольшие домишки.
-Поехали –подумал Гришка. Он поудобнее устроился у ок-на, и продолжил спать. Гришка уже смотрел первые сны, когда кто –то хлопнул его по плечу,  Мухомор услышал знакомый старческий голос:
-Здорово, призывник, как твои дела?
Мухомор открыл глаза: перед ним стоял Петрович с корзи-ной в руке.
-Дела в прокуратуре, а у меня делишки, –буркнул под нос сонным голосом Гришка. - А ты куда собрался, старый дра-чун?
-Не видишь, что ли - за грибами! –похлопав рукой по кор-зине ответил Петрович.
-Дык рано ещё, грибов –то, наверное, нет? –засомневался рыжий.
- Как нет?  А вот один сидит, с красной шляпкой! –засмеялся Петрович, похлопав Гришку по рыжей шевелю-ре. - Маслята уже есть. Знакомые ездили, целую корзинку наковыряли. Знаешь, маленькие такие, сопливые, а зама-ринуешь.. – Петрович поднял глаза вверх и прищёлкнул языком. - Пальчики оближешь, понял?
-Пробовал, знаю, только их ковырять замучаешься, а потом чистить устанешь.
-Это на любителя, хочешь зимой самогоночку закусывать грибочками, тогда ковыряйся, а не хочешь - тогда дома си-ди.
-Дед, а ты философ, однако! –засмеялся Гришка. -Слушай, а ты что, самогонку гонишь, ведь запрещено?
-А чего мне, водку, что ли пить?
-Конечно! Наша русская водка самая лучшая, али я не прав?
-Прав, прав, кто же спорит. Особенно «Сибирская» хороша, это та, которая сорок пять градусов.  Только вот одна беда, на неё моей пенсии не хватит, понял?
-Не хватит пенсии на водку - пей красное.
-Дак вот я самогоночку и гоню, потом настаиваю на кореш-ках и пью. Это вместо красного дерьма, дёшево и сердито. А грибы я с детства люблю собирать, лет с пяти. Меня ма-ленького каждое лето в деревню отправляли к бабушке.
-Петрович, разве до революции, детей в деревню отправля-ли?
-А почему бы и нет? –ответил тот.
-Как почему, ведь в деревне своих детей было полно. Да и голодали, вроде, там вечно?
-Кто тебе такую глупость сморозил?
-Как кто, учителка в школе рассказывала.
-Детей действительно было много, даже очень много. В ка-ждой семье десять, а бывало и пятнадцать человек. Это те-перь двое - трое, а то и один. А вот  насчёт голода ты хва-тил! Конечно, в семье не без урода, были нищие.  Те, кото-рые работать не хотели, или хозяйство у них сгорело по их же оплошности. Да, и эти не очень –то  голодали, котомку за плечи повесят и ходят по дворам. На бедность каждый по-давал, не то, что сейчас, на бутылку не выпросишь. Вот в нашей деревне жил такой старичок, все его звали дедушка Пук-пук.
-Странное имя. Почему его так прозвали? –спросил Гриш-ка, заинтересовавшийся рассказом Петровича.
-Народ так прозвал. Людишки –то у нас пересмешники,  какое хошь прозвище придумают. А дед неплохой был, ду-шевный, он при школе жил. Настоящей школы в нашей де-ревне не было. Стояла простая крестьянская изба, вот в ней и учили детишек. Там он и жил, зимой печку топил, да сто-рожил за кусок хлеба. А летом, когда все в поле работали, он нас, малых детишек, в лес водил, за грибами да ягодами. Так и доживал свой век, хочешь, расскажу?
-Валяй, ехать нам долго, –согласился Гришка.
-Соберёт,  бывало, целую ватагу  ребятишек, и поведёт в за-гон. Лес за деревней так называли, в нём коровы от жары да слепней прятались.  А чтобы коровы по лесу не разбежа-лись, участок леса был огорожен слегами. Вот поэтому и звался загон, видывал такое?
-Не, откуда. Сейчас в деревне и коров –то нет, курицы да утки, изредка козы. Так что загонов не видывал, –ответил Мухомор насупившись. Ему было жалко, что он не знает, что такое загон. Да и за грибами он ходил раза три за всю свою жизнь. Гришку всё детство интересовали только мо-педы, да ещё - где бы что украсть. Тяжело жить пацану с одной бабкой. У друзей было всё: и то и это, а у него только бабкина пенсия. Хватало этой пенсии лишь на питание. А уж об излишествах в виде мопеда, можно было только меч-тать. Так что Гришка  в детстве мало развлекался. Он больше работал, если воровство можно назвать этим сло-вом. Мухомор поднял свой взгляд, Петрович внимательно наблюдал за его реакцией на свой рассказ.
-Чего, тяжёлое у тебя было детство? –спросил он ласково.
-Да, уж не жировал, –ответил Гришка.
-Ну ладно, слушай дальше. Соберёт, значит, Пук-пук ребя-тишек и ведёт всех в загон, бежим за ним, еле поспеваем. Он хоть и старый, а шагает широко, быстро.  Но самое инте-ресное и смешное заключалось в его штанах. Широкие, из простой мешковины, штаны были подпоясаны верёвочкой. Ну, чтобы не сваливались, значит. Но они всё равно спада-ли, после каждого  шага.  Сделает дед шаг, штаны свалятся, он их поддёрнет, а из него тр-тр, песок сыплется. А нам смешно, бежим за ним и хохочем. Дед добрый был, не оби-жался на нас, глупых.
-Теперь ты сам дед и из тебя, наверное, песок тоже сыплет-ся. Внуки не смеются? –спросил  ехидно Гришка.
-Не не смеются, а песок сыплется, особенно по утрам, куда от этого денешься. Старость, она, брат, не радость, сам ско-ро  узнаешь,  – насупился уже в свою очередь Петрович.-  Время - оно вроде медленно идёт, а жизнь летит быстро, ой как быстро. Давно ли мне было как тебе, а уже старый, по-мирать пора. И ты так же быстро постареешь. Ну, да ладно. Хватит о смерти, чего о ней, костлявой, рассуждать. Она сама придёт, нас с тобой не спросит. Слушай дальше, рас-скажу, как мы  в детстве грибы собирали. Врать не буду, но грибов в лесу раньше попадалось намного больше, чем сей-час. А лес какой стоял! Чистый, стройный, сосенка к сосен-ке, берёзка к берёзке, никаких тебе чепыжей. А теперь - страшно войти, сухостой да заросли, трава не кошена. Пом-нишь, как в песне поётся: «трава по пояс». Лазаешь в этих зарослях, словно медведь, какие уж там грибы, одни мухо-моры! –дед хитро посмотрел  на Гришку.
-Да ладно тебе хвастаться –то, у вас, у старых, раньше все лучше было. Мою бабушку послушаешь, так будто на дру-гой планете жила. И небо у неё было голубее, и вода чище, а уж воздух! –Гришка закатил глаза, и вздохнул. - И вообще, она раньше молодая была, а теперь всё плохо. Ты лучше про Пук-пука расскажи, интереснее будет.
-Не, про грибы интереснее, –возразил Петрович. - Хожу, значит, я по лесу, палочкой листики раздвигаю, веточки упавшие отбрасываю, грибочки высматриваю, красота. На душе птички поют, спокойно, радостно. Увидишь грибочек, ну, например, подосиновик, аккуратно ножичком его сре-жешь, чтобы грибницу не повредить. И начинаешь вокруг этого места искать, если повезёт - ещё штук пять- шесть наковыряешь. А коли не повезёт, так с одним и пойдёшь дальше, только грибы по одному редко растут, чаще кучка-ми.
-Петрович ты мне про своё детство рассказываешь, или про сейчас? –влез в рассказ Гришка.
-Про детство, про детство, я же тебе говорил, что сейчас по лесу не пройдёшь везде чепыжы. А по нашему загону хо-дить можно было, как по парку, понял?
-Ага, там у вас асфальтовые дорожки были проложены! – заржал на весь вагон  Гришка.
-Не, асфальтовых дорожек не было, а вот тропочки были, коровы между деревьев протоптали. Вот по ним мы и ходи-ли. Для взрослого человека, правда, неудобно - уж очень уз-ко, а для детишек нормально. А вот грибов в загоне было не так много, может, коровы подъедали, или пастухи собира-ли.
-Слушай, дед, а вообще ты в своей жизни много хороших грибов собирал?
-Что значит - хороших? Все грибы хорошие.
-Это значит - целую бельевую корзину одних белых, напри-мер.
-С бельевой корзиной я за грибами никогда не ходил, а вот простую корзинку? –Петрович задумался. - Как –то раз бы-ло. Хочешь, расскажу?
-Валяй.
-  Это перед самой войной произошло. Я тогда уже большой был, ходили мы с дедом на Гамониху, это речка так назы-валась. Дед у меня мировой мужик, Виктором звали, он на этой Гамонихе рыбу ловил. Речка небольшая, в лесу рань-ше, ещё при царе Горохе, на ней мельница стояла. Потом мельница сломалась, её бросили. Мельник с семьёй уехал в село, а на мельнице появились то ли разбойники, то ли не-чистая сила. И постепенно люди перестали ходить на Гамо-ниху. Со временем страсти забылись, но ходить на лесную речку большинство местных жителей не решалось.
-А вы с дедом чего, такие смелые, что ли?
-Когда мой дед родился, об этих страстях уже все забыли, а уж когда я подрос -  и подавно! –засмеялся Петрович. - Вот туда мы с ним и поехали, а вообще –то в том году грибов везде много было.
-Перед войной всегда грибов много бывает! –похвастался своими знаниями Гришка.
-Вот и в тот год много было, –согласился дед. - От нашей деревни до леса, в котором протекала Гамониха, по линии километров двенадцать. Туда мы на «кукушке» доехали, нас стрелочник Семён довёз.
-«Кукушка» - это мотовозик маленький, по узкоколейке ез-дит, да? –спросил Гришка.
-По узкоколейке, но не мотовозик, а тележка такая, рычаг качаешь туда-сюда и едешь, видывал?
-В кино видел.
-Пришли мы с дедом в лес. Часам к десяти наши корзинки уже были наполнены доверху.  Поели мы, значит, с дедом и стали собираться домой. Пошли к узкоколейке. Не доходя примерно с километр, зашли в соснячок. Дед смотрит - пара беленьких растёт, дальше - больше, а корзины целые, до-бычу складывать некуда. Стали из корзин подберёзовики выкладывать, а белых - хоть косой коси, чем дальше, тем больше. Вывалили мы из корзин все старые грибы и стали одни шляпки белых грибов собирать. Через час обе корзи-ны были с верхом, мы сняли рубашки и в них добычу сло-жили. Потом домой еле дотащились, чуть не бросили посе-редине дороги. Во как бывает! –закончил рассказ дед.
-Ну ты, старый, и врать! –открыв один глаз, буркнул здоро-венный мужик, сидевший напротив деда. Он открыл второй глаз и достал из внутреннего кармана пиджака колдунью красного.  Сорвав зубами пластмассовую пробку, сделал не-сколько глотков и, убрав колдунью, опять закрыл глаза.
-Дед, а что дальше было с Пук-пуком?
-Как что? –дед задумался, вспоминая, на чём он остановил-ся. - Когда корзинки доверху наполнялись грибной добы-чей, все грибники собирались  на лесной полянке.  Рассев-шись кто где, кто на пенёчке, кто на поваленном дереве, а кто и прямо на траве, мы приступали к завтраку. Достав из карманов «лисичкины подарки», начинали с аппетитом есть.
Гришка, слушавший разглагольствования Петровича от-крыв рот, вдруг спросил:
-Дед, а что такое «лисичкины подарки»?
Удивлению Петровича не было предела, замахав руками, он с возмущением в голосе сказал:
-Ну ты, брат, даёшь! Таких вещей не знаешь? Лисичкин по-дарок, да про этот подарок каждый ребёнок знает. В лес идёшь, берёшь с собой еду, –начал объяснять Петрович. -А всё, что останется, приносишь домой, это и будет лисичкин подарок.
-Дед, вы чего, объедки что ли ели? –удивился Гришка.
Теперь задумался дед, Гришкин вопрос поставил его в не-ловкое положение. Ведь действительно получается, что ли-сичкин подарок -  объедки. «Старый стал, объяснить попу-лярно ума не хватает. А надо как –то вывернуться», –подумал Петрович.
-Ладно, проехали, не знаешь, так не знаешь. Видно, мне тебе не объяснить, что такое лисичкин подарок.  А ели мы не объедки, а кому что дадут. Мне, например, бабушка давала