Воровка из подземелья

я не любила их, но всегда радовалась, когда она приходила назад.
   
    Однажды мама ушла и не вернулась. Мы ждали её весь день и всю ночь, искали повсюду, - за домом Хозяев, в лесу и на озере, - но поиски были тщетными: нам не удалось обнаружить никаких следов. Соседи уверяли, что видели, как она шла по дороге, ведущей в город, - мимо хозяйского дома, мимо сарая, где живут рабы... С тех пор её никто не встречал. Мы расспрашивали всех, но никто не смог нам помочь. Прошёл месяц, а я всё ещё ждала, что она придёт...
   
    - Лита... Мама умерла? - спросил Мик, когда мы, как обычно, лежали на своей постели из соломы, готовясь отойти ко сну.
   
    - Не знаю. - Мне не хотелось врать, что она жива и вернётся. Шансов на это было мало: у нас часто случалось, что кто-нибудь пропадал. В нашей семье такого не было, а вот у соседей бывало; выйдет кто-нибудь из-под земли подышать свежим воздухом, - и нет его... Сколько их уже исчезло: нахальный задиристый Тим, приятель моих братьев; Ильма, вышедшая за продуктами, старик Хемон... Никто не надеялся, что когда-нибудь их найдут. Это был опасный мир; возможно, их раздавили на дороге или сожрали звери. Или кто-нибудь из Хозяев унёс, а куда - никто не знал.
   
    Когда Акина была жива, она рассказывала, что Хозяева держат хищников, чтобы те охраняли их богатства. У наших Хозяев их не было, а вот у других - полным-полно. Но радоваться этому обстоятельству нам пришлось недолго. Однажды, когда мы сидели в траве и играли, к нам подошла соседская девочка Рикка.
   
    - Вы уже видели его? - без лишних предисловий спросила она.
   
    - Кого?..
   
    - Зверя. Его сегодня утром привезли. Огро-омный! На улицу лишний раз теперь не суйтесь, - разорвёт.
   
    Новость была совсем не радостная. Мне не хотелось дни и ночи напролёт сидеть под землёй, не видя неба и солнца, - тем более, что погода стала лучше, теперь почти каждый день было тепло...
   
    Когда папа узнал, что у хозяев появился Зверь, нам, всем четверым, было велено сидеть в подземелье и не высовываться, - но мы были детьми и не могли не нарушить запрет... Как только папа уходил из дома, мы выходили на улицу и там играли. Ветер тихонько шелестел высокой травой, покачивал сладко пахнущие головки полевых цветов. Весна давно уже вступила в свои права; всё цвело и зеленело, - цветы были такими красивыми, что мне казалось, будто я живу в волшебной, сказочной стране...
   
    Как-то раз, заигравшись, мы не заметили, что на землю упала огромная чёрная тень...
   
    - Зверь! Беги! - вдруг крикнул кто-то; этот крик ещё долго звучал у меня в ушах...
   
    Мы бросились врассыпную; Зверь стоял и смотрел на нас, как будто соображая, за кем же ему погнаться. Наконец он сделал выбор: маленькая Мина, неумело спрятавшаяся в зарослях у забора, чем-то ему приглянулась...
   
    Тут бы ей и пришёл конец, но папа, который как раз возвращался домой, бросился к нам, - он нарочно бежал по середине дороги и не прятался, чтобы отвлечь внимание Зверя на себя.
   
    Зверь отвернулся от Мины, внезапно потеряв к ней интерес, - и замер, приготовившись к прыжку...
   
    - Не смотри, Лита, не смотри! - шептал мне Тиль, догнавший меня и пытавшийся увести куда-нибудь подальше отсюда.
   
    - Папа!.. - закричала Мина... её тоненький голос звенел, как струна, которая, казалось, натянута до предела и вот-вот оборвётся...
   
    ...Насытившись, Зверь взглянул на окровавленные останки и, довольно урча, прошествовал в дом, - туда, где ждали его Хозяева.
   
    ...Кровь... кровь на земле, на асфальте, на серой пыльной дороге...
   
    Мы оттащили тело в траву, чтобы Хозяева его не нашли.
   
    - Нам нужно похоронить папу, - сказал мой брат. - Иначе они его выбросят. Они всегда выбрасывают мёртвых...
   
    Тиль был прав: Хозяева иногда выбрасывали трупы рабов, - тех, кто умирал от голода или болезней. У них не было никаких причин поступать с нами иначе...
   
    VI
   
    ...Мы хоронили папу ночью, - тайком, чтобы Хозяева не видели нас. Всё было так же, как во время похорон Акины и Кита. Только тогда было пасмурно и шёл дождь, - а теперь с чёрного неба на нас смотрели холодные, равнодушные звёзды...
   
    Ветер тихо шелестел высокой травой; где-то далеко, в хозяйском саду, испуганно вскрикнула ночная птица. Мы кое-как забросали яму землёй и собрались идти прочь, когда Мина, молчавшая всё время, пока длились похороны, вдруг сказала, подняв глаза к небу:
   
    - Смотрите! Звезда взошла!..
   
    Какая ещё звезда... сейчас нам было совсем не до звёзд, и, услышав это, я подумала: уж не сошла ли она с ума? Мина считала себя виновной в смерти отца: ведь это её он бросился спасать от хозяйского Зверя. Напрасно мы говорили ей, чтобы она не винила себя: отцу это всё равно не поможет. Наша сестра упрямо продолжала считать себя виноватой, - чуть ли не убийцей. Мы вместе решили нарушить запрет и пойти гулять; инициатором этой затеи был Тиль, но он почему-то виновным себя не считал, а вот Мина...
   
    - Смотрите! Звезда! - следом за Миной воскликнул и Мик.
   
    Теперь уже все мы подняли головы и стояли, вглядываясь в небо...
   
    Звезда, - яркая, алая, намного больше и ярче других звёзд, - взошла над горизонтом и горела, бросая на землю кровавый свет. Она взошла, как живое напоминание о древнем пророчестве: все Хозяева скоро умрут...
   
    - "Есть древнее пророчество: Хозяева погибнут от света, когда взойдёт красная звезда. Они исчезнут с лица земли, и мы снова будем свободными", - повторил Тиль, словно угадав мои мысли...
   
    - "Свет этот принесёт смерть", - процитировала я. - Вдруг её свет опасен для нас? Пойдёмте отсюда.
   
    Мы решили вернуться домой, в подземелье, - и сделали это вовремя: уже глубоко внизу, в нашей норе, я услышала, как земля содрогнулась. Чуть попозже прогремел второй, столь же оглушительный взрыв; я не знала, что случилось наверху, но чувствовала, что происходит нечто разрушительное и страшное; запах смерти, который с детства дано различать нашему роду, разлился в воздухе, смешавшись с запахом дыма, гари и пыли.
   
    - Лита... - тихонько прошептал Тиль. - Мы что, так и будем сидеть здесь вечно?..
   
    Я не знала, сколько прошло времени. Наверное, много часов. Взрывы смолкли, - навсегда или на время...
   
    Мне хотелось посмотреть, что творится теперь наверху, но я чувствовала, что выходить ещё рано.
   
    - Подождём ещё, - ответила я. - Посмотрим потом...
   
    VII
   
    ...Я медленно бреду по коридору хозяйского дома. Я голодна: мы несколько дней не выходили из подземелья; наши запасы закончились, и теперь нам нужно раздобыть что-нибудь съестное.
   
    В доме темно; вокруг тихо, лишь за окнами дует ветер да ветки старых деревьев стучат в стекло...
   
    Тишина не обманывает меня: я знаю, что дом не пуст. Хозяева там, но теперь мне уже всё равно. После того, как взошла красная звезда, они уже не смогут причинить нам зла...
   
    В коридоре, у стены, я натыкаюсь на груду чёрного меха. Это Зверь, он неподвижен и мёртв: красная звезда убила даже того, кто верно служил своим господам. В комнате, на диване, лежит Хозяин, которого я прозвала Большая Гора, а рядом - детёныш. Оба они мертвы, недвижимы и холодны. Но третьего, самого большого Хозяина, приходившего в дом по вечерам, среди них нет.
   
    Я иду на кухню и вижу его там. Он лежит на полу и, наверное, умирает, - потому что подняться уже не может.
   
    Дверь в кухню распахнута настежь; там царит беспорядок, остатки еды валяются на полу среди разбитой посуды. Я поспешно беру первый попавшийся кусок и спешу назад, - только бы поскорее выбраться из дома, где царствует смерть...
   
    - Крыса... - задыхаясь, хрипит Хозяин. - Чёртова крыса...
   
    У него обожжённое красное лицо. Мне страшно на него смотреть. Я спешу пробежать мимо него, миновать коридор и скользнуть вниз, в нору, опасаясь, что он наступит мне на хвост или швырнёт вслед чем-нибудь тяжёлым. Даже умирая, они ненавидят нас...
   
    Теперь я вспомнила эти слова, которым учила меня Акина. Хозяева называют нас "крысы", а себя - "люди". Когда кто-то из них говорит слово "крысы", надо бежать: это значит, что они нас заметили. Я так и делаю, - и быстро соскальзываю вниз, в спасительную темноту...
   
    В норе меня ждёт Тиль; его усы смешно топорщатся, он принюхивается, - и радостно бросается навстречу, узнав меня... В уголке, прижавшись друг к дружке, сидят Мик и Мина. Нас теперь четверо, - всё, что осталось от семьи... Мы все родились в один день: Тиль, я и Мик с Миной, и даже наш бедный Кит; он просто ростом был мал, поэтому я и звала его малышом. Мы все очень похожи, а Мика и Мину вообще друг от дружки отличить трудно; впрочем, для людей весь наш род на одно лицо. Мы для них как одно существо, - одна крыса или другая, не всё ли равно?..
   
    Наши друзья и знакомые, живущие в соседних норах, тоже крысы. Чёрного зверя Хозяева называют "кот", а рабов, живущих за забором, - "куры", "гуси" и "овцы"... у них есть ещё какая-то живность, которой я не знаю имён. Все они теперь умерли: их убила красная звезда... или, может быть, не она, а то, что последовало за её восходом...
   
    Нора глубокая, как колодец. Прорытый нами подземный ход круто уходит вниз; здесь много входов и выходов. Один из них ведёт на улицу; я поднимаю голову и вижу, что высоко в небе, над городом, растёт огромный огненный гриб. Земля дрожит; я слышу далёкий гул, похожий на раскаты грома, - и знаю, что где-то далеко, должно быть, у самого горизонта, вырастает ещё один гриб, состоящий из яркого пламени. Война... Это слово я узнала от Акины. Люди всё время враждуют друг с другом. Непонятно, почему: мне они кажутся одинаковыми, - все на одно лицо. Впрочем, неудивительно, что существа, легко и без сантиментов убивающие всех, кто на них не похож, рано или поздно начнут убивать друг друга...
   
    Мне хочется высунуться наружу, чтобы посмотреть, как разгорается в небе огонь, - но я знаю, что этого делать не стоит. Я чувствую, что там, над землёй, уже разлился невидимый свет, - смертоносный, убивающий всё живое... Люди не замечают его, а мы чувствуем. Поэтому я увлекаю двух братьев и сестру вниз, ещё дальше по подземному ходу. У нас есть где прятаться, - на этот счёт можно быть спокойными.
   
    Древнее предание гласит, что лето в этом году не придёт: солнце померкнет, и вслед за весной снова наступит зима. Она будет длиться несколько лет... но мы сможет пережить даже такую долгую зиму. Амбары у людей полны зерном, и кладовки ломятся от припасов. Теперь запасами пользоваться некому, и все они достанутся нам.  
   
    Последние люди уйдут, и на развалинах чужой цивилизации мы построим что-то новое, совсем иное. Мне хочется верить, что новый мир будет лучше и счастливее, чем тот, который построили они. Возможно, мы тоже допустим ошибки, и наш мир не будет вечным. Но их ошибок мы не повторим...
   
    VIII
   
    Белые снежинки кружатся в воздухе, покрывая землю волшебным сверкающим ковром.
   
    - Смотри, Лита, снег идёт! - говорит Тиль. - Зима вернулась...
   
    Мик и Мина выглядывают из норки, радуясь, что теперь у нас есть еда. Подземные кладовые полны зерном: вчера мы натащили его достаточно, ведь нам некому было мешать.
   
    Хозяева больше не придут. Мне хорошо и спокойно. Падает снег...