Прогер (сценарий, мелодрама)

Вы придумали.   А вдруг я замуж не выйду ?
Дмитрий Петрович. Захочешь – выйдешь.  Тебе когда исполнится восемнадцать ? … А впрочем, и до восемнадцати ждать не обязательно – в чужом возрасте будешь жениться. Если разница будет большая, подкрасим тебя, подстарим.
Таня.  И за кого же мне выйти ?
Дмитрий Петрович. Я предлагаю – за меня. Для конспирации.  Фиктивно, конечно.
Таня.  Ни фига себе вариант !
Дмитрий Петрович. Экзотический.  Как и вся твоя жизнь.  Да и моя тоже.
Таня.  А Вам-то всё это зачем ?
Дмитрий Петрович. Разве непонятно ?  Очень хочется помочь тебе выкрутиться и устроить свою… в смысле, твою жизнь.
Таня.  А почему ?
Дмитрий Петрович. Таня,  иногда мне кажется, что ты… очень хорошо… по-доброму ко мне относишься.
Таня  (потупив глаза).  Дмитрий Петрович, Вам совсем не кажется…
Дмитрий Петрович. Ну, вот и я к тебе так же отношусь.
Таня.  Жалко, что Вы старый уже.  Скажут, за старика вышла, окрутила.  Ради квартиры.
Дмитрий Петрович  (с улыбкой).  Ради квартиры меня окрутить невозможно – она служебная, от института.
Таня.  Как это ? А уйдёте Вы из института – где же Вы будете жить ?  Бомжевать ?
Дмитрий Петрович. Бомжевать не придётся.  Квартирка эта – пожизненная.  Но я не понял главного – согласна ты на этот план или нет ?
Таня.  …Замуж…  А куда мне деваться…  Согласна…
Дмитрий Петрович. Значит, решили.
Таня (немного смущённо, отвернувшись).  Дмитрий Петрович, а как Вас на работе зовут, в институте ?
Дмитрий Петрович.  По-простому – Дима.  А если прикалываются, то Петрович.
Таня.  А в чём прикол ?
Дмитрий Петрович. Ну… какой же я ПЕТРО-ОВИЧ, я – всего лишь Дима.
Таня  (несколько удивлённо).  И молодые сотрудники Димой зовут ?
Дмитрий Петрович. Все.
Таня.  Я прикалываться не хочу.  Можно и я Вас буду Димой звать ?  А то всё «Дмитрий Петрович», да «Дмитрий Петрович»… Мы же вместе живём.
Дмитрий Петрович. Зови.  Мне будет даже приятно.
Таня.  Тем более Что мы теперь жених и невеста.
Таня и Дмитрий Петрович серьёзно и многозначительно смотрят в глаза друг другу.  

17. День восьмой (следующий).  Вечер. Вальс.

Поздний вечер. В квартире Дмитрия Петровича включен верхний свет и настольная лампа на рабочем столе – на нём стоит только что вынутый из коробки кухонный комбайн, Дмитрий Петрович сидит рядом на стуле и читает инструкцию к нему.  Таня, забравшись с ногами на диван, смотрит по телевизору конкурс бальных танцев – исполняется самба.
Дмитрий Петрович  (читает).  … При измельчении твёрдого сыра не включайте прибор надолго – сыр может нагреться, расплавиться и слипаться…  Не пользуйтесь ножом для измельчения кубиков льда…(про себя) Нет у нас никаких кубиков… (снова читает) Перед помещением в блендер твёрдые ингредиенты нарежьте на более мелкие кусочки… Таня, это они о чём ?
Таня  (не отрываясь от экрана телевизора).  Может быть, орехи какие-нибудь.
Дмитрий Петрович.  Что же, мы будем орехи на кусочки резать ?
Таня  (не отрываясь от экрана телевизора).  Не будем. Будем делать молочный коктейль Я ужас как люблю.
Дмитрий Петрович.   Я тоже… С детства… (снова читает инструкцию) Горячие продукты перед обработкой дайте остыть до восьмидесяти градусов… (про себя)  Формулировочки у них…
Таня.  Какие платья на танцорках !  Блеск !
Дмитрий Петрович  (бросив взгляд на телевизор).  Хочется такое ?
Таня  (вздохнув).  А то нет – конечно.
Дмитрий Петрович. И где бы ты его носила ?
Таня.  А хоть бы и дома !  И чтобы на высоких каблуках. И чтобы везде зеркала во весь рост.
Дмитрий Петрович.   И чтобы музыка ?
Таня.  И музыка…  Только не такая – я самбу не люблю… и танцевать не умею.
Дмитрий Петрович. И чтобы рядом молодой красавец, весь в блестящем ?
Таня  (посмотрев на Дмитрия Петровича).  Можно, чтобы не красавец.
Дмитрий Петрович. И не молодой ?
Таня.  Необязательно.
Дмитрий Петрович.  И не в блестящем ?
Таня.  Ничего, пусть в блестящем буду только я.
Дмитрий Петрович.  Хочешь сказать, что молодости, красоты и блеска у тебя хватит на двоих ?
Таня  (с вызовом).  А ты как думаешь – хватит ?
Дмитрий Петрович (кивает на платье Тани).  Даже в этом платьице.
Таня.  И без шпилек ?
Дмитрий Петрович.  И без них.  Так будет даже лучше.  А то представь… была бы ты сейчас в таком наряде, как у них (кивает на телевизор) – я бы тогда совсем пропал…
Таня  (пристально посмотрев на Дмитрия Петровича).  Тогда ?
Дмитрий Петрович  (смутившись и опустив глаза на инструкцию комбайна, после небольшой паузы).   …Тут написано, что все ножи очень острые. Смотри, не порежься.  Особенно, когда будешь их мыть.
Таня тоже смущается и переводит взгляд на экран.
Таня  (после короткой паузы).  Я буду осторожно.
Дмитрий Петрович.   Лучше совсем их не трогай. Я сам помою.
Таня  (снова глядя на экран).  Как давно я не танцевала...  А когда-то любила. Очень.
Дмитрий Петрович.   Наверное, все девушки любят…
Таня.  Я ходила в кружок, в школе...  Там одни девочки были, без мальчиков. Нина Григорьевна нас учила. Она только старые танцы знала: фокстрот, вальс, танго. Мне больше всего вальсы нравились.  Они… как специально для счастья – закрыть глаза, и кружиться, кружиться…
Таня встаёт и начинает кружиться по комнате, напевая мелодию вальса «Голубой Дунай»  
Таня.  Ля-ля-ля-ля-ля !  Ля-ля ! Ля-ля !  Ля-ля-ля-ля-ля !  Ля-ля ! Ля-ля !  Ля-ля-ля-ля-ля !  Ля-ля ! Ля-ля !....
Внезапно раздаётся негромкий хлопок – перегорает лампочка в абажуре, и остаётся только скудное освещение настольной лампы.
Таня  (весело).  Ой ! Страсти какие ! (продолжая кружиться)  Ля-ля-ля-ля-ля !  Ля-ля ! Ля-ля !  Ля-ля-ля-ля-ля !  Ля-ля ! Ля-ля !....
Дмитрий Петрович (вставая).   Сейчас заменю…
Таня.  Потом ! Потом ! Сейчас вальс !
Таня подбегает к Дмитрию Петровичу и делает перед ним книксен.
Таня.  Белый танец ! Дамы приглашают кавалеров ! Отказавшимся - расстрел !
Дмитрий Петрович стоит перед Таней в нерешительности.
Таня.  Ну же, Дима !  Дама  тебя приглашает ! Белый вальс ! Если не умеешь, я научу.
Дмитрий Петрович.   Да нет… Я как раз немножко умею… мне показывали… Только… Только давай под настоящую музыку, хорошо ?
Таня.  А у тебя есть вальсы ?
Дмитрий Петрович.   Только один. Зато, наверное, самый лучший. (сменив тон на строгий и очень серьёзный)  Благоволите присесть и немного подождать.
Таня садится на диван. Дмитрий Петрович сдвигает большой стол в угол комнаты, выходит в прихожую и возвращается оттуда в своих кроссовках и с Таниными туфлями в руках. Подойдя к Тане, он становится перед ней на одно колено и надевает ей туфли (вместо тапочек).  Таня хочет что-то сказать, но Дмитрий Петрович прикладывает палец к губам, и она умолкает.  Дмитрий Петрович садится за компьютер. Слышится пощёлкивание клавиш – и нужный файл найден.
Дмитрий Петрович.   Этот вальс – особенный, удивительный и неповторимый. Это такая музыка… как будто это последний танец в жизни человека… Как будто после него – только смерть…
Дмитрий Петрович нажимает на клавишу – звучит вальс Хачатуряна. Дмитрий Петрович устанавливает громкость, со строгим и одновременно взволнованным лицом подходит к Тане и поклоном приглашает её на танец.
Тревожная и трагическая музыка кружит Таню и Дмитрия Петровича по полутёмной комнате, и постепенно тревожными и трагическими становятся выражения их лиц. Глаза Тани видят только глаза Дмитрия Петровича, его глаза видят только глаза Тани. Их лица, по очереди, то освещены бледным светом настольной лампы, то скрываются в темноте…

17. День девятый (через два дня).  Вечер.  Откровения.

Квартира Дмитрия Петровича. Вечер.  Дмитрий Петрович (в футболке и коротких штанах длиной чуть ниже колена) смотрит по телевизору футбол, голос футбольного комментатора звучит совсем негромко. Таня (в домашнем халатике) сидит за ноутбуком.
Дмитрий Петрович.  Таня… я всё думаю… может быть, зря ты так боишься милиции – ты ведь же не стреляла.
Таня. Но ведь дралась. И наркотик везла. Поди докажи теперь, что не знала.
Дмитрий Петрович.  Это же они должны доказывать, что знала.
Таня. Сразу видно, что ты с милицией дела не имел. А у нас на вокзале я насмотрелась… Хотя, конечно, бандитов я в сто раз больше боюсь… Ой, Дим, давай о другом поговорим, а то прямо сердце заныло.
Дмитрий Петрович. Да я ничего…  Как скажешь…
Таня.  …Дима, а можно на компьютере рисовать ?
Дмитрий Петрович. Конечно. Правда, я умею пользоваться только самой простой программкой.  Научить ?
Таня.  Да, покажи, пожалуйста.
Дмитрий Петрович (подсев к Тане). Очень всё просто.  Сейчас ты сама что-нибудь нарисуешь.
Дима накрывает своей ладонью руку Тани, лежащую на «мышке».  
Дмитрий Петрович. Расслабь руку и пальцы. И смотри.
Дмитрий Петрович передвигает «мышку» Таниной рукой и нажимает клавиши не ней Таниными пальцами.
Дмитрий Петрович.  Так… Программы… стандартные… «Пэйнт»… выберем толщину линий… теперь цвет… всё, можно рисовать.  Ну например, так.
Дмитрий Петрович быстро рисует несуразного человечка и рядом с ним букву «Д».
Дмитрий Петрович. Вот такие примерно получаются рисунки.
Дмитрий Петрович не убирает своей руки с Таниной.  Таня бросает мимолётный взгляд на соприкасающиеся руки: свою – белую и нежную, и руку Дмитрия Петровича – со вздувшимися венами и грубой кожей. Через несколько секунд на соприкасающиеся руки переводит взгляд и Дмитрий Петрович. Ещё секунда – и Дмитрий Петрович освобождает руку Тани.
Дмитрий Петрович. Вот так… Рисуй, если хочешь.
Дмитрий Петрович возвращается к телевизору. Таня сидит в задумчивости.

Поздний вечер того же дня. Танин диван загорожен раскладной ширмой, за которой Таня переодевается ко сну.  Её халатик уже снят и перекинут через ширму.  Наконец она ложится.  Подойдя к своему матрасу, Дмитрий Петрович снимает майку и штаны, выключает свет и ложится.  Через неплотно прикрытые окна комната освещена бледным лунным светом.
Дмитрий Петрович. Доброй ночи, Таня.
Таня.  Доброй ночи… (через несколько секунд)  Глупые мы, Дима.  Неправильно живём.
Дмитрий Петрович. Как неправильно ?
Таня встаёт, подходит к Дмитрию Петровичу и ложится рядом с ним, прильнув к нему.
Дмитрий Петрович  (тихо). … Таня… напрасно ты это… У меня уже не стоит.
Таня  (шёпотом).  А вот это не твоя забота…

Стоящие на столе электронные часы с большими светящимися зелёными цифрами показывают, что прошло около получаса.  Таня и Дмитрий Петрович лежат, обнявшись.
Таня.  А ты говорил, что не стоит.  …Вот дурашка… Ты у меня ещё молодцом… И ты красивый… И умный… Ты мне сразу понравился.
Чуть приподнявшись на локте, Таня ласково и нежно водит пальцем по лицу Дмитрия Петровича.
Таня.  Вот какие губы… нос… брови… Ой !  Что это ? Ты плачешь ? … Что ты ! Что ты, мой милый !
Таня несколько раз горячо целует Дмитрия Петровича прямо в глаза.
Таня.  Что с тобой, Димочка ?
Дмитрий Петрович. … Это было… в первый раз… В первый раз в моей жизни.
Таня  (взволнованно). Как же так ? Почему, Дима ?!
Дмитрий Петрович (Дима). Таня, ты меня больше ни о чём не спрашивай – мне так легче будет…  Я тебе сам всё расскажу… про свою жизнь. … Думал, что, может быть… не случится мне это тебе рассказывать -… и ладно бы…Но вот пришлось… (глубоко вздохнув)  Ты думаешь, я старик.  А я, Таня, всего на месяц старше тебя…
От неожиданности Таня едва не вскрикивает, но Дима прикрывает  ей рот рукой.  
Дима.  Это не шутка… Я, Таня болен прогерией… это такая очень