было бы неприятно увидеть перстень их героя на руке человека, уничтожившего Орден.
— Ясно, — протянула я.
Мысль о том, что из-за очередной стычки повстанцев с имперцами Стелли потерял друзей, на душе стало тяжело: нелепая, бессмысленная гибель, трагическая случайность, которой могло и не быть. Ирату молчал: когда-то он пытался возле Перехода вернуть себе способность быть видимым и слышимым, из затеи ничего не вышло, а Переход сместился. Теперь изгнанный бог случая прекрасно понимал, к чему привели его старания, и касаться этой темы ему было неприятно.
— Спасибо за предупреждение, Ирату, но я не собираюсь встречаться с элиа.
— Ты и на Аксерат не собиралась прилетать, не забывай об этом.
Он улыбнулся и исчез. Промелькнула мысль: что же он будет делать, если вернёт себе отнятое при изгнании на землю? Пойдёт в одиночку мстить собратьям? Глупо и малореально, а Ирату вовсе не производит впечатления существа, способного на такие поступки.
Ближе к ночи позвонила Раина. Элиа согласились на лечение, точного времени возвращения Стелли и Феникса она не назвала, — вроде бы всё было в порядке. Понадеявшись, что вскоре и это прояснится, я со спокойной душой пошла спать.
Мне приснился Стелли. Почему-то во сне я знала, как его зовут на самом деле, — столь же короткое имя и смешное прозвище в качестве фамилии. Снилось, что я пришла в деревянный дом на высоком берегу моря, со мной шёл кто-то такой же маленький, как Стелли, а за дверью нас встречали трое — то ли люди, то ли элиа. В этом сне я ощущала тепло деревянной двери и холод металлической ручки, чувствовала неровность пола под ногами... А воздух звенел от отчаяния и безнадёжности, потому что Стелли был в беспамятстве, и никто не мог ему помочь. Я знала, что чужая здесь, меня пронзали тяжёлые, подозрительные взгляды, а потом раздались чьи-то страстные слова: нет, не верю, неправда! Спаси его хоть ты, раз никто не может!
Мне стало страшно: а я-то что умею? В давящей тишине на плечо легла худая, узкая рука, — а на ней был перстень, что подарила мне Эрлиней. Необоримая сила властно проникла в душу, чтобы узнать, кто я, вызнать сокровенные мысли, мечты и тайны, — казалось, если попробовать сопротивляться, то можно навеки утратить рассудок. Мгновения безмолвного допроса тянулись бесконечно.
Наконец рука исчезла с плеча, а чужая воля отпустила меня. В зале был длинный стол с придвинутыми стульями, я почти упала на один из них.
— Я не знаю, каким чудом ты можешь спасти его, — признал глубокий бас, от которого мурашки шли по коже. — Но выбора нет. Иди.
Кто-то открыл дверь, ведущую направо, в соседнюю комнату, — темнота за ней казалась бездонной. Надо было встать и идти туда.
Каждый шаг давался с трудом, словно сам воздух сгустился и мешал двигаться. Но постепенно чернота дверного проёма становилась всё ближе и ближе, до неё оставалось три шага, два, один... Миг — и я пересекла черту, отделявшую свет за спиной от мрака впереди.
Там оказалось не совсем темно: кровать и столик освещали две тусклые свечки на канделябре. А на кровати лежал Стелли, — широко раскрытые глаза смотрели в пустоту и казались чёрными. Я подняла его на руки, подхватила канделябр, — от мысли остаться в темноте охватывал дикий ужас, — и с большим усилием повернула обратно. На какое-то мгновение мне почудилось, что в комнате нет двери, и что в зал, где нас ждут, попасть нельзя.
Но вокруг снова посветлело, и я услышала, как за окном хлещет ливень.
— Ты всё же вышла, — удивлённо донеслось слева. — Что теперь?
Я тяжело опустилась на стул, усадила Стелли на колени и поставила на стол канделябр. Тот чуть не свалился, но его удержали. Мысли лихорадочно метались.
— Мне нужна проволока и бумага. Если можно, золотистая.
— Бумаги нет.
— Тогда лёгкие серьги, подвески, — что угодно, лишь бы сверкало.
Проволока, две свечки, чьи-то ажурные серьги, — всё это сложилось в странное сооружение, которое начинало кружиться под действием горячего воздуха. Мы с Эрлиней когда-то гадали так, после чего пробудились мои способности к владению Силой. Если это дало такой сильный толчок, может быть... Нет, никаких 'может быть'. У меня получится, иначе я отсюда никогда не выйду. Казалось, колесо событий приходится крутить собственной волей.
Невидящие глаза Стелли остановились на мерцающем сиянии, и я вскрикнула от боли: его пальцы мёртвой хваткой впились в левую руку. Всё вокруг мешало, не давало сосредоточиться, — пропитавшее воздух напряжение, присутствие сверхчеловеческих существ, их пронизывающие взоры... Я попыталась стряхнуть всё это, не особо надеясь на удачу.
И внезапно мне удалось овладеть собой. Внешний мир словно отгородила невидимая, но прочная стена, внутри которой остались только я и Стелли, даже боль в руке отошла на второй план. И я заговорила нараспев, дивясь, откуда приходят и как складно ложатся слова о тишине и покое, об ушедшей навеки тьме, которая никогда и никого более не потревожит, об огромном мире, чьи двери распахнуты... Силы таяли, но я отдавала их без сожаления, не думая, чего это будет стоить. Время ускользало, и постепенно бессознательная хватка Стелли начала ослабевать. Потом в какой-то момент потемнело: догорели и погасли свечи. Замолчав, я взглянула на Стелли, и душу заполнила чистая светлая радость: тревожные глаза закрылись, голова склонилась. Он спал. Дело было сделано.
А затем я проснулась, удивляясь сну и помня его до мельчайших подробностей. Всё тело ломило от страшной усталости, как будто действительно пришлось совершать нечто непосильное. Усилием воли я заставила себя встать и пойти умыться. Холод воды был так приятен, так реален, привидевшееся начало отходить в сторону... И тут мороз пробежал по коже: на левом предплечье было несколько маленьких чёрных синяков, — как следы от чьих-то пальцев.
Некоторое время я тупо смотрела на свою руку. Мыслей не было никаких, как будто голову вдруг взяли и выключили. А затем пришло сильное и жгучее ощущение, что Стелли либо уже во что-то влип, либо вот-вот влипнет, и надо немедленно спасать его, не то будет поздно. Попытка убедить себя в том, что элиа его чуть не на руках носят, и ничего с ним случиться не может, ни к чему не привела, — пришлось набрать номер видеофона, находящегося в машине Раины. На том конце никого не оказалось. Промелькнули мысли, что Раина и Феникс наверняка заняты делом, для которого и приехали, а Стелли общается со старыми друзьями... Но тревога становилась всё сильнее.
— Ирату! — завопила я.
Эхо разнесло мой крик по комнатам и угасло.
— Ну? — поинтересовались за моей спиной.
— Ты можешь узнать, что происходит со Стелли?
Изгнанный бог случая неторопливо уселся на подоконнике. Солнечные лучи беспрепятственно пронизывали его фигуру и ложились на пол.
— Ты и сама прекрасно можешь это сделать.
— С помощью Силы? Но я же ничего не умею!
— Это неправда. Из-за чего переполох?
Торопясь, я рассказала ему про сон. Ирату покивал.
— Поле Силы — это, кроме всего прочего, возможность уловить события, которые происходили давно или далеко. Разве ты не знаешь об этом?
— Вести, Приходящие Издалека?
— Именно. Отсюда и твой сон.
— Что?! Но этого же не может быть!
— Наивное и глупое изречение. Забудь и никогда не вспоминай.
— Ирату, не тяни время! Что со Стелли? Где Раина и Феникс?
— Раина и Феникс лечат элиа, а Стелли беседует со старыми знакомыми.
Я открыла было рот — и остановилась, как будто с размаху налетела на стену.
— М-мне уже приходила в голову эта версия.
— Именно это я и имел в виду, говоря об улавливании событий. Некоторые из историй настолько хороши, что годятся для книг, от некоторых остаётся музыка — она есть у каждого события, но услышать её весьма непросто...
— Что с ними случилось? Или случится?
— Назревает небольшая заварушка, как говорят у вас в Галактике. У покойного главы Ордена были помощники различного ранга. Некоторые из них успешно скрылись и наслаждаются свободой. Один же добрался до северного поселения элиа и видел, как я закрыл мёртвый Переход. Поняв, что в блаженную страну не попасть, он вознамерился организовать собственный маленький Орден.
— Из наименее чихающих элиа, надо думать.
— Да. А старик, который начальствует в поселении, против этой идеи. Он считает, что люди должны жить своим умом, а не по указке от другого народа.
— Почему ты раньше не сказал? — с нажимом спросила я. — До того, как ребята туда отправились? Что им угрожает?
— Получить случайный удар кинжалом во время схватки за власть. А раньше я, знаешь ли, был занят: понять, как вернуть былую мою мощь, оказалось сложнее, чем виделось поначалу. Боюсь, на это уйдёт много времени, и пока мне не станет ясно, что и как делать, я к тебе не обращусь. Прощай.
Он исчез. Всё это означало необходимость идти к королям и докладывать о событиях. В том, что мне поверят, сомневаться было глупо: на Аксерате очень серьёзно относились к таким вещам, как тревожные сны.
Эрлиней выслушала меня со всем вниманием и согласилась, что нужно срочно чтото предпринять для прояснения обстановки: ей вовсе не хотелось проснуться в одно прекрасное утро и снова обнаружить себя и свой народ под пятой элиа. К видеофону Раины попрежнему никто не подходил.
— Чекаронги! — сказала королева. — Нет вернее почты, если не умеешь читать мысли. Кэт, ведь один из них уже выполнял твои поручения. Попроси его отнести записку Стелли.
— Да, но он давно уже улетел обратно в горы близ Раксина.
— Ну так слетай туда, на твоей машине это недолго.
Я, едва попрощавшись, кубарем скатилась с дворцовой лестницы вниз, к гравикару. Синий CCL1507 уже успел повидать аксератские просторы, правда, только ночами, — теперь он с удовольствием посверкивал под местным солнышком. Я любила землю Аксерата, — тихие, шелестящие под ветром травы равнин, ледяную бурную Навь, на которой стояла Меронна и широченную Сорочь, Отуманенный хребет, под грозными скалами которого некогда прятала свой звездолёт 'Скиталец'... За то недолгое время, пока мне пришлось бороться за свободу людей этой планеты, она успела стать близкой и почти родной.
По счастью, Каргир, друг чекаронгов и по совместительству начальник стражи князя Раксина, оказался на рабочем месте и быстро позвал крылатого посланца. Огромная птица опустилась возле нас и клювом несколько секунд подержалась за мой мизинец: так чекаронги выражали готовность выполнить просьбу. Записку я написала по-галактически, — буквально несколько слов о возможности переворота, о том, что король поддержит главу северного поселения... Очень хотелось добавить длинное и внушительное предостережение Стелли, но ясно было, что и времени писать его нет, да и толку будет мало. Письмо привязали к ноге птицы, её широченные крылья на миг заслонили солнце, — и чекаронг улетел. Мы с Каргиром с улыбкой пожали руки на прощанье: старая дружба и на Аксерате не ржавела, а уж скреплённая войной тем паче.
Весь день прошёл в мучительном ожидании: вернувшись в Меронну, я бесцельно слонялась по дворцу, чем изрядно надоела охране. Эрлиней была занята своими обязанностями, король тоже, Ирату и вовсе не собирался появляться, так что помочь мне убить время было решительно некому. Когда стало подходить время возвращения
Реклама Праздники 20 Октября 2024Работников пищевой промышленностиРаботников дорожного хозяйстваДень военного связиста 30 Октября 2024День моряков-надводников 22 Октября 2024Праздник Белых Журавлей 1 Января 2025Новый год 7 Января 2025Рождество Христово Все праздники |