смерчем белого пламени, в котором возвышался чёрный силуэт. Райнер поднял руку – и силуэт через долю секунды повторил его движение, огромный, жуткий и безмолвный. Райнер ощутил долетевшие издали отголоски чужого страха, усмехнулся – и силуэт медленно повернул голову в сторону машин у берега. И те – казалось, неохотно и против воли – пошли прямо в белое пламя, чёрный силуэт простирал к ним руку… они беззвучно исчезали в голубоватой вспышке, одна за другой. Когда исчезла последняя, силуэт несколько мгновений постоял – и развернулся в сторону тех, кто в леденящем ужасе застыл у дороги, чудом затормозив и будучи не в силах двинуться с места.
Райнер понял: это были подростки, лондар из соседнего посёлка. Они выехали в ночь погонять на свободе, сейчас в панике хватаются трясущимися руками за руль, боясь повернуться спиной к кошмару, начинается дождь, машина буксует, они каким-то чудом оказываются снова на трассе, разворачиваются, их заносит, визг тормозов – и машина уносится прочь.
Райнер наконец почувствовал, что продрог до костей, и услышал шум ливня. Теперь им расскажут. Теперь вспомнят, что где-то в степях есть… как же его там? Пост Охраны природопользования? И что это даёт? Ах да, там Страж Пути, вот это уже хоть как-то объясняет то, что творилось ночью…
Вспомнят и расскажут. И единственной защитой будет страх, созданный им в чужих душах.
***
Лили дожди. Сквозь холодные хлещущие плети прорывались люди. Кто-то кидался на шею – вот, по дороге потеряли одного, другого... Потом они потеряли целую группу, последняя связь была на рассвете, и когда Райнер понял, что они уже не отзовутся, то долго смотрел невидящими глазами на восходящее солнце. Кто-то рыдал у Перехода – родные наотрез отказались уходить, не смог уговорить, убедить, забрать силой, перед глазами стояли двое, обнявшиеся на пороге... Привозили детей. Это было самым мучительным, - они могли заплакать в неподходящий момент, их везли чуть не на головах, по плохой дороге, мимо городов, а в удлиняющиеся ночи прятаться становилось всё труднее. Однажды приехала молоденькая девушка, почти подросток, за неё держались двое малышей: родители стали лондар и оставили детей людям, она подобрала их на рассвете, чувствовала, что рядом лондар, но всё же пошла, дети плакали и спрашивали, где мама, она не могла им ответить… Райнер проводил их, и не оставляли мысли: чужая земля, на которой нет цивилизации, - как они там выживут?
А дни сливались в единый поток, наступали холода, и машины уже шли сквозь снег – то чаще, то реже, ему приходилось уходить от Перехода – в белой степи легко сбиться с пути, а кто-то замерзал, и людей оставляли в укрытии, чтобы они пришли в себя и догнали позже, и опять доходили не все… Райнер устал от тупой дёргающей боли в душе, обрушивающейся всякий раз, когда он кого-то терял, когда он видел осунувшееся лицо бессменного Яра, без остановки колесящего туда-сюда… Он почти не верил в весну, но она всё же пришла, ночи – опасное время - стали короче… Уходили по одному, знакомились в пути, чужие становились единственной надеждой, опорой, становились своими. Райнер потерял счёт времени, не замечал, трава ли под ногами или уже голая земля, он только провожал, провожал, следил, выходил на связь, слышал крики о помощи или выстраданную радость, терял своих. Яр научился убивать, - он, бежавший от необходимости стать на какую-то из сторон в раскалывающемся Ордене. Когда прошло время – Райнер с удивлением обнаружил, что они продержались уже почти три года, - проводники задержались у него, не зная, с чего начать трудный разговор. Он попытался им помочь, но был слишком неловок… Они хотели уйти. Перевезли уже всех, до кого смогли дотянуться, по другую сторону Перехода ждали родные, которым они переправляли – в одну сторону только! – послания о том, что живы, и больше нет сил. Они обучили других, пусть те и не Владеющие Силой, да и какое это имеет значение… И Райнер открыл Переход.
Он почувствовал, что остался один. Чужие люди, чужие лица… Райнер боялся, что с новыми проводниками дело пойдёт хуже: кто-то был совсем молод, для кого-то это было опасной и увлекательной игрой со смертью… но работали они хорошо.
***
-Мы спрятали людей в пещерах, в овраге, - неживым голосом рассказывал Вайр. – Это было на последнем перегоне. Мы вышли на поиски еды, думали, что время ещё есть. Оказалось, что его уже нет.
Райнер накинул Вайру на плечи одеяло и заставил выпить.
-Они подстерегали там, где трасса поворачивает к деревне. Я сбежал. Двух остальных проводников они поймали.
Райнер молчал. Во взгляде Вайра застыл ужас.
-Я видел, как они это делают. Как человек трясётся, потом перестаёт чувствовать и замирает. А потом встаёт, и он уже не человек. У него другие глаза!
Последние слова Вайр выкрикнул, не помня себя. Райнер крепко сжал его руки и попытался успокоить с помощью Силы, хоть немного. Нельзя усыпить человека сразу, он проснётся с той же тяжестью на душе, но – не выговорившись, просто будет молчать и тащить всё с собой, а под пеплом будет тлеть несгоревший уголь… чтобы когда-нибудь стать пожаром.
-Я убил Заира. Просто выстрелил оттуда, где прятался, они меня не видели. Заметили, конечно, пошли ловить. А Райта не успел…
Он судорожно закрыл лицо руками.
-Райт прятался за их спинами. Он струсил, понимаешь! Несмотря на все наши договоры, на… Он просто прятался, стоял и ждал, пока меня поймают. Вышло другое… Я не мог убивать. Я знал, кто они, что нас ждёт, если… Просто – за мной были люди. Я должен был довести их. Если бы меня убили, то погибли бы все, понимаешь? И я ушёл.
Райнер кивнул.
-Ты сделал всё, как должен был сделать настоящий проводник, - негромко сказал он. – Ты работаешь уже почти два года. Ты видел, как бывает, когда кто-то не доходит. Каждый должен понимать, что это может произойти и с ним. Это жуткая школа, да. Никто и ничто не может избавить от неё.
-Они допросят Райта, - глухо отозвался Вайр. – Точнее, уже допросили. Я боюсь, что если он струсил раз, то струсит и ещё. Что он всё расскажет.
Райнер замер. То есть – вот так просто? Те, кого привёл Вайр, - последние, и больше они никого не спасут? А он ещё по инерции думал, что дальше что-то будет…
-Отправь меня за Переход, Райнер, - тихо попросил Вайр. – И скажи всем про Райта. Он сдал нас. Я уверен. Как бы я хотел ошибиться, кто бы знал!..
-Я проверю, - почти спокойно сказал Райнер. – Я позову его.
-Ты с ума сошёл?!
-Пока что никто не изобрёл способ превращать человека в лондар в процессе телепатического разговора. От меня не убудет, а если правильно построить беседу…
-Ты действительно из Ордена, - Вайр нашёл в себе силы слабо улыбнуться. – И всё же будь осторожней.
-Пойдём. Надо прощаться. Время не ждёт.
***
Райнер будил своим зовом измученных, пытавшихся хоть немного поспать людей, чтобы сказать им: остановитесь. И всё же отчаянно не хотелось верить, что всё кончено, он просил подождать и скрыться, пока не прояснит всё сам, пока не даст добро, пока не убедится, что путь безопасен – насколько это вообще возможно. Звал, каждый раз перебирая имена: сказал ли тому, сказал ли этому, а вдруг забыл… Самым жутким было ожидание услышать в ответ – мы уже на подходе, начат последний перегон, на котором некуда скрыться, и не повернуть назад: не успеем доехать до укрытия…
И он это услышал.
Внутри что-то оборвалось. Он понял, что придётся встречать людей. Отойти от Перехода, Силовая сущность которого помогала держать хоть какую-то защиту. Выйти в белые снега, где каждый открыт и на виду.
Это были те, кто отстал от группы и потом догонял – на свой страх и риск, без проводников. О таких он обычно узнавал много позже и вёл издалека, если мог докричаться, а докричаться было несравнимо сложнее, если ты не знаешь человека, если это кто-то совсем незнакомый, если не за что зацепиться... Он так много был на связи, что порой, выныривая в реальность, какое-то время не узнавал свои родные стены. А сейчас…
Сейчас отставшие тоже шли. И ещё – он знал – шли те, кто узнавал о пути к спасению через слухи, которые не отследишь. И лучше было не думать о том, куда они все придут, если лондар доберутся до Стража Пути раньше.
Ему не оставалось ничего другого, кроме как ждать, - проклятое занятие, от которого он каждый раз почти умирал на протяжении этих пяти лет.
Ждать ещё день, пока люди не доберутся до условленного места. Надеяться, что за этот день Райт не приведёт лондар к нему в убежище у Перехода.
А потом он звал Райта почти до утра. Он слышал, что Райт жив, чувствовал и то, что он изменился, что тот в шоке… и всё же это не было причиной его молчания. Причина была в другом.
Стыд. Стыд и страх.
***
В убежище ждали люди. У них один обмороженный, они просили привезти хоть что-то от обморожения. Райнер вывел снегоход из гаража, - самая бесшумная модель из всех возможных, ещё и переделанная. Чутко вслушивался в безмолвный белый мир: нет ли где рядом чужих, их настороженной ненависти, животной слепой жажды крови, - новое, жуткое чувство, какого никогда не бывает у людей… Нет, бывает. У тех, кого уже нельзя называть людьми.
Он гнал без дорог, по оврагам, по сугробам по пояс, рискуя на поворотах и трамплинах. Снег взметался ледяной сверкающей волной, предательски сохранял колею и выдавал его с головой. К ночи нужно оказаться в убежище, - именно там Вайр прятал свою группу, которой суждено было стать последней, и туда можно добраться, не заблудившись, а дальше… дальше знали путь только проводники.
И снег летел белой сверкающей волной.
Где-то здесь перестал быть человеком Райт. Райнер скрутил в душе мучительный крик – почему, ну как же так, ведь он же был проводником, и на его счету немало спасённых жизней, почему же он сдался, струсил?.. Не время.
Мелькала и исчезала мысль: надо довести и уйти вместе с ними за Переход, и тогда… по сравнению с этой бешеной круговертью жизнь на дикой планете без цивилизации покажется полным бездельем… Отдых. А такое бывает?
По дороге он заехал в скрытую от посторонних глаз заброшенную сторожку: переделанный снегоход не выдерживал долгой дороги без дозаправки, у него был тут запас, а настороженные чувства отмечали и то, что Переход и Сила остались позади, и то, что вокруг ни души, и ничто не должно вызвать подозрений… не должно, но…
Он выехал снова на открытое пространство. Солнце начинало склоняться, - как же рано темнеет!..
Что-то с машиной. Противное тихое поскрипывание. Сбой. Надо сбавить скорость, эдак можно улететь в овраг и напороться на невидимые под снегом сучья. Спокойно, даже если он поедет медленней, то всё равно успеет. Почти.
Снежные волны стали ниже и прекратились вовсе, снегоход встал.
У Райнера похолодели руки в тёплых перчатках. Он уже знал: предчувствие совершилось, он не успеет, хотя пытался не верить и гнал – вопреки.
Он проверил всё, заставив себя не смотреть ни на часы, ни на стремительно уходящее на запад солнце. Ярость закипала горячей волной: снегоход был исправен, это топливо… это Райт. В заброшенной сторожке побывали – аккуратно, чтобы не вызвать у него подозрений. Это ловушка. Сердце стучало в горле, он лихорадочно перебирал варианты: обосноваться у склона оврага, соорудив из снегохода импровизированную баррикаду, или взять лыжи и
