Дева и чудовище

домочадцам графиню и приказал расходиться по местам. Угощение пообещал выставить вечером, в нижнем дворе. Довольные слуги тут же разошлись в разные стороны.
    Супруг провёл Элиссандру в замок и приказал подавать ужин, так как уже наступил ранний вечер.
    Ели в одиночестве, за большим столом, в огромной сумрачной комнате, освещаемой лучами заходящего солнца. Граф сидел за одним концом стола, а графиня за другим, напротив. Во время трапезы супруг всё время задумчиво посматривал на молодую жену, и Элиссандре кусок в горло не лез, несмотря на то, что она сильно проголодалась – у неё крошки во рту не было со вчерашнего дня. Страх, немного утихший во время поездки, вновь холодной змеёй вполз в душу. Её повергала в ужас предстоящая ночь… Брачная ночь. Она боялась супруга, но уже не столько из-за уродства или дурной славы, а из-за того, что должно было произойти между ними… Эллис была неискушённой шестнадцатилетней девочкой, воспитанной в строгости и целомудрии. О том, что бывает между мужчиной и женщиной, она знала понаслышке и представляла туманно. Единственное, что она знала наверняка, что должна будет раздеться до сорочки и лечь с супругом в одну постель. И безропотно выполнять всё, что он ей прикажет. Сердобольные стражницы предупредили, что сначала будет очень больно и неприятно, но она должна терпеть и не жаловаться – мужчины этого не любят. Как бы больно или противно ей не было – она должна покорно сносить все действия супруга – таково её предназначение. Но что конкретно он будет с ней делать – женщины не сказали. И эта неизвестность пугала больше всего.
    Стараясь оттянуть этот роковой момент, Эллис нехотя ковырялась вилкой в тарелке, стараясь растянуть ужин на как можно более длительное время. Граф уже давно покончил с едой и, откинувшись на спинку стула, цедил вино из большого золотого кубка, мрачно поглядывая на еле жующую супругу.
    Наконец он не выдержал и спросил:
- Миледи, вы решили затянуть ужин до завтрака? Не знаю, как вы, а я устал. К тому же, нас ждёт некое небольшое приятное дело…
    Эллис вспыхнула от смущения, и её щёки залил очаровательный румянец.
- Простите… милорд. Я уже заканчиваю… - прошептала она.
- Да уж, постарайтесь, если не хотите, чтобы я уснул за столом.
    Кое-как Эллис доела салат и вышла из-за стола. Граф взял её за руку и повёл наверх, в приготовленные молодым покои.
    Элиссандру, до этого жившую в крошечной тесной комнатке под крышей, больше похожей на кладовку, с висящим над самой головой чёрным закопчённым пыльным потолком, поразили пышность и великолепие графских покоев. Супруг провёл её по помещениям, занимавшим почти половину третьего этажа, и состоявшим из более десятка комнат, и сказал, что всё это принадлежит лично ей, Элиссандре Ламас Трейвилт графине Атонианской. Больше всего девушку поразила спальня – огромная светлая комната, посреди которой возвышалась невообразимо большая деревянная резная кровать, укрытая вышитым розовым балдахином. Окна прикрывали бордовые бархатные шторы, а пол покрывал толстый мягкий узорчатый ковёр в красных тонах. К спальне примыкала большая ванная комната с бронзовой ванной и небольшим мраморным бассейном, возвышавшимся над полом, в который вела деревянная лесенка. Рядом с ванной и спальней находилась гардеробная с высокими шкафами, широкими ларями и отдельными вешалками-подставками для платьев. Здесь уже стояли сундуки с приданым.
    В других комнатах располагались гостиные, будуар, комнаты для игр и занятий, будущая детская, помещения для служанок и принадлежащих ей рабынь – певиц и танцовщиц. И ещё несколько, предназначение которых было не определено.
    Элиссандра смотрела вокруг распахнутыми от изумления глазами и чувствовала себя, словно в сказке.
- Вам понравились комнаты, миледи? – спросил граф, когда они всё обошли и вернулись в спальню. – Если что-то пришлось не по вкусу, вы можете смело это поменять.
- Нет, мне всё очень понравилось! – восхищённо ответила девушка. – Это всё-всё-всё лично моё?
- Ваше, сударыня. Мои покои находятся в другом крыле замка. Завтра вы сможете осмотреть их.
    Граф подвёл супругу к большому круглому зеркалу в литой золотой раме, стоявшему на низком туалетном столике, и усадил на бархатный пуф.
- Если я больше вам не нужен, я удалюсь… - сказал он. – Мне ещё предстоят некоторые хозяйственные дела. Спокойной ночи и приятных снов, дорогая Эллис.
    Он склонился и запечатлел на лбу девушки лёгкий поцелуй.
    Сердце Элиссандры радостно вздрогнуло, когда она поняла, что ужасная брачная ночь откладывается. Однако это было удивительно. Возможно, она не так поняла, и граф придёт позже?
- Мне ждать вас? – пробормотала она, потупив взор.
- Зачем? – в голосе графа прозвучало удивление.
- А… - девушка сглотнула слюну, - мои… обязанности…
- Вы говорите о супружеских?
    Эллис молча кивнула, не глядя на супруга.
- Не сегодня, дорогая… Вы устали, вы боитесь меня. Если я лягу с вами – это будет насилие. Пусть пройдёт немного времени, вы привыкнете ко мне, я к вам. И тогда, если захотите… Спокойной ночи, миледи, - закончил он сухо, повернулся и вышел.
    Элиссандра осталась одна, смущённая, растерянная и… счастливая. О да, она была счастлива! Все ужасные сплетни о графе оказались ложью. Он был добрым, тактичным и… милым человеком. Он давал ей время опомниться, прийти в себя, привыкнуть к нему или… смириться.
    Эллис взглянула на отражение в зеркале, и впервые счастливая улыбка озарила милое личико. Впервые, за последние три года после смерти лорда Айскина, единственного, кто по-настоящему любил её.

                                                                                                                                   4

    Пробуждение было прекрасным. Эллис, от волнения, долго не могла уснуть, ворочаясь в непривычно мягкой постели на невообразимо огромной кровати. Поэтому проснулась поздно. Служанка уже отдёрнула шторы и открыла окна, впуская в комнату свежий воздух, наполненный запахами цветов из расположенного внизу сада.
    Эллис долго нежилась в постели, наслаждаясь приятными ощущениями гладких льняных простыней, воздушного пухового одеяла, шелковой ночной сорочки, и осознания законной бездеятельности. Не нужно вскакивать и бежать на вызов, дежурить в прихожей, ожидая приказов госпожи, спешить по пустяковому поручению… Теперь она сама госпожа и повелительница человеческих душ.
    Откинув полог, девушка опустила ноги на ковёр. Босые ступни утонули в густом ворсе по щиколотку. Прошлёпав к окну, Эллис перегнулась через подоконник и выглянула наружу.
    Под окнами раскинулся сад. Листья деревьев трепетали под лёгкими порывами ветра, от огромных клумб исходил душистый аромат, поднимаясь в разогретом воздухе до третьего этажа и выше. На клумбах и аллеях возились садовники, пропалывая сорняки и подметая дорожки. С высоты они казались маленькими трудолюбивыми гномиками. Эллис подняла голову и посмотрела на безбрежное бирюзовое небо без единого облачка, в котором чёрными штрихами парили горные орлы, высматривая с высоты добычу. Иногда они издавали резкий мелодичный свист, долетавший до земли слабым отголоском.
    Дверь отворилась и в комнату заглянула девушка – одна из многочисленных служанок, предоставленных в распоряжение Эллис.
- Доброе утро, госпожа, - склонилась она в глубоком поклоне. – Господин граф прислал узнать, встали ли вы уже… Что мне ответить посыльному?
- Я уже встала, - ответила, смутившись, Эллис. – Я нужна милорду?
- Нет, он просил лишь узнать, как вы себя чувствуете и в чём нуждаетесь.
- Скажите, что всё хорошо и мне ничего не нужно…
    Служанка кивнула, снова поклонилась и исчезла за дверью. Через минуту в спальню вошла другая служанка, постарше, тоже поклонилась и пожелала графине доброго утра. Эллис уже знала, что её зовут Мариса Медрен и что она старшая камеристка. Накануне вечером эта служанка помогала ей раздеться перед сном.
    Девушка спросила, что госпожа предпочитает: умыться, принять ванну или сполоснуться в бассейне? Такой богатый выбор водных процедур слегка сбил Эллис с толку, и она ответила первое, что пришло на ум:
- Бассейн!
    Она никогда не мылась даже в настоящей бронзовой ванне, не то, что в шикарном бассейне.
    Они прошли в ванную комнату и Эллис, скинув сорочку, поднялась по лесенке и окунулась в ароматную прохладную воду. На поверхности плавали алые лепестки роз, вероятно, насыпанные туда ещё с вечера. Они напитали воду цветом и ароматом, отчего она стала чуть розоватой и душистой.
    Эллис плескалась, как ребёнок, пока не замёрзла. Дрожащая и взбодрённая, она покинула бассейн и попала в объятия служанки, которая закутала её в тёплую мягкую простыню, осушила тело и волосы, а затем набросила на плечи другую, сухую простыню. Они прошли в гардеробную, где камеристка помогла ей выбрать платье и одеться. Затем она проводила госпожу в спальню, к зеркалу, и уложила чуть влажные волосы в простую, но изящную причёску. Напоследок подала ей большой веер из мягких цветных перьев.
- Что госпожа желает теперь? – спросила она.
    Эллис восхищенно посмотрела на своё отражение, повернулась одним боком, вторым, проверяя, как сидит чудесное платье из голубого мягкого шёлка, оттеняющего блеск её прекрасных сапфировых глаз. Камеристка с лёгкой полуулыбкой наблюдала за юной госпожой.
- Я могу что-нибудь поесть? – спросила Эллис, налюбовавшись собственным отражением.
- Прикажете подать завтрак?
- Да… приказываю.
- В столовой или здесь?
- Э… В столовой. Проводите меня туда… Я ещё не запомнила все комнаты.
    Камеристка слегка поклонилась и обронила:
- Следуйте за мной, графиня.
    Они прошли в небольшую комнату, обставленную, как столовая: бОльшую часть занимал круглый стол, накрытый узорчатой скатертью, вокруг которого расставлены с десяток изящных стульев, под стеной – буфет, заполненный золотой, серебряной и фарфоровой посудой, между двух высоких узких окон – шкаф-лифт, на котором поднимали горячие блюда из расположенной на первом этаже кухни.
    Эллис опустилась на услужливо подставленный стул и попросила принести попить.
- Что госпожа желает: сок, чай, вино? – уточнила камеристка.
- Сок, пожалуйста…
    Служанка вышла, но вскоре вернулась с подносом, на котором стоял фарфоровый кувшинчик и стеклянный кубок, обрамленный в червонное золото. Поставив кубок перед госпожой, она сняла с кувшинчика крышечку и налила в посуду тёмно-оранжевую жидкость.
- Это сок цитринов, миледи.
    Эллис с наслаждением выпила приятный кисловато-сладкий напиток, превосходно утолявший жажду. Раньше ей изредка доставались цитрины – в основном, подгнившие или недоеденные Люсиль. Но сок она пила впервые. Божественный напиток!
- Нести завтрак, госпожа?
- Да.
    Камеристка вышла и через несколько минут в столовую вошли две девушки, нёсшие накрытые салфетками подносы. Спустя минуту, перед Эллис стояли печёные яйца, ароматная, нарезанная тонкими ломтиками ветчина, свежие тёплые булочки, фруктовый салат и орехи, варёные в меду. Служанки сервировали стол и удалились, отвесив госпоже почтительные поклоны. Марис осталась, став у двери.
    Эллис придвинула тарелку с яйцами и взглянула на камеристку.
- А господин граф уже