ЧАРОДЕЙКИ (пишется)

ничего не помогало! Водила тебя к  бабкам, и все проходило!
Мама скривилась:
-- Ребенок может плакать по разным причинам, это я тебе, как врач говорю. Бывают и колики, и грудничковые мигрени, которые к Нинкам никакого отношения не имеют.
-- Ну, ну, -- качала головой бабушка, -- Может, как раз таки и имеют. Подружка твоя, Оксана, не раз жаловалась, что ее дочки – балбески, а твои – и учатся хорошо, и послушные, и в неприятности не влипают. Вот и сглазила. Завидущая!
-- Чему ей завидовать? – с негодованием воскликнула мама. – И разве не влипают?  До сих пор не могу забыть их парадное шествие после вечеринки на первое апреля!
Она резко встала. Жалобно скрипнула табуретка. Мамины руки на талии были  красноречивее любых упреков.
Мы с Марго смутились. Она всю жизнь будет вспоминать вечеринку, на которой мы с сестрой в первый раз напились. Вышло это случайно. Мы и не подозревали, что после парочки сладких коктейлей, предложенных старшими товарищами наших подруг, будем передвигаться исключительно ползком. Здорово нам тогда влетело…
-- Я не намерена сегодня выслушивать всякие глупости! Девочки, марш спать! Никакого компьютера, телевизора и телефона…

-- До июля… -- с унынием прошептала Марго.
-- До июля! -- громко подтвердила мама, не услышав ее предсказание.
Мы с Марго покорно достали мобильники из карманов джинсов и протянули маме.
-- И никаких разговоров в постели. Иначе заставляя вокруг дома бегать. С этой минуты вы – наказаны.
-- Мы наказаны с рождения, -- тихо сказала Марго, и нарочито громко закрыла дверь в «детскую».

И все же мы не могли удержаться от разговоров несмотря на мамины угрозы:
-- Все оказалось не так страшно. -- прошептала Марго, перегнувшись через поручень верхнего яруса. Ее длинная косичка в темноте напоминала львиный хвост с пушистой кисточкой на конце. Я поборола искушение за нее подергать.
-- Нас спасла бабушка, -- тихо отвечала я.
-- Если бы она своими рассказами о бабках-шептуньях не разозлила маму, слушали бы до сих пор лекции .
-- А, может, меня и вправду сглазили, -- неуверенно спросила я.
Марго в ответ только фыркнула тем самых доказывая с каким презрением относится к подобным предположениям.
-- Кто, говоришь, тебя сглазил? Тетя Оксана? Так и представляю ее над котлом с какой-нибудь кипящей дрянью, шепчущей: «О, духи зла, пусть Ярославе ставят в школе одни нули»…
Живо представив эту картину мы прыснули. Мамина подруга была вся из себя: ухоженная, красивая в брендовых шмотках, появлению которых в ее гардеробе была обязана богатому супругу. Тетя Оксана работала вместе с мамой в поликлинике. А ее дочки-близняшки действительно были избалованными и немножко бестолковыми, на что она постоянно жаловалась. Впрочем, позволительно быть бестолковыми в двенадцать лет.
-- Просто не могу понять причины этой полосы невезения, -- задумчиво проговорила я.
-- Мы уже об этом говорили, -- с раздражением отозвалась Марго, -- Накопившаяся усталость, стресс, министерские проверки, весенний авитаминоз… А тебе в очередной раз кажется, что жизнь пошла под откос!
Марго спустилась с верхнего яруса и уселась на мою кровать.
-- Отдохнешь на каникулах, и начнешь учебный год с новыми силами.
-- Но…
-- Не драматизируй. Я знаю твою дурацкую мнительность, Яра! Ты способна поверить в колдовство из-за парочки троек в дневнике? Начнешь вычислять ведьм среди соседей? Может, тебе еще набор юного инквизитора на день рождения подарить? – распалялась Марго, -- Никогда не забуду, как ты в первом классе подозревала у себя СПИД, отказывалась от еды и писала завещание… Ведь СПИД передается  «половым путем», а ты неоднократно валялась на полу.
Марго в тысячный раз напоминала мне эту древнюю историю. Было и смешно, и грустно одновременно. Я не стала рассказывать сестре, что в последнее время мне снится один и тот же странный сон, от которого я просыпаюсь в холодном поту. Неудачи и изматывающие кошмары было легко объяснить словом «сглаз». Тем более, если последнее поправимо. Но лучшим средством  «Марго-стайл» станет настойка пустырника и изматывающий фитнес. А если проболтается маме – так и поход к психологу. Мама любила по любому поводу консультироваться со специалистами.
Марго, приняв мое молчание как знак согласия с ее словами, покровительственно похлопала меня по плечу.
-- Не переживай понапрасну. Все наладится. Никто не умер в конце концов… Может, все же заплести и тебе косу на ночь?
--  Нет необходимости.
-- С косой полезнее!
-- Отстань, мисс ЗОЖ.
-- Ладно, я спать, -- зевая сказала Марго, взбираясь по прикроватной лесенке. – Может, завтра на пробежке опять встречу Диму.
-- Нашла чему радоваться: заспанная, лохматая и потная королева красоты.
Какое-то время мы еще в шутку препирались, пока сестру окончательно не сморил сон. Марго засыпала быстро, едва голова касалась подушки, ко мне же не шел до тех пор, пока события прошедшего дня не были прожиты в моей голове еще раз. Говорят, бессонницей мучаются люди с нечистой совестью. С моей совестью вроде все в порядке, но излишняя впечатлительность регулярно приводит к недосыпанию.
Я снова и снова прокручивала в голове мамины слова, думала о бабушкиной версии причины моих неудач. И чем больше я об этом размышляла, тем более мне казалось, что все дело в неком потустороннем вмешательстве. С этими мыслями я не заметила, как заснула.

Мы с Марго едем в машине. Папа за рулем. Мама листает «Медицинский вестник». Мы едем молча. Никто не говорит ни слова. За окном лес сменяет поле. Все оно усыпано голубыми цветами. Будто море колышется под легким ветерком. Папа говорит, что это лен. Мы направляемся в деревню к дедушке. Нам с Марго там нравится. Недалеко от старого деревенского дома есть озеро, а в его центре располагается небольшой остров, засаженный соснами. Каждый раз мы просим папу, чтобы он свозил нас туда на лодке, и он отказывается. Нужно помочь дедушке. Но сейчас, папа обещает устроить для нас небольшую экскурсию по местам былой славы. Мы с Марго радуемся, что, наконец, попадем на загадочный остров.
Рядом с деревней находится старый полуразрушенный замок. Родители запрещают нам ходить туда – слишком опасно. Местные ребята рассказывают о нем разные небылицы. Они обследовали его вдоль и поперек, и мы с Марго жутко им завидуем. Издали замок кажется сказочным, вот-вот выйдет принцесса со свитой фрейлин с белыми зонтиками от солнца. Но отец говорит, что вблизи он не столь прекрасен. Слишком сильно пострадал во время пожара, устроенного фашистами чуть более полувека назад. Мы с Марго не верим ему.
И тут я оказываюсь совсем одна. Родители и сестра куда-то исчезли. Предо мной замок. Нужно всего лишь пройти через небольшой луг, и я окажусь там. Мои ноги увязают в высокой траве. Луг залит водой. Я знаю, что родители будут ругать меня. Нельзя идти туда без взрослых. Но мне все равно. В замке меня ждет женщина. В ее руках маленький сверток, и я знаю, нем находится что-то очень важное. Я отчаянно нуждаюсь в ее подарке. В тоже время мне страшно. Эта женщина ведьма. Она зовет меня. Она далеко, но я вижу ее лицо так отчетливо будто ведьма стоит рядом со мной. У нее прямые темные волосы и глаза цвета стали. Злые глаза. Я в ужасе от этого взгляда, и в то же время мое сердце замирает от радости при виде заветного свертка в ее руках.
-- Приди ко мне, -- говорит женщина, и я понимаю, что не могу сопротивляться ее зову. Словно марионетка, я вынуждена повиноваться любому ее приказу, но в голове только одна мысль: «Не хочу, не надо, не надо…
Я не могу вымолвить ни слова. В открытых босоножках мои ноги промокли, и я чувствую холод, назад пути нет. Рядом шумит вода, и в этих звуках чуть слышится знакомый голос:
-- Проснись, Бельчонок -- шепчет мама.
Глаза слепнут от яркого света. Я стою в ванне на холодной кафельной плитке. Из крана льется вода. Рядом стоит мама.
-- Опять лунатишь, -- говорит она расстроено, -- Иди спать, Бельчонок…
Мама всегда так меня называет, когда я хожу во сне. Говорит, что по имени звать нельзя, можно сильно напугать. И я радуюсь, что мама меня разбудила. И разочарована, поскольку так и не заполучила свой подарок. В этот раз я подошла гораздо ближе к ведьме. И мне кажется, что она не желала мне ничего хорошего.
Во сне я не видела чудовищ, не теряла близких, не калечилась сама… Но тот  ужас, с которым я просыпалась, заставлял меня называть этот сон кошмаром.
Мама уложила меня в постель, как в детстве. И еще долго гладила по волосам. Ее присутствие разогнало мои страхи. Остаток ночи был спокойным.

2.  Настоящая реальность
Я проснулась раньше, чем обычно. Марго уже не было. Вероятно, выполнила свое обещание, и с утра пораньше, отправилась на пробежку. Сестра – ранняя пташка.
На кухне кто-то гремел кастрюлями. Наверняка бабушка. Придется чистить картошку. На обед будет борщ.
Родители на работе, у нас – унылые каникулы.
Быстро одевшись, я собрала волосы в высокий хвост. Отражение в зеркале выдавало ночные переживания. Под глазами залегли тени. Кожа была тусклой. Одна радость -- подростковые прыщи меня благополучно миновали, чего не скажешь о Марго. Умывшись, я вошла в кухню. Бабушка невыносит, когда кто-то из домашних выходит к завтраку не прибранным.
«Она у нас с аристократическими замашками, -- подшучивает на этот счет папа, -- Куда нам, плебеям, до ее величества».
Однако приводить себя в порядок сразу после пробуждения, стало нашей доброй привычкой. Не так, как у некоторых подруг, которые весь воскресный день ходят по квартире в пижаме.
Не успела я съесть свой бутерброд с сыром, как бабушка затеяла серьезный разговор:
-- Есть у меня одна знакомая, -- начала бабушка, -- Ее племянница у меня училась. Редкостная умница была, к слову. Тетка ее как раз по этим делам. Сглаз снимала, порчу… Целительница, в общем. Очень хорошая женщина. Елизавета Ивановна ее зовут.
-- Но мама…
-- Что мама? Ну, что она знает?! – продолжала бабушка с раздражением в голосе, -- Когда ты совсем малюткой была, плакала по ночам постоянно. А потом, я втайне от твоей мамы к Лизавете Ивановне тебя сводила. Так и все. Прекратились бессонные ночи. Мать, конечно, все на свои чудодейственные микстуры списала. Но я-то знаю, в чем дело. Нельзя такие вещи недооценивать. В мире много непознанного, -- многозначительно сказала бабушка, и серьезно посмотрела на жующую меня.
-- Ладно.
Мне не хотелось с ней спорить. А после ночного кошмара про поджидающую меня в замке ведьму, всякая бесовщина казалась не столь уж нереальной. В глубине души, я понимала, что пойду к любой бабке, без уговоров. Так, для профилактики.
-- Сходи к ней. Вдруг поможет. Она молитвы над тобой почитает. Это совсем не страшно, тем более, что ты уже с ней знакома.
-- Прям, лучшие подружки…
Бабушка никак не отреагировала на мое замечание, и начала листать блокнот. Судя по всему, подготовилась заранее.
-- Когда суп закипит, сделай меньше огонь, -- распорядилась бабушка и вышла из кухни.
Я в одиночестве пила чай. Из бабушкиной комнаты доносился оживленный разговор. Старые приятельницы обсуждали свои личные дела.
Громко хлопнула входная дверь, и скоро на кухню ввалилась раскрасневшаяся после пробежки Марго. Она налила себе стакан воды, и с воодушевлением принялась рассказывать о состоявшейся встрече с прекрасным Димой. Я