Вечное Солнце Припяти

оглядывается, машет руками. Что-то кричит... Прислушиваюсь.
Кроет матом... Естественно меня.
Заставляю ноги двигаться вслед...
У КПП оживлённо. Бегают «хаки», о чём-то переговариваются, косятся в нашу сторону. Заметив Волкова, тут же теряют интерес – движутся по своим делам.
Его тут все знают! Ещё бы...
Возле здания дозиметрического контроля стоит «таблетка». Только это не совсем она... У нас «таблеткой» называют медицинский уазик. Обычно за цвет. Тут же, медицинский «Фиат» с высокой будкой. Но по всему, это та же «таблетка»...
Догоняю Волкова у самого шлагбаума. Он игнорирует проходную и просто пролезает под заграждением... Я следую его примеру. Боковым зрением вижу у окошка КПП знакомого «хаки». Он убедительно втолковывает кому-то невидимому, что это «тот самый Волков, плюс обещанный врач»...
Я стараюсь не оглядываться. Когда оглядываешься, тут же становишься подозрительным и, естественно, привлекаешь к себе дополнительное внимание! Хотя с другой стороны, я тут впервые в жизни... И мне позволительно испытывать некую неуверенность... Получается, если что и естественно, то именно последнее.
Да уж... Человеческие чувства будут посложнее самого запутанного лабиринта! В них можно просто кануть...
Стараюсь ни о чём не думать. Просто концентрируюсь на двух приближающихся предметах: спина Волкова – он уже склонился у отодвинутой дверцы – и спасительное нутро «Фиата».
Всё в порядке. Я внутри машины. Наблюдаю за тем, как Волков просит словоохотливого «хаки» отогнать «копейку»... Затем дверь задвигается.
Только сейчас понимаю, что я уже в «Зоне»!..

10.12.2012г. Украина. Чернобыльская зона отчуждения.
В машине, помимо водителя, Волкова и меня, – ещё трое: офицер и двое «хаки». Что-то вроде контрольно-охранной группы. Все таращатся на меня, будто я прибыл с другой планеты... Для меня, инопланетяне, в первую очередь, они сами – таращусь в ответ. Понимаю, что неприлично, да и «палевно», но всё равно ничего не могу с собой поделать...
Обстановку «разряжает» один из «хаки»... Хотя скорее уж наоборот. Особенно, касаемо моих чувств...
-Правда – врач?
Машинально киваю.
Тот улыбается. Больше ничего не говорит.
Зато говорит офицер. Он вроде капитан. Не могу с уверенностью сказать – по полевой форме трудно определить, сколько именно звёздочек на погонах. Слава богу, обращается к Волкову, а не ко мне.
-Тут на днях двое «чертей» климатологами прикинулись... Якобы под эгидой ООН исследования проводят... Даже по-ихнему лялякать научились, документами там какими-то размахивали, сопли пузырили. На первый взгляд – комар носа не подточит! А как тут очутились, чуть все памперсы не уделали... А я их ещё подвезти предложил за доллары. Хм... Славненькое, надо сказать, зрелище было! «Геймеры», блин, долбанные... И когда они уже все в окна попрыгают! Впечатлительные массы... Что б их за одно место и повыше! Зато готовы последние копейки сюда спустить, чтобы посмотреть, где какую тварь в виртуальности изрубили... На деле же, психика сразу в откат... Не ожидали, каков он, их монстр, в действительности... И как только друг на друга со страху не накинулись, непонятно...
Волков кивает.
-Зато больше вы их точно не увидите... Одноразовый контингент.
-Это да... Мне порой и самому не по себе тут. Особенно по осени... Зимой хоть снежок белеет, а так... Лезет всякая мракобесия в голову, хоть на плаху клади.
Один из «хаки» тут же оживает. Другой, не тот, что привязался ко мне.
-Я даже ужастики смотреть перестал. Достаточно просто до Припяти доехать, особенно ночью...
-Очкуешь, балласт? – Это первый. – Не бзди. Памперсы и в атаку!
-Какая на фиг атака? В первую очередь, от одной этой тишины вшторивает...
-Да ну...
-Чего, «да ну»?.. Особенно когда представишь, что вокруг тебя, в пределах тридцати километров, нет ни единой живой души... Точнее разумной.
-А зверята как же, мутировавшие?..
-Да иди ты!.. Тебе про одно – а ты всё в одну кучу!
Офицер усмехается.
-Да хорош вам языками трепать. – Косится на меня. – Человека только сейчас раньше времени запугаете... А ему ещё людей осматривать.
Я улыбаюсь. Говорю, что пуганый уже, спасибо Волкову.
Все смеются.
Волков одобрительно кивает: мол, так и надо. С этими лучше говорить про всё подряд, кроме сокровенного.
Незаметно киваю в ответ. Тут же меняю тему:
-А откуда роскошь такая? – Стучу пальцами по пластиковому потолку «Фиата».
«Хаки» усмехаются. Тот, что первый, демонстрирует шеврон. Естественно не украинский.
-Мы, типа, миротворцев. Так что финансирование либо из Брюсселя, либо из-за океана...
Второй «хаки» трясёт головой. Офицер просто смеётся, продолжая что-то говорить. Волков хмурится, смотрит в окно. Я тоже пытаюсь выглянуть, попутно слушаю офицера.
-Здесь и впрямь финансирование не пойми откуда идёт... Мне кажется, это тут, у нас, хозяин один, а там... Те, кто в данный момент заинтересованы в «Зоне», те деньги и отваливают, чтобы потом с той же «Зоны» урожай многомилионный собрать, в виде каких-нибудь заоблачных рейтингов, кассовых сборов, или плат за экскурсионные туры... Вон, эти из Голливуда, тут порядочно, поди, «зелени» оставили, пока фильм снимали... А  всё для того, чтобы потом, там, у себя, втрое, а то и вчетверо больше «отмыть». «Бюргеры» любят лопать под катастрофы, или в компании всяких жутких тварей!
За окном и впрямь катастрофа... Лес так близко, что кажется, будто мы несёмся по какой-нибудь киношной декорации... Я невольно отворачиваюсь и смотрю в противоположное окно. Я хочу разглядеть там тучного режиссёра, который поднимется со своей табуретки, махнёт рукой и скажет лично мне: «Стоп. Снято. Всем спасибо...»
Но ничего этого естественно не происходит... Я вижу такие же деревья, причём, так же близко...
Проносится заросшая остановка, покорёженный указатель, сбитый километровый столб... Он даже не сбит, а просто вкатан в асфальт... потому что всем лень останавливаться и двигать его прочь... Чувствую нарастающую дрожь. Спешу поскорее «возвратиться» в салон «Фиата».
Похоже, я ничем не лучше «геймеров».
Волков вздыхает. Офицер продолжает пламенную речь. На какой-то миг я, кажется, спонтанно перестал её воспринимать.
-Пока «Зона» работает как магнит, на ней очень просто зарабатывать. Особенно если ты этого хочешь, да и, к тому же, умеешь. И не важно, что скажут другие... Я про тех, кто относится к «Зоне» иначе... Не как к наживе, при помощи которой можно разбогатеть, а как к чему-то... возвышенному что ли... Вон, как он. – Взмах руки в сторону второго «хаки». – Или те, которых мы по осени отловили... Игроманы, блин! Ведь, если разобраться,  у них тоже какие-никакие чувства были... Не важно, что они дебилы, зацикленные на своих «бродилках»... Есть еще такие, как ты, Волков... Поэтому если «Зона» когда и восстанет из пепла, подобно сказочному фениксу, то сделает она это, в первую, благодаря таким как ты, а вовсе не в угоду тугим кошелькам и розовым манжетам, вбухавшим в неё миллионы... – Тут же переводит взгляд на меня. – И вы, доктор, молодец. Знаете, из местных сюда не так-то просто кого-нибудь заманить. Вам респект лично от меня. Не знаю, как вас зовут, да и не хочу этого знать, потому что... и сам представляться не стану... Сами понимаете...
Я глупо киваю. Что я чувствую? Стыд. Причём не только за себя. Но и за тех, других, подобных мне. Кому и впрямь до «Зоны» попросту нет дела! Да, нас что-то тянет сюда. Может это и не деньги... Но это и не то, что тянет того же Волкова... Это что-то другое... Это даже не «Зона». Она тут вообще ни при чём. Нас просто отталкивает похоть современного мышления... Грязь крупных городов... Отсутствие эмоций и чувств... Мы бежим именно ото всего этого! А «Зона» лишь даёт нам приют... Пускай всего на день или два – некоторые из сталкеров живут в Припяти неделями, а может и того больше! Отчего так? Неужели радиоактивный холод котируется выше всех цивилизованных благ?! Как мы до подобного докатились?.. Кто это допустил?
Может это просто снова кому-то выгодно?..
Я знаю одно: в Припяти осталась частичка Союза – её не успели или не захотели эвакуировать вместе с людьми. И теперь эта частичка мерцает, будто пламя свечи на ветру... будто далёкий пульсар... не давая покоя забредшим душам. Это частичка света. Того света, который я утратил из-за чьей-то халатности!.. Причём у каждого, пытающегося бежать от реальности, это частичка своя... Но сути дела оно не меняет. Мы хотим вернуть прошлое! Тот мир, который перестал существовать уже давно... Потому что в нём всё было иначе. Пускай его и критикуют с пеной у рта, приводят всевозможные примеры, как нами всеми пользовались, сравнивают с чудовищной кровожадностью...
Однако истинное счастье жило именно там... Под лучистым солнцем добра и света, от которого ныне остался лишь чуть заметный силуэт, закопчённый всеобщим безразличием!
Теперь же эта частичка заключена за множеством КПП, окутана колючей проволокой, проклята многочисленными предостережениями на всевозможных языках... Уже три десятилетия она охраняется радиоактивным зверем, не подпускающим ничто живое... Но за повседневным хаосом обыденной жизни, мы всё же про неё не забыли, как ни старались наши новые хозяева. Частичка выжила внутри «Зоны» и теперь просто пленит... Это ли вам не тот самый сокровенный «артефакт», коий нельзя вынести наружу?..
Он способен лишь пленить разум и заманивать...
Волков усмехается.
-Да уж... Вот придумают какую-нибудь «стрелялку» на счёт «Фукусимы-1», посмотрим тогда, чьи шевроны вы нацепите...
Офицер открыто смеётся.
-Как вариант.
Доезжаем с охраной до моста через речку Уж. Обычная речка, обычный мост. Находясь именно здесь и не скажешь, что ты внутри периметра охраняемой «Зоны»... Прибрежная полоса речки уже подёрнута льдом, но основное русло пока не затронуто. Берега низкие и широкие. Они усеяны заиндевелыми «трупами» прошлогодней растительности... Сама лесополоса предусмотрительно отодвинулась от воды метров на сто – сто пятьдесят, видимо подразумевая полноводные разливы по весне. Небо подёрнуто дымкой... На горизонте, над самыми макушками деревьев обозначились мазки перьевых облаков...
Какое-то время мы просто стоим и любуемся местным пейзажем. Иногда бросаем кратковременный взор вслед удаляющемуся «Фиату». Оказывается у Волкова тут полно друзей. Тогда почему бы не доехать до Припяти с ними?.. Это подозрительно? Ну да, особенно если учесть что я врач... В городе-то никто не живёт, на кой чёрт ему сдался уролог! К тому же у Волкова, по любому, имеется «свой» маршрут. Не просто же так мы высадились именно тут...
К тому же, ещё классики писали, что прямой путь в «Зоне» не самый короткий.
Бросаю последний взгляд на пойму реки. Вдыхаю морозный воздух... Тут же испытываю страх. Достаю из рюкзака дозиметр. Включаю. Попутно кошусь на Волкова – он как всегда спокоен. Кивает: мол, давай, посмотри, как это работает...
Прибор оживает молча. Я чувствую, что у меня даже на морозе вспотели ладони – вот он, тот самый леденящий пот отчаяния и страха!
Стрелка указывает 15 мкР/час. Я говорю вслух. Волков только кивает. Потом рукой манит за собой. Мы сходим с моста на обочину. Спускаемся к воде. Волков попутно говорит:
-Тут местами заражено. Речка в основном «чистая», но можно напороться и на 90мкР/час. На востоке, особенно рядом со станцией, – и того больше. В те места мало кто ходит.