Сновидец

тщетно. Вайми исчез, словно прыгнул за край мира. Тоска сжигала его сердце, но он молчал, потому что видел: Лине, самой сильной из них, ещё тяжелее. Но тут ей здорово помогала Аютия: она всегда вместе с Линой собирала и сортировала травы, помогала готовить из них травы-порошки-настои – и не забывала делать это и сейчас, то и дело «случайно» заводя разговоры о Вайми: какой он ловкий, хитроумный, умеющий по краю обойти опасности и неприятности, ну и так далее.
Лина только вздыхала в ответ и накрывала рукой карман на пояске, в котором хранились самые важные для неё вещи – кресало, бодрящие орешки хмик и любовно нацарапанная на гладком куске коры картинка – Вайми, краснея и отворачиваясь, сунул её ей в руку когда ему ещё не исполнилось пятнадцать. Такие картинки рисовали все мальчишки племени – обычай велел вручать избраннице картинку с мечтой о счастливом будущем влюбленных. А так как девушки племени предпочитали юношей с твердой рукой и хорошей фантазией, все мальчишки, высунув языки от усердия, царапали такие картинки просто для практики – всё селение было усыпано ими, их развешивали по домам, их собирали, ими менялись, из них составляли целые серии – многие картинки пережили создателей, а иные были так стары, что никто уже не мог вспомнить автора. Для избранной им девушки Вайми постарался на славу –  ухитрился изобразить не просто телесную близость, но полное слияние двух людей.
Лина вздохнула. Эта фантазия беспутного юноши стала-таки явью – с его и её участием – и она искренне надеялась, что его талант превращать мечты в реальность сработает и в этом безумном путешествии.
...........................................................................................
Был жаркий, ленивый полдень. Найте, сытый и полусонный, расслабленно сидел у стены родной хижины, вполглаза наблюдая за Линой и Аютией. Девушки толкались вокруг котелка с какой-то жутко пахнущей булькающей смесью, – ей они собирались покрасить сшитый из потыренной им у найров ткани карманчик, – и трепались на ставшую уже привычной тему:
– Ну бывают же такие! – воскликнула Лина. – Если смотришь на него – и обмираешь, как дубиной по голове. Это, может, и немного слишком, но что делать, если так и есть? – Она вздохнув, вспомнила Вайми в тот день, когда  объясняла ему, чего именно ждет от образцового мужа: юноша сидел с открытым ртом, ошалело почесывался во всех местах и приговаривал: «Нет, ну ни фига себе!..»
– Это, конечно, не значит, что он не любит размышлять, – ухмыльнулась Аютия.
Лина вздохнула.
– Он-то любит – но больше на тему «вот если бы...», а не «почему это?» Вдруг он не поймет там чего-то важного?
– Раз не поймет, то и смысла в том нет, – ответила Аютия. – А как должно быть – представит и придумает.
– Хорошо бы... – вздохнула Лина.
Найте тоже вздохнул – глядя на неё. Теперь он сам много думал – и вдруг начал замечать весьма странные вещи. Племя Глаз Неба вовсе не было единым, хотя Неймур и его воины задавали в нём тон. Молодёжь тянулась к ним – ей хотелось совершать подвиги, а также разжиться вещами, которых они не делали и не смогли бы сделать. Конечно, Неймур хотел племени добра, и без его добычи они жили бы куда хуже – но он слишком любил власть, а его методы воспитания подростков Найте, мягко говоря, не нравились. Но именно Неймур наладил охрану селения и постоянную дальнюю разведку – не то, что раньше, когда о найрах говорили те, кому вдруг пришло в голову на них посмотреть. Лишь благодаря ему никто из них за два последних года не пал от руки рыжеволосых.
Вайэрси, напротив, любил действовать исподтишка, отнюдь не напрямую – всегда над схватками, всегда немного в стороне. Его люди – в основном, буквально смотревшие ему в рот подростки – тоже держались подчеркнуто тихо. Найте не знал, чего он хотел. Наверное, чтобы всё шло по-старому.
Брату Вайми было двадцать два года, но никто не мог сказать, когда подойдет его срок. Куда больше Найте беспокоили те, чье время уже истекало – Тинан и ещё трое-четверо. Они теперь держались вместе, зло посматривая на остальных. Если они откажутся покидать мир, их придется оставить в покое – себе дороже выйдет одолевать такую банду. Неймур тоже не любил древнего обычая, считая, – и не безосновательно, – что тот губит племя. Сам он протянет ещё года два – и что потом? Как он поступит? Что возьмёт верх – честь или желание жить любой ценой, как Тинан и компания? Что станет с племенем, разделись оно на две почти равные части? Бесполезный вопрос. И потом, есть ещё «компания Вайми», – Лина, Аютия и он сам. Они хотели чего-то нового, хотя не знали – чего именно. Скорее, они были на стороне Вайэрси – но именно «скорее», а не «совсем». Найте не знал слов «тайная полиция», не знал их и Вайэрси – но к его деятельности они подошли бы как нельзя лучше.
....................................................................................................
А помимо всего этого, в племени были дети, не знавшие ещё, что из них получится, гуляющий сам по себе Ахет, четверка девиц, нашедших смысл жизни в неутомимых юношах, пара странных тихих парнишек, от взгляда которых становилось не по себе – и ещё много просто Глаз Неба, бродивших, где вздумается, и делавших, что вздумается. И внутри – а может, вокруг них, то ли реальный, то ли воображаемый – клубился сонм предков, из-за грани реальности направлявший жизнь своих потомков.

Глава 8.

Пока они спускались с горы, Айнат шёл на удивление бодро. Но когда они перешли вброд ручей и стали подниматься на склон соседней, он начал спотыкаться и отставать. Вайми не сразу понял, в чём дело – босой пленник просто в кровь изодрал ноги о лесной мусор.
– Сядь, – велел он, и найр скорее повалился, чем сел на землю. Итак, он ещё и устал. Вайми сорвал лиану и плотно обмотал ей кровоточащие ступни пленника, крепко связав её. Обувь вышла недолговечной, но добротной. Глаза Неба поступали так, случись им поранить ногу.
Теперь молодой найр шёл заметно быстрее. Вайми был рад, что захватил с собой запас изюма – Айнат ел его на ходу, и это поддерживало в нём силы. От изюма, понятно, хотелось пить, и юноше пришлось свернуть в сторону, чтобы пленник мог иногда пить из ручья. Самому Вайми ни есть, ни пить не хотелось.
Они шли так, с небольшими привалами, до заката, пока лес не огласили хриплые крики проснувшихся пардусов. Оставшись без лука, Вайми пожалел, что не взял с собой копья. Без него идти дальше становилось опасно. Он поел, прикончив сразу половину запаса, вдоволь напился, а потом устроил ночлег.
Они взобрались на дерево, где Вайми быстро соорудил гнездо из крепких веток и лиан. Конечно, пардус, если захочет, всё равно к ним заберется, но на дереве он уже не так опасен – пальцы для лазания всё же лучше когтей.
Дерево слабо покачивалось, навевая сон. Вокруг колыхался полупрозрачный океан листвы, едва подсвеченный гаснущим вечерним светом, ровный шум леса заглушал шорох засыпающих птиц. Для Вайми этот уединенный ночлег был привычным и обыденным удовольствием. Айнат же ворочался и бормотал. Он боялся упасть, но усталость быстро взяла своё. Найр заснул, бессознательно прижавшись к теплому юноше, и Вайми лишь вздохнул. Он не представлял, когда сможет вновь обнять Лину.
....................................................................................................
Утром Айнат разбудил его, вдруг резко вздрогнув. Взглянув на него, Вайми увидел, что глаза найра расширились, а лицо стало белым, как мел. Не понимая, что так его напугало, он перевёл взгляд.
На краю гнезда на задних лапах стояло существо, похожее на сутулого карлика высотой с локоть – тёмно-бурое, пепельно-белое. Его громадные желтые глаза светились, словно луны. Рот – почти до ушей, и в нем поблескивали мелкие острые зубы.
Вайми резко дернул ногой. Существо неуловимо быстро прыгнуло в сторону и сразу исчезло, а через секунду совсем близко раздался демонический вопль, ему ответило ещё несколько. Айнат попытался вскочить и непременно бы свалился, не схвати Вайми его.
– Ч-ч-что э-т-то б-бы-ы-ло? – наконец выдавил он, когда они уже спустились на землю.
– Лемур-руконожка, только и всего, – Вайми не понимал, что в такой трусливой твари страшного.
– Я... я думал, что это лесной дух. У нас считают, что так кричат... они.
– А ещё охотник, – Вайми говорил презрительно, но тут же вспомнил, что руконожки очень пугливы. Он сам видел её второй раз в жизни. Встреча с лемуром слыла дурным предзнаменованием. Вайми не сказал об этом, хотя и не был суеверен.
– Солнце восходит, – сказал он, помолчав. – Пошли.
Они шли весь день, без всяких приключений. Айнат приноровился к его шагу и теперь поспевал за Вайми без особых усилий. Они шли то вверх, то вниз, уже знакомой пленнику дорогой, а на закате вновь заночевали на дереве. Теперь сам Айнат попросил Вайми взобраться повыше. Он учился поразительно быстро, – как решил юноша, всего через месяц усвоил бы все повадки племени так, что и не отличишь. В этом мерещилось что-то обидное, но Вайми не стал в этом разбираться. Он уже спал.
....................................................................................................
На третий день Вайми шёл заметно осторожней. Приближалась граница земель племени, а на окраине леса зверья гораздо больше, чем в самом лесу. Айнат шепотом рассказал ему, что пардусы, падкие до человечины, часто спускаются с гор и уносят людей. Охота же на людоедов очень опасна, ведь обитающие в лесу Глаза Неба страшнее всякого зверя...
Вайми не любил пардусов и, если честно, боялся их. «Кто бы мог подумать, что у нас есть общий враг? – подумал он. – Если бы найры и мы охотились вместе, то вскоре никто и нигде не боялся бы зверья. С другой стороны, нас всего тридцать, а пардусов сотни. Если бы не эти свирепые и хитрые хищники, наш лес давно пошёл бы на дрова».
Хитроумное устройство мира, в котором враг на самом деле оказался могучим союзником, привело Вайми в восхищение.
......................................................................................................
На закате они вышли к границе леса. Перед ними лежал последний горный склон. Лес на нём был вырублен и выжжен, дальше, до смутно синеющего озера, лежала широкая плоская равнина. На ней виднелись ниточки дорог, квадратики полей, тусклые огоньки деревень... На том берегу, далеко, под наступающей темнотой мягко алели увалы.
Вайми начал пробираться в земли найров лет с тринадцати, едва став достаточно взрослым для одиноких походов. Но больше всего он любил сидеть здесь, глядя на эту непонятную, чужую жизнь...
– Куда дальше? – спросил он пленника. – Тут твоя земля.
– Я думаю... – осторожно сказал Айнат, – что нам не стоит... выходить к людям. Я имею в виду, к первым попавшимся. Тебя крестьяне тут же убьют... да и меня заодно. Вдобавок, я раздетый, – он смущенно покосился на голые колени, – да и ты... Нам надо пробраться к дому моего отца – это не очень далеко.
Вайми взглянул на него с уважением – Айнат сам сказал то, в чём он хотел его убедить. Они подождали, пока совсем не стемнело, потом пошли вниз. Теперь уже найр указывал путь. Вскоре они вышли к дороге и двинулись по ней очень быстро. Вайми любил дороги – ступать босиком по мягкой, ещё хранившей тепло дня пыли очень приятно, правда, ему редко выпадало такое удовольствие.
Несколько раз им приходилось проворно отбегать и отлёживаться в полях, когда чуткие уши Вайми предупреждали о приближении людей. Деревни они