Конвертация любви.

начинают безбожно пить горькую, как тут говорят, плотно садятся на наркотики, либо ищут смерть всеми возможными способами, начиная от бесшабашной храбрости на войне и кончая экстремальными видами развлечений, парашюты, там, дайвинг с их, на первый взгляд, нелепыми рекордами и самоистязанием. Короче говоря, включается некая программа на самоуничтожение, но мы, персонал клиники, не имеем к этому процессу уже никакого отношения... по-моему, не имеем, - Алексей Васильевич явно ожидал подобный вопрос и без запинки проговорил заранее заготовленный текст.  

А как иначе, за пятьсот Земных лет можно было наизусть выучить все возможные варианты развития беседы и то, что обычно спрашивают при этом. Психика человека, в среднем, не изобилует разнообразием и тут опять вступает в дело статистика, весьма полезная наука, в том числе и в психологии. Другой раз, разговаривая с опытным, в этом смысле, собеседником, может даже показаться, что он действительно умеет читать мысли, но нет, всё дело во внимательности и статистике. Сейчас модно произносить фразу: «Я услышал тебя», в том смысле, что понял, но далеко не все умеют или способны действительно слышать собеседника, включая, в том числе, и его интонацию, тембр голоса, мимику, движение глаз, жесты, их общую динамику, хотя иногда это именно те мелочи, в которых скрывается бог. Причём разнообразные книги и даже просто справочники, вплоть до карманных, где пытаются обучить, описать, например, что значит то или иное движение век, уголков рта, в большинстве своём имеют мало общего с реальностью, особенно если написаны в другой стране.
                     
   Теперь к постепенно густеющим сумеркам, от серых, местами до черноты, громадных туч, захвативших небо почти полностью, прибавился ветер, пока ещё не сильный, но уже весьма настойчивый, как подросток в переходном возрасте, во время споров с родителями о покупке нового ноутбука или телефона. В домах, в окнах, хоть и редко, но стал зажигаться свет. Видимо, пенсионерам, тем, что уже не могут работать, стало темно просматривать любимые газеты до такой степени, что экономия на электричестве отошла на второй план, к ним, совсем небольшим числом, прибавились мамаши, находящиеся в отпуске по уходу за ребёнком и решившие почитать своим чадам сказки о далёком и близком, о высоком и низком, туда же присоединились ещё отпускники и другие праздные личности, всех набралось не очень много. Уличное освещение, световая реклама и иллюминация, подключённые к фотореле, тоже и также как-то местами озарили проезды, проходы, здания, частично разогнав совсем не вечернюю темноту, до заката оставалось, наверное, часа три - четыре. Если бы не надвигающаяся непогода, то в душе непременно возникло убаюкивающее ощущение уюта, за ним бы последовали спокойствие и умиротворение до нового рассвета.

- Понятно, значит пока можно быть спокойным за свою жизнь, - а вот теперь в голосе Андрея послышалась ирония человека, которому зачем-то предложили на выбор - или быть немедленно расстрелянным, или спокойно отправляться домой. Он потёр вспотевшие ладошки друг о друга, достал сигарету из почти пустой пачки, чиркнул зажигалкой и, со спокойным видом, принялся курить, закрывая от ветра огонёк - Ну а как насчёт доказательной базы? Или там у нас принято верить на слово? Давайте покажите, что-нибудь, ну там чудо, что ли. Только не фокусы с кроликами из цилиндра, а что-то материальное, что можно потрогать, и чего тут нет, что избавит вашего клиента от последних сомнений. Надеюсь, вы за годы практики имеете в запасе нечто такое, впечатляющее.          

- Да уж кроликов действительно не обещаю, но с доказательствами всё очень неплохо.        
                   
   С последними словами Алексей Васильевич, подойдя вплотную к сидящему Андрею, нависая над ним как скала над тихой бухтой, засунул руку в карман брюк и достал оттуда небольшой блестящий прямоугольник. Это была зажигалка Zippo, точно такая же, как ему подарила Лена много, много лет назад.                                                                                                                        
           
 - Ваша зажигалка, не аналог, купленный в соседнем магазине, а именно ваша, возьмите, посмотрите. Всегда нужны доказательства, всем нужны, а не просто слова, я действительно давно привык. Есть ещё пара доказательств, если потребуется, но обычно после второго всё становится на свои места.
     
   Андрей взял переданный предмет и стал внимательно его рассматривать. Зажигалка действительно оказалась не новой, полировка местами потёрлась, по бокам проходили царапины, на одном из рёбер, в верхней его части, виднелась небольшая знакомая вмятина от случайного падения. Она привычно легла в ладонь, пальцы, сразу вспомнив нужные движения, откинули крышку, крутанули колёсико и фитиль зажегся маленьким живым огоньком. Без сомнения, это была его вещица или точная копия. Вот только где он мог её взять? Даже если она не разлетелась на мелкие части при переезде и осталась в сохранности, кто мог её беречь столько лет, а после передать в качестве вещественного доказательства абсурдного рассказа о якобы ином устройстве мироздания на нашей планете? Этого просто не могло быть, во всяком случае, в обычной простой, понятной жизни.                  
       
- Впечатляет, - теперь с оттенком злости чётко произнёс Андрей. Он тоже поднялся, и теперь они стояли лицом к лицу настолько близко, что казалось, вот сейчас бросятся друг на друга с кулаками или начнут зубами рвать глотки. - Но мне этого мало! - последняя фраза была сказана раздельно, почти по слогам и даже с некой угрозой. Дело близилось к развязке, речь шла не меньше чем о жизни, как будущей, так и прошлой, а значит Алексей Васильевич обязан, именно обязан предоставить нечто более убедительное, чем ностальгически умилительный предмет из давно ушедшей эпохи почему-то никчемно сложившейся жизни.                                                                    
                                                           
   Андрей, было, собирался вернуть зажигалку собеседнику, но почти сразу передумал. Она была представлена как его вещь, а значит её место в кармане брюк хозяина.

- Да она действительно ваша и нет необходимости мне её таскать, тем более что я их не коллекционирую, а своя у меня ещё вполне нормально работает. Надеюсь, вам понятно, что просто так зажигалка не материализуется из прошлого и что её оттуда нужно было как-то достать. Разумеется, местные технологии этого не позволяют сделать, но будем считать, что я показал вам всего лишь того самого кролика. Касательно следующего доказательства, есть просьба. Вспомните какой-нибудь момент из раннего детства, можно даже из младенчества, самый яркий на ваш взгляд, - с последними словами Алексей Васильевич достал из внутреннего кармана пиджака чёрное устройство, напоминавшее планшетный компьютер, только чуть уже и тоньше. Он включил его, дотронувшись пальцем до экрана, который сразу засветился разноцветной заставкой с яростным бородатым байкером на крутейшем, воронённом, местами никелированном мотоцикле, с толстенной бледно-серой коброй, обмотавшейся вокруг его шеи и открывшей пасть почти на четверть площади картинки.          
                 
   Андрей отошёл от кучи досок к дальнему парапету, который пару минут назад всё-таки преодолел беспечно болтавшийся по крыши жёлтый пакет. Он ещё виднелся расплывчатым пятном на фоне черноты неба, радостно мотаясь, послушный ветру, из стороны в сторону по причудливой траектории. Конечно матушка, конечно, та самая гроза в Спасске, ощущение защищённости и уюта сами как-то всплыли в сознание, и опять захотелось лечь, заснуть и проснуться на тёплых коленях, теперь уже действительно единственной до конца преданной женщины, умершей несколько лет назад.
                                                                                                                                                                                                          - Теперь смотрите сюда, - Алексей Васильевич совсем неслышно подошёл сзади и протянул планшетник. Изображение на экране показывало большое трёхстворчатое окно с деревянной рамой, выкрашенной в светло-коричневый цвет, по его стёклам непрерывными струями текла дождевая вода. Она сильно искажала изображение, но всё же можно было на улице различить стволы больших деревьев, с колыхающимися от ветра густой листвой и ветвями. Дальше, через дорогу, виднелся высокий деревянный, с местами облупившейся зелёной краской, забор. Его и всё там вдруг озарила яркая вспышка от молнии, потом другая, но без звука, прибор вообще молчал. Что-то показалось Андрею знакомым в увиденном и сразу защемило сердце, защемило, заныло, забилось, голова автоматически несколько раз качнулась  из стороны в сторону, как бы показывая, что этого не может быть. Губы принялись кривиться уголками вниз, лоб наморщился, и опять захотелось расплакаться. Перед ним было окно их с мамой комнаты в коммуналке, а за ним тот самый детский Спасск-Дальний, место его рождения и первых шести лет жизни. Высокий зелёный забор, это забор военного госпиталя, в котором работала матушка, куда они часто за руку вместе ходили по её делам или просто так поиграть, побегать по многочисленным лужайкам, пока она обсуждает последние новости с такими же прекрасными и добрыми тётями в белых халатах. Изображение на экране немного двигалось вверх, вниз, как будто снимавший прислонил камеру к своей дышащей груди. Через минуту её фокус не спеша перевели на  страничку книги с совсем не ярким разноцветным рисунком убегающей на задних лапах рыжей лисы, держащей подмышкой орущего во всё горло петуха, а дальше показалось лицо молодой, почти юной красивой женщины. Она увлечённо двигала губами, звук так и не появился, видимо читала вслух ту самую книжку, кроме того губы ещё и улыбались, а в глазах искрились звёздочки задора и радости, лицо выглядело каким-то одухотворённым и невероятно жизнелюбивым, что ли. На лбу лежала, чуть вздрагивая в такт речи, вьющаяся прядь тёмно-русых волос, выбившаяся из широкой косы, девушка постоянно ловила её и отправляла за ухо, но та непослушно почти сразу возвращалась на выбранное место. Это периодическое движение показало ровную, белую, словно точёную, кисть с миндалевидными розовыми ногтями без маникюра. Одетое на безымянный палец, широкое обручальное кольцо из красного золота при каждой вспышке молнии отбрасывало острый лучик прямо в центр объектива, именно по нему, запомнившемуся своей неестественностью на долгие десятилетия, Андрей понял, что перед ним его мама, его дорогая любимая мамочка. Только совсем молодая, почти девочка, которая спала с ним, как с последней куклой первые шесть лет, которая каждый день, после дежурного молока на завтрак, давала большую солдатскую витаминку, с которой совсем не страшно было в грозу смотреть на проливной ливень и слушать грозные раскаты грома, которая тогда часто пела, работая на общей кухне, в голос с соседками весёлые советские песни. Судя по немногочисленным фотографиям, она в то время действительно была настоящей русской красавицей с огромными серыми глазами, чёрными, без удлинителей, роскошными ресницами, с прямым греческим носом и как будто написанными художником небольшими ярко-розовыми губами. Высокая даже для Приморья, с фигурой идеального