Интеллектуальный банкет в доме с привидениями. Ретро-драма в 2 частях. Часть 1.

подсудимый  выбрал  себе  в  напарники  одного  из  крепостных  и  -  опять  же  по  необъяснимой  прихоти!  -  посвятил  его  в  свои  темные  планы,  которые  заключались  в  следующем:  вырядившись  разбойниками,  под  покровом  ночи  совершать  злодейские  нападения  на  мирных  граждан.
    Графиня (слуге,  саркастически).  Прекрасно!  И  как  же,  интересно  знать,  вы  отнеслись  к  этому  предложению?
    Слуга (раздраженно).  Я  что-то  не  пойму,  сударыня,  кто  из  нас  двоих  обвиняемый?!  Ваш  вопрос  судье  сейчас  по  меньшей  мере  неуместен!
    Графиня.  Если  вы  затрудняетесь  ответить  на  него,  так  сразу  и  скажите!
    Слуга.  Позвольте  напомнить  вам,  графиня,  что  в  отличие  от  тех,  кого  вы  назвали  здесь  быдлом,  я  получил  довольно  приличное  образование.  У  прежнего  своего  владельца  я  исполнял  обязанности  заведующего  библиотекой  и  прочитал,  уж  поверьте,  не  меньше  вашего!  Естественно,  как  всякий  культурный  человек  на  моем  месте,  я  был  крайне  возмущен  предложением  графа.  Но  я  не  посмел  ослушаться  приказа.  Ведь  он  был  мой  хозяин,  а  я  всего  лишь  слуга.  Надеюсь,  вы  удовлетворены,  сударыня?
    Графиня (со  скрытым  сарказмом).  О,  вполне!  Продолжайте,  любезный.
    Слуга.  Так  вот,  как  я  уже  говорил,  граф  решил  поиграть  в  разбойников.  Однако  надо  заметить,  что  совершал  он  свои  нападения  вовсе  не  ради  наживы,  а  ради  того,  чтобы  подвергать  свои  жертвы  различным  унижениям  и  непотребствам.  Так,  одного  купчишку,  голого  вываляв  с  головы  до  ног  в  дегте  и  в  пуху,  усадил  задом  наперед  на  лошадь,  связав  ему  предварительно  ноги  и  руки,  и  отправил  в  таком  виде  в  деревню.

Брат  и  графиня  хихикают.

(Бросает  на  них  осуждающий  взгляд.)  В  другой  раз,  встретив  в  поле  экипаж  с  двумя  дамами  -  матерью  и  дочкой,  подверг  обоих  насилию  и,  голых  же,  привязав  спина  к  спине,  отпустил  восвояси.
    Графиня.  Ах,  пакостник!
    Брат.  Ну,  это  уж  совсем  никуда  не  годится!  Дамы  все-таки…
    Графиня (слуге).  И  вы  тоже,  любезный,  принимали  участие  во  всех  этих  бесчинствах?
    Слуга.  Приходилось,  графиня.  Но,  поверьте,  все  это  я  делал  с  отвращением  в  душе.
    Граф.  Охотно  верю,  Филаретка!  Тебе  ведь  каждый  раз  доставалась  менее  приятная  часть  работы.  Пока  я,  например,  забавлялся  с  дочкой  -  я  имею  в  виду  последний  упомянутый  тобой  случай, -  мой  верный  слуга  вынужден  был  насиловать  старуху…
    Слуга.  Замолчите,  подсудимый!  Все  это  клевета!  Я,  повторяю,  был  всего  лишь  исполнителем  вашей  злой  воли!
    Граф.  Очень  старательным  исполнителем,  надо  заметить!
    Слуга.  Пусть  так!  Но  как  вы  отплатили  мне  за  мою  старательность!..  Я  продолжаю,  господа  судьи.  Со  слугой  своим  граф  обошелся  не  менее  жестоко.  Узнав,  что  у  того  есть  сестра  довольно  привлекательной  наружности,  залучил  ее  обманом  в  свой  дом  и  там  жестоко  надругался,  после  чего  бедная  девушка  серьезно  повредилась  в  рассудке.
    Графиня (слуге).  Но  где  же  находились  в  этот  момент  вы?

Слуга  досадливо  отворачивается.

    Граф.  Рядом  со  своим  господином,  конечно.  Где  ж  еще?  Держал  сестренку  за  ноги,  чтоб  не  брыкалась.
    Слуга.  Это  ложь!  Наглая  богопротивная  ложь!
    Граф.  Ох,  не  гневи  Бога,  Филаретка!  Он  все  видит!

В  комнате  повисает  неловкая  пауза.

    Слуга (с  опаской  поглядывая  куда-то  вверх).  Вы  же,  сударь,  сами  мне  приказали.  Или  не  помните?
    Граф.  Не  спорю,  приказал.  Но  ты  ведь  мог  и  отказаться.
    Слуга (исступленно).  Не  мог  я  отказаться!  Не  мог!  Вы  б  меня  тогда  со  свету  сжили!
    Граф (грозит  ему  пальцем).  Ай,  не  ври,  Филарет!  Я  тебе  за  это  денег  посулил.  Много  денег.  Ты  и  согласился.

Слуга  потерянно  молчит.  Молчат  и  остальные  члены  суда.
Первой  выходит  из  оцепенения  графиня.

    Графиня (слуге).  Ну,  что  же  вы?  Продолжайте,  любезный.  Как  говорится,  кто  старое  помянет…
    Брат.  Да-да,  продолжайте,  ваша  честь.  Чего  там!  За  деньги  на  что  только  не  решишься.
    Слуга (как  бы  оправдываясь).  Он  мне  много  посулил.  Очень  много.  И  вольную  пообещал  дать…  А  я  за  границу  мечтал  съездить,  чтоб  учение  продолжить. (Всхлипывает.)
    Брат.  Да  полноте,  ваша  честь!  С  кем  не  бывает!  Продолжайте.
    Графиня.  Может  быть,  на  этом  стоит  поставить  точку?  Судья,  кажется,  уже  не  в  состоянии  вести  процесс.
    Слуга (мгновенно  преображаясь).  Нет-нет,  я  закончу.  Тем  более,  что  дальше  речь  пойдет  о  вас,  сударыня…  Итак,  после  последнего  случая  обвиняемый  на  время  оставил  свои  бесчинства  и  вместе  со  слугой  предпринял  длительное  путешествие  по  Европе…
    Графиня.  Позвольте  вопрос,  любезный!  К  тому  времени  вы  ведь,  кажется,  уже  получили  вольную,  не  так  ли?  Почему  же  не  воспользовались  своим  правом  и  не  покинули  графа?
    Слуга.  Вы,  сударыня,  по-моему,  уже  обращали  внимание  на  это  обстоятельство.
    Графиня.  Да,  но  я  тогда  не  услышала  ответа  на  свой  вопрос.
    Слуга.  Что  ж,  я  отвечу.  Дело  в  том,  что  за  границей  я  был  впервые…  Я  еще  не  знал  тамошней  жизни,  и  присутствие  Аристарха  Петровича  на  первых  порах  было  мне  просто  необходимо.
    Графиня.  А  потом,  когда  немного  пообвыклись,  неужели  у  вас  не  возникало  такого  желания?
    Слуга.  Может,  и  возникало.  Не  помню…  Все-таки  я  был  очень  привязан  к  хозяину.
    Графиня (саркастически).  У  меня  больше  нет  вопросов.
    Слуга (в  раздражении).  Все  ваши  вопросы  не  по  существу,  сударыня!  Создается  впечатление,  будто  вы  пытаетесь  запутать  судью! Впредь  попрошу  вас  воздерживаться!..  Итак,  я  продолжаю.  В  Париже,  на  одном  из  светских  приемов,  подсудимый  познакомился  с  семьей  графа  Ордынского,  видного  московского  сановника,  возвращавшегося  на  родину  после  заграничного  турне.  В  очень  короткое  время  Изуверову  удалось  добиться  расположения  его  дочери  Софьи,  уже  несколько  засидевшейся  в  невестах…
    Графиня.  Клевещите,  любезный!  Мне  в  то  время  было  девятнадцать.
    Слуга.  Ну,  положим,  не  девятнадцать,  а  двадцать  три.
    Графиня.  Ты  лжешь!
    Слуга.  Побойтесь  Бога,  сударыня!  Положим,  обвиняемого  вам  еще  какое-то  время  удавалось  обманывать,  но  меня-то  не  так  просто  провести.  Ваша  прислуга  мне  тогда  много  чего  о  вас  порассказала.  Может,  поделиться?
    Графиня.  Не  смей!  Замолчи!  Скотина!
    Брат.  Софья  Львовна,  умоляю,  успокойтесь!  А  вас,  ваша  честь,  я  бы  попросил  не  злоупотреблять  своим  положением.  Обстоятельства  личной  жизни  графини  никакого  отношения  к  делу  не  имеют.
    Слуга.  А  это  как  посмотреть,  сударь!
    Графиня.  Молчать!!!  Мерзавец!!!  Не  смей!!!
    Граф.  Ладно,  Филаретка,  оставь!  О  любовных  похождениях  своей  жены  я  знал  еще  до  свадьбы.  Меня  это  и  тогда  как-то  мало  трогало.  Я  ведь  женился  не  на  ней,  а  на  денежках  ее  папаши.
    Графиня (мужу).  Ах  ты,  подлец!  Ты  еще  и  издеваешься!
    Брат.  Софья  Львовна,  я  прошу  вас!..  Да  не  молчите  вы,  ваша  честь,  продолжайте!
    Слуга.  Что  ж,  уступаю  большинству.  Так  и  быть,  обойдем  этот  неприятный  момент…  На  чем  это  я  остановился?  А,  да!  После  недолгого  ухаживания  обвиняемый  сделал  Ордынской  предложение,  и  та  тут  же  ответила  согласием.  После  возвращения  на  родину  молодые  обвенчались,  после  чего  Изуверов  отвез  нареченную  супругу  в  свое  имение  и  ровно  год  предавался  радостям  семейной  жизни…
    Графиня.  Неправда!  И  месяца  не  прошло  после  свадьбы,  как  он  снова  взялся  за  старое.  Опять  вино,  карты,  девицы.  Как  же  я  уговаривала,  как  просила  его  бросить  все  это,  вернуться  в  семью!  Но  этот  злодей  даже  слушать  меня  не  хотел.  Только  смеялся  в  ответ…
    Брат.  Я  хорошо  помню  ваше  состояние,  Софья  Львовна.  (Слуге)  Я  тогда  как  раз  приехал  к  брату,  повидаться  после  долгой  разлуки.
    Граф.  И  заодно  переспать  с  его  женой.  Не  так  ли,  родственничек?  Только  не  вздумай  отрекаться!  Не  забывай  о  том,  что  Он  (указывает  вверх)  сейчас  следит  за  нами.
    Брат (помешкав).  А  я  и  не  скрываю  этого!  Да,  Софья  была  моей  любовницей,  и  я  не  вижу  в  этом  ничего  предосудительного!
    Графиня.  Может  быть,  первый  раз  в  своей  жизни  я  полюбила  по-настоящему!  (Графу)  Ты  ведь  лишил  меня  такой  возможности!
    Граф (саркастически).  Бедная  моя  жена!  Как  ты  жестоко  обманулась!  Мой  братец  связался  с  тобой  только  ради  того,  чтобы  отомстить  мне  за  свою  маленькую  княжну.
    Графиня.  Борис,  это  правда?
    Брат (избегая  ее  взгляда).  Мне  кажется,  наш  подсудимый  не  в  меру  разговорчив  сегодня.  С  чего  бы  это,  а?
    Графиня.  Да,  действительно!  Прошлые  разы  он  все  больше  молчал,  видно  было,  что  винится  в  душе,  а  теперь  словно  с  цепи  сорвался!
    Слуга.  Я  тоже  это  заметил.  Иногда  даже  я  ловлю  себя  на  мысли,  кто  здесь  кого  судит  -  мы  его  или  он  нас?
    Брат.  Что  случилось,  братец?  Не  слишком  ли  много  разоблачений  в  один  день?  Может,  вы  забыли,  кто  сегодня  обвиняемый?
    Граф (угрюмо).  Нет,  я  не  забыл…  Продолжайте.
    Слуга (снова  напустив  на  себя  важный  вид).  Господа,  прошу  внимания!  Я  приближаюсь  к  главной  части  своего  рассказа.  О  подробностях  этого  последнего  преступления  графа  нам  помог  узнать  только  случай,  и,  тем  не  менее,  именно  оно,  как  мне  кажется,  явилось  главной  предпосылкой  для  сего  судебного  разбирательства.
    Брат.  Что-то  я  вас  не  совсем  понимаю,  ваша  честь.
    Графиня.  Ох,  Борис  Петрович,  снова  этот  ваш  склероз!  Вспомните,  незадолго  до  того,  как  сыграть  в  ящик,  мой  муженек  как  будто  раскаялся,  проклял  свою  беспутную  жизнь  и  себя  самого  и  просил  Всевышнего,  чтоб  он  после  смерти  назначил  ему  кару  потяжелее  за  все  его  прошлые  грехи.  Вот  Бог,  видно,  и  внял  его  мольбе.
    Брат.  Ну  да!  А  мы  с  вами  как  бы  являемся  исполнителями  его  воли,  ведь  так?
    Графиня.  Слава  Богу,  вспомнили!  (Слуге)  Продолжайте,  любезный.
    Слуга.  Итак,  в  имении  графа  появилась  младшая  Ордынская  -  Наталья,  которая,  если  не  ошибаюсь,  проходила  учебу  где-то  в  Германии  и  приехала  домой  погостить.  Ей-то  и  суждено  было  стать  последней  жертвой  вероломного  убийцы.
    Графиня.  Бедная  моя  сестра!
    Слуга.  Познакомившись  с  Натальей,  обвиняемый  тотчас  же  воспылал  к  ней  бешеной  страстью,  и  с  тех  пор  все  его  мысли  были  направлены  на  то,  как  завладеть  этим  юным,  неопытным  созданием.  Но  на  этот  раз  граф  решил  действовать  по-иному:  напустив  на  себя  вид  несчастного,  всеми  отринутого  страдальца,  он  постоянно  жаловался  Наталье  на  свою  горькую  участь,  сетовал  на  невнимание  родственников  и  в  конце  концов  добился  того,  что  девушка  поверила  ему,  поверила  всем  сердцем,  чем  и  не  преминул  воспользоваться  злодей.  Он  сумел  внушить  бедняжке,  что  любит  ее,  что  самая  заветная  его  мечта  -  жениться  на  ней  и  навсегда  уехать  из  этих  мест,  и  единственное,  что  его  еще  удерживает,  это  брак  с  Софьей,  который  он  якобы  никак  не  может  расторгнуть.  На  самом  же  деле  злодей  просто  стремился  сделать  Наталью  своей  любовницей…
    Граф (в  исступлении).  Это  неправда!!!  Неправда!!!

В  комнате  снова  ненадолго  повисает  пауза.  Все  с  изумлением