Выехали на большак. Вдоль дороги потянулся лес. Немой вдруг тронул Степу за руку.
- А? Что?
Немой показал на дверь.
- Тебе выйти? Да?
Немой кивнул.
ЗИЛ остановился. Немой очень внимательно посмотрел на Степу. Почему-то опять громко запели птицы.
Потом немой резким движением выпрыгнул из кабины, помедлил немного на обочине и шагнул в лес.
Степа посмотрел в ту сторону и его словно что-то толкнуло. Торопясь, он заглушил мотор, вылез из кабины и тоже шагнул в лес.
Он успел и увидел, как впереди мелькает дождевик. Тогда, хоронясь за елками, он пошел за ним.
Степу поразила тишина. Немой шел абсолютно бесшумно, он словно плыл между деревьями. И веток он не задевал, ни одна не качалась.
У Степы росло какое-то тревожное недоумение. Он и сам старался двигаться бесшумно, ступая очень осторожно.
Впереди обозначился просвет. «Поляна?». Немой шел туда.
Степа подался вбок, думая выйти на поляну с другой стороны. Он обогнул здоровенную березу, чуть не упал, неудачно ступив в ямку, и оказался на опушке.
Посредине поляны стояло Сияние. Именно стояло и именно Сияние. Только через пару мгновений Степа понял, что он не дышит.
Он глядел на Сияние и почему-то не очень удивлялся. Он сейчас вообще мало что чувствовал. Голова стала какая-то пустая, мыслей не было вообще. Вертелось только одно: «Ни хрена себе!».
Краем глаза он вдруг увидел немого. С того края поляны он шел прямо к Сиянию. Оно начало разгораться.
Степу опять что-то толкнуло. Он понял, что нельзя, чтоб немой сейчас увидел его. Нельзя! Надо прятаться. Немедленно!
Он метнулся назад, вломясь в елки. И только там он услышал, как тяжело дышит.
Когда же Степа успокоился и решился выглянуть, немого на поляне не было. Сияние все также стояло посредине. Внезапно оно дрогнуло и начало медленно подниматься.
Степа следил за ним, а потом, осмелев, подошел поближе.
Сияние поднималось все выше, а он подходил все ближе, все сильнее задирая голову.
Сияние поднялось совсем высоко и растаяло в ярком синем небе. У Степы сразу заболела шея. Морщась и потирая ее, он опустил голову и увидел, что на пеньке что-то лежит.
Это был блокнот немого. Ровным аккуратным почерком на странице было написано:
«Прощай Степа. Спасибо тебе за все. Вы, люди хорошие существа, но лучше торговать, а не воевать. Когда вы это поймете, мы вернемся и поможем вам. Тогда вы будете готовы к Контакту.
Не ищи меня и не говори никому, что видел здесь. Рано вам это знать.
А об аккумуляторе не беспокойся. Теперь он тебя не подведет. И менять не потребуется».
Степа, не торопясь, закрыл блокнот. Потом сел на ближний пенек, достал папиросы и закурил.
- Значит, рано, - вслух сказал он. – Значит, несмысленыши мы. Не доросли, выходит.
Обиды не было. Была какая-то растерянность. Словно он чего-то важного так и не сказал немому.
Он съездил в рейс и аккумулятор и вправду не подвел. Потом был еще один и еще – аккумулятор работал исправно.
И так он работал лет восемь. А потом Степану дали новую машину и аккумулятор пришлось сдать.
Он не рассказывал никому, о том, что видел. Может, боялся, что смеяться начнут, а может и вправду, просьбу выполнял.
