— Осторожнее ставьте! Вы мне весь пол поцарапаете! — Нигар бдительно наблюдал за нефилимами, расставлявшими новую мебель. — Куда потащили диван, демоны вас раздери! Я ведь сказал: серебристый в патио! А бежевый на веранду! Да пошевеливайтесь вы уже, три часа возитесь!
С самого утра Нигар был не в духе, то и дело, покрикивая на рабочих и вымещая на них дурное настроение. Он и сам не мог объяснить себе, что так тяготило и не давало покоя, почему так противно ныло в душе. И чем сильнее нарастало раздражение, тем больше Нигара тянуло побросать всё к бесовой бабушке и отправиться к «дурной человечке». Зачем? Он не знал. И не мог объяснить, почему не перестаёт думать о ней ни на минуту. Что бы ни делал, её большие голубые глаза, старенькая куртка и смешные, нелепые помпоны на шапке, всплывали в памяти вновь и вновь. Всё время хотелось бежать к ней, чтобы убедиться, что ничего не случилось. Что она не влипла в очередную историю, что Миэл, наконец, накормил девчонку, объяснил ей правила. Она ведь совсем ребёнок ещё. Глупая, наивная, дурная!.. Говорит то, что думает. Точнее не думает. Но вот совсем! И не различает пока, кто перед ней. Может ведь ляпнуть что–нибудь Высшему сдуру, кто её тогда защитит? Миэл? Да он и пикнуть не успеет, как девчонку убьют. Адское пламя! Да что же это такое?! Какого лысого демона мысли об Аленсе никак не отвяжутся?
Аленса… Аля… Аленький… Нигар поймал себя на том, что едва не произнёс её имя вслух, так захотелось ощутить его на языке. Наваждение какое–то!..
— Всё, проваливайте! — приказал он нефилимам, едва те поставили на место последний стул. — Остальное я сам!
Рабочие стали расходиться и Нигар уже вздохнул было с облегчением, как у ворот появился Табрис.
— Принесла нелёгкая! — увидев его, пробурчал Нигар, тут же помрачнев ещё больше. — Явился, не запылился…
— Нигар… — Табрис прошёл в калитку и замер, не доходя до крыльца. — Мы можем поговорить?
— О чём? — лицо Нигара вмиг стало холодным, а взгляд безразличным. Он не торопился звать гостя в дом. Продолжал стоять на крыльце, глядя на того сверху вниз.
— Ты уже знаешь о Софии? — тихо спросил ангел, и его голос чуть дрогнул.
— Наслышан.
— Тогда ты не удивлён моему визиту…
— Удивлён. Я думал, ты раньше прибежишь, Табрис, — тон Нигара стал презрительно ледяным. — Ну, и чего ты хочешь?
— Нигар… — Табрис не знал, как начать. Слова застревали в горле. Руки подрагивали от напряжения. Он несколько секунд молчал. Потом ангела как прорвало. — Нигар, спаси её, прошу! — выдохнул он в отчаянии. — Сделай что–нибудь! Ты ведь можешь! София — всё, что у меня есть в этой чёртовой жизни! Всё, что осталось! Не дай им убить её, Нигар! Если кто и может что–то изменить, то только ты! Умоляю! Возьми, что хочешь! Забери всё! Хочешь, я отдам тебе свою душу, только защити мою девочку!
— На хрена мне такая душа? — фыркнул Нигар, рассматривая ангела непроницаемым тёмным взглядом.
— Тогда возьми всё, что у меня есть! — продолжил умолять ангел. — Сегодня Сбор. Её приговорят, я знаю!.. Я всё тебе отдам! Только спаси Софию, прошу!..
— Зачем? — неожиданно перебил Нигар. Чуть наклонив голову на бок, он уже с плохо скрываемым бешенством смотрел на убитого горем ангела. — Зачем мне снова её спасать, Табрис? Какой в этом смысл? И зачем тебе это нужно?.. — его слова сочились непонятным ядом, а зрачки стали вертикальными, как у змеи. — Вы же любите, как их там? — Церемонии! — эту фразу Нигар буквально выплюнул, скривившись от отвращения. — Так роди себе ещё одну игрушку, в чём проблема?
— Нигар, я ничего не мог сделать, клянусь! — правильно поняв упрёки ангела, Табрис опустил голову, от горечи сжимая кулаки. — Меня никто не спрашивал! Я пытался убедить их не трогать Софию, ведь теперь полно чистокровных самок, но Тадиэль и слушать не стал. Ты ведь тоже знаешь наш закон! Самка должна обеспечивать продолжение рода, иначе она бесполезна! Клан не будет ни содержать, ни защищать её! Без возможности воспроизводить потомство такая самка никому не нужна.
— Так чего же ты хочешь от меня в таком случае, Табрис? Сам же говоришь, что бракованная самка никому не нужна, — Нигар пожал плечами. — Ты уж определись в своих приоритетах.
— София моя дочь, — прошептал Табрис побелевшими губами. — Наверное, тебе никогда не понять, но я люблю её… Она единственный солнечный лучик для меня, Нигар… Моя радость… Утешение… Надежда… Другой мне не нужно… А без Софии — не нужно ничего вообще…
Табрис замолчал, истратив, казалось, последние душевные силы на свой монолог. Уронив голову, и сгорбившись, словно старик, он развернулся и поплёлся обратно к воротам.
— Ты давал разрешение на Церемонию? — неожиданно резко спросил Нигар, заставив ангела остановиться.
— Нет, — глухо бросил Табрис, даже не обернувшись. — И никогда бы не дал… Только София ведь совершеннолетняя… Кого вообще волнует моё разрешение?.. — обречённо добавил он, и больше не говоря ни слова, скрылся за воротами.
— Что ж, посмотрим, кого волнует, — прошипел Нигар себе под нос, злобно сверкнув глазами.
***
Солнце клонилось к закату, подсвечивая горизонт алыми красками, когда Нигар появился среди собравшихся из всех общин ангелов, у ворот бункера. За целый день он так и не решился навестить «дурную человечку», буквально силой удерживая себя от необъяснимого желания её увидеть. И от этого злился ещё больше. Так что на Сбор Нигар явился в самом дурном расположении духа, хотя этого никто из окружающих заметить не мог. Привычная невозмутимая маска на лице, чуть презрительный, насмешливый взгляд — это всё, что демонстрировал своим видом ангел на данный момент. И всё же Тадиэль заметно напрягся, заметив в толпе брата Правителя.
— Не поверишь, но мне становится не по себе, когда Нигардиэль приходит на Сбор, — заметил Тадиэль Беллору, который только что подошёл, присоединившись к собранию.
— Ты будешь смеяться, но мне тоже, — хмыкнул Правитель, отыскав глазами брата.
— И чего нам ожидать на сей раз? — мрачно поинтересовался жрец, живо припомнив, как Нигар почти сорвал один из Сборов, высмеяв их незнание собственных законов, и обозвав ангелов «базарными бабками», а сам Сбор — «бесполезными посиделками». — С чего вдруг Нигар решил явиться?
— Понятия не имею, — хмыкнул Беллор, ощущая смутную тревогу и всё время, косясь в сторону близнеца. Он пытался уловить его настроение, но не мог. Нигар выглядел спокойным, почти безмятежным, хотя по опыту Беллор знал, что подобное спокойствие может оказаться обманчивым и смертельно опасным. Но то, что брат что–то задумал, Правитель почти не сомневался.
— Ладно, пора начинать, — смирившись с неизбежностью, вздохнул Тадиэль, открывая двери бункера, и пропуская толпу внутрь.
Ангелы прошли в большой круглый зал и привычно заняли свои места. Местная община справа от центра, остальные отдельными группами расположились по всему периметру. Ближе всех Высшие, следом Старшие. Младшие и Нефилимы, как всегда, у стен. Только Нигар не пожелал присоединиться ни к одной группе. Он встал у дверного проёма, практически загородив его собой и, сложив руки на груди, вальяжно облокотился спиной о косяк. Разумеется, такое поведение не укрылось от Главы общины. Тадиэль заметно помрачнел и переглянулся с Беллором.
— Не нравится мне это, — процедил жрец чуть слышно, всё острей ощущая опасность. — Ты заметил, где он встал?
— Нигар в своём репертуаре, — кивнул Беллор, больше уже не сомневаясь, что брат задумал что–то серьёзное. — Не дёргайся, Тадиэль. Просто начинай собрание, я присмотрю за ним.
Жрец ещё некоторое время хмурился, то и дело, косясь в сторону Нигара, потом всё же решился начать Сбор.
После положенного приветствия и вступительного слова, Тадиэль кратко изложил список вопросов, которые им предстояло решить. Первым он дал слово Правителю.
— Я приветствую всех прибывших на Сбор и благодарю за то, что они нашли время явиться сюда, чтобы поучаствовать в наших общих делах, — как и положено, начал своё выступление Беллор. — Первый вопрос касается безопасности данной общины и мер, которые предпринимаются в этом направлении. Так как эта община считается основной, мы вынуждены принимать соответствующие меры, чтобы обеспечить тайну нашего поселения и защититься от ненужного внимания человеческой расы. В связи с этим нам пришлось наладить деловые отношения с губернатором области и договориться о совместном сотрудничестве. Были выделены деньги из общего фонда Клана для инвестирования в строительство нескольких многоэтажных домов в городском округе. Туда переселят жителей близлежащих к нам деревень. Сами деревни пойдут под снос, а проходящую через них трассу перенесут за тридцатикилометровую зону. Таким образом, мы уменьшим количество происшествий, связанных с несанкционированным доступом на нашу территорию людей и закроем периметр. Так же уже идут переговоры о полном выкупе земель у муниципалитета, под видом природоохранной зоны. Её площадь составит сто пятьдесят километров. Владельцем и куратором заповедника, а так же полным собственником территории будет «Объединение природохозяйства», в которое официально переименуют наш посёлок. Так он будет отмечен на картах людей. Я попрошу ангелов, работающих в налоговой, юридической, строительной и других задействованных ведомствах, позаботиться о том, чтобы все документы по этому проекту были тщательно подготовлены и исполнены в срок. Спрашивать и проверять буду лично. Наказывать за неисполнение и проволочки — тоже… — Беллор обвёл собрание строгим взглядом. — Теперь о другом… На днях у нас произошло неприятное событие. Человек, а точнее, молодая девушка, почти ребёнок, заблудившись, смогла пересечь охранную линию и пройти внутрь периметра почти на четыре километра. При этом жерхи её почему–то не тронули, хоть и преследовали. Возможно, они чуяли патрульных, наблюдающих сверху, и просто не решились напасть, но, тем не менее, факт остаётся фактом. Периметр был прорван, граница нарушена. Это говорит о том, что мы не можем полагаться только на жерхов при защите своих территорий. Патрули должны работать тщательней, чтобы в дальнейшем не допускать ничего подобного. Убирать незваных гостей нужно сразу, не дожидаясь, пока они заявятся в посёлок. Всем это ясно?
— Ясно, Беллор, — ангелы дружно закивали. — Не ясно только почему патрульные так долго медлили!
— О, это самое интересное! — Беллор ехидно усмехнулся. — Наши доблестные патрульные занимались тем, что делали ставки на то, сколько ещё пройдёт жертва прежде, чем её сожрут, — его тёмный ледяной взгляд упал на Уриэля и стоявшего рядом Кезефа. — При таком отношении к своим обязанностям, странно, что нас ещё в человеческих зоопарках, как диковинку не показывают! — съязвил Правитель, перестав шутить. — Уриэль! Кезеф! — окликнул он таким тоном, что все присутствующие испуганно смолкли. Два проштрафившихся ангела несмело вышли на середину, и замерли напротив Беллора, не смея поднять глаз. — Отправляетесь на стройку Дворца! На месяц! Поработайте вместе с нефилимами, раз мозги дали сбой. А потом в ночном патруле, ещё на месяц! И только, если не будет нареканий, на первый раз, я вас прощу. Следующий же, кто допустит подобную ошибку,
