С Майей Фёдоровной Кадышевой мы познакомились при печальных обстоятельствах. На похоронах одной из наших бабушек. «Баба –Таня», благополучно дожив до 80 лет, была бодрой и весьма занятой женщиной. Она продолжала заботиться о своём тридцатилетнем внуке, хотя тому, разумеется, её заботы были в тягость. Более того, теперь уже внук должен был проявлять заботу о своей бабушке, которая отправлялась в путешествие по магазинам нередко просто терялась в Питере. Выручал «маячок», купленный не менее заботливым сыном – Леонидом. Где только не обнаруживал свою бабушку «сердитый» внук. Так продолжалось до тех пор, пока баба-Таня совсем не потеряла возможность ходить и что- то делать самостоятельно. Теперь уже сын взял на себя заботу и несколько лет поддерживал медленно угасающую маму. Но, время берёт своё. И – своих. Тех, кто прожил удивительную по своей напряженности и изменчивости жизнь.
Татьяна Анатольевна (баба- Таня) и Майя Федоровна были теми, кого сегодня называют – « Дети блокады». При этом, в коммунальной квартире в центре Ленинграда, обе прожили все эти 900 дней. Более старшая Татьяна не только ходила в школу, но, как и многие её сверстники, защищала свой город, дежуря на крышах, спасая их от зажигательных бомб, сбрасываемых немецкими самолетами. Впрочем, рассказывать об этом она не любила. Ограничивалась «кратким содержанием»: ну- были, ну - тушили…
Майя Федоровна, в свои 91, более подробно вспоминает своё блокадное прошлое:
- Самое страшное, это не бомбёжки. О них предупреждали сирены и объявление из раструбов радиотрансляции. А вот артиллерийские налёты, начинались неожиданно. И мы все хорошо знали какая сторона Невского проспекта наиболее опасна. При первом же разрыве, перебегали на другую сторону и прятались в ближайшем подъезде. Не всех и не всегда это спасало, Майя Фёдоровна рассказывала, что были случаи, когда пережидавшие обстрел люди так и оставались стоять в парадной . Просто замерзая. Однажды и она «опоздала на трамвай». Выйдя из школы просто не успела сесть в него. И прямо на её глазах в трамвай угодил снаряд. Ехавших в нём людей разбросало по Невскому. Ей запомнился морской офицер, которому оторвало ногу. В горячке он всё повторял: как- же так? Как-же я теперь дойду до своих?
Майя пошла домой пешком. Встретила «бежавшую» мать и удивилась том, что мама стала совершенно седой!
За три года, девочкам пришлось сменить три школы. Учеников и учителей становилось с каждым днём всё меньше. Классы уплотняли, определяя школы под госпитали, где выхаживали не только раненных на фронте, но и в большем количестве - жителей, страдающих от голода и холода. В подобном госпитале закончил свою жизнь и дядя Майи, брат отца, ходивший пешком из центра города на «Электросилу», что у Ближней рогатки, на Международном проспекте ( нынешний - Московский). Однажды он домой не вернулся и разыскать его, уже мёртвого, смогли в госпитале для гражданского населения в Доме пионеров, что на Фонтанке. Точнее, уже не в госпитале, а в саду, куда складывали штабеля из умерших.
Когда началась эвакуация детей. Родители Майи просто спрятали девочку, решив, что «будь что будет». Отец был на казарменном положении в штабе МПВО, (занимавшемся не только противовоздушной обороной, но и организацией эвакуации жителей) и знал, почему дорогу на Большую землю называют «Дорога смерти».
«Дорогой жизни» её окрестили журналисты и официальные историки уже после войны. При этом, в советской истории, в основном делался упор на снабжение города, эвакуации жителей и, в гораздо меньшей степени, на цену, которую приходилось платить за это. Неизвестные к началу эксплуатации, условия движения автомобилей по льду капризной Ладоги привели к тому, что в первые недели работы трассы под лёд ушли около сотни «полуторок». 52 только 29 ноября! И, если причину этого - резонансный прогиб поверхности льда, удалось найти и быстро устранить, назначив скорость движения и расстояние между машинами в 100 метров, то с действиями немцев было не справиться. Дорога контролировалась ими на протяжении 15-20 километров из 30. Они обстреливали и бомбили с воздуха вереницу едущих машин, тракторов и подвод, едущих как в Ленинград, так и обратно. Но, даже добравшись из Ленинграда в Кобону и Лаврово, эвакуированные дети всё ещё не были в полной безопасности.
В самом городе, спускаться в подвал при объявлении воздушной тревоги, жители коммуналки на 4-м этаже перестали после того, как попавшая в дом бомба, пробила все этажи и упала в подвал. Спасло их то, что эта бомба не взорвалась. Однако, стало понятно, что подвал дома не спасёт, и тратить силы на хождение по лестницам не имеет смысла.
Но не эти печальные впечатления вспоминаются больше всего. С удовольствием вспоминаются походы в кинотеатр «Коллизей» … без билета. При объявлении воздушной тревоги, сеанс прерывался и зрители убегали в ближайший подвал. По пути часто выбрасывая билеты. После отмены они возвращались досматривать кино и дети пробирались в зал вместе с ними. Таким образом, « Серенаду солнечной долины» удалось посмотреть пять или шасть раз. Красивый музыкальный фильм о счастливой мирной жизни! Фигурное катание на блестящем льду… (Теперь известно, что для большего эффекта лёд во время съемок поливали водой.)
Конечно впечатления от фильма не прошли даром и в 1943 м, когда во Дворце пионеров стали открываться спортивные кружки, Майя стала посещать каток, где тренировалась под руководством Нины Васильевны Лепнинской, ученицы первого российского Олимпийского чемпиона Николая Панина. Здесь она подружилась с мальчиком по имени Олег. Уже довольно пожилой Панин, как-то посетивший тренировку юных фигуристов, сказал тренеру - обрати внимание на этого мальчика! Он очень способный. И великий фигурист не ошибся. Олег Протопов в паре с Людмилой Белоусовой, достиг всех вершин в мировом фигурном катании. На память о совместных тренировках у Майи сохранилась фотография, где они с Олегом позируют фотокорреспонденту делая «ласточку». Позируя, Олег инструктировал свою партнёршу: « держи спину»! В 2005 м, когда Людмила и Олег приезжали в Санкт-Петербург по приглашению Федерации фигурного катания, они, наконец, смогли встретиться. Олег был потрясен этой неожиданной встречей настолько, что прослезился. Возобновилась их дружба. На этот раз – по переписке. Письма и открытки писала Людмила, Олег стеснялся своего неразборчивого почерка. А в 2017 м Людмилы не стало.
В 2023 м году Майя присутствовала на погребении праха своих друзей. Они покоятся на Литераторских мостках Волковского кладбища . Того самого, где с ней, последней из одиннадцати жителей блокадной коммуналки на улице Маяковского 1 познакомился и я.
Она меня поразила тем, как на поминках, при опросе – кому, чего… задорно махнув рукой заявила: налей-ка мне водочки! И уже потом, второй раз, когда совершенно неожиданно для своего возраста ( я «на глаз» определил про «80», а на самом деле -91!!!) она совершенно чётко называя даты, номера школ, трамваев и троллейбусов, ходивших ещё по блокадному Ленинграду, произносила поминальную речь по своей умершей подруге – Танечке.
Сегодня, Майя Фёдоровна – вице-президент клуба «Дети блокады.900» и … старейший ветеран болельщиков питерского «Зенита». Не пропускает его домашние матчи. Помнит поимённо весь состав игроков и, разумеется – тренеров. Что вполне объяснимо, поскольку её коллекции фотографий с дарственными надписями, может позавидовать любой фанат клуба.
А как она гордится танками Т-80, мелькающими в репортажах об СВО!
Ведь в них есть частица и её труда - заслуженного экономиста России , начальника планово-экономического отдела Специального конструкторского бюро. Того самого, где этот танк создавали.
Сама Майя Фёдоровна - прекрасный пример несгибаемого духа.
Журналисты спросили её:
– Какое напутствие Вы бы дали подрастающему поколению?
– Больше ходить по музеям и меньше сидеть в кафе. Меньше роптать – больше интересоваться и познавать!
|
