Произведение «На троих с Ульяновым и Чурсиной» автора Макар Николаевич - Литературный сайт Fabulae (страница 3 из 3)

двое! Вы третьим с нами не будете?
   Я повернулся к ним. Ульянов держал в руках бутылку "Посольской водки" и, улыбаясь, смотрел на меня. Чурсина стояла рядом с ним и тоже улыбалась, глядя на меня. Ну, как здесь было не остаться? И я остался.

   ЗАКЛЮЧЕНИЕ
   Эту самую бутылку посольской мы с Ульяновым уговорили довольно быстро. Чурсина выпила лишь первую рюмку. Затем только пригубливала. На прощание Ульянов пожал мне руку и сказал:
   -- Слушай, Виталлий! Жизнь у тебя, насколько я понял, получилась богатой на события и впечатления. Надо написать обо всем этом! Садись и пиши! Хоть роман, хоть повесть, хоть сценарий. Не важно, что. Главное пиши! Как напишешь - звони мне.
   Он покопался во внутреннем кармане пиджака, достал свою визитку, положил ее на стол, затем вынул из наружного кармана ручку, нагнулся и написал на обратной стороне визитки: "Виталий, жду рукопись! Звони!".
   Чурсина подошла ко мне вплотную, чуть приобняла меня двумя руками, обдав незнакомым запахов каких-то будоражащих душу и сердце пряных духов, поцеловала в щеку и тихо шепнула:
   -- Виталий, звони!
   Затем она отстранилась от меня, взяла со стула сумочку, открыла ее, достала визитку с ручкой, наклонилась над столом и написала на обороте визитки:
   -- Виталий, жду звонка...
   Таких визиток у меня несколько. А точнее, шесть штук. Про появления трех из них я уже рассказал. Остальные пока еще ждут. Ждут своей очереди и моего желания написать об их хозяевах. Но позвонить этим самым хозяевам визиток я так и не позвонил. Никому не позвонил. Духа не хватило. Или еще чего-то. Не знаю. Не знаю. Но наверное, надо было, позвонить. Хотя бы Ульянову. И вполне возможно, что судьба бы моя тогда изменилась.
   Ведь пожелание Ульянова я все-таки исполнил. Где-то через полгода я начал писать первый из своих романов под названием "За собственной тенью". Писал я его легко, но долго. Почти два года. Писал на работе. Потом отчаянно бегал по редакциям журналов и издательствам с тяжеленной рукописью.
   Издать роман не взялся никто. Самое поразительное здесь то, что никто из ответственных товарищей редакций и издательств не отрицал достоинств романа. Все твердили, что роман получился, что после хорошей редактуры его спокойно можно было бы издать. И спрос у читателя он бы имел.
   Можно, но никто не издал. Со злости и отчаяния я вторую часть романа сжег. Первую часть спрятала жена. И он уцелел. И теперь он на моей странице.
   Вот такова она, эта самая моя "се ля ви", украшенная судьбой для колорита или еще чего-то такого, мне не веданного, встречами с некоторыми очень известными людьми СССР и России.

  ***