известные печенеги – или странные пришельцы из будущего на странных, мерцающих и бесшумных тележках, лихо рассекающих сухую после зимы степь. Да и русский язык третьего тысячелетия в десятом веке наверно не понял бы никто, хотя знакомые слова обязательно стали бы попадаться с обеих сторон. Поэтому сразу договориться с русами не удастся ни о чём, это наверняка. Отсюда главный тактический вывод – необходим собственный, превентивный, тихий и спокойный захват Святослава. Молниеносный, наподобие созревшему от хана Кури, но только, естественно, без кровопролития. Помимо внезапности и шока дружинников от внешности пришельцев из будущего, расчёт основывался в уповании на могущество и оглушающую эффективность лучших травматов двадцать первого века. Перед отбытием в прошлое Бареев и Серафим с удовольствием опробовали пистолеты «GrandPower–300», даже поразились их вроде бы нелетальному, но великолепно сбивающему эффекту: триста килоджоулей в каждом патроне, а крепкая резиновая пуля с тридцати метров уверенно пробивает любой толстый шифер, если бы конечно он существовал в десятом веке. Грохает такой пистолет так, что уши закладывает. Эффект в основном шумовой. Убить не убьёт, но напугает до смерти, тем более дикаря.
Оба рейнджера из группы временного захвата надели бронежилеты от мечей, сабель, топоров и стрел. Заправили в кобуру свои убойные травматы с вставленными полными обоймами по четырнадцать патронов каждая. Ещё по три обоймы – в запас на пояс и по три больших распыляющих баллончика с перцовкой. Всю дружину, а потом и половину орды вполне можно перестрелять и опрыскать. Убить, может быть, никого не убьют, но шороху и жидкого содержимого в штаны наделают предостаточно, не только печенегам и русским дружинникам, но и самим викингам впридачу. А уж насколько горючими слезами те обрыдаются от перцовки – в этом можно даже не сомневаться.
Спецназовцы глобального времени Серафим и Сергей Бареев решили применить стратегию, обозначенную профессором Семёновским, как более всего возможную, при срыве явно подготовленной атаки печенегов прямиком с берега на втянувшиеся в днепровские пороги княжеские драккары. Прежде всего, следовало самим нейтрализовать и остановить ладьи, затем забрать с собою князя, даже не объясняя ему всего величия и значения текущего исторического момента. Потом, может быть, он всё сообразит и соответственно простит.
Всё прошло как по маслу. Оба темпоральных коммандос лихо подкатили к обрыву правого днепровского берега. Увидели резные головы драконов, услышали мощные всплески вёсел медленно приближающихся лучших драккаров Святослава. Дул попутный южный ветер, прямоугольные паруса боевых ладей класса река-море полностью развёрнуты и натянуты, так что момент викинги подгадали как всегда точный. Затем оперативники из времени остановили свои кикбайки, от руля дали по три мелодичных звоночка, возвещающих новую эру. Спектакль начался, занавес раздвинулся. Под изумлённые взгляды остолбеневших дружинников и самого князя, не спеша установили своих металлических коников на подножки и также не особенно прытко, а как бы по-свойски, пешком направились прямиком к флагманской ладье, борющейся с течением рядом с берегом. Каждый пришелец расстегнул подплечную кобуру слева, а в правой руке держал приготовленный объёмистый перцовый баллончик со снятым колпачком.
Отчётливо шумела вода в днепровских порогах. Коммандос спрыгнули на палубу, почти к викингам в раскрытые рты. Мимо первого дружинника с отвисшей челюстью прошли, тот даже не шелохнулся, словно его приморозили на месте. Второй. Третий. Четвёртый попытался загородить дорогу к князю. Серафим прыснул из баллончика, викинг завизжал и упал за борт отмачивать слизистую глаз. Остальная команда после такого афронта и вовсе закостенела. Эх-х, хвалёные викинги! Как же вы Америку именно в эти годы открывали и осваивали?!
А вот тридцатилетний Святослав не напрасно получил прозвище, а потом и титул Храброго. Глазом не моргнул, когда оба могущественных пришельца из будущего спокойно подошли к нему и буднично с ним поздоровались, будто только вчера расстались. Но протянутые ему руки не пожал, вероятно, потому что такое в то время не принято было. На устное приветствие помедлив, всё же ответил. Уловил что-то знакомое в произнесённых словах и поэтому тоже ответил нечто приличествующее моменту встречи двух эпох. Причём, не совсем односложное, не буркнул, нет-нет. Вероятно, что-то вроде: «Так и вы бывайте здоровы княжичи! Может, изволите чего?!». Оба коммандос, встав по обе стороны от князя, учтиво, жестами пригласили Святослава вскарабкаться к ним на берег. Князь легко поднялся туда без какого-либо принуждения и даже с любопытством. Действительно, Храбрый! Глаз не отрывал от завороживших его перцовых баллончиков. О, дорогой князь, то ли ещё припасено у нас для тебя, для твоей воинской не наигравшейся натуры!
На берегу Серафим показал князю, как становиться на платформу стреноженного кикбайка, потом снял агрегат с подножек. Как только Святослав ступил и взялся за руль, мягко отстранил его ладони к ветровому щитку, сам обхватил князя руками и крутанул акселератор. Святослав всё же конечно обомлел, когда они словно с ветром, тихо шелестя, с ускорением понеслись прочь по сухой траве. Но потом довольно быстро освоился, с любопытством рассматривая мелькающие на дисплее бортового компьютера цветные картинки состояния бортовых систем.
Остановились на бугре километрах в полутора, как раз неподалеку от подозрительного лесочка, из которого явственно доносилось приглушенное лошадиное ржанье, звяканье оружия и негромкие голоса.
- Курю знаешь?! – Спросил Серафим своего пассажира.
Святослав уловил смысл вопроса и утвердительно кивнул головой. Даже посинел от ненаигранной злости.
- Ах да, вы же с ним ещё и дальние родственники какие-то, кто-то кого-то взамуж взял или прогнал?! Отлично! Тогда смотри фокус!
Но тут князь смысл не до конца понял и продолжал смотреть во все глаза. Серафим махнул рукой Серёге:
- Броник на тебе?! Давай. Пошуруди в гнезде и сюда их всех подгребай! Разбираться будем! Кто, кому, чего и почём должен. Князь, думаю, возражать не станет.
А вот Бареев всё понял с лёту. Может потому что план действий они разрабатывали вместе и теперь лишь предстояло действовать и далее в соответствии с ним. Серёга выжал акселератор на своём ферросплавном коне и, увлекательно шурша растительностью, помчался прямиком на лошадиное ржанье. Поскольку катился он практически беззвучно, а шум сминаемой сухой мартовской травы скрадывал сильный восточный ветер, то перед ордой он появился эффектно, внезапно, с грохотом выстрела на триста килоджоулей и с дымящимся пистолетом в левой руке. Дело в том, что сначала, заприметив большую утоптанную тропу, он в разведывательных целях предварительно заглянул под полог леса. Так и есть! Человек триста печенегов коней не рассёдлывали, поскольку заскочили сюда недавно и, как есть, при пиках и саблях стояли, тихо переговариваясь. Готовились к решающему броску на княжеские драккары, при полных парусах и вёслах двинувшиеся вдоль берега.
И вот тут-то при его появлении возле тропы Серёгу засёк и раскрыл дозорный печенег, из ветвей высматривающий передвижение Святослава по реке. Успел засечь плывущие по-над кромкой берега резные головы драконов боевых корабликов викингов. Заходящие прямо в засаду! Наверняка готовился дать отмашку к последней атаке орды, когда под ним, неизвестно откуда и как, внезапно появился загадочный объект. От вида слишком непривычной цели затаившийся сын степей допустил промашку. Преждевременно зашевелился над головой Бареева и даже хрустнул веткой. Решил прыгнуть на спину пришельца с ножом в зубах. Проверить, что у него в кишках, а заодно в карманах. Но Серёга не случайно имел профессиональные разряды по единоборствам и стрельбе из всех видов оружия, среагировал молниеносно и точно. Пистолет заранее был снят с предохранителя, затвор передёрнут, так что оставалось лишь выхватить супер-травмат из подмышки, чётко увидеть печенега в ветвях, поймать на мушку прицела, нажать спуск и снести супостата.
Сбил красавца с первого выстрела. Тот упал на тропу как подстреленная бешеная росомаха - вопя и хватаясь за оторванное ухо, пополз в кусты. Пришлось теперь Серёге объявиться перед всем печенежским войском во всём своём впечатляющем антураже. И в надежде на мёртвую сцену у аборигенов, естественно пораскрывавшим рты от изумления и шока, словно янки в чёрную пятницу на распродаже халявного алмазного фонда. Не мешкая, Бареев выкатился на кикбайке прямо к середине тропы, притормозил, как Цезарь поднял руку перед мятежным легионом варваров и заорал во всю мочь, приложив правую руку рупором ко рту:
- Ахтунг! Граждане печенеги! Участники туристического набега «Увидеть пороги и умереть!». Сдавайтесь!!! Выходим по одному! Руки за голову! Кто из вас есть герр Куря?! Выходи, подлый трус, биться будем!
Впрочем, расфуфыренного хана степняков и так было узнать по меховому малахаю на голове, таким же с оторочкой сапогах и вышитому чем-то золотым кафтану. Серёга надеялся, что дикари тут все парализованными окажутся от его грозного великолепия. Но Куря и сразу так не думал. Тёртый в бесконечных сражениях кочевник даже не впечатлился угрожающим писком новой жертвы, а также нисколько не заценил изысканность вызова его орды на бой. Он спокойно вышел вперёд и что-то недоумённо выкрикнул, причём точно не по-русски, хотя и без перевода было всё ясно, что именно: «Взять собаку!». Конечно, хан был всё же несколько удивлён внешним видом пришельца и его мерцающей тележки, но никак не парализован. Похоже, он ранее встречался с чем-то подобным, но откуда в десятом веке могла быть встреча с нарезным или гладкоствольным огнестрелом?! Хан спокойно сделал орде повелительный знак и быстро опомнившиеся печенеги быстро повскакали на коней. Таким образом, сказать, что туземцы сильно встрепенулись от Серёгиного появления – это ничего не сказать. Как ожидалась, так и последовала бурная встреча, но всё-таки с неким оттенком узнаваемости. Что-то вроде: «Ах, как вы нас опять напугали!».
Поскольку Серёга так ничего и не ответил на не менее учтивое ханское повеление поймать его и разодрать на части, то Куря сам ловко запрыгнул на своего безупречно великолепного коня, тысячелетие спустя стоимостью явно под миллион баксов, и, нисколько не стесняясь, припустил прямиком на нового врага. «Й-яах! Йах! Йах!». Бареев хладнокровно поджидал, подняв ствол до уровня пляшущих на скаку малахаев печенегов. Перед следующим выстрелом он расхохотался и прокричал невозмутимо скачущим на него ордынцам:
- Стой! Кто идёт?! Покажите пропуск! Стрелять буду!
Второй выстрел был неприцельным, потому что теперь всё равно было - в кого-то да попадёт. Фурора он тоже особо не произвёл, хотя и грохнул также довольно прилично и гулким эхом прокатился под сводами лесочка, из которого стремительно выносилась орда. А далее по нарастающей нагрянули в миксе все-все упоительные звуки стремительно начинающейся погони. Ржанье лошадей, стук бесчисленных
